Амбивалентность

Глава 10

Воздух с каждым днем становился все прохладнее, а свинцовые осенние тучи все чаще затягивали небо, превращая мир в сплошную серость. Прошла самая легкая пора, когда все пытаются войти в рабочий ритм, преподаватели задают мало и иногда даже отпускают пораньше. Жизнь снова пошла своим чередом, монотонная и размеренная. Наверно, это было неплохо, но сейчас, когда неприятным дождливым утром я шагала к дверям университета, окруженная такими же, как я, сонными, еле плетущимися студентами, душа просила хоть о каком-то ярком впечатлении. А ведь не прошло и месяца с начала сентября!

Первая пара с тихо бормочущим лекцию преподавателем едва не вогнала весь поток в сон, и теперь, сидя на следующем занятии, я, как могла, пыталась взбодриться, чтобы повторить текст подготовленной презентации. Я слишком много сил потратила на нее, чтобы потерять баллы из-за того, что читаю со слайда, а не рассказываю наизусть.

– Давайте начнем с презентаций, – сухим голосом промолвила высокая и худая, как палка, Маргарита Леонидовна. – Желающие есть?

– Да, – неожиданно для всех ответил Ник.

Преподавательница, уже прекрасно знакомая с характером Ярова, смерила его недоверчивым взглядом, но, тем не менее, сказала:

– Что ж, включайте. Нам будет очень интересно посмотреть.

Это было действительно странновато. Ник, как я заметила, никогда не отвечал устно, лишь сдавал письменные работы, и то не всегда. За них он получит ровно столько, чтобы дотянуть до пятидесяти баллов и не вылететь из ВУЗа за кучу несданных предметов. Что же вдруг побудило его ответить сейчас?

Он деловито развалился за компьютерным креслом, вставил флешку. На проекторе открылась моя презентация.

– Это моя презентация! – Возмущенно прошептала я Кате.

– Ты уверена?

Я метнула на нее сердитый взгляд:

– Я потратила на нее четыре часа, я очень хорошо помню, как она выглядит!

Ник невозмутимо стал читать презентацию. Мою! Все время он смотрел только на меня, будто других людей и не было в аудитории. Конечно, нравится ему, наверно, видеть, как краснеет мое лицо от раздражения и осознания собственной непроницательности. Дура, поверила, что он даст мне спокойно жить, когда я осмелилась его злить! А он всю прошлую неделю занимался тем, что усыплял мою бдительность.

Я не выдержала и показала ему язык, вложив в это действие все свое негодование. Уголок его губы дрогнул в довольной улыбке, словно он вот-вот рассмеется.

Маргарита Леонидовна лишь удовлетворенно кивала головой. Когда он закончил, ее тон смягчился:

– Ну вот, можете же, когда захотите. Снижаю балл за то, что читали, но в целом очень достойно.

– Благодарю, я очень старался, – сказал он, всем своим видом источая открытость и дружелюбие.

– Цирковое училище просто плачет по такому способному ученику, – фыркнула я, обращаясь к Кате.

– Что ты скажешь, когда тебя вызовут? – Спросила она.

– Да что я могу сказать? Извините, у меня украли презентацию? Чушь какая-то, она не поверит.

Естественно, я оказалась права. Когда очередь дошла до меня, я соврала, что потеряла флешку, на что преподавательница скривила губы и выразила свое разочарование во мне.

– Принесете домашнее задание в следующий раз, но уже в любом случае получите на три балла меньше.

Отлично. Ноль баллов по политологии у Манцева, теперь еще и сниженный балл по криминалистике!

На последней паре Ника не было, зато я нашла у себя на парте записку, на которой лежала моя флешка.

«Спасибо за презентацию. Хотя оформление – ужасно. Надеюсь, в следующий раз ты постараешься лучше.

P.S.: Фотографии с моря – огонь, мне понравился красный купальник. Я сохранил себе пару фоток.»

Вот же блин! На этой флешке была куча фотографий с лета, когда мы с родителями ездили в Сочи, и я совсем не предполагала, что их увидит кто-то, кроме меня, моей семьи и, может, Кати.

Внизу на записке более мелким почерком значилось еще кое-что:

«3:1»

Ну конечно, наш, так называемый, счет.

Я смяла записку. Увидев непоколебимую решимость на моем лице, Катя с недоверием спросила:

– Ты же не собираешься опять…

– Собираюсь! – Отрезала я, не давая ей договорить. – Еще как собираюсь.

Самое худшее, что пока я потратила пару дней, чтобы разработать план мести, Яров успел провернуть ту же самую шутку еще два раза. Я и подумать не могла, что он будет повторяться в своих подколах, и опять усыпила бдительность! После презентации он украл мою письменную домашнюю работу и получил высший балл. Дальше я была предельно внимательна, держала свою сумку рядом с собой и проверяла перед каждой парой, ничего ли не пропало.

Вот и сейчас я быстро удостоверилась, что мой доклад на месте и спокойно стала ждать начала пары. Ник опять вызвался в числе первых, вышел с планшетом, что мне показалось хорошим знаком и… слово в слово зачитал мою работу! Да как так-то?! Ладно, если бы мы оба просто скачали одинаковый доклад из интернета, но нет, я писала все сама. Он каким-то образом успел сфотографировать мою работу и опять выдать за свою!

После пары я решительным шагом подошла к его парте, спрятала эмоции за маской невозмутимости, сложила руки на груди и холодно спросила:

– У тебя что, фантазия так быстро иссякла?

– Дорогая, моя фантазия безгранична, – проворковал он, отчего его голос стал еще более глубоким, – но тебя так легко провести, что нет смысла даже напрягаться. Но не волнуйся, мы не будем считать повторения, так что счет по-прежнему 3:1.

Он легонько ткнул меня пальцем в нос, будто я была маленьким смешным ребенком. Я резко перехватила его руку.

– Еще раз назовешь меня дорогой…

Я все еще крепко держала его ладонь, чтобы он не смел меня трогать, но он, сохраняя раздражающее спокойствие, лишь сжал мою руку и потянул на себя, так что я чуть не стукнулась об его грудь.

– И что ты сделаешь? – Прошептал он приторно, не отпуская мою руку.

От ощущения наших сомкнутых пальцев, моей маленькой ладони в его большой, теплой и на удивление нежной, меня накрыло какое-то будоражащее чувство. Только сейчас я осознала, что задержала дыхание

– Уж явно придумаю что-то оригинальнее, чем ты! – Выдала я на выдохе.

Он медленно, будто издевался, провел рукой до самого моего локтя, отчего по моей коже будто прошел ток.

– Буду ждать с нетерпением, – произнес он с фальшивой ласковой интонацией, – дорогая.

Я стремительно отвернулась, схватила сумку и вынеслась из аудитории, шумно дыша и даже не удосужившись подождать Катю.

Она нагнала меня в коридоре.

– Лер, подожди, куда ты несешься? Да подожди же!

– На следующую пару! – Как-то чересчур нервозно ответила я.

– Что это сейчас было?!

– Ничего.

– Лер, – она остановилась посреди коридора и теперь выжидающе смотрела на меня.

Я тоже остановилась и громко цыкнула.

– Ничего нового не было, Кать!

Я продолжала злиться, сама не понимая на что. Уж не на себя ли?

– Я пыталась уточнить, сколько еще мне терпеть его дебильные умственно отсталые шутки.

– Слушай, ну ты же сама даешь ему повод.

Ответить мне помешал подбежавший к нам Игорь.

– Лера, у тебя все хорошо? Если этот Яров тебе что-то… если он… ты скажи, я… – мямлил парень, глядя в пол

Я подняла глаза к небу и буквально взвыла.

– Да вы что, все издеваетесь, что ли? Яров, Яров, Яров… Как будто других тем нет! Если вам так интересно, что он там сказал, сделал или подумал, общайтесь с ним.

Я рванула вперед, оставляя и Катю, и Игоря позади.

Только добежав до следующего этажа, я сбавила скорость, привела дыхание в норму и поняла, что зря вспылила. Мне задали обычный вопрос, а я так накинулась. Правильно говорят: с кем поведешься, от того и наберешься. Вот и я с этим Яровым сама становлюсь сумасшедшей!

– Кать, извини, я просто… – начала я, когда мы с подругой снова оказались за одной партой.

– Ничего, все нормально. – Отрезала она.

По ее лицу было видно, что она еще обижается. За всю пару мы не сказали друг другу ни слова.

Просто замечательно. Из-за глупых перепалок с Ником теперь я хуже учусь, преподаватели не устают говорить, что не ожидали от меня такой безответственности, каждый день вру родителям, что в университете все отлично, ругаюсь с лучшей подругой, а сама превращаюсь в истеричку.

Зато сам он сохраняет безмятежность и отличное настроение. Желание подпортить ему жизнь нарастало с новой силой.

Глава 11

План мести возник в голове спонтанно, и теперь мысль о его осуществлении делала день гораздо лучше. Осталось только дождаться пятницы. На этот день нам снова задали сделать презентации по одной из выбранных для чтения книг по философии.

В этот раз я не стала охранять сумку или прятать флешку. Даже наоборот, специально положила ее на парту и предложила Кате прогуляться до буфета.

Дальше все шло по уже знакомой схеме: преподаватель спрашивает, кто готов выступить с презентацией, Ник вызывается и самоуверенным шагом идет к компьютеру, в руке у него поблескивает моя флешка.

Слова вряд ли передадут полученное мной удовольствие при виде взлетевших вверх бровей Ярова, когда он открыл мою презентацию. Она же сейчас отобразилась на экране проектора, что вызвало волну смешков.

Даже интересно, что он будет делать? Скажет, что это какая-то ошибка или что он что-то перепутал?

Ник сверкнул на меня глазами. В ответ я послала милую, но не без ехидства, улыбку. Настала моя очередь наслаждаться его неловкостью.

– Кхм, – прочистил горло он, затем начал читать как ни в чем не бывало: – Для данного задания я выбрал книгу «Философия Смешариков» автора… Аристотеля Сливочного.

Новая волна смешков. Занявший место за первой партой преподаватель, который до этого заполнял какие-то бумаги и мало обращал внимания на отвечавшего, тут же поднял глаза.

– Позвольте-ка узнать, почему Ваш выбор остановился на этой книге? – С металлическими нотками в голосе поинтересовался он.

– На мой взгляд, данная книга очень точно описывает концепцию архетипов, – убежденно, без запинки врал Яров.

– Чем же Вас не устроил всем нам известный Карл Густав Юнг? Он довольно подробно раскрывал данную тему.

– Юнг устарел, – с некоторой наглостью заявил парень, – это же попса. Странно, что Вы не знакомы с Аристотелем Сливочным. Его мысли, его идеи стали революцией в мире философии!

Надо признать, он очень даже неплохо выкручивался из ситуации. Мне хотелось злиться на него за это, но сейчас я еле сдерживала смех.

– Что же, – скептически протянул преподаватель, – продолжайте.

– Лер, я даже не знаю, что тебе сказать! – Удивленно прошептала Катя. – Ты не подумала о последствиях?

– Т-с-с! Смотри!

На следующем слайде не было ничего, кроме картинки Копатыча, лежавшего среди бочек с медом. Посмотрим, как Яров будет выкручиваться теперь.

Буквально на секунду на его лице отразилось замешательство, но быстро сменилось обычной уверенностью.

– На данном слайде изображен представитель, которого автор относит к одному из архетипов. Как вы считаете, к какому? – Обратился он к аудитории.

– Шут, – громко заявила я со своего места. – Думаю, автор относит его к архетипу шута.

Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, и, несмотря на мои ожидания, я не вижу в его глазах ни гнева, ни опасности, лишь пляшущих веселых чертят.

– Приятно знать, что в окружении есть люди, так же хорошо разбирающиеся в философии, – сказал он. – К шуту мы вернемся чуть позже, сейчас предлагаю обратиться к следующему слайду.

Здесь я решила усложнить задачу будущему вору своей работы и вставила картинку Папы Свина из «Свинки Пеппы».

– Условно… – помедлил Ник, стараясь не выказывать растерянности, – автор книги делит людей на Смешариков и…

– Все, хватит! – Не вынес преподаватель. – Садитесь! Хотите получить баллы – на следующую пару подготовьте нормальную презентацию. У нас нет времени на… это.

– Очень жаль, что Вы не способны оценить прогрессивных современных мыслителей.

– Блин! – Почти расстроенно обратилась я к Кате, – Там дальше шли слайды про Шрека… Зря я что ли старалась?

Подруга в ответ лишь закачала головой, молчаливо осуждая мои действия, но от меня все-таки не укрылась мелькнувшая на ее лице тень улыбки.

Ничуть не смущенный, Ник занял свое место. Вскоре я достала другую флешку, прочла оттуда свою нормальную презентацию и получила неплохой балл.

Уходя после звонка, я быстро написала на доске своеобразное послание для еще не успевшего покинуть аудиторию Ярова.

«3:2»

На перемене ко мне подошла Лиза, которая догадывалась, что нестандартная презентация Ника была моих рук делом, и призналась, что это было довольно забавно. К ней присоединилось еще несколько ребят, выразивших свою похвалу хорошей шутке. Игорь тоже не упустил шанса поддакнуть, и сегодня он меня ни капли не раздражал. Мы все шли и беззаботно болтали, когда передо мной вдруг нарисовался Ник. Я настроилась на худшее, но он просто всунул мне в руку мою флешку.

– Должен признать, староста, это был неплохой ход. Жаль, что такое поведение – моя привилегия.

Сказав это, он ушел дальше по коридору, а я лишь усмехнулась:

– Это мы еще посмотрим.

Не знаю, как это объяснить, но после того дня что-то неуловимо изменилось. Я перестала каждое утро строить пугающие предположения по поводу того, какой неприятный сюрприз мог для меня готовить Ник, а если в университете меня все же ждала очередная шутка, направленная на то, чтобы разозлить меня или смутить, я не чувствовала прежней неловкости перед всем потоком. Я знала, что обязательно отвечу на каждый его выпад, и мой ход будет ничуть не хуже, чем его.

Это превратилось в своеобразную игру. Не совсем дружескую, но и вражеской ее назвать теперь было тяжело. Почти каждый день мы соревновались в том, кто кого быстрее и сильнее выбесит. Однокурсники с живым интересом наблюдали за нашей странной игрой.

Так, после моего трюка с презентацией он добавил мне в кофе какое-то невероятное количество красного перца. Когда я посреди пары решила глотнуть ароматного напитка, через секунду пришлось все выплеснуть изо рта прямо на глазах у всего курса и Драконихи. От перца я вся покраснела, часто задышала, удерживаясь, чтобы не высунуть язык, как собака в летнюю жару. Елена Юрьевна после этого строго настрого запретила приносить что-либо, кроме воды в аудиторию, а я оставшуюся часть пары провела в туалете, отмывая блузку, что, кстати, так и не удалось сделать.

– Надеюсь, ты готов заплатить за испорченные вещи! – Поймав Ника на перемене, возмутилась я.

– Знаю, для тебя это может стать шоком, но существуют такие штуки… Их называют стиральными машинами, так вот, они…

– Это может не отстираться, умник! – Перебила я.

Его лицо приняло подозрительно хитрое выражение.

– Давай я отнесу в химчистку.

– И в чем же подвох? – Изогнула бровь я, складывая руки на груди.

Он картинно пожал плечами:

– Ни в чем. Снимай ее и получишь завтра, чистую и пахнущую альпийским лугом.

– Очень смешно. Я думала, у тебя получше с чувством юмора.

Ник облокотился рукой о стену и игриво спросил:

– Так тебе кажется, что у меня хорошее чувство юмора?

Я закатила глаза.

– Я не буду снимать блузку сейчас. Но если она не отстирается, учти, ты лично оплатишь химчистку.

Говоря, я ткнула пальцем ему в грудь для убедительности, но он перехватил мое запястье и наклонился ближе, так что я могла чувствовать исходящий от него запах горького одеколона, мешающегося с нотками табака.

– Ну конечно, дорогая.

Дома мама все допытывалась, как же я так умудрилась запачкаться. Когда блузка так и не отстиралась до конца, я на следующий же день подошла к парте Ярова и села рядом с ним.

– Какие планы на вечер? – Без обиняков спросила я.

– Хочешь, чтобы я составил тебе компанию в этой осенний одинокий вечер?

– Хочу, чтобы ты сходил в химчистку, – заявила я, вручила блузку немного растерянному Нику и была такова.

Я, конечно, понимала, что это может вылиться в очередную шутку, но интерес пересилил доводы разума. Несложно представить мое изумление, когда он подошел ко мне в коридоре и отдал чистейшую, кипенно-белую блузку, аккуратно сложенную в пакет. Я недоверчиво посмотрела на него. Достала многострадальную вещь из пакета и тут же бросила ее обратно. От нее несло чем-то отвратительно-тошнотворным.

– Это явно не альпийские луга!

– Нет. Никак не вспомню, как назывался этот аромат. – Ник достал из сумки небольшой коричневый флакончик с нарисованной на нем мультяшной какашкой. – Ах, да, «Stinky ass»¹. Тебе что, не нравится?

Недолго думая, я выхватила флакончик из его рук и, подобно пистолету, направила на него.

– Извинись, – приказала я, не скрывая возникшего в голосе веселья.

– Ты не сделаешь этого, – с опаской проговорил Яров.

Он попытался отнять у меня бутылек, но я успела спрятать его за спину. Тогда Ник медленно, как крадущийся лев, направился ко мне. Готовая обороняться, я выставила перед собой свое «оружие» и попятилась назад.

– Не подходи, – предупредила я.

Это не помогло. Наоборот, Ник неожиданно начал бежать ко мне, и у меня не осталось иного выбора, кроме как тоже убегать.

Коридор. Перед глазами мелькают одинаковые двери аудиторий и все еще сонные лица студентов. Позади слышатся приближающиеся шаги. Дверь на лестницу. Пролет за пролетом вниз.

До тех пор, пока сильная рука не касается моего плеча, рывком разворачивает, и я оказываюсь прижата к стене. Руки Ника обхватывают мои запястья, мешая пшикнуть в него зловонным спреем.

Но на мгновение, кажущееся бесконечностью, я забываю о спрее и о том, как мы вообще оказались в таком положении. Вглядываюсь в его широко распахнутые глаза цвета затянутого светло-серыми тучами неба за окном. Невольно перевожу взгляд на чувственные губы, на волосы. Некстати возникает недавняя дурацкая мысль о том, какими мягкими они могли бы быть. Снова смотрю в его глаза и понимаю, что он точно так же оглядывает меня. Так, будто видит впервые. Мое сердце пропускает удар, и вдруг становится как-то душно.

Чтобы прогнать возникшее наваждение, с трудом выворачиваю руку, все-таки дотягиваюсь до кнопки на бутылочке и прыскаю в Ника. Его лицо тут же приобретает иное выражение, челюсти плотно сжимаются.

– Ты пожалеешь, – тихо говорит он и тянет руки за бутыльком.

– Да ну? – Дразню я и снова брызгаю.

Запах стоит невыносимый, но сейчас мне все равно. Я распыляю вонючую жидкость снова и снова, пока длинные пальцы Ника не оказываются на моем теле и не начинают безжалостно щекотать. Не в силах ничего с собой поделать, я начинаю безудержно хохотать, извиваться и отбиваться.

– Это нечестно! – Давясь смехом, пищу я.

Парень не реагирует и, понимая выигрышность избранной методики, начинает щекотать еще сильнее. Его руки опускаются от ребер до талии, перемещаются на живот.

– Стой! – Кое-как выдавливаю я. – Ник, прекрати!

От смеха начинают слезиться глаза.

– Никита!

От звука своего полного имени он резко останавливается и немного удивленно смотрит на меня. Отчего-то, назвав его так, я тоже чувствую себя как-то странно и ощущаю, как к щекам приливает кровь.

Мы стоим в тишине, как будто оба только что проснулись и вдруг обнаружили себя на пустующем лестничном пролете. Ни одного звука, только доносящийся откуда-то монотонный голос преподавательницы с чьей-то лекции.

– Кажется, пара началась, – зачем-то говорю я.

– Мне с таким запахом благодаря тебе теперь надо избегать людей во что бы то ни стало. Так что, мне на пару путь заказан.

– Готова поспорить, ты не очень-то и хотел туда попасть. – Тихо отвечаю я, но в пустоте лестницы мой голос звучит слишком громко и отдается эхом.

На Ника стараюсь не смотреть и вместо этого изучаю стыки между плитками кафеля.

Снова между нами повисает молчание. Оказывается, я все еще сжимаю в руке флакончик со спреем. Неожиданно для себя решаю протянуть руку и добровольно отдать его Нику. Почему-то я уверена, что сейчас он не будет в меня брызгать.

Он вертит маленько бутылочку в руках и, кажется, собирается что-то сказать, но передумывает и уходит, я же так и стою возле стены.

Вскоре откуда-то сверху с лестницы все же разносится его голос, в который успела вернуться прежняя наглая веселость:

– Кстати, ты до сих пор проигрываешь.

Глава 12

Дома вся сегодняшняя одежда, включая принесенную Ником блузку, полетела прямиком в стиральную машину. Пока мы стояли на лестнице в созданной вонищи, вещи просто не могли не пропитаться специфическим запахом, и всю первую пару вместо того, чтобы извиниться за опоздание и войти, я расхаживала по улице, проветривая одежду. Сейчас запаха не осталось, но стирка все равно не помешает.

– Лер, ты, что ли, кофту стирала? – Нахмурилась мама, увидев на сушилке мою одежду. – Я же два дня назад ее только из стирки достала!

– Она запачкалась, – коротко ответила я.

Мама повернулась ко мне, упирая руки в боки.

– Я не понимаю, как ты умудряешься! Всегда же аккуратной была. То мокрая вся придешь, то грязная.

– Ну, бывает.

– Ты вообще точно в университет ходишь, а не куда-то еще? Это даже странно, – прищурила глаза мама.

– Мам, куда еще я могу ходить? – Устало выдохнула я.

Она опустилась на диван рядом со мной и погладила по руке.

– Ты не думай, что я тебя подозреваю в прогулах или еще в чем… Ты просто какая-то тихая стала в последнее время, все время в себе, ничего мне не рассказываешь. Может, у тебя что-то случилось?

– Нет, я просто не высыпаюсь, – придумывала я на ходу, – уроки, диплом. Вот и стала невнимательной. Кстати о них, пойду готовиться к семинару.

Я поспешила удалиться к себе в комнату, когда мама кинула вслед:

– Может, ты влюбилась?

– Еще чего не хватало! – Прыснула я и скрылась за дверью.

Откровенно говоря, насчет моего поведения мама была права. Я действительно немного ушла в себя, и мыслями витала где-то далеко. Даже сегодня за ужином вместо поддержания разговора я вспоминала, как выглядит машина Ника и размышляла, где находится ближайший канцелярский магазин.

Для осуществления плана, помимо прочего, мне понадобился дождливый день, и когда таковой настал, я отпросилась пораньше с предпоследней пары, снова оправдавшись делами в деканате. На последние пары, как я заметила, Яров почему-то не ходит, поэтому надо было действовать сейчас, пока он не уехал.

Не обращая внимания на морось, я выбежала на парковку, нашла машину Ника, оглянулась по сторонам и сделала то, что задумала.

Я отошла на другой конец стоянки, чтобы владелец автомобиля меня не заметил. Оставалось только ждать. Минут через пятнадцать Ник вышел на парковку, сел в машину и медленно поехал на выезд, ничего не подозревая. Когда включились дворники, густая ярко-розовая краска, целую баночку которой я незаметно нанесла под них, размазалась по всему лобовому стеклу. Водитель резко остановился, вызвав гул возмущенных сигналов от едущих позади машин.

Мелкий легкий дождик не справлялся с густой гуашью, поэтому Ярову пришлось кое-как отъезжать в сторону, выходить из машины, искать тряпку и приниматься за мытье стекла.

Удовлетворенная тем, что план удался, и я создала Нику хлопоты, вернулась на пару.

Ответ от него не заставил себя долго ждать. На следующий день меня встретила развешенная по всему университету моя фотография из Сочи. Мало того, что на ней я была в купальнике, так еще и лицо мое было абсолютно ужасным – тогда я не заметила приближающейся волны, и она накрыла меня с головой. Открытый от неожиданности рот, мокрые волосы, облепившие лицо, зажмуренные глаза. Папе ситуация показалась забавной, и он решил запечатлеть момент.

Похоже, смешным это находил не только папа. Весь день я срывала попадавшиеся по пути фотографии, ловила на себе взгляды окружающих и слушала шутки однокурсников. И когда Яров только успел столько расклеить?!

Идея о том, каким будет мой следующий ход пришла сама собой, когда вокруг Ника в очередной раз собралась группка людей, на этот раз заинтересованных его новеньким айфоном. Нет, я не собираюсь сбрасывать телефон с шестого этажа или топить в грязных лужах. Просто хочу увидеть, как маска самоуверенного спокойствия сползет с его лица.

Это казалось просто: купить самое дешевое защитное стекло, разбить его и наклеить на айфон Ярова, пока тот не видит. С последним пунктом вышло затруднение, ибо далеко не каждый оставит только что купленный телефон без присмотра и уйдет по своим делам, поэтому пришлось импровизировать. Дождавшись, когда Ник отвернется, я схватила с парты смартфон и убежала в коридор. Я уже знала, что догнать меня ему ничего не стоит, но много времени мне и не нужно – достаточно нескольких секунд, чтобы наклеить потрескавшееся стекло.

Как я и ожидала, через несколько секунд Ник появился в коридоре и направился в мою сторону, за ним из-за двери высыпали любопытные однокурсники. Увидев, что я не убегаю, он чуть сощурился. Я напустила на себя виноватый вид и спрятала телефон за спиной.

Не успел он ничего сказать мне, как я жалостливо залепетала:

– Ник, прости, я хотела спрятать… И меня толкнули… В общем, я не хотела, но…

Я протянула ему якобы треснутый айфон экраном вверх. Со стороны двери послышались шепотки. Глаза Ника потемнели, и в них словно блеснул металл.

– Ты издеваешься? – На удивление тихо сказал он, но предчувствие подсказывало: он в шаге от взрыва.

– Я хотела просто пошутить, но так получилось…

– Готова заплатить?

Под мечущим молнии взглядом мне хотелось сжаться, поскорее признаться, что это шутка, но я заставила себя продолжать, раз уж начала.

– Нет, – собрав всю волю в кулак, заявила я, – я не буду платить.

– Если это шутка, – он вырвал телефон у меня из рук, – то очень неудачная.

– И что теперь? Оштрафуешь меня? – Повторила я слова, сказанные им мне в первый же день нашего знакомства.

– Ты. Переходишь. Черту, – ледяным шепотом отчеканил он, четко выговаривая каждое слово. – Очень советую тебе не испытывать мое терпение. Для твоего же блага.

– Для моего блага? Ничего себе, какой ты заботливый.

– Тебе кажется смешным разбивать мой телефон? Если так, то ты еще более долбанутая, чем я.

– А я и не смеюсь. Говорю же, это вышло случайно!

– Может, не стоило вообще брать мой телефон?! – Повысил голос Ник, раздраженный моим показным упрямством.

– Может, не стоило утаскивать мою сумку и кидать среди строительного мусора?! – Выпалила я.

– Твоя сумка, позволь заметить, цела.

Я промолчала и изогнула губы в насмешливой улыбке. Яров посмотрел на меня, как на ненормальную, явно не в силах понять, что же у меня сейчас на уме.

– Твой телефон – тоже.

Я дотянулась до его телефона и просто сняла треснутое стекло. Ник перевел взгляд с айфона на меня, на что я лишь пожала плечами.

– Один балл в мою пользу, – промурлыкала я и спокойно пошла в аудиторию мимо наблюдавших однокурсников.

Внутри бушевала радость маленькой победы.

Я его дразнила. Было бессмысленно продолжать скрывать от самой себя, что мне это нравилось. Если поначалу мной руководило чувство справедливости, желание отстоять себя и увидеть его реакцию, когда он осознает, что кто-то осмелился использовать его приемы против него же, то теперь все происходящее приняло иную форму. Форму странной игры, игры с огнем, отталкивающим своей опасностью, но в то же время необъяснимо притягивающим.

И, черт бы побрал этого Ярова, но мне нравилось привлекать его внимание. Нравилось, что только я могу вызвать у него такие эмоции. Нравилось, что он тоже играет со мной и только со мной в эту игру.