Zitate aus dem Hörbuch «Корпорация Лемнискату. И замкнется круг»

Сегодня мое счастье было тихим и прекрасным . А каким оно будет завтра... Кто знает!

Любовь! Она стоит того, чтобы за нее биться!

Мыться мне расхотелось.

-Тут море рядом?

Не спросить я не могла, потому что ванная была черная. Вот совсем , совсем черная.

-Почему ты спрашиваешь?

-Хоть ополоснусь . Я бы и про туалет спросила , но скромность не позволяет.

-Чем тебе твой не устраивает?- спросил Калеб, подходя ко мне.

-Опасаюсь , что ночью промахнусь.

Разглядывая моего нового черного друга, Родригес , как мог , пытался унять рвущийся наружу смех.

-У меня ванная абсолютно красная.

-Заставить бы этого " талантливого "дизайнера пожить в своем творении!

-Отправляйся за приданым , а я заберу оставшуюся часть сокровищ.

-Ну вот , как меня - так снова в подвалы!- притворно простонал Калеб и, хитро на меня взглянул, поинтересовался : -А куда отправишься ты?

С тоской посмотрев на высокий дом , честно ответила:

-На крышу.

Родригес вмиг посерьезнел.

-Вера , может,я?

Окинув взглядом его массивную тренированную фигуру , мотнула головой.

-Тебя, боюсь, крыша не выдержит.

Большая семья - это хорошо , но у нее есть и свои недостатки.

-Не могла бы ты увезти куда-нибудь на праздники свою бабку ? Я оплачу вам любые развлечения ,но чтобы...

-Сейчас я устрою тебе развлечение !- послышался сзади угрожающий голос.

Бабуля появилась очень не вовремя , а я приготовилась насладиться разворачивающимся на моих глазах побоищем.

Во мне поднялась невообразимая паника, сродни отчаянию. Страх от возможности потери заполнил меня всю, порабощая разум.

-Что ,снова экстрим? - простонала я, еще не проснувшись как следует.

-Тебе понравится,- подмигнул Калеб.

Каждый раз слышу от него нечто похожее , и каждый раз он норовит бросить меня под танк.

- Дмитрий Михайлович, это как раз и есть наш познаватель русских традиций.

- Познавать - это хорошо, - хмыкнул в усы мужчина. - И парень здоровый. Помоги-ка просверлить три горловины.

- Чего? - удивился Родригес.

- Вот, втыкаешь это приспособление в лед и крутишь.

- Мы что, на льду?! - в панике начал оглядываться творец.

- А где же еще? - неподдельно удивился Дмитрий Михайлович и заставил-таки Родригеса сверлить горловину. Когда все было готово, Михалыч сам прикормил рыбу, дал специальные удочки и объяснил, как ими пользоваться.

- Мы что, утром, в мороз, будем ловить рыбу?! - все еще неверяще спросил Калеб.

- Да, - подтвердила я, уже усаживаясь.

Автоматически на свое место опустился и творец.

- Просто сидеть и ловить? - ещё раз уточнил он.

- Да, - подтвердил Михалыч.

- А потом?

- Потом жарить и есть.

- Да мы здесь заледенеем! - решил пожаловаться Калеб.

- Мы тепло одеты, да и грелка есть.

- Грелка?

Михалыч вытащил бутылку водки. Опознав напиток, Калеб застонал.

- Тихо ты, рыбу распугаешь! - шикнул на него мужчина, и мы погрузились в процесс ловли.

Выражение его мордуленции было до того хитрющим, что я сразу поняла — с Калебом их связывает крепкая дружба.

— Никогда не думал, что есть на свете человек, способный сладить с тобой.

— А на вид такая маленькая финтифлюшка, — подмигнул ему, соглашаясь, Родригес.

А я смотрела на творца и не могла отвести взгляда. Слишком редко он вот так вот открывается и изменяет своему обычному невозмутимому и спокойному состоянию.

Однако слова про «финтифлюшку» меня слегка зацепили.

— Тоже мне, крутые моськи! — фыркнула я.

Мужчины рассмеялись, и Родригес представил нас.

— Роберто, познакомься с Верой.

— Сеньорита, я сражен! — склонился в поклоне мужчина.

— Еще нет, — поправил его Калеб, — но если взойдешь с ней на мат, то точно будешь.

— Зато какое это будет поражение!

— Вера, клоун, которого ты видишь перед собой, мой друг, но если он берется выполнять свою работу, ты не найдешь человека исполнительнее и лучше.

— Он прелесть, правда? — хитро спросил Роберто, внимательно наблюдая за мной.

А я в это время общалась с Калебом.

— Друг? Человек? Но творцы плохо сходятся с людьми, а у тебя еще и первая степень.

— Мы с ним познакомились в детдоме, когда я понятия не имел о Лемнискату. Когда вместе выживаешь, по-другому смотришь на человека.