Zitate aus dem Hörbuch «Фитнес для резвой акулы»
Вот, Макарыч, удивительные рыбы! – проговорил Скамейкин, не сводя глаз с аквариума. – С виду совсем безобидные, а руку туда сунь – в секунду до костей обглодают! – Пираньи, что ли? – переспросил начитанный Василий Макарович, с интересом разглядывая рыбок. Про этих рыбок он много
дома доносилась музыка. Причем не какая-нибудь жизнерадостная советская песня и даже не современная эстрада, к которой Василий Макарович относился со сдержанным неодобрением, – нет, из дома неслись мрачные и величественные звуки классической музыки, мощные выдохи духовых и истерические рыдания скрипок. К классической музыке Василий Макарович относился с двойственным чувством. С одной стороны, еще с пионерского детства ему внушили к ней настороженное уважение, как к чему-то не вполне понятному, довольно бесполезному, но солидному и значительному, как, скажем, Антарктика или Гималаи. С другой же стороны – слушал он ее чрезвычайно редко и испытывал при этом только одно, но крайне неприятное ощущение: у него от этой музыки болели зубы. Причем больше всего – нижняя правая пятерка, которую Василий Макарович давно удалил и на месте которой у него стоял бюгель. И еще – классическая музыка вгоняла его в сон.
очень любопытный, он всегда хочет познакомиться с посетителем и поиграть с ним в шумные игры. Особенно тяготеет к женщинам. А к тем, кто помоложе, пристает с нежностями – кладет голову на колени, игриво подталкивает боком и наступает на ноги. Я провозилась долго, запихивая эту тушу за дверь, так что звонок раздавался снова и снова.
неработающая дама отправилась по своим
самый момент женщина передавала своему спутнику небольшой белый конверт. – Стоять на месте! – выкрикнул Василий Макарович
Они ушли. Эта девушка, Василиса, смотрела на нее с такой ненавистью, слова цедила
Часов в семь, Игорь говорил, что самолет у него в восемь… Он ответил тоже эсэмэской, что уже в аэропорту и чтобы я сама забрала часы из его машины. Запасные ключи есть у него на работе, он позвонит своей секретарше Людмиле, чтобы она отдала их мне. – И вы? – И я поехала к ним в офис. Это было чуть позже девяти. –
среди приличной публики. Ктото из знакомых мог их увидеть, посчитал неприличным нарушать их уединение
тех же фирменных серо-голубых тонах. «Что-то мне последнее время часто попадаются акулы, – подумал Куликов. – К чему бы это?» – Эта акула символизирует основные принципы бизнеса, – сообщил Василию Макаровичу бесшумно появившийся рядом с ним седоватый мужчина в темно-сером костюме. – Во-первых, она беспощадна к конкурентам, а во‐вторых, находится в постоянном движении. Дело в том, что акула тяжелее воды, и если она остановится, тут же утонет. Поэтому ей приходится даже спать в движении… Тресков Николай Федорович, начальник отдела кадров, – добавил мужчина тем же тоном, не сделав паузы. – Куликов Василий Макарович, сотрудник полиции, – представился дядя Вася, правильно поняв намек, и быстро махнул перед кадровиком своим удостоверением. Дольше по
запихнули в ту же машину. И утопили
