– Правильно, многое могли не увидеть или просто затоптать. Сам знаешь, какие иногда приезжают некомпетентные люди, – Синицын завел машину и нажал на педаль газа. – Кофе, главное, не разлей, а то сам потом будешь машину драить.

– Хорошо, Майор. Не переживайте, кофе в подстаканнике.

– Об этом я как раз и переживаю, – нажав на тормоз, Синицын резко остановился перед светофором. Из-за толчка машины крышка стакана слетела, и весь кофе расплескался по салону.

Альберт опешил и быстро достал из бардачка салфетки. Вытаскивая одну за другой, он начал протирать салон.

– О чем я тебе и говорил, идиот, – возмутился Синицын.

***

Синицын припарковалась возле двух дубов. Майор вышел из машины, Альберт последовал за ним. Медленным шагом они подходили к тому месту, где ранним утром София нашла окровавленный мясистый труп без единого кусочка кожи на теле.

Майор сфокусировался на месте преступления. Следы расправы до сих пор не смыло дождем. Кроваво-красное пятно, блеклыми цветами на холодной осенней дорожке, напоминало о зверском убийстве. Желтая и красная листва пытались скрыть ужас, но у них мало что получалось.

Наклонившись перед пятном, Майор детально осмотрел место преступления. Все, как и в прошлый раз, ничего нового он там не увидел. Повернув голову направо, Синицын выпрямился и пригляделся к грунту вдали от пятна. Он немного прошел и сел, вглядываясь и анализируя.

На земле были засохшие вмятины, как будто кто-то споткнулся или поскользнулся. Майор встал и бодрым шагом пошел вдали от вмятин. Альберт чуть ли не бежал за ним, пытаясь нагнать своего начальника. Майор все шел и смотрел. Через минуту он остановился возле клена и уткнулся взглядом в землю.

– Вы чего? – задыхаясь спрашивал Альберт.

– Что видишь? – спросил его Майор.

– Листва.

– Больше ничего?

– Нет, ну вот клен стоит. Мы, типа, в лесу.

– Принеси мне из бардачка прозрачный пакет и резиновые перчатки.

Альберт быстро сбегал к машине и вернулся обратно уже со всем необходимым. Синицын сел на корточки, надел перчатки и покопался в листве. Среди листьев он обнаружил кожаный чехол от ножа.

– Что это? – спросил Альберт.

– Это наша первая зацепка. Видимо, жертва начала убегать, и он кинул нож ей в спину. Как видишь, попал, – Синицын передал чехол Альберту и сказал: – Отдашь его на экспертизу. Пусть проверят пальчики и, если будет еще какой материал, его тоже. Может, остатки его крови, мало ли. Я тебя сейчас подброшу до отделения, а сам отъеду. Дело есть.

– Хорошо, Майор.

***

Не было и дня, чтобы Майор не вспоминал обо всех находках за последний месяц, ведь самым первым трупом был его родной брат. Ему было всего семнадцать лет. Парень еще школу не закончил, а уже лежал освежеванный на болоте возле городской школы номер шестьдесят три.

Ему искренне было жаль двух женщин, что сегодня утром заходили к нему в кабинет. Он ненавидел себя за то, что рассказал им правду. Но больше всего он сожалел о встрече с Екатериной Круговой.

Синицын прямо ей сказал, что дочери, которую она любила всем сердцем, просто нет в живых. Но как иначе он мог поступить? Синицын работает в правоохранительных органах, и ему по долгу службы нужно говорить людям вещи, которые часто бьют по дых. Из-за новостей хватает сердце, многие решаются на суицид. И такое было в его практике, благо он смог отгородить мать от этого исхода.

Майор вовремя вернулся домой. Его мать уже стояла на стуле и засовывала голову в петлю. Он пулей подбежал к матери и снял ее со стула. Она разревелась на плече у сына и сказала, что больше не может это терпеть. На что услышала фразу, которая помогла ей преодолеть ту печаль, что разъедала изнутри: «У тебя в этом мире есть еще один сын, мама. Не нужно торопиться к младшему, пока старший еще дышит и любит тебя!».

Фраза сына, как исцеляющее прикосновение, помогла матери смериться с роком судьбы. Только внутри Синицына еще бушевала буря. Он мечтал найти подонка и наказать его так, как он заслуживает, а не передавать его в коррупционные лапы закона.

Этого и ждал Коломов, когда милый папочка всадит пулю в сердце маньяка.

***

Близился конец последнего урока. Ребята мечтали услышать звонок, освобождающий их от заключения в дверях ненавистной им школы. Тамара Львовна все грузила учеников косинусами и синусами, и чуть не сказала «достаем двойные листочки», как звонок зашумел на все три этажа. Он дал детишкам свободу.

Ребята помчались на первый этаж, прихватив с собой рюкзаки и сумки. На входе их ждал охранник. Грозный старый хрыч в помятой синей рубашке и черном галстуке. На его голове блестела лысина, а зубы во рту еще не все выпали. Коломов попросил открыть дверь, на что хрыч возмутился и стал требовать бланк с печатью директора.

– У нас уже уроки закончились! – сказал Дануев.

– Мне без разницы. Приказ был дан и его нужно придерживаться! Вы еще узнаете, как следует выполнять приказы. Вот в армию заберут, поймете, а пока учитесь блюсти устав, малышня!

Дед ни в какую не хотел их выпускать. После нескольких минут пререканий на первый этаж стали подходить одноклассники ребят. Их становилось все больше и больше. Они бурно обсуждали школьные правила и пытались доказать хрычу свою правоту. Софа с Яной не выдержали и побежали в кабинет директора.

– Мария Николаевна, нас охранник не пускает на улицу. У нас закончились уроки, а нам говорили, что только на перерыве нужны бланки с печатью, – начала София.

– Маразм крепчает, – сказала директор и вышел к детям.

Только Мария Николаевна повысила голос, старый хрыч быстро открыл дверь и выпустил всех школьников.

– Надеюсь, ему попадет сегодня, – сказал Коломов, когда ребята отошли подальше от крыльца.

– Непременно. Вы бы видели, какими глазами на него смотрела директриса. Она была готова его в клочья разорвать, – вставила София.

– Ладно, так зачем мы идем на болото? – спросила Яна.

– Потерпите, – Коломов пытался усмирить пытливый ум Яны. – Там все узнаешь. Для меня это такая же тайна, как и для тебя.

– Софа, что происходит? – теперь спрашивал Дануев.

Софа задала Дануеву встречный вопрос:

– Ты когда-нибудь убивал мелких животных или рептилий? Может, пауков?

– Эм-м, было дело. Мы как-то в детстве с ребятами надували лягушек через трубочку.

– Отлично, значит, ты будешь убивать лягушку.

– В смысле? Соф, ты умом тронулась? – возмутился Саша.

– Боишься? – Коломов решил взять его на слабо.

– Нет, не боюсь, но зачем это нужно?

– Сейчас все увидишь, – сказала Софа.

Ребята подходили к болоту. Яна сильнее вцепилась в Сашу, а Софа, наоборот, отпустила Лешу.

– Ищите все лягушку, нужна одна, – скомандовал Коломов.

Ребята начали искать по всему болоту лягушек. Странно, но их никто не мог найти. Как будто лягушки знали об их приходе и не хотели стать жертвой больных подростков.

Через десять минут поисков из-за кустов возле болота, покрытого тиной, закричала Яна. Ребята быстро прибежали на зов девушки. На земле в кустах маленькая лягушка прыгала в сторону дуба.

– Отлично, дави ее, Дануев, – скомандовал Коломов.

– Может, не нужно этого делать? – резко влезла Софа.

– Мы же изначально сюда пришли, чтобы проверить твои способности! – говорил Леша. – Дави ее, Саш!

– Какие способности? – спросила Яна.

Все молчали. Дануев взял в руки лягушку и посмотрел на Софию. Она стояла и думала, как поступить. Вдруг ее способности выдуманы, а кот всего лишь привык к ней? Девушка собралась с мыслями, набралась смелости и сказала:

– Давите.

Коломов вырвал из рук Саши лягушку и кинул ее об дерево. Она с глухим стуком ударилась о кору дуба, и ее тело шлепнулось в грязь рядом с кустом. Девочки завизжали от неожиданности, а с глаз Яны пошли слезы. Саша обнял Яну и прижал к себе, чтобы девушка не видела мертвую лягушку.

– Бери ее, – сказал Леша.

София подошла к мертвой лягушке, села на корточки и медленно поднесла руки к ее зеленому трупику. Она положила ее на одну ладонь, а второй прикрыла сверху. Что-то внутри происходило. Софа чувствовала, как ее лапки начали двигаться в хаотичном порядке.

Она извивалась, ее косточки хрустели. В момент все прекратилось. Софа аккуратно открыла ладони и увидела лягушку, целуя и невредимую. Девушка испугалась и выкинула ее, а сама, потеряв равновесие, упала на свою пятую точку.

Ребята смотрели на Софию огромными глазами, то ли от испуга, то ли от радости. Они сами не понимали своих ощущений. Перед ними только что произошло чудо. Девушка воскресила маленькую лягушку.

Минуту постояв, Яна смогла выдавить из себя фразу:

– Ну ты, малышка, даешь.

– Как такое у тебя вообще получилось? – спросил Саша.

– Не знаю, я просто взяла ее в руки.

Коломов помог Софии встать и отряхнул ее.

– Когда ты вообще узнала об этой способности? – спросила Яна.

Друзья были в глубочайшем шоке. Это же подарок судьбы, манна небесная. Никто за всю историю человечества не умел воскрешать живых существ. Софа все рассказала ребятам.

– То есть, хочешь сказать, если ты сейчас прикажешь лягушке что-то сделать, она тебя послушается? – удивленно спросила Яна.

– Да, смотри.

София повернулась к лягушке и приказала ей прыгнуть три раза и перевернуться на спину. Она это сделала. От удивления у ребят челюсть отвисла.

– А если это будет не лягушка, а человек? – с опаской спросил Дануев.

– Я не знаю, но это все мне не очень нравится. Только представьте, что со мной будет, если об этом кто-то еще узнает. Меня увезут и будут проводить опыты в секретной лаборатории. С тех пор, как я об этом узнала, мне не по себе. Страшно, что все, кого я воскрешаю, мне служат, – сказала Софа и весело добавила: – Я же могу весь мир захватить.

Ребятам шутка не понравилась.

– Я так понимаю, что мы сделали все, что хотели, – сказал Дануев.

– Да, наверное, – коротко ответила София.

– Я пойду, мне пора, а вы давайте готовьтесь. Сегодня идем наводить порядок в квартире, – весело сказал Дануев.

– Подожди, а я что буду делать? – спросила Яна. – Мне домой нельзя возвращаться, я не хочу больше туда.

Саша посмотрел на Яну, следом на Софию и проговорил:

– Соф, если ты под домашним арестом, значит, не можешь покидать дом.

– Ну, ты правильно мыслишь, Шерлок, – усмехнулась Софа.

– А если ты не можешь покидать дом, значит, к тебе могут прийти гости?

– Хорошо, Яна посидит у меня, – согласилась Софа.

Дануев поцеловал Яну и ушел.

– Ну что, пойдемте я вас проведу, а то тебе, Софка, дома достанется, – сказал Коломов.

На протяжении всей дороги ребята обсуждали способности Софии. Да что там ребята, Дануев, шагая в сторону дома Яны, думал не о том, что хотел сделать, а рассуждал, как способности Софы отразятся на их компании, на них с Яной. Как сложится дальнейшая жизнь Софии Смеловой, если однажды она воскресит настоящего человека. Он только подумал, что живой труп станет прислуживать семнадцатилетней девочке, как его бросило в дрожь, и по телу прошлись мурашки.

А в это время возрожденная лягушка прыгала по болоту, пробираясь через траву и камни к трупу молодого человека без единого намека на кожный покров.

***

Саша уже подходил к дому Филимоновых, как из открытого окна донеслась брань и крики. Это ругались родители Яны. Он подошел поближе к окну и прислушался повнимательнее.

– Да ты, чертов изменщик, вали к своей шалаве и воспитывай своего второго ребенка! Перестань лезть в нашу семью, если тебе так тут хреново! – кричала мать Яны.

Звук разбитой посуды моментально донесся до ушей Саши.

– Ты мне не указывай, как поступать! Я содержу нашу семью! И… – не успел договорить отец Яны, как его перебила мать.

– И ту семью тоже!

Еще одна тарелка полетела на пол.

– Не суди меня! Ты не имеешь права!

– Да ты вечно приходишь уставший и злой, на выходных тебя нет дома, все время бьешь Яну, и я тебя даже остановить не могу. Я устала от вечных избиений! Мне осточертело притворяться перед своей дочкой и вести себя как мразь! Я ведь действительно ставлю тебя в пример, чтобы у нашей дочери был отец!

Тарелка снова разбилась о паркет.

– Если ты не закроешь свой рот, я сам его закрою!

– Вот ты не имеешь права меня трогать!

– Сюда иди, сука! – закричал отец Яны.

Саша собрался с мыслями и молнией добежал до крыльца. Он начал ломиться, стучать, звонить. Дверь открыл уставший отец.

– Что тебе? Яны дома нет и вряд ли она тут появится в ближайшее время!

Размахнувшись, Саша боковым ударом повалил на пол бездарного мужика.

– Ты, шука, охренел? Я не чуштвую челюсть! – кричал отец Яны невнятной речью.

Саша опустился на корточки перед Васей и рукой схватил его за горло.

– Если ты хоть раз поднимешь руку на Яну или тетю Любу, я тебя убью, тварь! Лучше занимайся своей второй семьей и молись, чтобы Яна никогда о ней не узнала! Ты все понял, черт?!

– Ти мне, фука, не дерси, – снова невнятная речь изо рта отца Яны.

Дануев еще раз ударил мужчину. Челюсть Васи полностью опухла, и теперь он вообще не мог говорить, только махал руками и пытался остановить Сашу.

За всем происходящим наблюдала тетя Люба и даже не пыталась остановить парня. Наоборот, у нее загорелись глаза, и, как только Саша встал с пола, тетя Люба ударила ногой Васю в живот с фразой:

– Вот тебе, мразь! Вали к своей шлюхе! – тетя Люба перевела взгляд на Дануева. – А ты, Саш, иди за мной. Мне нужно с тобой поговорить, – она провела парня в кухню, усадила за стол, налила чай и стала убирать с пола разбитую посуду. – Ты все слышал?

– По поводу чего?

– По поводу его второй семьи.

– Немного, но слышал.

– Я могу тебя попросить ничего не говорить Яне? Я буду добиваться, чтобы его выселили из квартиры и подам на развод.

– Хорошо, я ей не скажу, но и вы ей не говорите об этом инциденте, – сказал Дануев и глотнул чай.

– Хорошо, я и сама бы ему морду расквасила, но силенок мало. И еще, ты когда в следующий раз увидишься с Яной, передай ей, что я ее очень сильно люблю и извиняюсь перед ней за все страдания… Хотя нет. Я сама с ней поговорю. Сколько лет я пыталась сохранить семью, а он, сука, второй обзавелся, – осколки тарелок упали в урну.

– Когда вы об этом узнали?

– На днях, когда его шалава пришла ко мне домой с ребенком, ему пять лет, Саш, и сообщила мне новости. Сука, ненавижу его, – тетя Люба кинула совок с веником возле мойки и крикнула. – Ты скоро свалишь отсюда?!

В ответ Вася только мычал и не мог ничего сказать.

– У меня тоже для вас новость, но вы не пугайтесь.

Тетя Люба села на стул и приготовилась услышать самое страшное, что только могло быть.

– Мы с Яной будем жить вместе в моей квартире, – сказал Саша, ожидая плохой реакции со стороны тети Любы.

Но она только скушала шоколадную конфету и проговорила:

– Хорошо, я не против, если она будет иногда… Нет, я сама к вам буду приходить. Обещаю, что отец ее даже пальцем не тронет.

– Если тронет, то я его трону.

Саша допил чай и довольный вышел из дома. По пути он заметил, как Вася с пакетами вещей аккуратно продвигался по коридору надеясь, что Саша его больше не ударит.

Дануев был доволен тем, как все прошло. Вася больше не будет трогать дочь, а тетя Люба наладит свою жизнь. Все в плюсе, кроме Яны, которая вообще не знает об этой встрече.

Глава 4

Ее глаза привыкли к темноте. Даша могла четко видеть все фигуры, населявшие ее страшную комнату: силуэты бывших живых людей. Она привыкла к ним, как рано или поздно привык бы каждый. Человек – существо странное. Он всегда может подстроиться под ситуацию. Если человека пороть розгами каждый день, он привыкает к ним и наказание больше не покажется суровым. Это как рядовая обязанность, но в этом случае тебе нужно не выкинуть мусор или помыть посуду, а подставить спину под рассекающие до костей удары плетью.

Она до сих пор сидела и обнимала свои колени. На этот раз девушка выбрала место поуютней – угол комнаты. Даша не пошевелилась ни разу до того момента, пока замок в двери не начал издавать страшные металлические звуки. Дверь отворилась, и перед ее взором возник Гриша с тарелкой в руках.

– Тебе нужно поесть, а то умрешь и не сможешь наблюдать за моими детьми, – сказал мужчина.

Даша сидела все на том же месте, пытаясь вдавить себя поглубже в угол, а то и пройти сквозь него на волю.

– Какого хрена я стою тут и держу чертову тарелку?! – закричал мужчина. – Встала и забрала ее, пока твои органы не пошли на рагу для собак!

Даша кое-как смогла встать. Она не хотела нервировать его. Девушка мечтала добраться до дома целой и невредимой, но судя по травме колена, ей это не светит. Благом будет, если она вообще сможет попасть домой.

Она прошла несколько шагов, стараясь не переносить вес на больную ногу, и забрала тарелку из рук маньяка. Часть тарелки, за которую он ее держал, была окрашена красной краской, и сама краска отдавала металлическим запахом. Даша сразу поняла – это кровь. Она посмотрела на мужчину повнимательней. Его белая рубашка сменила цвет, его бледные руки приобрели кровавый оттенок. Его лицо, оно выражало восхищение и безумие. Она все поняла, скоро в комнате появится новый обитатель, за которым будет присматривать Даша Бонифеева.

– Молодец, ешь! – сказал мужчина и захлопнул дверь.

Даша осталась один на один с манекенами. Она чувствовала, как куклы на нее смотрят, пронизывают Дашу своими пустыми взглядами. Проникают ей прямо в душу, пытаясь урвать кусочек драгоценной эфемерной плоти. Ее разум дал сбой. Она не хотела есть, но запихивала в себя перловую кашу. Даша понимала, если не есть – будет еще хуже. Мозг начнет чудить, выдумывать то, чего в действительности нет.

Как только она справилась с едой, дверь открылась вновь и мужчина занес в комнату новый манекен.

– Теперь тебе предстоит и за ним следить. Смотри внимательней, а то, когда я его приглашал в гости, он мне отгрыз палец. До сих пор кровь не могу остановить, – гордо говорил маньяк, как будто восхищался прошедшим противостоянием с новым жителем комнаты.

Даша ничего не ответила. Она только поставила тарелку на пол и вжалась в угол. Дверь захлопнулась. Даша хотела посмотреть, кого же ей принесли, кто новая жертва чокнутого неадекватного убийцы? Но ее одолевали сомнения. Она боялась даже на метр приблизиться к нему. Вдруг это ее знакомый, а то и хуже – очень близкий друг.

Она сидела и ждала, пока морально созреет для этого. Манекен все манил ее. Он стоял спиной и не показывал лица. Даша решилась. Она еле встала на ноги, и медленно хромая побрела через стадо манекенов. Девушка не понимала, что за сила ее тащит вперед. Ей хотелось увидеть лицо.

Даша обошла манекен. Ее глаза налились слезами, а ноги ослабли. Она упала на больное колено и от того еще сильнее заплакала, и издала пронизывающий крик. Благо, этого не заметил мужчина, блуждающий по дому. Даша закрыла лицо руками. У нее началась истерика. Слезы не переставали течь. Сердце забилось, как у заядлого кофемана. Перед ней стоял ее любимый Антошенька Дорогов. Только его бездонный черные дыры вместо глаз смотрели на нее.

***

Майору нравилось сегодняшнее утро. Даже не утро, а сама осенняя пора. Он любил наблюдать, как падают листья с деревьев. Хорошо, что в Сизовграде много деревьев. Он наслаждался каждым осенним днем. Ему нравился легкий ветерок, обволакивающий лицо, нравилась погода: не такая жаркая, чтобы скрываться под тенью, и не такая холодная, чтобы укутываться во все теплые вещи, ведь достаточно надеть пальто и легкую шапку.

Но в этом году осень выдалась не такой радостной, как в прошлые года. Она снова подкинула сюрприз в виде нового инцидента: на этот раз тело нашли на болотах возле школы номер шестьдесят три.

Майор вместе со своим подручным Птенцовым, выехал на место преступления. К ним сразу поспешили судмедэксперты. Работа началась с новой силой. Майор внимательно осматривал труп и само место преступления, а Птенцов ходил рядом с ним и запоминал, часто задавал разные вопросы, на которые Синицын охотно отвечал. Недалеко от трупа Майор нашел окровавленный палец. Чудо, что Синицын смог его отыскать, ведь улику можно было легко пропустить.

– Ванек! – крикнул он судмедэксперту. – На трупе все пальцы?

Ваня внимательно осмотрел тело.

– Да, все!

– Бинго! – заорал Майор. – Мы посадим за решетку эту тварь!

За многие месяцы он только сейчас почувствовал себя счастливым. Да настолько, что был готов танцевать прямо на болоте и кричать матерные частушки. То, к чему Синицын шел так долго, наконец свершилось. Убийца допустил ошибку, и не одну. Сначала потерянный чехол от ножа, теперь оторванный палец. Осталось только узнать, как он лишился пальца, и проверить, действительно ли этот человек совершал такие чудовищные убийства.

– По коням, мне не терпится побыстрее со всем разобраться. Птенцов, будь с Ваньком на связи, как только что узнаете – мне звони, сразу же! Даже если будет четыре часа ночи или я буду заниматься сексом с проституткой – к телефону подойду!

Птенцов принял указания старшего, а Синицын на крыльях счастья полетел в неизвестном для Птенцова направлении.

***

Все приближалось к конечной точке, так думал Синицын. Он ждал заключения судмедэксперта и кусал локти, даже не подозревая, что разворачивается там, где, по сути, его компетенция никоим образом не подпадает.

В семейном гнездышке Яны и Саши разворачивалась дискуссия, склонная к появлению массы проблем для правоохранительных органов.

– Получается, если маньяк все же убил Дашу, то ты ее можешь воскресить, я так понимаю, – говорил Дануев.

– Возможно, не знаю. Я же не Бог. Могу воскресить лягушку или кота, а насчет человека… – задумалась София. – Боже, мне даже страшно от таких мыслей.

– Не бойся, – Коломов обнимал Смелову. – Знаете, что недавно узнал?!

Ребята переключили все внимание на Лешу. Когда он так говорит, значит, появилась информация от его отца.

– Сегодня утром нашли труп, опять. Что-то наш маньяк распоясался. А самое главное… – Коломов выдержал паузу. – Недалеко от трупа нашли оторванный палец. Скорее всего, это палец маньяка. Отец сказал, что после судмедэкспертизы все будет ясно.

– Ты хочешь сказать, что на днях его схватят? – радостно спросила Яна и сделала глоток вина.

– Точно схватят, сомнений нет, – гордо говорил Коломов, прижимая ближе Софию.

– Я так рада, – говорила Софа. – Надеюсь, что Даша жива.

– Я тоже, – сказала Яна. – Какой бы она сукой не была, все равно – она наша подруга.

– Согласен, – подтвердил Дануев. – В крайнем случае проверишь на ней свои способности.

Саша усмехнулся и сделал глоток пива.

– Ребят, хватит про мои способности. Я до конца в них не уверена. Что, если они действуют на людей по-другому? Например, превращают их в безмозглых зомби. Я-то до конца не уверена, стоит ли пробовать это делать с человеком. И знаете, мне вообще-то страшно. Я всю жизнь хотела стать медиком, лечить людей. Может, ступить на тропу хирургии, а после всего этого… – задумалась Софа. – Как я буду лечить людей?

– Очень просто, – влез Коломов. – Надевать несколько слоев перчаток.

– Вдруг она сможет воскресить человека в перчатках? – добавила Яна.

– Тогда… Не знаю… Хотя… – теперь Коломов ушел в свои мысли и спустя какое-то время сказал: – Ты же сама понимаешь, что находится в твоих руках… – загадочно продолжил Леша.

– Что находится в моих руках?

– Ключ к революции в медицине. Одним касанием ты сможешь вернуть человека к жизни. Тебя будут боготворить за это. Ты станешь божеством во всем мире, стоит лишь испытать твои способности на живом человеке, – завороженно заливал Коломов.

– Мне страшно, Леш. Мне не нужно становиться божеством, чтобы укрепить свой статус медика. Я хочу лечить людей, а не воскрешать!

– Разве так ты не лечишь людей?

– Я их буду забирать из того места, где им намного лучше, – говорила Софа.

– Только представь. Мать троих детей, мужа нет, дети несовершеннолетние. Она одна их воспитывает, одевает, дает кров. Что если у нее прихватит сердце или откажет почка? Врачи проводят операцию, и она не выживает. Что тогда будет с ее детьми? – задал вопрос Коломов, выдержал паузу и продолжил. – Я тебе скажу, дети останутся без ничего. Их отдадут в детдом и тогда им никто не поможет. А если мамаша выживет? Она сможет дать своим детям больше, чем детский дом. Больше, чем наше государство.

Коломов говорил уверенно. Он умел натолкнуть человека на мысль, после которой тот сделает так, как нужно Леше.

– Я это понимаю, прекрасно понимаю, но мне страшно, Леш, – из глаз Софии текли слезы. – Мне очень страшно лишь от того, что я могу породить новую эпидемию. Сотни или тысячи зомби будут слоняться по стране, а потом и по всему миру.

Яна подошла к Софии и крепко обняла, а Дануев вышел поговорить с Коломовым на балкон.

– Зачем ты с ней так резко? Она сама еще ничего не понимает и ей страшно. Ты же это все видишь, Леш, – говорил Саша и закуривал сигарету.

– Да, вижу, – говорил Леша. – Только по-другому не получится. Ты же сам понимаешь, как важно, чтобы она попробовала это все на настоящем человеке.

Леша облокотился локтями о бортик балкона.

– Понимаю, но дай ей время. Пусть она привыкнет к своей индивидуальности, так сказать. Ты рубишь с плеча. Только вчера мы об этом узнали, а уже сегодня ты заставляешь ее воскресить труп!

– Я понимаю, но…

– Но что? Тебе она дорога?

– Конечно дорога, – уверенно сказал Леша.

– Значит, ты подождешь. Будь-то неделя, месяц или год, ты дашь ей свыкнуться с этим всем, – Саша делал маленькие затяжки в перерыве между словами.

– Хорошо, я тебя понял.

– Отлично.

Дануев передал Коломову половину сигареты. Тот сделал пару затяжек и раскашлялся.

– Ну эту дрянь, – Коломов выкинул недокуренную сигарету с балкона, и ребята вернулись обратно в комнату.

София уже успокоилась, а Яна не прекращала ее обнимать. Коломов подсел к Софе и шепнул ей что-то на ушко, от чего ее лицо зарумянилось, и она поцеловала Лешу.

– Что ты ему сказал? – тихо спросила Яна своего парня.

– Какая разница? Главное, что сейчас все хорошо, – так же тихо ответил Саша.

***

Ночь подбиралась к дому Майора Синицына. Он ел свой ростбиф, уставившись в монитор компьютера. У него была очень плохая привычка: есть и читать. Он просматривал новости, произошедшие за последние несколько дней.

Часто читал научную литературу. Он любил с головой уходить в свою профессию. В порыве чтения Синицын не заметил, как домой вернулся сын.

– Привет, пап, – сказал Леша, как только зашел на кухню.

– Привет, сын. Как день прошел? – Синицын не отрывался от компьютера.

– Хорошо. Сходил в школу, потом к друзьям в гости зашел, ничего интересного. У тебя как дела на работе? – Леша достал из холодильника ростбиф и поставил в микроволновку.

– Никак. До сих пор жду ответа Птенцова. Я уверен, что на днях мы точно его поймаем.

– Наконец-то в городе будет спокойно.

– Согласен с тобой, сын, – Синицын отвлекся от своего компьютера и повернулся к Леше. – Знаешь, мы с тобой никогда не затрагивали эту тему… В общем, несмотря на то что я не твой родной отец, я тебя очень сильно люблю и надеюсь, что ты не натворишь глупостей. Ты сам знаешь, что за последние три дня пропали трое детей, а только два тела найдены. Будь осторожен, – Майор встал и обнял Лешу.

– Я действительно считаю тебя своим отцом, несмотря на то что ты мне не кровный родственник. Я люблю тебя, пап. Не волнуйся за меня. У меня есть голова на плечах, и ты дал мне достойное воспитание. Спасибо тебе, – гордо ответил Леша.

Зазвенел телефон, и Синицын ответил на звонок.

– Извини, Леш, с работы, – сказал Синицын и приставил к уху смартфон.

– Да ничего, понимаю, – сказал Коломов и сел за стол кушать ростбиф.

– Что там? – заговорил в трубку Синицын.

– Пришло заключение, приезжай в отделение – готовим облаву. Все документы подготовим позже – сейчас нужно брать. Ордер на арест уже выписали, – говорил Птенцов.

– Отлично, жди меня, я выезжаю.

Синицын собрался и пулей вылетел из дома.

***

Синицын никогда не имел своих родных детей. С мамой Коломова он познакомился, когда Леше было пять лет. Мужчина сразу заметил экстравагантную блондинку с идеальными пропорциями и пытливым умом.

Они познакомились в отделении полиции. У матери Коломова случилась беда, ее сумку украли в торговом центре. Просто выхватили из рук и убежали. Синицын занимался этим делом. На тот момент он не был таким идеальным сыщиком. Его карьера только начиналась, и ему еще много чего следовало постичь и много чему научиться.

На тот момент младший лейтенант Синицын приложил максимум усилий и смог раскрыть дело о похищенной сумке. Помимо этого преступления, мужчина, воровавший в торговом центре, был замечен в ряде других дел. Его привлекли по статье, а матери Коломова возместили весь ущерб.

Как раз во время работы над делом Синицын плотно общался с мамой Леши. Он восхвалял ее, как женщину, чуть ли не пел дифирамбы, но Александра Юрьевна никак не шла на контакт. Она пережила недавний развод, и ей не хотелось даже приближаться к противоположному полу.

Спустя несколько месяцев стараний Синицын смог войти к ней в доверие и стать другом семьи. Он часто общался с маленьким Лешей. Отец Коломова никогда им не интересовался, так что Синицын быстро заслужил доверие сына Александры. Через полгода общения Леша стал называть мужчину своим папой, а еще через год Синицын женился на Александре.

Леша души не чаял в своем новом папе. Он был для Коломова идеалом отцовства. Синицын много времени проводил с мальчиком. Ходил с ним в парк, катал на машине. Делал то, чем не занимался его родной отец.

Когда мальчику исполнилось десять лет, его мама заболела раком. После дня рождения Леши, его мать забрали в больницу. Опухоль разрасталась и метастазы пошли по организму. Срочно нужна была операция. Врачи отрезали женщине одну грудь. После долгой реабилитации – вторую.

Свои двенадцать лет Леша отмечал без матери. В его жизни наступила черная полоса, которая с новой силой набирала обороты. Единственным человеком, кто смог укрыть его от бед и заменить любовь матери, был Синицын. Мужчина не отказался от ребенка, а наоборот, принялся за воспитание и дал мальчику новый смысл в жизни. Так они до сих пор и живут, вдвоем в большом пустом доме.

***

Синицын залетел в кабинет, где уже сидели Птенцов и человек из СОБРа.

– Тебя-то мы и ждали, – сказал Альберт.

Майор подлетел к столу и сел рядом с Птенцовым. Со всеми поздоровался. Парня из СОБРа звали Максим. Его уже уведомили обо всем, и теперь им осталось разобраться с картой местности и понять, как лучше ворваться к маньяку в дом и схватить его живым. С этим никаких проблем не должно было возникнуть. Ребята из СОБРа обучены и слажены. Они годами тренируются ради таких операций.

Майору не нравился такой исход событий, но он не подал вида. Он хотел на месте пристрелить эту тварь. Так сказать, без суда и следствия. Тем не менее Синицын выслушает Максим и будет кивать, как кивает на слова Майора Птенцов. Вроде со всем разобрались. Настал момент икс. Максим передал что-то по рации. Ребята из СОБРа были готовы и ждали возле участка.