Тотчас они оказались вместе… где? о, конечно, в литературе, с Пушкиным, с его русалкой, с самыми высокими ценностями, но – вне России, вне трагедии, даже вне времени. В какой-то горькой легкости.
Шестов о том же Гершензоне написал тяжелее и глубже. Но Шестов всегда глубок, – глубок и страшен; к легкости он неспособен по природе.
Я не буду перечислять всех статей, вошедших в книжку; меня интересует она в целом, и даже лик журнала в целом, – его задания и достижения. Отмечу прекрасно написанные очерки Талина. Его «Шкраб» (в 23 книжке) производит такое же потрясающее впечатление, как и рассказ Шмелева «Об одной старухе» (тоже в 23 книжке). Хотя Шмелев – «беллетристика», а Талин – только «правда», оба произведения мне кажутся «художественными». Должно быть, в наши дни все больше стирается грань между искусством и жизнью, или куда-то перемещается…