Zitate aus dem Hörbuch «Отцы подруг. Порок на троих»

Сука… – рычу, во все глаза таращась на эту красоту. Член стоит колом, яйца вот-вот разорвутся

Девичью наивность. – Настюша? А ты… с кем это? – странная

прекрасную головку сомнениями, детка. Просто отдайся моменту. – Хорошо, – облизывает губки.

Знаете, – тихо говорю, – наверное, вам стоит знать, почему я такая забитая… – Настюша, ты не… – начинает Федя, но Глеб его останавливает. – Пусть расскажет. Я вижу, Насть. Мы оба видим… давай, рассказывай. Ничего не бойся… – В детстве меня много раз пытался совратить второй муж моей матери…

приятно… – АААХ! – вою, Федя освобождает

Глеб выманивает мой язычок, играет с ним, – милый… – Не помешаю? – Федя сжимает ладонями мою талию. – Нет, – выдыхаю в губы Глеба, который уже вовсю ласкает мою грудь. Они оба бесконечно нежные. Но настойчивые. Уклоняться от секса непозволительно. Но я не хочу… Хотя, если я устаю, они с радостью убаюкивают меня и целуют в лоб.

правда, Федь? – О да, – рычит друг, – не забивай свою прекрасную

Тошнит… – Настя, ты очень красивая в этом платье. Оно передавалось в нашей семье из поколения в поколение от твоей прабабушки, – довольно тянет мать. Это платье ужасно! В цветочек, старое, с затертым когдато белым, а сейчас желтым воротником. В пол. Я хотела новое, но не посмела попросить. Все девочки будут красивые, а я, как всегда. Серая мышь. Мне хочется раствориться, испариться, чтобы не позориться. – Скажи, Илья? Насте очень идёт моё платье. В мою комнату заходит отчим. Высокий, с сальными

поцелуями, – хочешь трогать – трогай. Отпусти себя, дай волю желанию. Не бойся ничего. – Трахать мы тебя сейчас не будем,

одним местом. Нет в них ни верности, ни целомудрия. Так что держись от них подальше, дочка. Вылезаю, собираюкому не дает. Ясен пень, она бизнесменша какая-то, в разводе. Ей нужен мужик с деньгами. – Присунул пару раз, – фыркает Федя, а я стискиваю пальцами плед, – и что с того? Занят я, Семеныч, всё уже. – Кстати, вон купаться пошла. Опять, небось, голой, – не унимается дед, – породистая. Что ты, Федька, ломаешься? Эта мелкая