Аркадий Кабалкин

Один шторм похож на другой; описать их можно лишь при помощи избитых клише.

Я тоже отвел взгляд; никто не желает напоминаний о том, как мало мы сто ́ им, какой стремительной, простой и безликой бывает смерть. Пусть рассудком я и стремился к смерти, подсознание шарахалось от нее, как девственница от дефлорации. Я бы предпочел смерть с предуведомлением, позволяющим подготовиться. Я не знал, к чему и как готовиться, зато мог, озираясь, сообразить, что прощаться мне пришлось бы совсем с немногим.

В общем, все трое слишком уважали меня в  постели. Невероятное разочарование. Ноль звезд. Не рекомендую.

воду два пакетика соляной кислоты.

Лучший способ не повторять своих ошибок – снова их пережить. Интеллектуального познания недостаточно, чтобы полностью изменить свое поведение

ходили в обносках и стояли в очередях за бесплатным ланчем; зато в школе они могли не опасаться

: «Делай то, что отправляет твое сердце в полет. Каждый твой вдох должен исполниться смысла

Моя мать говорила: «У Вселенной только три ответа на твои молитвы: 1) да, 2) подожди, 3) у меня есть для тебя предложение получше».

От его взгляда – точно я плитка первосортного швейцарского шоколада – я начинаю таять. Я затравленно озираюсь. Мне неведома вселенная, где такой, как он, способен фантазировать о такой, как я. Нервы натянуты как канаты

зеленовато-коричневые глаза под тяжелой прядью волос; широкие скулы; детский рот. Кошачье лицо, подумала она, но оно вполне кстати здесь, среди отражений бесчисленных бутылок и прочего сияния, присущего бару. Несмотря на обманчивую детскость черт, это лицо могло становиться замкнутым и таинственным. Корделия рано освоила стоицизм. Все ее приемные родители, желая ей только добра (каждый, правда, на свой лад), требовали от нее всего одного – чтобы