Анна Гур

живает, ударяет по столу кулаком. – Я те дам! Мала еще, чтобы на твой зад мужчина зарился. Мамашке твоей расскажу, быстро спесь собьет

нельзя. Нельзя даже мечтать. Даже думать нельзя.

– Хорошо, мужик с армейской под

бираются сами. Без меня. Лечу мимо него, но мое

расположил меня к себе, я к  нему потянулась, и всегда, когда он приходил, улыбка на моем лице не была дежурной, она расцветала, потому что мне было приятно общаться с этим человеком… – Дед был уникальным человеком, но прежде всего он был стратегом, и равных ему не было в шахматах, возможно

впрочем, и пугает… – Скажи мне, чтобы я остановился,  – неожиданно говорит и смотрит мне в глаза, до нутра достает, – я

его губы накрывают мои так жадно, что у меня ноги подкашиваются и все тело пронзает электрическим