Zitate aus dem Hörbuch "Жерминаль", Seite 13
Разве в доме рабочего прибавится хлеба оттого, что он пойдет голосовать за ловкачей, которые, как только их выберут, давай пировать, а про голодных думают не больше, чем о старых своих стоптанных башмаках.
Никогда вы не будете достойны счастья, пока не перестанете гнаться за собственностью и пока ваша ненависть к буржуазии будет вызываться только бешеным желанием самим сделаться буржуа.
Этьен пристально смотрел вокруг. По-прежнему все тонуло во мраке, но
рука старика возчика словно наполнила тьму великими скорбями обездоленных, и
молодой путник безотчетно их чувствовал, - они были повсюду в этой
беспредельной шири. Уж не стоны ли голодных разносит мартовский ветер по
этой голой равнине? Как он разбушевался! Как злобно воет, словно грозит, что
скоро всему конец: не будет работы, и наступит голод, и много-много людей
умрет! Этьен все смотрел, стараясь пронизать взглядом темноту, хотел и
боялся увидеть, что в ней таится.
Этьен в ужасе смотрел на него; он вспоминал все, о чем порою рассказывал ему Суварин, - о бомбах, заложенных под царские дворцы, о шефах жандармов, которых закалывали ножами, словно кабанов, о возлюбленной Суварина - единственной женщине, которая была ему дорога и которую повесили в Москве в одно дождливое утро, причем он стоял в толпе и послал ей глазами последний поцелуй.
узнать друг друга, объединиться в союзы, когда это позволят законы; в один прекрасный день, почувствовав, что все товарищи стоят в тесном строю, плечом к плечу, а перед лицом миллионов трудящихся стоит несколько тысяч тунеядцев, захватить власть и стать хозяевами.
Да, поднимается понемногу, поднимается и созревает на солнце обильный урожай – новые люди! Раз теперь никто не прикован на всю жизнь к своему месту и может «при желании» столкнуть соседа и занять его место, то почему же нашему брату не пустить в ход кулаки и не попытаться одолеть хозяев?..
А шахта, распластавшаяся в ложбине, как хищный зверь, припала к земле, и слышалось только её тяжёлое, протяжное сопенье: зверь сожрал так много человеческого мяса, что ему трудно было дышать.
Никогда насилие не приводило к добру. В один день мир не переделаешь. И кто обещает вам переменить всё сразу, тот либо болтун, либо мошенник.
Она сидела перед ним с обнаженными плечами, пленительная яркой, слишком зрелой, но все еще влекущей красотой, статным телом Цереры, позлащенным осенней порой жизни.
