Его чужая жена

среди разводов которого виднелись бурые пятна. – Что за… – Дениза взяла одну из них и всмотрелась в инициалы, вышитые по краю. – «Р. С.−К.»? Сердце забилось сильнее. Перчатки Руперта, перепачканные в машинном масле. В этом сомнений не было, лишь оно давало такие радужные разводы на коже. Руперт говорил, что потерял свои перчатки перед балом. «Предоставьте все мне!» – вспомнилась недавно услышанная фраза. Тони погиб, разбился на олдсмобиле… А до этого Дениза встретила Руперта в роще около амбара, где стоял олдсмобиль виконта Сен-Клера. Девушка прикусила губу и несколько раз глубоко вздохнула,

пролежал в спальне весь день. Порридж оставался с хозяином и несколько

высокий, атлетически сложенный мужчина с достаточно приятными чертами лица. Их не портили ни тонкие губы, ни упрямо выдающийся вперед подбородок, свидетельствующий о

тогда бы вы не оказались здесь. – Леди Сен-Клер ободряюще улыбнулась. – Не волнуйтесь, я все-таки надеюсь, что все разрешится. – А если нет? – Тогда Руперту придется уехать на континент. – Женщина повернулась к герцогу: – Артур, я же могу на тебя рассчитывать? – Официально – нет, – отозвался он. – Но Руперт знаком с контрабандистами. А я всегда могу вечером, выпив лишнего, порассуждать о береговых конвоях. Леди Сен-Клер улыбнулась: – Спасибо, милый! Я знала, что могу на тебя положиться!

Механик хмыкнул, покачал головой и заказал еще пива. В Клер-холл Чакред вновь приехал ближе к полудню. Все утро ловчий размышлял над имеющимися у него сведениями и понял, что так и не верит в виновность лорда Сен-Клера. Слухи, сплетни, но ни одной прямой улики. Лишь слова дворецкого, который утверждал, что видел кузена виконта у амбара с олдсмобилем. Впрочем, под конец разговора этот Порридж здорово надрался и едва выговаривал слова.