Андрей Булычев

там всё сидят, – прошептал подпоручик и прошёл на своё место. – Ну, с чего тебе начать рассказ,

– Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но из

Вот спасибо, Тимошенька, век твою доброту не забуду, – бормотал Федька, подкидывая в свой котелок снега. – Но и не вспомню никада, – хохотнул Ваня Кнопка, засыпая крупу в свой.

сырую землю. Помотавшись, Алексей чаще всего приезжал в усадьбу уже к ужину. Как и раньше, собирались за большим круглым столом все близкие. Детвора, поев быстрее всех, неслась играть дальше, а взрослые засиживались за чаем затемно. Поговорить всегда было о чём. – Ты уж там, Лёша, поспрашивай про Ильюшку, – нас

ответил Калюкин. – Не знай ещё, сколько времени куковать в казарме придётся, а потом ведь и в корабельных трюмах

– Да ладно, дядька Матвей, зато гляди, каких мы с тобой тетёрок добыли,

вого образца, тёмно-зелёный. Пусть штопает Ярыгин. Далее: подперсье и пахвы. Так, здесь на черновом списке два комплекта указано, а показывали с износом только один, который Плужин приносил со своего Каштана. А у кого же второй тогда? У Кузнецова