Елена Клокова

все могло сложиться иначе. Но как далеко нужно вернуться во времени, на какой развилке, в какой переломный момент и какой случайный выбор надо сделать, чтобы изменить ход событий?

Мне не нужен роман. Я вышла из возраста любовных историй. Упустила случай. Моя худосочная любовная «биография» напоминает пару старых носков, лежащих на дне гардероба. Я не смогла от них избавиться, хотя никогда больше не надену. Ничего страшного. В жизни есть всего одна страшная вещь – смерть ребенка.

Старость начинается с одиночества. Когда уходит твой спутник. На небеса или к другому человеку.

Я вспомнила, как когда-то на переменах наблюдала из окна класса на четвертом этаже за учениками, разгуливающими по двору. Смотрела и думала: «Через сто лет все они умрут».

от усталости, играть в лошадки, мечтая все бросить, вселять уверенность, когда хочется поубивать всех вокруг, и утешать, даже если из горла рвется вопль отчаяния.

FELSTEIN DANS L’ORCHESTRE D’AUSCHWITZ Copyright © Éditions Imago, 2010 © Клокова Е., перевод на русский язык, 2021 © Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021 Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной

ким его воспринимают. Конфуций Около 500 г. до н. э.

До чего же глупа грусть: напоминает лишь о том, чего нам недостает. Указывает пальцем на чье-то отсутствие. Она одержима небытием. А вот радость умна: она извещает нас о существующем. Радость живет с открытыми глазами, в восторге оттого, что она есть и имеет то, что имеет. Для грусти мир пуст, для радости – полон. Печаль – плохая девчонка, шельма. Радость – восторженная малышка. Радость – улыбка, воспевающая мир.

В семейном кругу психологическое насилие часто скрывается под маской воспитания. Швейцарский психолог и философ назвала это черной педагогикой, имеющей целью сломить волю ребенка. Международная конвенция прав ребенка приравняла вербальное насилие, садистское и унижающее поведение, эмоциональное неприятие и излишнюю требовательность, а также противоречивые или невыполнимые приказания к психологическому террору… Если же манипулятором становится один из супругов, он прекрасно знает свою жертву и ее слабые места, что дает ему значительное преимущество. Психологический насильник унижает партнера, внушает ему чувство стыда и лишает его веры в себя: «Да кем бы ты была без меня?» Партнершу часто терроризируют опосредованно – через домашних животных или детей, а кроме того, ее изолируют от старых друзей и методично подрывают ее душевное спокойствие чередой непрекращающихся мелких нападок, пока она не утратит, окончательно и бесповоротно,

Вам известна натура человека, майор. Хозяева – всегда негодяи… для тех, кто на них работает. Знаете, что говорил Черчилль? «Глава предприятия – или человек, которого нужно убить, или дойная корова. Мало кто видит в нем лошадь, тянущую плуг».