Alexander Puschkin

Счастливый миг Не робей, краса младая, Хоть со мной наедине; Стыд ненужный отгоняя, Подойди – дай руку мне. Не тепла твоя светлица, Не мягка постель твоя, Но к устам твоим, девица, Я прильну – согреюсь я. От нескромного невежды Занавесь окно платком; Ну, – скидай свои одежды, Не упрямься, мы вдвоем; На пирах за полной чашей, Я клянусь, не расскажу О взаимной страсти нашей; Так скорее ж… я дрожу. — О! как полны, как прекрасны Груди жаркие твои, Как румяны, сладострастны Пред мгновением любви; Вот и маленькая ножка, Вот и круглый гибкий стан, Под сорочкой лишь немножко Прячешь ты свой талисман;  Перед тем, чтобы лишиться Непорочности своей, Так невинна ты, что, мнится, Я, любя тебя, – злодей. Взор, склоненный на колена, Будто молит пощадить; Но ужасным, друг мой Лена, Миг один не может быть. Полон сладким ожиданьем Я лишь взор питаю свой; Ты сама, горя желаньем, Призовешь меня рукой; И тогда душа забудет Всё, что в муку ей дано, И от счастья нас разбудит Истощение одно. 1931

Нравственные поговорки бывают удивительно полезны в тех случаях, когда мы от себя мало что можем выдумать себе в оправдание.

("Метель")

бездействии,  в  тени Мои  счастливейшие  дни?

весёлый круг; Но вдруг раздался глас приятный И звонких гуслей беглый

Маша внутренно очень согласна была с мнением соседки; и ей также показалось, что лучше быть бедною и жить с любезным незнакомцем, нежели богатой и принадлежать Бог знает кому!

явился в присутствие уездного суда. Никто не обратил на него внимания. Вслед за ним приехал и Кирила Петрович. Писаря встали и заложили перья за ухо. Члены встретили его с изъявлениями глубокого подобострастия, придвинули ему кресла из уважения к его чину, летам и дородности; он сел при открытых дверях. Андрей

увидел необходимость отвечать обстоятельнее. Он написал довольно дельную бумагу, но в последствии времени оказавшуюся недостаточной.

Марья Ивановна нравилась мне более обыкновенного. Мысль, что, может быть, вижу ее в последний раз, придавала ей в  моих глазах что-то трогательное

Однажды дал он мне шутя пощечину, шутя прострелил мне вот эту фуражку, шутя дал сейчас по мне промах; теперь и мне пришла охота пошутить…”

Осень подходит. Это любимое мое время – здоровье мое обыкновенно крепнет – пора моих литературных трудов настает. 1830 год, 31 августа 31 год