Алекс Делакруз

темноте – без внятных мыслей, в состояние противной болезненной слабости. Странное чувство полуяви-полусна, когда уже получается понять, что бодрствуешь, но еще не получается полностью проснуться и сконцентрироваться. Все получилось, причем неожиданно быстро. И проснуться, и сконцентрироваться – когда вспомнил, как последним

Вскоре мы проехали мимо перекрестка, на котором одно здание было практически разрушено, а соседние щерились выбитыми окнами с пятнами гари. Н-ну… даже с этим перекрестком не  сильно тянет прямо вот на красную зону, где опасно выходить на улицу

пренебрегать тенденциями парадоксальных иллюзий, а также мотивировать критерии абстрактного субъективизма.

сожалением, но без задержек, попрыгали из так выручившего нас грузовика. Все, закончилась техническая возможность увеличения скорости, дальше в горы только ножками: разбитые фуникулеры грудой лежали на рельсах навалом

лось. Когда пересек границу, я словно глотнул свежего воздуха, очищающего разум от наваждения совершенной красоты. Прекрасно, а то я уж думал, мне предстоит очередное испытание.

Также средь звездных огней Океана, Блещет в ночи Люцифер, богиней любимый, Лик свой являя и с неба тьму прогоняя.

дый согласился бы со мною, Что Петербург

– There’s no case too big, No case too small…

– Компания была невелика, но крайне респектабельна – пан директор, пан аптекарь, пьяный золотарь, две курвы и я,

специфических профессий. Потому что шеврон-липучку