Эдуард Овечкин

в кормушки для свиней натуральным образом самую что ни на есть красную рыбу. – Эссссс! Ссссселяне! А что это вы тут делаете такое?! – спросил замполит выпученными глазами. Селяне почесали под шапками-ушанками, переглянулись, пожали плечами и ответили председателем: – Ну свиней кормим, чо же ещё-то, незнакомый человек в чёрном! – Свиней? Красной рыбой? – и замполит начал судорожно шарить по правому бедру в поисках маузера, которого, к счастью для селян, там не было. – Ну. А чем нам их кормить? Дошираками штоле? Так оне дороже у нас! – Красной! Рыбой! Свиней! – Замполит начал вращать глазами вокруг в поисках каких-нибудь свободных вил или кистеня, на худой конец. – Да не переживай ты так, мы-то икру из неё вынули, какая в ней ценность осталась? Замполит завис на секунду. Он смотрел, как хрюшки радостно трескают рыбины размером с половину его оклада каждая, и не мог разобраться – они ему подмигивают дружески или издевательски? – То есть как это никакой ценности? – решился он наконец уточнить у председателя свой разорванный в клочья шаблон. – Да так! – сплюнул председатель. – Нам её перерабатывать негде, вот она и гниёт за сараем, а свиней кормить нечем, комбикорма нам дорого покупать!

проводить время вместе. Нет, не то чтобы я буду сейчас бухтеть, что они все задроты и не умеют устанавливать коммуникации друг с другом без наличия определённого количества гаджетов. Отчасти оно так, конечно, но в любом случае они же в этом не виноваты, понимаете? Они же не виноваты в том, что изобрели компьютеры, интернет и смартфоны с планшетами, а потом решили, что вообще-то думать людям вредно, и ни к чему это занятие, и информацию не нужно добывать

Принцип его был несложным: дайте нам просто работать и мы все сделаем.

1991 году секса у нас по-прежнему не было. А тут такой праздник. Все посвященные приняли стойку…

Итак. Стихи.                    Пронёс «беломорину» мимо рта, Чуть не захлебнулся щами.                    В сердце колотится хуета, Спать не даёт ночами.                    У доктора на пол средь бела дня                    Вылил стакан «шила», Нет, не хуйня, совсем не хуйня, Чую, меня накрыла!                    И тут проскочила искра в мозгу, Ёбнуло, как при взрыве:                    Я, блядь, физически не могу                    От Родины быть в отрыве!

По моему пониманию, а значит и по пониманию всего моего экипажа, крайними бывают плоть, Север, мера, срок и необходимость! Все остальные слова маркируются у нас словом последний, то есть позднейший или самый новый, по отношению к текущему моменту! Усвоено?

Командир со старпомом, как отец и… отец помладше, ждали Вову, спустившись с мостика к рубочному люку, в позах римских патрициев, то есть сложив руки на животах и задумчиво склонив головы. Вова, запыхавшись, бежал по трапу.

– Помятый, – заметил командир.

– Небритый, – поддержал старпом.

– Стесняется, сразу видно.

– Скорее, тушуется, товарищ командир!

– Согласен, товарищ старший помощник командира. Владимир, подходите поближе, не тушуйтесь, мы же не станем вас бить прилюдно!

– Во всяком случае ногами, – согласился старпом.