Найденная мной книга была похожа на какие-то сказания. Были и другие. Мне, конечно, было любопытно, но унести с собой весь стеллаж я не мог. Я стал методично отбирать книги. По искусству планирования дворцов отложил в сторону. Занимательно, но нет. По методологии лечения простудных заболеваний у элефинов, тоже. Книги, несомненно, пролежали здесь пару тысяч лет, но бумажные страницы отлично сохранились в закрытом помещении, лишённом доступа к пыльному пустынному воздуху и другому влиянию из вне. За такие раритетные экземпляры мне бы отдали новый, самый современный катер для внутрисистемных полётов, но я всё же отказался от идеи взять их. Затем мне в руки попался какой-то справочник растений. Автор, кажется, рисовал иллюстрации от руки. Мне хотелось взвыть от бессилия. За этот справочник коллекционеры, возможно, подарили бы мне небольшой личный остров на Арине. Только представьте себе стоимость книги, учитывая, что суша на этой планете – роскошь. Я решил, что, если не найду ничего ценного для себя лично, заберу этот справочник растений. Но потом… Потом я наткнулся на пособие по ювелирному делу! И завис, листая его. Старинные способы огранки, необычные формы украшений, которых я никогда не видел, сочетания камней, которые веками никто не использовал… Это было моё! Я должен был забрать эту книгу!
Порывшись в рюкзаке, я нашёл несколько пустых самозапаивающихся пакетов (спасибо нерте Сави, настоявшей на том, чтобы каждый член экипажа взял с собой такие).
Так, один пакет – одна книга. С величайшей осторожностью я упаковал бесценный груз на дно своего заплечного мешка. Глянул вниз: навы и смотритель, похоже, нашли искомое и теперь возбуждённо махали руками, что-то обсуждая. А я, пока у меня ещё было время, ринулся проверять стеллаж с книгами. Сказки, легенды, сборник гравюр какого-то, видимо, знаменитого элефина, искусство создания садов и оранжерей (эта книга меня тоже заинтересовала необычными иллюстрациями). Вдруг я наткнулся на неприметный двухтомник, открыл его и забыл, как дышать: какой-то космический путешественник описывал прекрасных птиц, которых он встречал на разных планетах. Прекрасных, с точки зрения этого путешественника. И моей. Открыв наугад одну из страниц, я по-детски разинул рот: на развороте я увидел иллюстрацию с невероятной птицей –длинная сине-зелёная шея, хохолок на голове и… распущенный хвост, представлявший собой огромный веер из пушистых перьев, украшенных затейливым узором. Трясущимися от возбуждения руками я тщательно упаковал этот двухтомник. Поставил обратно книги, которые уже перебрал, и спустился на первый этаж библиотеки.
Я задумался… Мне нужно заняться изучением древнеэлейского. Интересно… есть программы для его изучения? В университетах Элеи есть факультеты истории и политики. Там наверняка есть специалисты. Вернусь на маяк – попробую узнать.
На короткий миг я включил свой коммуникатор, чтобы он зафиксировал координаты этого подземного дворца, этой библиотеки, и тут неожиданно для себя заметил, как громила Тав тащит стопку каких-то книг. Я был удивлён тем, что он заинтересовался древними фолиантами. Может, он нашёл древние книги его мира?
– Я выполнил свою часть сделки, теперь могу осмотреть нижние этажи дворца, и забрать всё, что нас заинтересует? – услышал я голос смотрителя, когда мы вместе с Тавом подошли к нему поближе.
– Конечно, господин нье' Соринт, мы подождём вас наверху. Свернём лагерь, подготовимся к отъезду, – ответил старший в сопровождавшей нас группе навов.
Нье' Соринт кивнул, а нам приказал:
– За мной!
Мы вышли из библиотеки вслед за навами, и Тав закрыл дверь в книжное хранилище, снова повиснув на рычагах. Похоже, не мне одному пришла мысль вернуться как-нибудь сюда за коллекционными книгами.
– Босс, ты не боишься, что нас тут бросят? – спросил Тав.
Я чуть не споткнулся: эта мысль даже не приходила мне в голову.
– Обязательно бросят, Бутс, – спокойно ответил смотритель. – Скорее всего, они уже собрали лагерь, и, чтобы мы не высунули головы, пока основной отряд удаляется на безопасное расстояние, выход наверняка стережёт парочка навов с мечами. Если бы мы двинулись сразу за ними, кто-то из нас остался бы без ушей или головы.
– Что было в той книге, которую искали навы? – неожиданно для самого себя спросил я. Обычно мне не были интересны дела смотрителя.
– Полагаю, ответ, почему элефины отказываются помогать возрождать планету, несмотря ни на какие деньги и посулы, – прохладно ответил он.
Я и не думал, честно говоря, получить ответ. Хотя… Если учесть, что после службы на маяке мне должны были стереть память, скрывать смотрителю было нечего. Зато я, кажется, понял, почему нигде на Элее не упоминаются навы. Я снова задумался. Что такое могло произойти несколько тысяч лет назад, о чём элефины предпочитают молчать, оставляя без помощи целый мир? У нас хорошая память. А ещё мы способны на изощрённую, жестокую месть тем, кто не угодил нашей расе. Я был уверен, что император в курсе развернувшейся на этой планете экологической катастрофы.
– Все проблемы от этих элефинов, – процедил Тав, сплевывая под ноги и косясь на меня. Я промолчал, и он повернулся к смотрителю. – Фонэр, какой у нас план?
– Походить по залам. Тут должна быть сокровищница, если до неё за несколько тысяч лет не добрались кладоискатели. Заодно уверим ждущих нас на поверхности, что мы потерялись в бесконечных катакомбах. Потом выйдем наружу и пешком пойдём до космопорта. Там, возможно, придётся отбивать наш катер. А потом улетим домой. – Сверкнул улыбкой смотритель.
Я хмыкнул. Бесхитростный такой план. Впрочем, за месяцы службы у этого смотрителя я понял: у него все ходы всегда продуманы наперёд, а если что-то идёт не так, всегда есть план «Б» и даже «В». Вот и сейчас он предвидел, что нас бросят, но, судя по всему, посчитал, что есть вероятность получить с этого выгоду, несмотря на небольшие неудобства, связанные с пешим путешествием по пустыне. Я восхищался предпринимательской жилкой нье' Соринта, хотя и не был готов доверять ему всецело, как другие члены экипажа.
– Но босс, мы на поверхности и дня не выдержим! – чуть ли не расплакался Бутс
– Выдержим Бутс, выдержим. Всему своё время! – ответил он, а потом он осмотрел нашу немногочисленную группу и с энтузиазмом добавил: – А теперь – на поиски сокровищ!
Мы несколько часов осматривали комнату за комнатой, зал за залом, иногда натыкаясь на костяки навов. Входы в некоторые залы оказывались завалены, в другие – закрыты на такие же замки, что и библиотека. С большинством из них справлялся Тав, но в нескольких случаях ему требовалась наша помощь. Часто комнаты оказывались пустыми, не содержащими в себе ничего интересного, но иногда мы попадали в роскошные покои с сохранившимися мебелью и предметами декора. Удивительными оказывались картины, изображавшие жизнь навов. Трудно было поверить, что когда-то на их планете существовали моря, зелёные сады и леса…
В одной из таких комнат мы решили передохнуть, съесть по плитке пищевого пайка. Очень питательного, и не сказать, чтобы отвратительного на вкус. Всё же навигатор нье' Соринт к своим экспедициям готовился тщательно. Калорий, содержавшихся в этом пайке, хватало на сутки.
Пока остальная команда хрустела плитками, я бродил по помещению. Элефин во мне вопил, что такие прекрасные подсвечники, выполненные в виде детей-навов с крылышками за спиной, жаль оставлять на растерзание времени и пыли. Я решил проверить вес, чтобы, если не найдём ничего интересного, забрать их с собой. Но поднять ни один не смог. Странно. Внешне они не выглядели тяжёлыми. Я попробовал снова – ничего не вышло. Может быть, притёрлись к столешнице от времени? Я попробовал провернуть подсвечник вокруг своей оси, надеясь, что так у меня получится оторвать его от поверхности. Он неожиданно легко повернулся, а затем послышался громкий натужный скрип, и в стене открылся проход. Все мы застыли, раскрыв от удивления рты.
– Рэн, что ты сделал? – потребовал ответа нье' Соринт.
– Пытался поднять подсвечник, а когда не получилось, попробовал провернуть его вокруг своей оси, – чётко отрапортовал я смотрителю.
– Проверни в обратную сторону, – приказал он и стал внимательно следить за моими действиями.
Я сделал, как он велел, и дверь с тем же лязгом и грохотом встала на место.
– Да ты везунчик, Рэн, – смотритель подошёл ко мне и теперь уже сам провернул подсвечник. Проход открылся снова.
Мы около часа спускались по винтовой лестнице вниз. Шли осторожно, ощупывая каждую ступеньку: было неизвестно, насколько хорошо сохранилась лестница. Воздух становился всё более влажным, и спуск закончился огромной пещерой с небольшим озером. В пещере мы обнаружили несколько дверей и стали обследовать комнаты, которые скрывались за ними. Было похоже, что когда-то в этих помещениях хранились припасы на случай осады или других непредвиденных обстоятельств. Несколько рядов стеллажей в кладовых оказались заняты металлическими банками, плотно запаянными сверху и снизу. Вскрыв одну из них, мы тут же пожалели об этом: невообразимой силы вонь заполнила этот древний склад продовольствия и выгнала нас оттуда. Больше мы такие банки не трогали и вообще старались обходить их стороной.
Одна из дверей никак не поддавалась нашим усилиям, и тогда мы решили использовать ещё один бластер. После того, как капли металла остыли, мы осветили небольшую комнату фонариками и блаженно выдохнули: перед нами была сокровищница.
Как оказался дворец похороненным под сотнями метров песка? Как получилось, что запасы продовольствия и содержимое сокровищницы не успели эвакуировать? Вопросами мы задаваться не стали и принялись увлечённо рыться в сундуках и на полках.
– Сперва я отберу необходимое для нужд маяка, вес разделим на всех. – Перед тем, как начать копаться в найденных сокровищах, произнёс нье' Соринт. – Потом вы сможете выбрать всё, что захотите, это будет ваша доля. Но запомните: никто не будет тащить всё это за вас, берите только то, что сможете нести сами. И рассчитывайте на то, что руки и силы нам понадобятся, чтобы улететь с планеты.
Ну до чего продуманный мужик!
Я, как ювелир, смог оценить большую часть камней, выбранных господином нье' Соринтом. Они были дорогими. Ещё он выбрал несколько парюр, колье и каких-то перстней. На мой взгляд ценность этих изделий заключалась только в камнях, которыми они были украшены. Никаких интересных художественных приёмов или оригинальной огранки. Про своё увлечение ювелирным делом я никому не рассказывал. Официально в моём деле значилась только резьба по камню.
Когда смотритель нье' Соринт закончил собирать то, что, по его мнению, было необходимо маяку, он разрешил нам пройтись по помещению. Ограничений по времени у нас не было.
Я стал осматриваться. Монеты из драгоценных металлов, а также цепочки меня не интересовали. Кольца, серьги, парюры, колье, кулоны, броши и заколки – только с точки зрения их художественной ценности. Нашёл я и несколько крупных прозрачных камней белёсого и серо-голубоватого оттенков. Они лежали в кожаном мешочке, и, хотя я не знал, что это за камни, решил взять их себе: не зря же они оказались в сокровищнице. Других они всё равно не заинтересовали. Ещё я забрал две броши: потрясающе тонкая филигрань образовывала узор ботанического орнамента, искусно вставленные в сердцевины цветков камни завершали изделия. И длинные серьги с любопытным чернением. А ещё – колье с необычным, не виданным мною ранее плетением цепи.
Тут моё внимание привлёк зелёный камень, торчавший из груды монет. Он венчал мужской золотой перстень, не сказать, чтобы затейливо сделанный, но всё же приковывавший взгляд. К мужскому перстню был прикреплён, вероятно, чтобы пара не потерялась, такой же, но явно женский. Я даже улыбнулся: ну вот, обручальное кольцо своей деве нашёл, осталось найти саму деву. Я поспешно спрятал улыбку. Не хватало, чтобы другие заметили, что меня заинтересовала эта пара.
Я прошёлся ещё раз по комнате с сокровищами, и взгляд мой упал на висевший на открытой крышке сундука кулон серебристо-жёлтого цвета. Я взял его в руки и присмотрелся. Необычно. Казалось, будто внутри кулона спрятано скопление звёзд. Они то вспыхивали, то гасли, было сложно отвести глаза от такой игры света в камне. Я взял его.
Взвесив отобранные мной изделия, я пришёл к выводу, что вполне смогу нести их в мешке вместе с тем, что отобрал для маяка смотритель нье' Соринт. Спустя день пешего перехода, возможно, заплечный мешок мог начать давить, но в целом вес для пеших прогулок вышел нормальный.
Команда провозилась в сокровищнице ещё пару часов. За это время я успел сделать экспресс-анализ воды из озера – она оказалась пригодной для питья и купания. Я с наслаждением искупался и постирал пыльные тряпки. Я как раз закончил водные процедуры и уложил груз в мешки, когда смотритель собрал нас для инструктажа.
– Как вы помните, в ваших рюкзаках есть два больших запаянных пакета, которые я запретил вам вскрывать без моего разрешения. – Он достал и вскрыл первый пакет, и извлёк из него светло-бежевый костюм. – Это экспериментальная модель, уже опробованная в пустынях, но пока в массовое производство не поступившая. Поддерживает оптимальную температуру, отводит продукты жизнедеятельности организма, прогоняет большую их часть через систему фильтрации. Костюм полностью заряжен. При разумном использовании заряда хватит на две недели. Во втором пакете – запасной картридж. Его пока не достаём.
– Босс, мы чё, будем жрать своё очищенное дерьмо? – возмутился Тав.
– Жить захочешь, будешь жрать не только своё, но ещё и дерьмо товарищей. Мы на цаках добирались сюда неделю и шли немного кружным путём, ночуя в посёлках. Заряда костюма и запасного картриджа должно хватить на дорогу до космопорта, – холодно отбрил того нье' Соринт.
– А почему мы не сразу в этих костюмах шли? – спросил я.
– Местные с удовольствием бы нас прибили и обобрали, как только я нашёл бы их книгу, а так у них есть видимость того, что они от нас избавились.
– Но костюмы бы им не подошли! У них же нет ног! – воскликнул Бутс.
Нье' Соринт снисходительно посмотрел на него.
– У них есть учёные, техники, технологи. И весьма неплохие, раз мир не вымер ещё несколько столетий назад. Они сдерживают наступление пустыни, хотя постепенно проигрывают. Наши костюмы бы разобрали и собрали на свои нужды. А я, – он хмыкнул, – обещал, что эти разработки пока не будут нигде афишироваться.
И опять я поразился, насколько предусмотрительным вигом оказался наш смотритель. Скорее всего, он ещё и бонусы получит или какие-нибудь преференции за то, что испытал костюмы. Если мы вернёмся на маяк, конечно.
Мы надели костюмы, пока убрав защитные очки и маски.
И двинулись к поверхности.
***
Уже три недели мы шли к космопорту. Занимательное вышло путешествие. Через пару дней закончится паёк, а ещё через пять – запас второго картриджа к костюму. Я надеялся, что нье' Соринт пишет логи, чтобы их нашли… через пару тысяч лет в этом мёртвом к тому времени мире. Это стало бы полезной информацией для усовершенствования костюма.
Пыль уже давно скрипела на зубах, и это значило, что герметичность костюма была нарушена. Я подозревал, что это случилось тогда, когда мы попали на край песчаной бури. Мы зарылись в песок, но к этому моменту скорость ветра уже достигала шестидесяти километров в час. И он, если верить датчикам на костюме, всё усиливался. Почти сутки мы ждали, лёжа в песке, когда буря закончится.
Удивительно, но к космопорту мы приблизились незаметно. То ли костюмы имели такой эффект, то ли охрана безалаберно отнеслась к охраняемому объекту, в общем, на свой катер мы пробрались, слегка придушив пару навов.
Навы не смогли проникнуть на наш транспорт, всё же защита у вигов была на высоте. А вот взлетали мы тяжело. Мало того, что створки космопорта были закрыты, так ещё, заметив прогрев двигателей нашего катера, навы согнали свои подразделения внутренних войск. Их оружие, предназначенное для уничтожения навами себе подобных и примитивного транспорта, не было способно серьёзно повредить катер, совершавший дальние полёты в космосе, но несколько антенн всё-таки оказались задетыми. Разнеся створки космопорта, как древесные щепки, мы рванули на орбиту, где уже формировалась червоточина.
Смотритель, оказавшись на маяке, дал команду:
– Искин, соедини меня с шахом Шахасси через пять минут, – и, не делая перерыва, бросил нам всем через плечо: – Всей команде собраться в центре управления через четыре минуты.
Это было что-то новенькое. Я, конечно, знал, где находится центр управления маяком, пару раз даже бывал там, но вот специально меня туда никто не приглашал. Собравшись в рубке, мы встали за спиной смотрителя. Тот вёл переговоры с шахом Шахасси.
– Я выполнил свою часть сделки, господин Шахасси, а ваши навы оставили нас погибать в пустыне. Я требую компенсации, – он выжидающе посмотрел на пожилого нава.
Тот, глянув на наши лица, измождённые месяцем, проведённым в пустыне, ответил:
– Господин нье' Соринт, вы и ваша команда живы, вы в целости и сохранности покинули Дапренав, о какой компенсации может идти речь? – притворно удивился шах. – Тем более, вы разрушили ворота в космопорту, впору нам требовать возмещение ущерба!
– Мы четыре недели шли по пустыне, еле выжили там, взлететь моему катеру не давал вооруженный отряд навов, – нагнетал смотритель, – а теперь вы утверждаете, что желаете каких-то выплат? – казалось, гнев нье' Соринта был настоящим.
Потрясающе! Он сам спровоцировал навов, чтобы они оставили нас в пустыне, вынес из подземной библиотеки ценные книги, из сокровищницы – украшения и камни, протестировал костюмы для выживания в пустыне и теперь ещё требовал за всё это компенсацию. Я был восхищён.
– У нас нет возможности компенсировать ваши потери и временные затраты, но, так и быть, мы не будем требовать возмещения затрат за разрушенный космопорт, – ответил, учтиво улыбаясь, шах.
Нье' Соринт посмотрел на шаха, затем показательно перевёл взгляд на свои ногти.
– Координаты одного из пяти оазисов планеты: 5.80.765.00.35? – не глядя на Шахасси, спросил он и, не дожидаясь ответа, добавил: – Рекомендую обратить ваш взор туда.
Экраны центрального пульта управления показали квадрат, в котором находился оазис. У меня зашевелились волосы на голове. В дальнем углу квадрата весь песок вдруг начал подниматься в небо, к круглой дыре. В пока ещё существовавшем озоновом слое образовался небольшой пространственный переход. Червоточина! С огромной скоростью в неё начали втягиваться деревья, несколько кустарников вырвались с корнями из земли…
– Я понял, – сдавленно, прошипел шах, – остановите разрушение планеты! Мы выплатим компенсацию. Что вам нужно? – он произнёс это скороговоркой, глядя куда-то в сторону.
– Команда может быть свободна, – бросил нам нье' Соринт. Настоящие торги за блага конкретному маяку и империи вигов только начинались.
Я шёл в медицинский отсек и думал: «Так вот, почему хотели уничтожить навигаторов. За их силу. Они могут уничтожать целые планеты!»
Несмотря на увиденное, я не мог поверить, что смотритель открыл червоточину на Дапренав. Неужели и та девочка, Одалинн, после выпуска из школы навигаторов станет такой же бездушной машиной, убивающей всё живое по собственной прихоти и на благо империи навигаторов?!
Глава 13
Линн
– Вставай, забродивший физраствор, – разбудил меня Писк.
– Почему забродивший то? – спросила я, зевая. – И вообще, зачем вставать? Сегодня воскресенье, учёба начнётся только завтра.
– Потому что кто-то вчера ходил на свидание, кому-то понравилось, и у кого-то, похоже, бушуют гормоны, а вставать – чтобы не опоздать на обед. Завтрак ты уже проспала, – невозмутимо ответил мне мой персональный искин.
Я неожиданно покраснела. Действительно, пятикурсник, черноволосый красавчик Эрио нье' Монват пригласил меня на свидание, и я, помня, что дала себе обещание хотя бы попробовать начать с кем-то встречаться, согласилась. Эрио не в первый раз приглашал меня и, подловив меня несколько дней назад, когда я шла в одиночестве в свой отсек, шутливо предложил:
– Ну, что принцесса Линн, пойдёшь наконец-то со мной на свидание?
– А… – я выдержала паузу и так же шутливо ответила: – Пойду.
– Правда пойдёшь? – он, кажется, чуть не споткнулся.
– Правда, – я остановилась и улыбнулась ему.
– В субботу? После факультативов?
Я кивнула.
Вечером, в субботу, стоя перед зеркалом, я наводила последние штрихи: подкрасила глаза, провела блеском по губам. Послышался стук.
– Войдите! – крикнула я, надевая туфли на каблуке.
Сегодня я решила позволить себе всё, ну или почти всё: дать Эрио подержать меня за руку и даже разрешить ему поцеловать меня, если он осмелится.
Дверь отсека открылась, и в комнату вошёл Эрио. На мгновение он застыл, глядя на меня. В руках он держал небольшой букет (и где только он смог его раздобыть?). Это показалось мне милым.
– Линн, ты потрясающе выглядишь! – наконец сказал он и протянул мне букет.
Я рассмеялась:
– Да уж… Мы настолько привыкли к своим комбинезонам, что простое платье или брюки с рубашкой кажутся нам изысканными!
Мы погуляли по кольцам школы, Эрио был очень мил. Он рассказывал про маяк родителей, про путешествия, про практику по выживанию на планете.
– Линн, тебе это тоже предстоит, так что внимательно слушай лекции нье' Унали, почти всё это пригодится.
Он рассказал про то, как на их группу напал хищный зверь. Он так живо описывал его когти размером с ладонь и оскаленную пасть, что я вздрогнула. Эрио взял меня за руку, чтобы успокоить, и больше не отпускал. Я вообще перестала слушать, о чём он говорил, и сосредоточилась на новых для себя ощущениях. Было очень приятно.
Мы пришли в общую гостиную. В ней стояло много диванчиков и было огромное панорамное окно с видом на постоянно открывавшиеся и исчезавшие червоточины. Когда мы вошли, держась за руки, и осмотрелись в поисках свободного диванчика, несколько пар удивлённо посмотрели в нашу сторону. Ну да, синий чулок нье' Кланис пошла на свидание. Событие века!
Мы довольно долго просидели в общей гостиной, глядя на вид за окном, и Эрио выводил пальцем узоры на моей ладони, иногда целуя мои пальцы. К моему отсеку мы возвращались молча и, когда добрались до него, между нами возникла неловкая пауза. Эрио наклонился ко мне, и моё сердце забилось с удвоенной силой: вот-вот должен был случиться мой первый поцелуй! Он легко коснулся своими губами моих. Это оказалось совсем не противно, и, осознав, что я его не отталкиваю, Эрио обвил одной рукой мою талию, прижал меня к себе и углубил поцелуй. Я снова овладела ситуацией, лишь когда мои руки оказались в его волосах, а он стал целовать меня в шею, опускаясь к ключицам.
– Эрио, – прошептала я, – нам надо остановиться.
Он взглянул мне в глаза, кивнул, поцеловал мою руку и сверкнул улыбкой:
– В следующую субботу пойдём на свидание в бассейн!
Я улыбнулась и, не прощаясь, вошла в отсек. Уснуть сразу не смогла. Губы горели и, казалось, даже припухли. Моё первое в жизни свидание прошло на ура.
А во сне ко мне пришёл Рэн. И укоризненно качал головой. Десять тысяч дырявых червоточин, даже во сны ко мне пробрался!
В понедельник перед завтраком ко мне ворвалась Тали, они с Риком только что прилетели с какого-то официального имперского мероприятия.
– Ну ты, подруга, даёшь! Ты встречаешься с нье' Монват? Он же бабник!
Я пожала плечами:
– Надо же когда-то начинать встречаться с парнями.
– Да он же поматросит и бросит! – воскликнула Тали и грустно добавила: – И разобьёт тебе сердце.
– Тали, ну сколько можно прятаться от жизни? Я прекрасно знаю, с кем провожу время, не беспокойся за меня.
Первой парой у нас стояло пилотирование. Чтобы вспомнить всё и закрепить навыки, мы пилотировали тренажёры. Моё задание требовало от меня обогнуть планету, разминуться с астероидным полем и не попасть под взрыв сверхновой. Через два часа я вылезла из кресла пилота совершенно мокрая.
– Нье' Кланис – четыре. От вас требовалось разминуться с полем, а вы в него вклинились, как нож в масло. Но за быстроту реакции оценку до трёх снижать не стал. – Прозвучал голос преподавателя в моём шлеме.
Астероидное поле не так просто оказалось обойти, приходилось постоянно маневрировать, уворачиваясь от камней. И из-за этого я так приблизилась к области взрыва, что, когда он произошёл, мне пришлось уходить от него на предельной скорости. На несколько секунд я перестала владеть сознанием, это конечно же зафиксировала аппаратура, и преподаватель, несомненно, это увидел.
Я уныло побрела переодеваться. Впереди ещё ждали занятия по основам дипломатии, физической подготовке и психологии рас.
Основы дипломатии я не любила. Мне вообще претила вся эта изворотливость в словах и поступках. Иногда старый преподаватель нье' Моттекс – один из советников императора по внешней политике – доводил нас до белого каления. В нашем классе не было ни одного кадета, которому он не наговорил бы гадостей, нацепив на лицо вежливую улыбку. И ведь всегда бил в цель: использовал недочёты во внешности и даже факты из личной жизни. И где только он брал эти сведения? Как-то я спросила у Дживса, знает ли он что-нибудь об этом.
– Сведения засекречены, – ответил мне Дживс.
Я возмутилась: вот, значит, как, совесть политикана позволяла ему издеваться над детьми, пользуясь служебным положением? Он великодушно позволял нам тренировать свои дипломатические навыки на себе только затем, чтобы потом поставить в неловкую ситуацию или вообще унизить перед всем классом.
–Господин нье' Моттекс, вы сегодня не выспались? Острота ваших высказываний сегодня слегка притупилась, – оттачивала я своё мастерство злословия на преподавателе.
– Как грубо, кадет нье' Кланис! За попытку – четыре. – Меланхолично заметил противный старикашка. – А надо так, учитесь, кадет! – И он продемонстрировал своё умение. – Ваши остроты сегодня так неуклюжи, вероятно, потому что вы не выспались из-за свидания с черноволосым красавчиком? – я покраснела (вот ведь гад!), а он, глядя, как я сжимаю и разжимаю кулаки, прокомментировал мою реакцию: – Иногда оппонента необходимо вывести из себя. Тогда он перестанет следить за словами и вы сможете спровоцировать его на необдуманные высказывания, которые смогут оказаться полезными для смотрителей и Франгаг. – Он окинул класс взглядом: кто-то ухмылялся, глядя на моё красное от злобы лицо, кто-то смотрел на меня с сочувствием. Всем своим видом показывая своё превосходство, господин нье' Моттекс, наконец, закончил издеваться надо мной. – Вот примерно, как сейчас, Одалинн, вы ведь хотите дать мне пощёчину? Но сдерживаетесь. Только ваше желание, кадет, видят все, а нужно, чтобы никто даже подумать не мог, как страстно вы желаете меня прикончить в данный момент. – Напоследок он добавил: – Господа кадеты, если кто-то из вас сможет вывести меня из себя, поставлю высший бал за весь курс школы навигаторов.
– Как меня достал этот нье' Моттекс! – с криком ворвалась я к себе в отсек, взбешённая и разозлённая. – Писк, я хочу, чтобы ты нашёл в сети всё, повторяю, всё, что сможешь, об этом старом пройдохе. Достоверные факты, слухи и сплетни, финансовая отчётность, имена слуг, подрядчика, который занимался ремонтом дома, имена любовниц, если такие есть. Что угодно!
Я была действительно зла. Тали тоже доставалось от него. Интересно, знал ли он, что упражняется в остроумии, подначивая внучку императора? А вот что было удивительным, так это то, что нье' Моттекс никогда не отпускал шуточек в сторону Лерса касательно его нечистокровности. И этот факт заставлял меня испытывать к нему толику уважения. И всё же я была настроена решительно.
– Линн, да это месяцы поисков! – проворчал мой искин, но настоящего возмущения в его голосе я не услышала.
– А я не тороплюсь, – ответила я. План лишь начал созревать, и я собиралась корректировать его в зависимости от того, какую информацию нашёл бы для меня Писк.
– Линн, когда ты такая, даже я начинаю тебя бояться, – почему-то с восторгом проговорил искин.
– Не буди лихо, как говорит принцесса Катя, – воинственно ответила я и подумала о том, что, когда буду на маяке номер пять в следующий раз, попрошу Аликса потренироваться со мной. Я даже собиралась разрешить ему подшучивать надо мной безо всякой жалости. Должна же я была научиться держать лицо!
На элейский я почти не ходила. Мои знания уже давно вышли за пределы школьного курса. Всё потому, что после того памятного дежурства на маяке номер пять Аликс прилично натаскал меня на разговорный элейский. Теперь я могла свободно разговаривать на элейском, пусть и не на идеально чистом.
– Говорите вы правильно, Одалинн, – сказала мне преподаватель элейского, – только с сильным вигским акцентом. Гласные надо произносить более плавно, а шипящие звуки – более мягко. Смотрите головидео на элейском и продолжайте общаться с носителями языка. У вас большой прогресс.
Это было несколько месяцев назад.
Теперь, часто бывая на маяке номер пять, я всегда разговаривала с Аликсом и Элениссой на элейском. Госпожа Нооарк сама предложила, похоже, по просьбе Аликса.
За курс по элейскому я в итоге получила итоговую отметку «пять» ещё до окончания этого курса в школе. Но на уроки всё же иногда ходила, чтобы побеседовать с преподавателем на её родном языке.
Рик учился на последнем курсе. Мы все также спарринговали, когда никто не видел. Разумеется, предупредив ректора. Он давно стал сильнее, выше, раздался в плечах. Сейчас он сильно походил на Лунморта, даже улыбался также. Удивительно, что другие кадеты не замечали этого. В спаррингах Рик часто рассчитывал на свою силу и забывал, что изворотливость и быстрота тоже важны в бою, поэтому, хотя теперь чаще побеждал он, случалось, что и я умудрялась уложить его на лопатки.
Я тяжело дышала, лёжа на мате в спортивном зале, а Рик навалился на меня сверху (ему тоже досталось от меня), когда мы вдруг услышали над собой гневный голос.
– Отпусти мою девушку, нье' Шатроф! – голос принадлежал Эрио.
Рик ехидно улыбнулся и прошептал мне на ухо:
– Подыграй мне! – прошептал Рик мне на ухо, ухмыльнувшись, а сам, встав на ноги, подначил Эрио: – Девушка, может, и твоя, нье' Монват, а лапаю её я!
Я вспыхнула от возмущения. Подыгрывать ему я не собиралась, особенно после таких слов. Было похоже, что эти парни давно недолюбливали друг друга, правда, повода для конфликта у них всё не находилось. Я нахмурилась. Эрио взбесился, бросился на Рика, но тот поставил блок, сделал подсеку и всем своим немалым весом рухнул на упавшего Эрио. Тот, вместо того, чтобы попытаться сбросить Рика с себя, повернулся в мою сторону: