Лошадка Тая и Айдар-гора

Питер, долбаный пушер, скрутил её и всадил укол, без которого она больше не сможет. Вышний Волочёк ещё не проехала, а уже крутит, ломает, обратно хочется: к пропитанным кровью камням, к богатству оттенков, к изысканности сырости и серости… к человеку-горе, спокойному, смешному, косоглазому.

Что такое боль для человека, который привык кайфовать от боли в ноющих мышцах, кому молочная кислота круче любого наркотика? Только предвкушение будущей победы.

– Кто там? – крикнул недовольный старческий голос из глубины – Да чурка этот какую-то шалаву тягает. – ответила сварливо старуха, закрывая крышку глазка. – Может, полицию вызвать? – Сами разберутся… – пробурчала она, залезая в давно не меняную постель.

Тая со злорадством висельника подумала: " Ну вот же, вот оно, не зря тревожно мне было". "Я же говорил!" – захохотал дрессировщик в её голове. – "Всё было слишком хорошо!"

– Здорово… Вселенная есть, пока есть наблюдатель… Кто это написал? – Таисья Бражникова. – Не знаю такую. Тая поднялась и обняла его за шею. – Видишь, ты меня совсем не знаешь, сам сказал, – прошептала она, целуя его губы. – А если Ваня проснётся? – шепнул в ответ Айдар. – А мы тихонечко…

Мы не так далеко ушли от наших мудрых предков, выбиравших пару по запаху, а не по социальному статусу или объёму молочных желез. Поэтому Айдар проводил её до хостела и нежно поцеловал в щёку, а она провела рукой по его лицу и скрылась в дверях. А это потому, что мы всё-таки вершина эволюции, и научились получать удовольствие от ожидания.

Дама хмыкнула: – Это Питер, детка. Тут везде кровь. Привыкнешь. Потеряв интерес, дама развернулась и пошла в сторону Невы. – Я только на выходные… – крикнула ей в спину Тая. – Ага, конечно, – скептически бросила дама, не оборачиваясь.

Это цвет… ну как объяснить… смесь томяще-жемчужного, как Морской Собор, и гламурно-шарового, как борта крейсеров, и суконно-чёрного, как матросская форма, и чуть оксида меди, и слегка облезшей позолоты сверху, а под ней гранит цвета свернувшейся крови. Представили? Нет? Нечего вам делать в Питере, поверьте, езжайте лучше в другой город, там веселее.

Это вам любой питерский понаех подтвердит: городу надо понравиться. Не примет – сгноит ближайшей зимой так, что или вены вскроешь или сбежишь из него в пофигистскую Москву. Вот столице ты безразличен: живи, крутись, деньги зарабатывай, она не переборчивая.

В обтягивающем трико она дёргает ручки грубо сваренных самодельных тренажёров, переругивается с самовлюблёнными культуристами за не вытертые лежаки. Парни смотрят в зеркала на свои мышцы и довольно улыбаются. Тая – на хват рук, положение локтей и скептически морщится.