Радостная мудрость. Принятие перемен и обретение свободы

Так что некоторые вещи совершенно естественны, например, такие вопросы: Почему я не могу медитировать? Что со мной не так? Все остальные, кто тут сидит, способны следовать наставлениям, так почему же мне это трудно? Потом он объяснял: именно то, что проносится в моём уме в любой данный момент, и есть то, на чём нужно сосредоточиться, потому что, так или иначе, как раз на это обращено моё внимание.

В совете моего отца, который я получил, рассказав ему о трудностях с практикой медитации, предлагался срединный путь, избегающий двух крайностей. Вместо того чтобы пытаться не допустить того, что меня отвлекает, или, наоборот, уступить, я мог приветствовать все эти переживания как старых друзей: «Привет, страх! Привет, зуд! Как поживаете? Почему бы вам не побыть тут, чтобы мы могли получше узнать друг друга?».

Ощущения тревожат нас в той степени, в какой мы им сопротивляемся.

Мы можем начать наблюдать свои мысли и эмоции и при этом необязательно попадать под их влияние столь же тотально и безнадёжно, как мы к тому привыкли. Мы можем чувствовать свои чувства, думать свои мысли, но постепенно мы начинаем отождествлять себя не с той личностью, которая считает себя одинокой, стыдящейся, испуганной или задавленной низкой самооценкой, а с той, которая может смотреть на одиночество, стыд и низкую самооценку как на движения ума.

По мере того как вы начинаете отдавать себе отчёт в собственных страданиях и порождённых ими словах, образах и поступках, вы осознаёте, что поведение других людей, которое могло бы показаться злонамеренным или пренебрежительным, вытекает из того же источника — страдания.