Назавтра было тяжёлым для Лёни от похмельного синдрома. В офисе все встретились в 11, Гурген, Фишман и Света были «огурцами». Света принесла из морозильника ведёрко мороженного и положила Лёне на голову. Выбирая какое мороженное использовать для охлаждения мозга Лёни, Света решила, что у фисташкового шансов для этого больше, так как он его не любил и не стал бы есть.
Итак, резюмировали все, что сказала Виолетта?
А Виолетта сказала, что никаких квот нет, просто геи как класс должны быть в компании и даже учитывая гомофобную стратегию развития России, достаточно всего 5 единиц меньшинства. Но была другая радостная весть от Виолетты. Заключалась она в том, что под геями подразумевались не только мужики геи, но вполне сошли бы и лесбиянки. На этой прекрасной новости Гурген аж подпрыгнул на месте, выбежал из кабинета и через минуту вернулся с бутылкой Louis XIII. Иней, покрывавший ведерко фисташкового мороженного на голове Лёни уже растаял и ручейки покрывали его лицо, но Лёня этого не замечал, его лицо светилось от счастья.
– Можем даже десять нанять, я сам буду платить им зарплату, – радостно воскликнул Гурген, – ну пятерым точно. И не надо удалёнки.
– Боюсь Вероника не одобрит если узнает, а она узнает, – сдержанно произнёс Фишман.
Вероника, жена Фишмана, держала стальной каблук на горле своего мужа, но что самое плохое, ей помогала ещё и свекровь.
И только Лёня спокойно произнёс: – Надо нанимать, пятерых лесбиянок и одного визажиста чувака. А лучше обратно позвать того дронщика. Он уже свой, да и к тому же скоро съёмки с воздуха панорамные будут.
– Лесбиянками я займусь, – сказал Гурген, – завтра будут.
Всё это время, пока они обсуждали, никто и не заметил, что с ними на видеосвязи была та самая Виолетта.
– Гургену не доверяйте лесбиянок, – произнесла она, – он тупо женщин низкой социальной ответственности понабирает, чтобы без отрыва от производства так сказать. Да и потом, это в киношках и клубах лесбиянки как на подбор, а так в основном они все страшненькие, ну у нас в Швейцарии уж точно, да и в Европе и Америке тоже.
– Не, не, какие бл*ди, о чём вы, только для работы лесбиянки, – стал оправдываться Гурген.
Фишман, Лёня, Света и Виолетта как могла посмотрели на Гургена.
– Ну ладно, делайте, как хотите, – сдался Гурген.
– Точно, надо страшненьких и работящих, – с облегчением подытожил Фишман.
– Слушай Виолетта, а кто и как из X-Corporation проконтролирует этот вопрос? Какие нужны доказательства? Может они должны будут целоваться перед Патриком?
– Да ничего не надо, просто скажете, что есть и всё. Правда иногда они здесь устраивают party для геев и лесбиянок из филиалов и бизнес-партнёров со всей Европы, ну пришлёте парочку.
– Виолетта, ты богиня, наша спасительница, – воскликнул Лёня, – мы тебе отправим Birkin из новой коллекции, спасибо ещё раз.
– Ладно, всего хорошего ребята, скучаю по России, – сказала Виолетта и отключилась.
– Ты охренел, какой Birkin, ты знаешь сколько он стоит? – возмутился Фишман, – сам заплатишь.
– Все заплатим, – поддержал Саню Гурген.
Тут все обратили внимание на Свету, которая грустненько сидела на краю стула.
– А тебе Louis Vuitton, – реабилитировался Фишман, – ищи лесбиянок и пострашнее.
Всё это происходило 21–22 февраля 2022 года, а 25 февраля опять позвонил Патрик уже с другим вопросом, сугубо пацифистским. Ну вопрос с меньшинствами и отпал. Хотя Гурген всё равно нашёл в офис пять симпатичных лесбиянок, они к тому же оказались вполне профпригодными. Гурген это мотивировал тем, когда-то мир настанет и вопрос о геях опять может быть поднят западными партнёрами.
Несправедливый мир
Как уже сложилось несколько нет тому назад, сегодня в среду опять собрались хорошие давние приятели в отдельном кабинете ресторана «Зорро» перекинуться в покер, откушать мишленовских яств и дорогого вина, ну и посудачить про жизнь и бизнес. Позже всех пришёл Саня, весь какой-то напряжённый, быстро съел содержимое тарелки, даже не придав этому содержимого никакого уважения, от последующих блюд отказался. Вина выпил махом сразу два бокала, а это вино так не пьют. В общем от увиденного у всех глаза округлились, возникла немая сцена, прямо как в «Ревизоре», ну или почти.
– Саня, что случилось? – первым пришёл в себя Боря.
В ответ Саня начал молча грызть ноготь на среднем пальце и всё это выглядело как будто он сам себе показывает «фак». Тут уже все остальные пять игроков по очереди спросили то же самое.
– Да ничего, а просто задрали уже все эти чиновники, налоговики, менты, – возмущённо, но негромко ответил Саня и вытащил из кармана сигару.
В этом отдельном кабинете ресторана была специально сделана мощная вытяжка и ни грамма дыма не попадало в общий зал.
– Они из меня все соки выжали, всё им мало, тянут и тянут, ворюги сволочные, – продолжал неутомимый Саня.
Все дружно и понимающе покачали головами, как же им это было знакомо.
– А конкретнее, что случилось, налоговая? – спросил всё тот же Борис.
– Не, налоговая меня прессовала месяц назад, а сейчас тендер.
И Саня вкратце описал ситуацию. Он два месяца назад подал как обычно документы на участие в тендере по социальной рекламе для одного из ведомств-министерств, какое, он предусмотрительно уточнять не стал. Пути и правила вхождения в данные тендеры он и все остальные знали уже давно, сумму ему озвучили, один миллион Убитых Енотов, его всё устроило, и его менеджеры стали готовить все документы и т. д. А сегодня ему позвонили и сказали, что прайс повышается, на двадцать процентов. Понятно, что чтобы участвовать в тендере, состоялся ещё и другой тендер. Понятное дело, что Саня согласился, не сразу, таковы правила игры, но согласился. И сейчас он возмущался вполне искренне, а не наигранно, как по телефону для вида. Вот и всё, двести тысяч УЕ как с куста. А ведь эти деньги предназначались на покупку однушки его любовнице. Ну что же, поживёт в съёмной.