Задумавшись о Гоголе, Катрин потеряла нить рассуждений.
– Лида, а правда, про колдуна – ужасно? И непонятно. Неужели так долго мстит? Да колдун и не виноват сам, он в своем виноват, но это другое дело…
– Пойдем теперь, – сказала Лида. – А что ты все с книгами, так вот есть у меня одна – интересная!
– Какая? Как называется?
– Она не моя. И про нее нельзя говорить. Она у меня под матрасом, чтоб Каролина не выследила. Ее отдать надо, только я раньше спишу оттуда кое-что…
– А почему нельзя говорить про книгу?
– Потому что, – отрезала Лида и встала. – Пойдем, тебя все равно сейчас искать будут.
* * *
Папа уехал куда-то на два дня и оставил Катрин «Мертвые души». Позволил читать все, целиком. Завтра Катрин отпросится вниз, прочитает Лиде «Коробочку».
Но сегодня явилась Каролина Петровна – и прямо к маме в будуар. Сидела долго, а когда ушла, мама позвала Катрин. Лицо у мамы было такое расстроенное, что Катрин испугалась.
– Откуда это? Как ты могла заставлять Лиду писать такие ужасы? Лида все рассказала. Каролина Петровна едва говорить могла от волнения. Какой стыд!
– Мама, я не знаю… Про что это?
– Не притворяйся! Отлично знаешь, какие гадости заставляла Лиду писать. И откуда это у тебя?
– Какие… я? Мама, я ничего не заставляла…
– Довольно. Все открылось. Лида заболела даже. Иди к себе. Завтра приедет папа, тогда поговорим. И тебе не стыдно его так огорчать?
У Катрин холодок пробежал по спине. Хотелось опять, еще раз, про то же, что она не знает и ничего не делала, но вдруг ослабела как-то; и постояв, – вышла.
Постояла еще в темной зале. Потом неожиданно бросилась на лестницу – вниз. И сразу в ту комнату, где, за перегородкой, спали Каролина Петровна и Лида.