Зачистка

Глава 11. Наблюдение за врагом

– Все от окон, быстро! – не очень громко скомандовал Константин Иванович, а сам прижался к левой стороне стены, чтобы можно было наблюдать за троллейбусом, выезжающим справа.

Петрович, не дожидаясь дополнительных команд, поспешно вывел из класса труда всех младшеклассников с девочками, прихватив почти и всех старшеклассников. Алексей и Мишка остались в этом классе и молча смотрели на действия бывшего подполковника, а Гайкин, замерев у окна, вглядывался в объект наблюдения.

Троллейбус, поднявшись по горке сбоку, повернул и, проехав ещё немного, встал напротив школы. Его полусферические прозрачные башенки медленно начали поворачиваться, наводя свои пушки на само здание. Машина нависла над школой, словно коршун над жертвой, дожидаясь своего часа, чтобы достать свою добычу. Гайкин, приглядевшись к башенкам, разглядел в них, как ему показалось, силуэты стрелков-наводчиков.

– Механизм разворота очень медленный. Надо запомнить. – подумал Константин Иванович о верхних пушках троллейбуса, делая заметку в своей памяти.

Спустя где-то полминуты наблюдения, Гайкин заметил какие-то странные всполохи света, отражающиеся на стекловидных башенках. Сперва он не понял, что это такое, но потом догадался, что этот блеск идёт со стороны дороги, и хотя он не видел, что творится выше горки, он уже не сомневался, что это мерцающие блики от проблесковых сигнальных огней полиции. Его догадка очень скоро подтвердилась, когда раздались хлопки пистолетных выстрелов и треск нескольких автоматов. По звуку Гайкин определил, что это автоматы серии АКСУ-74. Подполковник ожидал услышать звуки осыпающегося стекла, но вместо этого он разобрал только визги рикошетов. Пушки троллейбуса сразу же начали разворачиваться в сторону стреляющих, при этом, сам троллейбус начал двигаться, направляясь прямо на атакующих, но не успел он повернуть свой нос на пять градусов, как раздался грохот взрыва, и за противоположным бортом троллейбуса что-то сверкнуло.

– Молодцы! РПГешкой шарахнули. – подумал Константин Иванович, меняя свою позицию наблюдения, чтобы получше разглядеть ход боя. Он помчался на второй этаж, где были физкультурный и актовый залы. Выбрав физкультурный зал, он, торопливо забежав в него, прильнул к стене и заглянул в угол окна одним глазом. Лёха и Михаил бросились за Гайкиным, но были тут же остановлены им на пороге зала:

– Стойте там!

А на улице в это самое время разгорался ожесточённый бой. Со второго этажа, откуда лучше было видно, чем на первом, Гайкин разглядел, как из-за стоявших у обочины двух легковых машин полиции и одного БТРа стреляли полицейские по троллейбусу. КПВТ БТРа молчал, и причины молчания были не понятны. И только через секунду один смельчак взвалил на своё плечо пусковую установку РПГ и выстрелил теперь уже почти в нос развернувшемуся троллейбусу. Вспышка! Взрыв! А троллейбус всё ещё продолжал разворот. Его только откинуло немного назад мощной силой взрывной волны, но Гайкину отсюда было не видно, какие при этом у троллейбуса возникли повреждения. К сожалению Константина Ивановича, на этом самом этапе бой, практически, закончился. Как только пушки троллейбуса повернулись до предельного для стрельбы угла, сразу началось уничтожение боевой группы полицейских. Прозрачные лучи устремились к крайним стрелкам, прикрывающимся за БТРом: сперва упал один из них, а затем и второй сотрудник полиции. Гайкин смотрел на всё происходящее и не доумевал, почему стрелки не отступают, продолжая делать для себя кое-какие необходимые заметки, лишь шёпотом проговаривая вслух свои выводы для лучшего запоминания:

– А пушечки-то, не скорострельные, минимум, десять секунд на перезарядку, а вот что они пробивают легко на сквозь БТР – это плохо, и луча совсем не видно, наверное, рассеивается, это хорошо. Интересно одно: это рассеивание происходит из-за дистанции или из-за каких-то преград, надо будет этот вопрос уточнить. Эх, ребят жалко. Гибнут. Не понимают, что надо уже бежать.

Его мысли, словно на расстоянии, прочли несколько бойцов, и оставшиеся пять правозащитников помчались через дорогу к парку, а двое из них – остались за легковушками и продолжили стрельбу из автоматов, прикрывая отступающих товарищей. Неведомые пришельцы из троллейбуса решили сперва уничтожить бегущих, а затем расправиться с прикрывающими, поэтому первые два луча полетели и без каких-либо препятствий достигли спины отступающих. Из этих смертельных лучей один луч, всё-таки, успел поразить одного из полицейских, а вот второй луч растворился, не долетев до второго какие-то сантиметры. Константин Иванович сразу же это отметил и, прикинув на глаз расстояние, прошептал себе под нос:

– Не более ста метров, значит, у этого оружия есть ограничения на дальность, а не на пробиваемость.

К счастью, четверо полицейских всё-таки успели убежать, а двоих – лучи пушек троллейбуса достали через десять секунд, и бой закончился, но управляющим водителям, по всей видимости, неведомого троллейбуса этого всего было мало, и они направили свою машину вслед убегавшим полицейским.

Глава 12. Первое в жизни оружие

Гайкин, проводив взглядом скрывающийся в парковом лесу троллейбус, машинально посмотрел на часы, отмечая время. Сколько ему было отведено времени, чтобы сходить к полицейским машинам, он не знал, но выбора у него не было, оставшееся после боя оружие надо было забрать. Поднявшись с корточек, он повернулся к пацанам, так и стоявшим у входа в спортзал, и скомандовал:

– Бойцы, слушайте приказ: быстро к Петровичу! Пусть открывает старую дверь в столовой, которая ведёт на улицу, а потом сообщите другим пацанам и возьмите с собой тех, кто согласится сделать вылазку. Всех жду только минут пять, потом выхожу, ждать некогда!

Лёха, сообразив быстрей Мишки смысл приказа, проговорил:

– Миха, ты к Петровичу, а я к остальным.

И не дожидаясь ответной реакции Михаила, побежал вниз. Михаил, ничего не говоря, дёрнул вслед за ним. Искать трудовика с ребятами не пришлось. Петрович, вместе со школьниками, находились в столовой. Учитель труда, давая нагоняй оставшимся поварихам, конфисковывал у них еду и раздавал её проголодавшимся ребятам. Некоторые из пацанов, набрав еды, на разносе относили их в сторону класса ОБЖ, где был организован временный штаб.

– Николай Петрович, нужно дверь открыть, вон ту! – проговорил Мишка, указывая на старую дверь, ведущую из столовой на улицу.

– Ребята, кто с нами пойдёт на улицу? – в свою очередь, поинтересовался Алексей у пацанов.

Петрович поглядел на старую дверь и просто сказал:

– Егоршин, тащи сюда гвоздодёр.

Парень, стоявший с пустым разносом, отбросил его и побежал в трудовой класс. Лёха, после обращения к ребятам, передал, что в случае, если пойдут, то пусть оденутся и ждут здесь, сам дальше побежал вслед за Егоршиным, но не в класс труда, а в класс ОБЖ, где были остальные, чтобы попытаться рекрутировать и их.

Забежав в класс ОБЖ, Мухин с порога заявил о вылазке и предложил в ней поучаствовать сидевшим здесь мальчишкам из старших классов. Юлька, находившаяся в классе и увидев Алексея, было, ринулась к нему, но, опомнившись, осталась сидеть, глядя на него с надеждой. Всем ребятам без исключения было сейчас тяжело, они менее чем за час потеряли знакомых, друзей и близких, и на их глазах погибло огромное количество людей, но детская психика оказалась более приспособленной, чем психика взрослого человека, поэтому они достаточно быстрее перестроились на другую противоположную реальность в условиях экстремальной жизни. Юлька, сильно расстроившись минуту назад, впала в состояние транса, вспоминая, как убили Настьку и Катьку, но увидев Мухина, сразу же отвлеклась от всех этих воспоминаний, и молниеносный импульс женской памяти напомнил ей, что Мухин побежал не к ней сперва, а к историчке. И возникшее чувство ревности охладило её огромное желание броситься к нему, при том, что ей очень-очень в душе хотелось сделать это, но она продолжала с надеждой смотреть на него, ожидая, чтобы он совершил то самое действие, которое она сейчас не сделала. К её величайшему сожалению, этого не произошло, да к тому же, через минуту Мухин исчез, выбежав из класса по своим делам. Юлька вновь загрустила, ругая себя за своё бездействие.

В назначенное Гайкиным время, у открытой Петровичем двери, стояло пятеро: сам подполковник, Алексей, Михаил, Игорёк и Серёжка. Константин Иванович перед выходом всем инструктировал:

– Толпой не идём, растягиваемся в цепочку. Доходим до полицейских машин и собираем оружие с боеприпасами. Бронежилеты и каски с другой защитой не берём, если только одежду и ботинки. Затем уходим. Понятно?!

– Да! – в разнобой ответили ребята.

– Помните, я буду на страже, пока вы собираете амуницию. Если появится троллейбус, не паникуйте и запомните, что его пушки перезаряжаются за десять секунд, а дистанция стрельбы – не более ста метров, поэтому уйти успеем. – после, сообщив со всей ответственностью, он замолчал, вглядываясь в серьёзные лица ребят. Убедившись в том, что инструктаж усвоен, подполковник проговорил:

– Ну, тогда пошли!

И про себя добавил:

– С Богом!

Быстрыми перебежками до БТРа и двух полицейских легковушек они добрались за несколько минут. Присев возле БТРа, вся пятёрка затихла, тяжело дыша. Константин Иванович залез наверх бронемашины и оттуда принялся наблюдать за местностью. Ребята, отдышавшись и видя, что Гайкин «даёт зелёный свет», не теряя времени, кинулись к убитым полицейским. Алексей сразу же увидел валявшийся АКСУ и, подхватив его, поставил на предохранитель, как учил Константин Иванович. Закинув автомат за спину, он пересилив страх перед мертвецами, подошёл к первому убитому полицейскому и начал снимать с трупа обмундирование, оружие и боеприпасы. Где-то за спиной кого-то вырвало. Алексей оглянулся и заметил вытиравшего рот Серёжку. Гайкин, увидев, что все уставились на Синицына, приказал:

– Не отвлекайтесь! Быстрей собирайте оружие!

Минут через двадцать юноши были обвешаны ремнями с оружием и боеприпасами. Поверх их спин торчали увязанные в кульки одежда и обувь. Выглядели ребята комично и, возможно, они бы поржали в другое время друг над другом, но сейчас все находились в боевом, а кто-то и в тревожно-боязливом напряжении. Гайкин, оглядевшись по сторонам, приказал:

– Возвращайтесь в школу!

Сам же полез в БТР, чтобы забрать возможные полезные вещи, которые могли находиться внутри. Прежде чем заняться мародёрством, по другому он это никак не мог назвать, Гайкин решил разобраться с крупнокалиберным пулемётом. Ему понадобилось пару секунд, чтобы стало ясно, почему пулемёт БТРа молчал. Банально, но у крупняка просто не было боеприпасов, поэтому он и не стрелял. Оглядевшись, он обнаружил пару цинков с патронами для автоматов и несколько переносных радиостанций. Подхватив найденное, Константин Иванович мысленно извинился перед убитыми и полез наружу. Цинки с патронами были тяжёлыми, поэтому он их сбросил с броневика, высунувшись из БТРа по пояс. Он снова огляделся. Ребята уже спускались с горки. На улице было тихо, кроме них, других людей видно не было. Кое-где можно было услышать шум машин и стрельбу, но громче всего каркали вороны. Гайкин слез с броневика и, подхватив цинки, рысцой побежал за уже спустившимися вниз пацанами.

Лёха, нагруженный сверх меры, шёл и думал о своём первом в жизни оружии. Когда он взял в руки автомат, сразу же понял, что ошибался насчёт того, чтобы стать военным. Автомат в нём, словно, пробудил ту невиданную до селе дремавшую силу воина, которая на миг проснулась и отрезвила его, когда убили Ирину Александровну. Эта же сила и подсказала ему про опасность, которая должна была скоро случиться.

Глава 13. Снова опасность

Нагруженные по самую макушку ребята спустились с горки и перелезли через забор. Им оставалось пройти через поле до открытой двери столовой около семидесяти метров, когда Алексей ощутил всем своим нутром, что обстановка меняется и не в лучшую сторону. Из ближайшего жилого дома, расположенного рядом со школой, вышли двое. Они, не оглядываясь по сторонам, целенаправленно побежали к маленькой цепочке людей, идущих к школе. Двое неизвестных, сократив расстояние, принялись кричать:

– Ребята, ребята, подождите, мы с вами!

Лёха, идущий первым, даже не остановился, помня все инструкции Гайкина и, прислушиваясь к своей внезапно возникшей интуиции, а вот идущий за ним Серёжка встал и повернулся к подбегавшим. Идущий за Синицыным Мишка и замыкавший Игорёк тоже остановились. Мухин даже не оглянулся, он был уверен, что одноклассники также соблюдают инструкции Гайкина, как и он. Перемахнув через забор, двое приблизились к трём стоявшим пацанам. В это время Петрович выглянул на улицу и, заметив, что кто-то бежит к школьникам, взял ломик и направился к ребятам. Лёха, увидев идущего к нему Петровича, державшего в руке ломик и смотрящего за его спину, сразу сообразил, что там творится что-то неладное. Оглянувшись, Алексей увидел, как двое рослых молодчиков подбежали к стоявшим ребятам. Лёха отошёл от одноклассников не так далеко, поэтому слышал, о чём они говорят:

– Пацаны, чего тащите? – борзо спросил один из молодчиков бандитского вида.

– Чего тащим? То и тащим. – не менее нагло ответил, вдруг, Серёжка.

– Ты чего пацан? Попутал что ли? Что, не видишь, с кем базаришь? – наехал второй из молодчиков.

Серёжка, испугавшись немного, но не подав виду, ответил:

– Ща, браты подойдут, и тогда посмотрим, кто кого попутал. Валите отсюда, шавки прихлебательские!

Бандиты от такого явного хамства со стороны молодого не ожидали, только рты раскрыли, а потом один встрепенулся и, достав пистолет, проговорил ухмыляясь:

– Это ты братком называешь трудовика? Тогда, ща я вас без него оставлю!

И развернув ствол в сторону Петровича, выстрелил. Лёха, находившийся на линии огня, даже не подумал упасть, он заворожено смотрел, как ухмыляющаяся морда одного из бандитов становится злой, а потом его рука достаёт из кармана пистолет и, направив на него, стреляет. Он думал, что бандит стреляет в него, но на самом деле беспредельщик выстрелил в Петровича, почти обошедшего Алексея сбоку. Мухин заметил краем глаза, что рядом с ним кто-то валится. В голове сразу всплыло:

– Это же Николай Петрович!

А бандиты после удачного выстрела, который ошарашил ребят, начали смеяться, наблюдая за лицами школьников. Алексей, от злости на свою растерянность, собрался и, увидев, что к ним на помощь спешит Константин Иванович, не дожидаясь, пока он перелезет через забор, перекинул с плеча АКСУ и снял автомат с предохранителя, направив ствол в сторону бандитов. Он не знал, есть ли в автомате патроны, но надеялся, что есть. Всё происходящее его сейчас просто взорвало. Какие-то поддонки, почувствовав свою безнаказанность, убили трудовика ради наживы. Мухин хотел было уже начать действовать, но его остановили слова подбежавшего Гайкина:

– Ребята, спокойно, – и обращаясь уже к беспредельщикам, спросил, – А вы, кто такие?

Это был отвлекающий манёвр. Бандиты, не ожидав подвоха от подходящего с бока субтильного вида мужика, повернули морды в его сторону, даже не направив туда пистолета. Это была их ошибка, последняя ошибка в этой жизни. Гайкин, достав пневматический пистолет, захваченный из тира, начал стрелять в голову бандиту, у которого было оружие. Тот, получив болезненные попадания, отпустил пистолет и схватился за лицо. Пистолет упал в снег. Второй попытался достать какое-то оружие, но было поздно. Гайкин со всей силой заехал ему ногой в живот, а потом, когда тот согнулся, добавил по затылку железной рукояткой травмата. Бандит упал без сознания в снег. Константин Иванович, не останавливаясь, приблизился к первому и отправил того в нокаут с двух ударов, после чего приказал стоявшим и смотревшим во все глаза ребятам:

– Ребята, живо в школу, а затем цинки с патронами затащите. Я их возле забора бросил.

Лёха, получив команду, поставил автомат на предохранитель и поспешил в школу, где возле открытой двери столпились кухарки и другие обитатели школы, которые успели убежать от троллейбуса. Серёжка, Мишка и Игорёк поторопились за Лёхой, а Гайкин принялся обыскивать лежавших бандитов. Забрав у них оружие, он хладнокровно выстрелил им в головы из подобранного пистолета, а затем поспешил к лежавшему Петровичу, который начал подавать признаки жизни.

Глава 14. Возвращение

– Коля, ты как? Куда тебя ранили? – подбегая к трудовику, начал задавать вопросы Гайкин.

– Иваныч, похоже, я в рубашке родился. – постанывая и кряхтя, проговорил Петрович.

Он, кое-как повернувшись на бок, опёрся на руку и поднялся, приняв положение сидя, а потом начал шарить вокруг себя. Нащупав гвоздодёр, он его поднял и показал Гайкину, как доказательство чудесного спасения.

– Что? – изумился Константин Иванович.

– Видишь, пуля в ломик угодила, а я его перед собой держал, меня ломиком-то и стукнуло. – посмеиваясь от стресса, пояснил трудовик.

– Поднимайся, Коля! Пойдём! – помогая Петровичу подняться, проговорил Гайкин.

Петрович, обретя вертикальное положение, облокотился на Гайкина, и они оба пошагали к открытой двери столовой. Мальчишки, отнеся и скинув всю амуницию, уже успели сбегать за цинками и, вернувшись назад, шли рядом с Гайкиным и Петровичем. Внезапно из столовой раздался крик:

– Едет!

Гайкин, сразу же сообразив, о чём идёт речь, стал подгонять пацанов:

– Быстрей в школу!

И сам ускорил темп, практически, тащив за собой Петровича.

К их удивлению, они всё-таки успели. Как только Николай Петрович и Константин Иванович влетели в школу, на горке показался троллейбус. Гайкин, забегая в само здание, крикнул, чтобы все ложились, при этом сам рухнул на пол с трудовиком, умудрившись оттолкнуть Петровича к стене. Подоконники в столовой были низкие, но всё же, видать, достаточно высокие, потому что машина-убийца не стреляла по лежавшим на полу людям, а только стояла, водя раструбами башенных пушек из стороны в сторону, будто принюхивалась, ощущая добычу, но не видя её.

– Всем затихнуть! – на грани слышимости приказал Гайкин, приподняв голову и наблюдая за троллейбусом.

Время шло, а троллейбус не сдвигался с места. Все, кто находились в столовой, продолжали лежать, не двигаясь уже минут тридцать. Некоторые стали потихоньку шевелиться, постанывая от затекания чуть ли не во всём теле. Прошёл ещё час, прежде чем начались хоть какие-то перемены. Троллейбус, за которым наблюдал Гайкин, сперва начал покрываться туманом, который появился из-под его днища, стал подниматься вверх, окутывая железную основу машины, а потом сам троллейбус стал на глазах становиться прозрачным, тая в воздухе, и, вскоре, исчез совсем.

Люди, пролежавшие почти без движения полтора часа, с облегчением выдохнули и начали потихонечку подниматься. Первые минуты все переговаривались шёпотом, словно, чего-то опасались, а потом страхи стали таять, как недавно растаял троллейбус, и шум разговоров вскоре наполнил помещение столовой.

Гайкин, поднявшись с холодного пола, взглянул на часы и присвистнул. Стрелки на циферблате показывали четыре часа, на улице уже начинало смеркаться. Он, подойдя к Петровичу, спросил:

– Как себя чувствуешь?

– Вроде, нормально! Сейчас немного посижу и займусь делами. – ответил Петрович, присаживаясь на лавку.

Подполковник, убедившись, что с трудовиком всё нормально, начал распоряжаться:

– Повара, готовьте ужин! Бойцы, оружие отнесите в класс ОБЖ. А я займусь связью и реорганизацией. – последнее слово он уже сказал тише, как будто для самого себя.

Глава 15. Организация

Бывший подполковник ГРУ, наблюдая за троллейбусом, анализировал всё происходящее. Выводы были не утешительными. После исчезновения фантастического транспорта, Гайкину стало понятно, что разовой акцией те, кто находятся в машине, не отделаются, и они ещё вернутся. Но он не понимал их намерений.

– Уничтожение людей, чтобы захватить планету? А может, это просто кровавое безумие? Как бы узнать, кто там сидит в этих корытах…? – задавал он себе вопросы, глядя на машину, которая за какие-то часы смогла уничтожить тысячи людей только на его глазах, а что творилось по всему городу, ему даже и думать не хотелось.

Ответы на ум не приходили, и Константин Иванович, осознавая, что им сейчас нужно только выжить, решил организовать школьников и постараться уцелеть до эвакуации, во что бы то ни стало. Взваливать на себя бремя руководителя он не боялся, к тому же, звание подполковника имело вес даже среди гражданских. Он только переживал за свою семью, которая, как он надеялся, пересидела массовые расстрелы дома. Ему так сильно хотелось броситься на помощь к родным, но самостоятельно взятые на себя обязанности по моральным принципам не позволили сбежать.

Ужинать пришли все, кто оставался в школе. Гайкин вместе с Петровичем и учительницей Алёной Павловной, пока все сидели за тарелками, составили списки пришедших. После подсчётов оказалось, что сейчас всего в школе пребывает двести пятьдесят два человека. Среди них пятнадцать учителей и двенадцать человек обслуживающего персонала, включая шесть поварих и трёх охранников. Остальные были дети от семи до семнадцати лет. К сожалению Гайкина, директора школы в этот день не было рядом, на работе, а завуча убили, когда она пошла со всеми к дороге. После проверки кухонных запасов Константин Иванович немного успокоился, запасов еды, в случае нахождения в автономном режиме, хватало на три дня, поэтому особых осложнений за этот период пока не предвиделось. Те, кто хотел уйти домой, Константин Иванович отпустил сразу же после ужина, но ушли не многие. Закончив со списками и ревизией, Гайкин попытался связаться с центральными службами, чтобы узнать, как им действовать дальше. Телефоны городской сети молчали, из трубки исходила глухая тишина без единного гудка. Мобильные телефоны искали сеть, зато прихваченные радиостанции из БТР иногда подавали признаки жизни. Гайкин, переключаясь среди частот, один раз нарвался на одну группу полицейских, которая находилась поблизости, но они ответили ему, чтобы оставался на месте и не высовывал носа на улицу, даже если он находится на работе. Оторвавшись от рации, Гайкин понял, что эвакуации не предвидится и надеяться им надо только на себя.

– Если сказали сидеть дома или в офисе, значит внешней угрозы нет. Основная угроза внутри, и это троллейбусы. Они навели шороха. Значит, скоро будет массовая мародёрка, и это будет основная угроза. Похоже, что они даже и не думают, что троллейбусы вернутся. Сейчас их цель уберечь город от ограбления. А нам, вообще, стоит сейчас уходить? Не думаю. Если прикидывать по всей ситуации в целом, сейчас в школе, получается, находиться надёжнее всего: еда и питьё есть, а это сейчас главный аспект для всех нас. Оборону я налажу. Жалко, что родных сюда не перетащил. Да и что с ними там? Как они? Ладно, сейчас организую тут всё, тогда и за своими смотаюсь. – рассуждал Гайкин.

И прогнав эту мысль, ещё несколько раз заключил:

– Так! Значит, надо будет обживать школу и в ней же оборону держать, по-любому!

Он немного посидел, прикидывая план действий, и уже минут через десять подполковник начал активную деятельность.

Первым делом он приставил всех малолеток к учительницам и девочкам постарше. Остальных, от четырнадцати и старше, заставил заниматься баррикадами. Охранников и мальчишек, кто участвовал в вылазке, он вооружил принесённым оружием, приготовив пневматическое для остальных. За час всех приготовлений школа казалась неприступной крепостью. Главный вход был завален железными стульями и партами. Вторичные двери и пожарные выходы также завалили школьной мебелью. Люки, ведущие в подвал школы, были вскрыты на случай экстренного отступления. Подвальные выходы закрывались железными дверьми, на которых висели амбарные замки, поэтому Гайкин не опасался за их надёжность, но, на всякий случай, эти двери тоже завалили разным подвальным хламом. На втором этаже, рядом с крылом интернатчиков, сделали ещё несколько спален для остальных ребят. На сложенные столы положили маты, а из оставшейся одежды сделали одеяла с подушками. В каморке у завхоза нашлось с десяток старых одеял, которые тоже пошли для укрывания.

Для удобства обороны Гайкин решил создать четыре дежурных укреплённых поста. Два поста он расположил возле лестничных входов в первом корпусе так, чтобы они защищали полностью верхние этажи и главный вход. А два других – он разместил во втором корпусе. Один – в столовой, другой – в классе труда, откуда был ещё один выход из школы.

По-хорошему, надо было разместить ещё один пост возле коридора, соединявшего два корпуса, но людей не хватало, поэтому коридор пришлось оставить без внимания, хотя постовым был дан приказ прогуливаться до коридора через каждые десять минут. Свет решили оставить только аварийный, чтобы не привлекать лишнего внимания. На постах должны были дежурить по два человека, которые по необходимости обязаны были подменять друг друга. На точках положили по мату, чтобы один из наблюдающих мог отдыхать, а второй – в это время дежурить. Как только все приготовления были готовы, и некоторые из ребят собрались посмотреть телевизор, вот тут всё и началось!