Zitate aus dem Hörbuch «Русская тайна Казановы»

Двоюродные могут сдружиться только в детстве. Вот если бы ты ела вместе с ними булки, которые шикарно пекла моя мама, что, кстати, не мешало ей быть лучшим адвокатом столицы… Так вот, если бы ты делила адвокатские кулинарные изыски на кухне, то тогда даже через годы и расстояния вы были бы родными людьми. Людей объединяют воспоминания, а когда это еще и детские воспоминания, то это вообще железобетонный клей.

душа имеет красоту, правда, открывается она лишь тогда, когда человек занят тем, от чего она радуется

вила, Опалила крылья на огне. После люди твердо уверяли: «Шансов нет, они уже мертвы», — И с остервененьем вырывали, Навсегда лишив меня мечты. – Милая, как же ты тогда летала? Как ты не боялась высоты? – Когда в

Дружба – это взаимовыгодное партнерство, и действует оно до тех пор, пока люди нужны друг другу. Как только хотя бы с одной стороны пропадает выгода, общение прекращается. Причем выгода может быть не только материальной, но даже в большей степени моральной

– Я трусиха, но, по-моему, справилась, Хоть и крыльев нет уже давно. – Где же крылья ты свои оставила? Видел раны на твоей спине. – Нарушала очень часто правила, Опалила крылья на огне. После люди твердо уверяли: «Шансов нет, они уже мертвы», — И с остервененьем вырывали, Навсегда лишив меня мечты. – Милая, как же ты тогда летала? Как ты не боялась высоты? – Когда в бессилье слезы я глотала, Свое крыло мне отдал ты.

Не замечая, плесневеют как Мечты, вдруг становясь фальшивыми. Все усложняем, забывая суть, — Второго шанса не случится. И если хочешь лучше сделать путь, Тебе, мой друг, пора поторопиться.

Видел раны на твоей спине. – Нарушала очень часто правила, Опалила крылья на огне. После люди твердо уверяли: «Шансов нет, они уже мертвы»,  — И с остервененьем вырывали, Навсегда лишив меня мечты. – Милая, как же ты тогда летала? Как ты не боялась высоты? – Когда в бессилье слезы я глотала, Свое

грязи, в которую Кира погружала себя

Первый раз – увидев труп мужчины, которого

А финиш открывает нам секрет, Что счастьем-то была дорога