Zitate aus dem Hörbuch «Тринадцатая категория рассудка (рассказ)»

Сейчас ночь. Сон не идёт ко мне. Приходится довольствоваться суррогатом сновидения: мыслью.

Эх, яблочко, – поет он, – сбоку листики, полюбил бы тебя – боюсь мистики!Возвращение Мюнхгаузена

Вы молчите, вы думаете, мне легко: тысячелетие к тысячелетию, век к веку, год к году, – и в каждом, вы только подумайте, 525 600 минут, нет – 31 536 000 секунд, и все они одинаковы, понимаете, одинаковы и пусты. Один – меж миллиардов пустот. Числа – числа – числа: и каждое притворилось дюймом, метром, вехой, верстой, пространством, беспредельностью; работником, сыном, братом, человеком; глубью, высью и ширью. Один, всегда один среди мириады пустот!Некто

Самому чистому и самому высокому, хоть на миг, должно загрязниться и пасть: потому что иначе как узнать, что чистое чисто и высокое высоко

Я шила в комнате моей, как вдруг

Вбегает Гамлет, плащ на нем разорван,

На голове нет шляпы, грязные чулки

Развязаны и спущены до пят;

Он бледен, как стена; колена гнутся;

Глаза блестят каким-то странным светом,

Как будто бы пришел он из иного мира,

Чтоб рассказать об ужасах его.

Таким…[Клуб убийц Букв]

Нетрудно себе представить, что произошло, когда в одну из таких солнечных минут, в полном ярком мыслесвете, возник среди подчерепного мирка мыслей сумеркосветный Зачемжить. Зачемжить шел, конфузливо волоча за собой свою тень и стараясь разминуться с неприятными ассоциациями. Но ассоциации тотчас же заметили его и, хмуря свои смыслы, внимательно всматривались вслед Зачемжитьевой походке. Кто-то сказал короткое: «Бей!» – другой кто-то: «Зачем жить Зачемжитю?»Серый фетр

Полезный гигиенический совет: не занашивать головы на плечах. Сначала - под мысль, потом - под топор.Боковая ветка

Длительная и устойчивая связь объяснима только так: она есть ряд измен друг другу друг с другом.

..оттого – говорит и не мстит, что некогда: книжник, эрудит, занятой человек, интеллигент: читает, читает, оторваться не может: убить и то некогдаКлуб убийц букв

<...> книги, если они только книги, иногда соизмеримы, но никогда не соразмерны действительности.Возвращение Мюнхгаузена