Ленин, мы и будущее. Опыт свободного и пристрастного анализа

Н. Бердяев, который часто спорил с Лениным, тем не менее, признавал: «… он был русским и делал революцию в России, стране совсем особой».

Высокую оценку сделанного Лениным дал британский философ, логик, математик и общественный деятель Бертран Рассел «…Наш век войдет в историю веком Ленина и Эйнштейна, которым удалось завершить огромную работу синтеза, одному – в области мысли, другому – в действии. Ленин казался мировой буржуазии разрушителем, но не разрушение сделало его известным. Разрушить могли бы и другие, но я сомневаюсь, нашелся ли бы хотя еще один человек, который смог бы построить так хорошо заново. У него был стройный творческий ум. Он был философом, творцом системы в области практики…Конечно, торжество коммунизма Ленин рассматривал как нечто предопределенное, научно доказанное, так же верное, как предсказываемые астрономом затмения Солнца. Это делало его спокойным среди трудностей, мужественным среди опасностей, оценивающим всю русскую революцию, как эпизод в мировой борьбе…»

Выдающийся английский писатель, разведчик и публицист Герберт Уэллс с высоты своего жизненного опыта признал: «Теперь, просматривая свою, написанную четырнадцать лет назад книгу, восстанавливая в памяти события того времени и сравнивая Ленина с другими знаменитыми людьми, которых я знал, я начинаю понимать какой выдающейся и значительной исторической фигурой он был. Я не сторонник теории об исключительной роли великих людей в жизни человечества, но уж если вообще говорить о великих представителях нашего рода, то я должен признать, что Ленин был, по меньшей мере, действительно великим человеком».

Наш современник, американский социолог, политолог и философ, один из основателей мир-системного анализа Иммануил Валлерстайн в статье «Ленин и ленинизм сегодня и послезавтра», опубликованной в № 1 журнала «Эксперт» за 2011 год на основе глубокого анализа сделал следующие выводы: марксизм и ленинизм не умерли, и сам Ленин находится на пути к исторической реабилитации, по крайней мере в России. Ленин жив и будет жить. Ленин для России неизбежно окажется центральной фигурой ХХI столетия. Во-первых, Ленин будет представляться великим национальным деятелем и патриотом, который спас Россию от полного распада, вызванного хронической некомпетентностью старого режима, удержал единство страны перед лицом иностранных интервентов и местных сепаратистов, сделал возможным восстановление вооруженной мощи государства. Во-вторых, Ленина будут почитать как автора великой модернизации. В-третьих, Ленина будут считать не только модернизатором и западником, но и предтечей пробуждения Азии и всего третьего мира. В-четвертых, Ленин оказался первым деятелем в истории России, который на практике разрешил затяжной спор между западниками и почвенниками, став одновременно и тем и другим. И наконец, в-пятых, в Ленине увидят решительного и дальновидного политического лидера. Ленин знал, когда надо резко переключить передачи и выводить страну на другой курс. Вот вам мой прогноз. Где-то к 2050 году Ленин вполне может стать основным национальным героем России.

Именно это мы наблюдаем сегодня, когда фигура и сделанное Лениным вновь все увереннее восстаёт из пепла и входит в общественное пространство. Три десятилетия мы знали Ленина только через посредников, чаще всего– его хулителей. Но истину навсегда не спрячешь и не оболжёшь. Реальный подвиг и теоретические прорывы Ленина, пассионария духа и тела, самого успешного политика ХХ века, вновь становятся частью, и даже мейнстримом в широких дискуссиях не только в России, но и за её рубежами.

Заслуживает внимания и то¸ что «социальное расслоение и неуверенность в завтрашнем дне сделали современную западную молодежь симпатизантами Ленина. Недавний опрос американского фонда «Жертвы коммунизма» показал довольно неожиданные для этого фонда результаты. Оказалось, что половина опрошенных из поколения миллениалов хотели бы жить не в капиталистической, а в социалистической или коммунистической стране. Более 23 процентов американцев от 21 до 29 лет считают Иосифа Сталина героем. У Ленина показатели еще лучше – его называют героем 26 процентов американцев.

Ленинизм сегодня – это не пронафталиненный красный флаг, которым размахивают на демонстрациях пожилые коммунисты. Он стал модным интеллектуальным направлением, причудливо смыкаясь с радикальным феминизмом, интернационализмом, борьбой за права национальных и даже сексуальных меньшинств. Вождь пролетариата оказался героем мемов, вирусных видео, футболок и демотиваторов – почти таким же популярным, как Че Гевара.

Политические аналитики задаются вопросом «а не Ленин ли это?» по поводу любого нового лидера. В Италии обсуждали, станет ли «новым Лениным» Беппе Грилло – лидер движения «Пять звезд». Во Франции эту роль примеряли на Жан-Люка Меланшона, получившего на президентских выборах 19,58% голосов. Лидер испанского «Подемоса» Пабло Иглесиас Туррион даже внешне похож на Ленина. И только греки уже смирились с тем, что их премьер и «левый революционер» Алексис Ципрас на Ленина не тянет, а жаль.

Личность вождя мирового пролетариата привлекает многих своим бескорыстием. Его идеи – стремлением к переустройству мира на справедливых началах. Его практика – успешным экспериментом по построению нового общества. Но прежде всего людей очаровывает его умение слышать «мнение народное» – и отвечать на запросы большинства.

Лидер левой политической партии «Подемос» Пабло Иглесиас Туррион отлично разъяснил испанской молодежи истинную суть революционной практики Ленина: «У русских был один лысый парень – он был гений… Он во время войны, в 1917 году, когда в России рухнул царский режим, сказал русским – кто бы они ни были, солдаты, рабочие, крестьяне – одну очень простую вещь. Он сказал: «Мира и хлеба!» И русские, которые даже не знали, левые они или правые, сказали: «А лысый-то прав!» Потому что лысый парень не говорил о «диалектическом материализме», он говорил о «хлебе и мире». Это один из главных уроков двадцатого столетия».

II

. О будущем

«Будущее наступит, когда о

нём вы позаботились.

Иначе его найти не удастся».

А. Голсуорси

Точка отсчёта

Очевидно, что Россия, а вместе с ней и всё человечество сделали в конце ХХ века большой шаг назад в своём цивилизационном развитии. Первая попытка революционного прорыва 1917 года к новому качеству бытия, совершённого Россией, оказалась, к сожалению, недолговечной. В «холодной войне» против СССР победили громкие, но весьма легковесные и двусмысленные лозунги о свободе и демократии, психоисторическая война коллективного Запада, ослабление морально-политического единения народа, догматизм, ошибки, а потом и прямое предательство руководства страны. В итоге, ушли в небытие годы, когда Советский Союз двигался вперёд, реализовался как величайший из социальных проектов в мировой истории, пока многие из завоеваний народа, добытых в жестоких битвах и напряжённых трудах миллионов людей, не поглотило ненасытное чудище капитала.

Масштаб разочарований огромен и, в определенных аспектах, сопоставим с разочарованиями прогрессивных слоёв российского общества после поражения революции 1905-1907 годов. В такой обстановке, пишет в своей книге «Ленинская диалектика и метафизика позитивизма» известный философ Э.В. Ильенков: «Надежды на прогресс, на демократические преобразования начинают казаться иллюзиями, заманчивыми, но не исполнимыми на земле идеалами, а герои…, пытавшиеся их осуществить здесь и теперь», наивными утопистами или, ещё хуже, самонадеянными авантюристами…» Однако, пишет он дальше, ссылаясь на Гоголя: «История есть подлинный страшный суд. Суд, который, в конце концов, не ошибается, в отличие от многих других судов и судилищ».

Как это похоже на обстановку в постсоветской России! Те же разочарования, упадок, безнадёга. Да, свободы от работы, от денег, от счастливой жизни для очень многих стало гораздо больше. А ведь ещё за семь десятилетий до этого Ленин писал, что такие привлекательные лозунги, как «свобода и равенство» в буржуазном строе и в буржуазной демократии остаются только формальными, означая на деле наёмное рабство рабочих (формально свободных, формально равноправных) и всевластие капитала, гнёт капитала над трудом». Все это в полной мере и проявило себя в современной России. Такая ситуация отстоит очень далеко от принципов и целей, которых удалось достичь в Советском Союзе, и которые по-прежнему остаются привлекательными и желанными для подавляющего большинства российского народа.

Без СССР и социалистического содружества, которые были действенным противовесом современным агрессорам в мире, возросли напряженность и социальная поляризация. Развернулась массированная атака на социальные преференции населения западных стран, которые они получили в минувшем веке благодаря тому, что в мире появился СССР, в противовес которому и появилось благоденствие трудящихся запада. Мало того, осуществляется практически откровенное постмодернистское наступление не только на права человека, но огромные усилия направляются на трансформацию самой его сущности. Капиталу сегодня нужен постчеловек, моделью которого его воспалённый ум видит виртуализированных киборгов, клонов, мутантов и т.п. Мыслящий и чувствующий человек становится лишним.

Но мы не должны впадать в отчаяние, разжигать в себе горькое неприятие капитализма. С прошлым следует расставаться спокойно и мудро. Наш долг – лучше понять допущенные ошибки, выявить слабые места, пересмотреть весь комплекс целей, задач и возможностей. Капитализм оказался отличным учителем! Нужно отдать ему должное за науку, за практичность, целеустремлённость, способность к неожиданным решениям, чтобы двигаться вперёд с большей мудростью, чем в прошлом веке.

Вернуться в ушедший в историю Советский Союз уже невозможно. Однако Ленин и здесь нам даёт мудрый совет: он много раз говорил о том, что не следует бояться отступлений, важно сохранить «определяющий вектор движения». Приведу выдержку из его доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции 29 октября 1921 года: «Не бояться признать поражения. Учиться на опыте поражения. Переделать тщательнее, осторожнее, систематичнее то, что сделано плохо. Если бы мы допустили взгляд, что признание поражения вызывает, как сдача позиций, уныние и ослабление энергии в борьбе, то надо было бы сказать, что такие революционеры ни черта не стоят». И опыт истории это подтверждает: были на веку нашей страны и внешне позорный брестский мир, и НЭП, и вынужденное заключение пакта о ненападении с фашистской Германией, но всё это было преодолено единством народа и верой в себя, в правоту социализма и в неизбежную будущую победу.

Отрадно заметить, что вступив в новое тысячелетие, Россия всё же стала на путь возрождения. В стране проявила себя группа людей, которые озаботились судьбами родной страны и не дали ей окончательно погибнуть. Конечно, это ещё не возвращение на магистральный путь развития. Пока на этом этапе действует вариант выживания, основанный на симбиозе либерализма, патриотизма и религии. На этой основе удалось осуществить ряд очень важных организационно-политических и экономических мер по возвращению стране реального суверенитета, укреплению обороноспособности, частичному возрождению разрушенной экономики страны и развитию некоторых важных отраслей. Каждый из нас должен хорошо понимать, что без целостной, сильной и сплочённой России нам нечего и надеяться на счастливое будущее нашей страны.

Сегодня, в условиях начавшегося переформатирования современного мира, Россия зримо и убедительно заявила о своих интересах, начала выстраивание системы друзей, союзников, экономических и культурных партнёров. Какие-то движения появились даже по отказу от главного современного мирового поработителя – доллара. Замерцала надежда.

Но это пока только самое начало пути к созиданию обновлённой России. Впереди предстоит совершить множество дел и прорывов для того, чтобы в итоге страна наша приобрела тот облик и сущность, которые с древнейших времён несли и несут в своих сердцах и душах сотни и тысячи поколений людей того многоэтничного мира, который мы сегодня именуем РУССКИМ. А для этого нужно проделать очень важную и сложную работу по глубокому осмыслению нынешней ситуации в России и всём мире и извлечению уроков. Мы должны понимать при этом, что время капитализма проходит. У него исчерпано пространство для расширения, для захвата новых ресурсов, в том числе и человеческих. Восходит новая эра, в которой именно Человек (с большой буквы!) будет его главной фигурой. Поэтому наша задача – разработать новую стратегию для выхода из поражения и действовать. Итак,

Каким стал мир?

Очевидно, что обозначенная проблема весьма многолика и непроста, необходим анализ. Предлагаю попытаться осуществить его вместе с В.И. Лениным и современным американским социологом, политологом и философом-неомарксистом, одним из основателей мир-системного анализа Иммануилом Валлерстайном. Думаю, что такой подход может оказаться не только интересным, но ещё и полезным для понимания нынешней реальности.

Обратимся сначала к Ленину. В его работе «Под чужим флагом», написанной в сложнейшем 1915 году, он отмечал, что при анализе «метод Маркса состоит, прежде всего, в том, чтобы учесть объективное содержание исторического процесса в данный конкретный момент, в данной конкретной обстановке, чтобы, прежде всего, понять, движение какого класса является главной пружиной возможного прогресса в этой конкретной обстановке». Валлерстайн же предлагает нам оттолкнуться от следующих сформулированных им исходных посылок: 1) исторические системы имеют ограниченный срок жизни, 2) даже незначительные события могут производить масштабные изменения, 3) современная мир-система вступила в стадию завершающегося кризиса и вряд ли будет существовать через пятьдесят лет. На этой основе он делает несколько выводов:

– прогресс не неизбежен;

– вера в определённость обманчива и вредна;

– в социальных системах постоянно идёт борьба за построение лучшего общества, и фундаментальные изменения возможны, но их качество зависит от моральной ответственности сил, их осуществляющих;

–неопределённость прекрасна, определённость же означала бы моральную смерть, так как не было бы нравственного побуждения что-то предпринимать.

Чтобы не утонуть в этих рассуждениях, хочу предложить привести их в форму, которую мы и будем использовать при анализе. Таким образом, горизонтом нашего рассмотрения мы определяем оставшиеся годы наступившего века. Исходим из того, что это будущее не предопределено, и не обязательно связано с прогрессом. Формируют будущее социальные силы. А критерием «лучшести» должна служить именно моральность этого «будущего» и, соответственно, моральность тех сил, которые за это будущее будут сражаться или уже сражаются.

Так каким же может видеться нам предстоящее будущее? Наверняка произойдут серьёзные изменения в науке, технологиях, образе жизни людей. Если, конечно, не возобладают катастрофические сценарии, которыми ныне переполнено информационное пространство. Впрочем, футуристических прогнозов мы делать здесь не станем, примем за аксиому, что человечеству хватит здравого смысла и тяги к самосохранению, чтобы не допустить апокалипсических событий. Мы же сосредоточимся на некоторых политико-экономических и социально-культурных аспектах, имеющих отношение к рассматриваемой теме.

Ныне ситуацию на нашей планете, как и прошлом веке, определяет капитализм. Как показало время, он оказался очень живучей и гибкой системой, способной как к жёстким конфронтациям, так и к удивительной изворотливости, и самым неожиданным ходам, как в политике, так и в экономике. Ещё в эпоху Ленина он приобрёл характер монополистического и был им определён как империализм, поскольку он претендовал на господство не только в своих странах, но и на раздел мира. Однако он не замер на этом месте. В соответствии с диалектикой он продолжал быстро эволюционировать, приобретая всё новые устремления и качества. Доминирующую роль внутри него стал играть финансовый капитал, который почти перестал зависеть от производства и, соответственно, от рабочего класса, как источника прибыли. Его мощь сегодня определяется не столько прибавочной стоимостью, сколько финансовыми, организационными, военными и информационно-идеологическими возможностями. Именно на этой основе сегодняшний капитализм принялся формировать для себя инструменты глобальной власти. А это уже совсем не прежняя борьба за прибыль и рынки сбыта, это борьба за возможность решать вопросы жизни и смерти если не всего человечества, то каких-то определённых его частей.

Причём ситуация меняется прямо на наших глазах. Просматриваются симптомы нарастания мирового общесистемного кризиса, в котором проявятся последствия всего спектра уже имеющихся и обостряющихся социальных, технологических, индустриальных, культурных и политических проблем и противоречий. Стремительно развивающиеся технологии объективно ведут к тому, что будут сокращаться рабочие места, а это огромный рост безработицы с неизбежными негативными последствиями в виде комплекса жгучих социальных проблем. Достаточно неожиданно сложившаяся тенденция к глобализации мира натолкнулась на сопротивление национальных элит даже в таких странах, как США, Великобритания. Президент Трамп пытаться менять позиции в пользу национальной экономики стал не случайно. Угрожающие масштабы приобретают экологические проблемы, что может вполне реально повлечь за собой значительное сокращение земной поверхности, которая останется пригодной для проживания людей. Всё это свидетельствует о том, что для преодоления комплекса накопившихся проблем остро нужны сознательные и объективно востребованные действия ответственных и способных ориентироваться в обстановке политических, интеллектуальных и хозяйствующих элит. Российский философ, историк, публицист, общественный и политический деятель Ш.З. Султанов, оценивая эту ситуацию, говорит, что она в определённой степени «напоминает ему конец 20-х – начало 30-х годов XX века. Сейчас, правда, все гораздо хуже».

Далеко до благости и в социальной сфере. В целом в странах «коллективного Запада» продолжает действовать созданная во второй половине ХХ века система «подкупа» населения своих стран достаточно высокой заработной платой и системами социальных услуг. Именно эти меры многие десятилетия служили и продолжают служить своеобразным предохранителем, барьером для роста в этих странах антикапиталистических настроений. Но этот «предохранитель» без социалистического Советского Союза стал явно ослабевать и давать сбои.

Всё это наглядно показывает, что ситуация в мире меняется стремительно. Основываясь на перечисленных и иных фактах тот же И. Валлерстайн вслух заявляет об усиливающемся в мире хаосе, новом углублении противоречий и считает это началом какой-то новой эры. «Мы живем в эпоху перехода от нынешней миросистемы, капиталистической мировой экономики, к другой миросистеме или миросистемам. Мы не знаем, будет она лучше или хуже». Однако довольно минорно добавляет: «Она будет эпохой конфликтов и усиления беспорядков и тем, что многие будут считать крахом моральных систем».

Вывод, согласитесь, не очень оптимистичный. Но реальный. Действительно, мир сегодня приближается к точке бифуркации, ибо накал противоречий огромен. Он с методичной регулярностью проявляется в бесконечных торговых, санкционных, информационно-фейковых, по сути конфронтационных, действиях. И исчерпывающего ответа на вопрос о том, каким же станет мир через несколько десятилетий нет. Всё будет зависеть от множества факторов, в том числе и от борьбы сил, которые на стороне добра, правды и справедливости.

Хочется верить, что в авангарде этой борьбы останется Россия. А она пока ещё переживает непростые времена. Несмотря на то, что руководство государства почти за два последних десятилетия сумело спасти страну от краха, укрепить обороноспособность и дать людям надежду на лучшее будущее, у страны остаётся много проблем. Главные из них, это сохраняющаяся сырьевая ориентация производства и низкие темпы развития экономики. Тотальное засилье бюрократии, с подачи которой экономику и общество душит искусственное занижение личной ответственности руководителей за исполнение их обязанностей, по существу заменённое валами ненужной отчётности и громоздкой системой всяческого контроля.

Есть и человеческое измерение этой темы. К критической черте приближается состояние морали и нравственности, социологи с большой тревогой фиксируют падение духа у населения. Испытываемая многими неуверенность в своём завтрашнем дне усиливается катастрофообразным информационным потоком. Разрушительное влияние, как и в последние годы СССР, оказывает развязанная Западом и пятой колонной идейно-психическая атака на сознание россиян, особенно молодых. Среди них продолжают расти откровенно потребительские настроения, но снижается интерес к ценностям традиционной отечественной культуры. К этим проблемам примыкают неудовлетворительная демографическая ситуация, коррупция и т.д. Люди за два с лишним десятилетия во многом приспособились, конечно, к нынешнему образу жизни, но, что печально, многие утрачивают смысл и цель своего будущего, тоскуют по осмысленности своей жизни, мечтают о лучшем.

А бороться как за существование, так и за лучшее будущее могут и должны люди, объединённые в сообщества по национально-государственным, идейным, религиозным и иным признакам. Что касается «моральности», то применительно к российскому обществу мы можем и должны считать насущной необходимость безусловной гармонизации отношений между стратами общества, повышение уровня справедливости в распределении общественного богатства, улучшение условий для роста культурного и образовательного уровня людей, укрепления их здоровья и продолжительности жизни.

Движение какой же социальной силы (класса) в России является или станет со временем главной пружиной возможного социального прогресса? Вряд ли мы сможем сейчас дать на этот вопрос однозначный ответ. Слишком серьёзно отличаются нынешняя социальная структура нашего общества и качества её элементов от классовой теории марксизма, существовавшей в XIX – начале XX веков. Современная официальная социология вообще отошла от определения классов по признаку их отношения к средствам производства и месту в общественной системе производства, на чём настаивал Ленин, а ориентируется на экономические возможности, стиль жизни различных групп населения. Главным основанием классовых различий при этом чаще всего выступает неравенство в сфере оплаты и условий труда. Применяют также такие признаки, как уровень образования, престижность профессии или должности, доступ к власти, полностью обходя признак отношения к средствам производства. В традицию нынешней социологии вошло выделять три основных класса: высший, средний и низший, причём делается это с акцентом на том, что они являются неантагонистическими.

А ведь сам смысл вычленения из социума классов состоять должен не в том, чтобы описывать степень их богатства, уровень образования или престижности в общественной иерархии, а в определении их роли как прогрессивной или регрессивной силы на путях духовно-нравственного и социально-экономического развития. А эти «классы», с точки зрения их конструктивности, в лучшем случае, можно оценить разве что с точки зрения их влияния на культурный, научный или технологический прогресс.

Кто же из нынешних и будущих «классов» и социальных страт реально заинтересован в достижении таких моральных ценностей, как справедливость и всеобщее благо? По логике нынешних социологов и политологов следует полагать, что лучшим, прогрессивным и, соответственно, самым нравственным они считают, вроде бы, класс «высший», то есть буржуазный. Но жизнь почему-то с этим никак не соглашается, слишком далеки его интересы от справедливости и человеколюбия. «Средний» класс (по ленинской методологии – близкий к мелкобуржуазному), они же определяют как совокупность профессиональных групп неручного труда, находящихся между «высшим» и «низшим» классами. Объединяя в своём составе наиболее образованных людей, деятелей культуры, образования и науки, высококвалифицированных специалистов и часть предпринимателей он, вроде бы, и мог претендовать на обладание искомой нами «моральностью», но в реальности эта социальная страта, в своём большинстве, нацелена на переход в класс «высший» или на сохранение достигнутого статуса. Социальная же проблематика находится на далёкой периферии её интересов.