– Правда? – восторженно сказала Алиска, преданно глядя ему в глаза.
– Век воли не видать, – сказал Стайн и хитро глянул на меня. Потом засунул руку в невидимую прорезь кармана. Достал какой-то предмет и протянул его Алиске, нагнулся к ней и сказал что-то на ухо. Она заливисто засмеялась. Стайн улыбнулся, посмотрел на меня, развернулся и скрылся в кустах. «Башня» последовала за ним. Я сел пытаясь унять нервную дрожь. Алиса подбежала ко мне.
– Зая! Зая! Смотри! Господин мне сделал подарок!
– Дай сюда, что это? – я отобрал у нее тонкую коробочку, покрытую красной кожей с вензелями Д. С. на крышке. Открыл. Я никогда не считал себя технарем. Нет. Я офицер тактической разведки Академии при Совете 300. Но то, что лежало внутри, я узнал сразу. Это был процессор для андроида. Дорогой процессор. Очень дорогой процессор. По крайней мере, таких я никогда раньше не встречал. Я закрыл коробку.
Аккуратно положил ее на стол, посмотрел в сторону куда ушел Стайн и тихо спросил:
– Мышатина, что он тебе сказал?
Алиска стала серьезной:
– Зая, он сказал тебе не говорить, а ты же знаешь, – ее голос изменился. «Человек с идентификационным браслетом А класса является господином любому андроиду в любой точке планеты. Андроид обязан выполнить любое распоряжение человека с идентификационным браслетом класса А, если оно не вступает в конфликт с первым законом робототехники. То же относится и к человеку носящего на себе изображение «четырехлистника».
Эпилог
Отец Франчески оказался упитанным, розовощеким здоровяком с шикарными усами и хваткой, способной передавить стальную балку. Потягивая божественный рубин слегка крепленого вина, я лениво поддерживал разговор. Не потому что мне было неинтересно, а просто я действительно устал. Смертельно устал от этой сумасшедшей недели. Франчи подошла к отцу, обняла его, взъерошила ему волосы: «Папа… Владик уже глазками лыпает. Еще наговоритесь. Он у нас на недели две точно зависнет». Отец Франчески встрепенулся: «Действительно? Тогда завтра я покажу тебе виноградники!» Я улыбнулся: «С удовольствием!» Попрощавшись с ним мы пошли с Франческой по выложенной, нагретыми за день камнями, тропинке, к нашей с Алисой палатке. Ночевать в доме, несмотря на уговоры отца Франчи, я категорически отказался. Алиска уже спала. Ну в смысле имитировала сон. Новые процы, как оказалось, позволяли андроидам практически полностью имитировать поведение человека. Франческа остановилась возле палатки. Я внимательно посмотрел на нее.
– Спасибо.
Она улыбнулась.
– Иди уже ложись, герой-любовник. Папа тебя точно с утра поднимет, – она прыснула от смеха. – Ну если не забудет.
Приподнялась на пальцах, поцеловала меня в щеку и быстро скрылась в темноте. Я заглянул в палатку. Присел на корточки и погладил Альку по щеке, она мгновенно открыла глаза: «Зая? Иди ко мне».
– Тсссс, – приложив палец к губам сказал я, – пойду покурю. Потом вернусь, – и вылез наружу. Закурил, прошел чуть выше по тропе. Огромная луна хрустальным блеском заливала кучерявые холмы окрестных деревень. Я, запрокинув голову, долго смотрел на нее. На левую сторону. На верхнюю левую сторону. Там, у Залива Радуги и располагалась главная база. Я докурил сигарету, затушил бычок о небольшой камень в земле, засунул его в карман и пошел спать.
…Берта, пытаясь спрятать улыбку, кусала нижнюю губу. «Опять смотрит. Каждый день смотрит. Дурак», – подумала она, глядя на изображение Влада, стоящего с запрокинутой головой. Раздался аккуратный стук в дверь.
– Войдите, – негромко сказала Берта.
В помещение протиснулся Лебедев.
– Простите, миссис Стайн, я хотел бы уточнить по поводу станции Р34WHISKEY. Я уточнил результаты по добыче, она…
Берта жестко его перебила.
– Послушайте, Лебедев. Я один раз уже сказала, и дважды повторять не буду, станцию «Виски» закрываем. Руду переводим на тридцать восьмую и объединяем отгрузочные рампы. Может вы что-то не так поняли?
Лебедев испуганно замахал головой.
– Нет, нет. Ну что, вы, просто сами знаете, я человек маленький, мне нужен прямой приказ.
– И вы его получили прямо сейчас, – холодно заключила Берта. Достала из ящика стола темно-серую палочку, хрустнула фильтром и тонкий дым сигареты поднялся над кабинетом. Лебедев наклонился к ней и елейным голосом сказал:
– Конечно это не мое дело, но зачем вы курите эту химическую дрянь? Позвольте вас угостить нормальной сигаретой.
Берта внимательно посмотрела на него, и с задором в голосе быстро сказала:
– Чтобы курить настоящий табак круглый год, мне никаких денег не хватит.
И не обращая внимания на обалдевшего Лебедева, крутанулась на стуле, подошла к окну и посмотрела на маленький, бело-голубой шарик, на котором живет человек, к которому она когда-нибудь прилетит. Она пообещала это себе. А Стайны всегда держат свое слово. Без вариантов.