Андрей Валерьевич Степанов

Почти потухший очаг подарил мне тлеющую щепу, которой я разжег пару свечей. В Рассвете старых технологий особенно не было, хотя та же Фелида рассказывала мне, что можно было и свет получать так, чтобы даже ночью было ясно, как днем.

Мы начали спорить до крика. Уступать не хотел никто, но долго наша ругань не продлилась. Под ногами громко щелкнули силки, и мы одновременно замолчали. – Сила силка, – торжественно произнес я очередную чушь, подняв дохлого зайца за уши.

моменту ареста наворовать прилично и почти что взяли банк, так

– На море поедем в этом году, – сказала мама. Ей очень не нравился холодный июнь. – Хочешь на море? – Куда? – переспросил я. – На море. Морюшко. – А! Морюшко! Так называл его мой дедушка.

смотрел на кусты. Черт, да и чего я уставился! Хрень какая-то.

бревен уже не так радостно. Конструкция наша смотрелась низкой, без дверного проема – потому что не знали мы, как можно соединить бревна в этом месте. И потому, молча переглянувшись с Авроном

Укорив себя за невнимательность, я заметил, что наш путь лежит максимально далеко от окон. Вид, что открывался через пустые рамы и разбитые стекла, не стал лучше от того, что мы забрались на три метра выше. глаза так и бегали, высматривая потенциальную угрозу из любого проема. – К тому же они не слышали, что мы здесь. Надеюсь. Дымовая граната залетела внутрь через

разумном радиусе не было ни деревни, ни города, ни людей вообще. Дикий

Сказать, что ощущал я себя просто чудовищно – не сказать ничего. Не каждый день приходится столь подлым образом избавляться от людей, которые потенциально ни в чем не повинны