Когда последний фрегат отработал, над флагманом взвился знак перестроения. Корабли продолжали идти кильватерным строем, но двигались уже по гигантской восьмерке, размеренно подходя к гавани то одним, то другим бортом.
На этот раз стрельба велась бомбами. Адмиралу нравились эти новоприобретенные снаряды. Раньше они, конечно, тоже были, но маги изобрели какое-то особое взрывчатое вещество, способное разнести в щебень любую скалу. Этими бомбами как раз и били по пирсам и портовым постройкам, приводя берег к его первозданному виду. Последними были уничтожены молы, и теперь волны, не задерживая своего бега, свободно катились дальше, с шумом выплескиваясь на груды битого камня.
С флагмана дали команду перейти на ядра, и «Агни» первым ударил по ложбине, подавая пример другим кораблям эскадры.
От города вниз шла каменная эстакада. По ней дравиды спускали на воду галеры, построенные на верфи, расположенной на высоте более ста саженей на плоскогорье у стен крепости.
Следующий за флагманом фрегат удачным залпом разметал на куски и гавань, и участок тут же обрушившейся эстакады. Другие корабли довершили начатое.
– Эх, – с сожалением произнес капитан «Агни», рассматривая в зрительную трубу стены крепости, – почему наши орудия не могут стрелять вверх? Разнесли бы к чертовой бабушке и эти стены… Вот ты только посмотри, сколько этих тварей повылазило поглазеть на нас… Эх, садануть бы!
– Не будь, Шепель, кровожадным, – проговорил адмирал, забирая у него трубу. – И так, считай, подчистую разделали. Не скоро оправятся. Не один год нужно будет восстанавливать разрушенное. Теперь можно не опасаться повторной высадки. Валон, отдайте команду: домой!
На штагах флагмана взвились разноцветные флаги. «Агни» совершил поворот оверштаг8 и лег на обратный курс, за ним последовали остальные корабли эскадры. Последними к ним пристроились два крейсера, лежавшие в дрейфе в стороне от места баталии.
Это были быстроходные суда с косым парусным вооружением и узким корпусом, на них отсутствовали орудия. Они предназначались для разведки, передачи донесений. Удлиненный бушприт и грот-мачта использовались для постановки дополнительных парусов: на бушприте – кливеров, на гроте – марселя. Кроме того, там же монтировалась и смотровая площадка.
К вечеру первая эскадра, разукрашенная флагами, достигла мыса Крутой Рог и, не задерживаясь, проследовала дальше в столицу. Два фрегата, несшие дежурство у острова Песчаный, отсалютовали ей выстрелами из носовых орудий. Эскадра ответила на это приветствие.
Солнце медленно садилось, окрашивая небосвод в оранжевые тона, и стелило красноватую дорожку по воде. Ветер притих, по морю пошла зыбь. Высокие окрашенные в желтое, оранжевое и красное на темно-синем фоне облака застыли в неподвижности.
Со стороны Датии с наполненными ветром парусами быстро шел «Барс». Он догнал эскадру и поприветствовал поднятием флага. Стрела приблизилась к флагману на четверть кабельтова, и ее капитан, стоя возле ограждения на юте, прокричал в рупор:
– Что празднуете?
Шепель ответил:
– Ходили на столицу дравидов!
– И как?
– Полный порядок! Разнесли в щепки!
– Столицу?!
– Нет! Гавань!
– Мои поздравления! Что передать королю?
Стоян взял рупор у капитана и крикнул:
– Передайте, флот задание выполнил! – и добавил, возвращая рупор: – Остальное я сам доложу.
– Добро! – донесся голос с уходящего судна.
– Хорошо идет! – проговорил Валон, с искренним восхищением глядя на стрелу.
– Ему бы наши сорок пушек, – буркнул адмирал.
После встречи с «Барсом» у него почему-то пропало настроение. Может быть, оттого, что он сам думал доложить королю о маленькой, но пока единственной значимой победе флота за все время нескончаемой войны с дравидами.
Высокая мощность флота использовалась мало, разве что на маневрах. По существу она была не нужна, ибо у других стран не было боевых кораблей, способных одновременно нести такое количество орудий. Флот Этрувии – самый мощный флот в мире – использовался для сопровождения торговых караванов да борьбы с пиратами.
Секретом постройки фрегатов и галеонов владели только судовых дел мастера этого небольшого островного государства, но и они постепенно теряли навыки. Строить боевые корабли и торговые галеоны для других стран запрещалось законом Этрувии. А законы были собственноручно писаны Великим Драконом, и ни один король не смел нарушить их, ибо прекрасно понимал, что сразу распрощается с троном.
Далекие и одновременно близкие, полумифические мудрецы Странники, живущие в неприступных горах – сказочной Ариаварте, расположенной где-то в северных районах Варши9, пристально следили за всем происходящим в Этрувии. Легенда гласит, что именно они привели на острова Руту и Датию племена славных людей, населяющих северный берег Сурожского моря, и основали государство. Они обучали переселенцев ремеслам и искусствам, помогали возвести первые города и крепости.
Ходят слухи, что некоторые Странники до сих пор обитают на земле Этрувии в качестве магов и смотрителей святилищ, что хранитель негасимого огня в святилище Ария в Арьяне маг Ведан – Странник, что этому старцу более четырехсот лет, а прибыл он на Датию еще с первыми колонистами…
Стоян задумчиво смотрел на «Барс». Он поднес зрительную трубу к глазам и взглянул на ахтердек удаляющегося судна. Рядом с капитаном стоял высокий молодой человек в кожаной куртке и холщовых штанах. Из-под шляпы выбивались слегка волнистые длинные волосы и свободно рассыпались по плечам. Молодой человек рассматривал фрегат. Он улыбнулся открытой улыбкой ребенка.
Адмиралу вдруг стало неловко за свою мимолетную обиду на капитана «Барса». Ну, в самом деле, чего он на него взъелся: у того свои дела, а у него свои. Как ни крути, а весть о победе флота должна достигнуть ушей короля раньше, чем прибудет сам флот.
Глава 3. Загадка рун
«Барс» причалил у крайнего пирса. С его борта спустились несколько пассажиров, у трапа их провожал капитан. Последними сходили молодой человек и русоволосая девушка. У нее, как успел разглядеть капитан за время короткого путешествия, были красивые аквамариновые глаза. На девушке была бежевая шляпка. Приталенная блузка с отложным полукруглым воротничком ладно сидела на ее хрупкой фигурке.
Девушка кивнула и приветливо улыбнулась, протягивая руку:
– Очень признательна, капитан. Если бы не вы, не знаю, как долго добиралась бы до столицы.
– Ну что вы, сударыня, это мой долг, – скромно отвечал тот, осторожно пожимая ее руку. – Можно узнать ваше имя?
– Как?! Разве мы не знакомы?
– Нет, сударыня.
– Натали, – ответила девушка и повернулась к молодому человеку с темно-голубыми глазами: – Вандер, вы обещали мне показать гостиницу.
Он улыбнулся в ответ:
– Конечно, покажу. Разве можно такой прекрасной девушке одной бродить по улицам в такое неспокойное время?
Капитан проводил взглядом молодую пару, пока та не скрылась в сгущающемся вечернем сумраке, и пошел отдавать указания помощнику.
– В какую гостиницу ты меня определишь? – спросила Натали у спутника.
– В самую лучшую.
– Ты знаешь, где она находится?
– Понятия не имею. Ты ведь у нас столичный житель – тебе и карты в руки!
– Но я… – нерешительно ответила девушка. – Мне тогда было не до гостиниц.
– Сейчас спросим у кого-нибудь, – Вандер огляделся.
Площадь была пустынной. Они шли вдоль многочисленных зданий – лабазов, конторок, в некоторых светились окна. Неожиданно впереди скрипнула дверь, и на брусчатку мостовой упал желтый квадрат света. Следом появился опрятно одетый мужчина лет сорока, должно быть торговый служащий. Вандер окликнул его:
– Сударь!
Мужчина остановился.
– Вас можно на минутку?
– Вы меня? – с налетом удивления отозвался тот, разглядывая приближающуюся парочку.
– Да, вас! Мы только что прибыли с Датии. Где тут можно найти хорошую гостиницу?
– Гостиницу? Гм. Вам какую? На соседней улице, – мужчина указал за ряды контор, – находится портовая гостиница, не самая худшая…
– Портовая? – скривила губы Натали и быстро взглянула на провожатого. – Разве может уважающая себя девушка жить в портовой гостинице?
– Вы правы, сударыня. Тогда могу порекомендовать «Львиное сердце», но она несколько дороговата…
– Не беспокойтесь, сударь. У дочери генерала Чана найдутся средства на проживание. Думаю, король еще помнит моего отца!
– О, сударыня! – склонил голову служащий. – Такая честь для меня встретить вас. Я был знаком с вашим батюшкой, доброй души был человек.
Мужчина помолчал немного:
– Вы к нам надолго?
– Как угодно будет королю.
– Я понимаю, – тихим голосом проговорил служащий и встрепенулся: – Вы извините, я спешу, дела!
– Конечно, любезнейший, – ответил Вандер, – но все-таки как нам добраться до гостиницы?
– Ах да! Вы, сударь, знаете, где расположен дворец? Ну, вот и прекрасно. Тогда, как только поднимитесь по лестнице, сразу направо. Мимо не пройдете. Мое почтение! – и еще раз окинув взглядом девушку, мужчина заторопился по своим делам.
Далеко он не ушел, а сделав круг по Портовой площади, вернулся в контору. В небольшой комнате за перегородкой сидел полный человек в синей безрукавке и желтой рубахе. Он что-то торопливо писал в толстой книге. Услышав скрип двери, поднял глаза:
– Щеня?! Ты вернулся? Зачем?
– Мокош, ты знаешь, кого я встретил?
– Кого, Щеня?
– Дочь генерала Чана! Ты помнишь генерала Чана, Мокош?
– Помню ли я генерала? – переспросил тот, и взор его затуманился воспоминанием.
Как-то Чан уличил главного поставщика королевской армии в недовесе продуктов. Мокош клялся и божился, что он тут совершенно ни при чем, что это все проклятые торговцы, а он и так из сил выбивается, проверяя их. За поставщика попробовал заступиться премьер-министр, но генерал оказался неуступчивым, и Мокошу пришлось распрощаться с хлебным местом…
Сбросив охватившее его оцепенение, он задумчиво произнес:
– Во всяком случае, об этом нужно сказать Первану…
Гостиница занимала трехэтажное здание, украшенное лепниной, и утопала в зелени: высокие кипарисы и платаны с широкими кронами обступали ее со всех сторон. У их подножия пестрели цветочные клумбы. Светились окна, у входа горели яркие фонари. Двери были на вид тяжелые, из мореного дуба, с начищенными до блеска бронзовыми петлями и массивными ручками, но открылись на удивление легко.
Вандер галантно пропустил Натали вперед. В хорошо освещенном просторном вестибюле, устланном ковровыми дорожками, между кадками разлапистых фикусных пальм стояли мягкие диваны и кресла. За небольшой конторкой стояла пожилая дама в темно-вишневом костюме. Каштановые волосы с проседью были аккуратно уложены. Ее серые глаза смотрели выжидающе.
– У вас свободные номера есть? – спросил Вандер.
– Вам на двоих?
– Нет, сударыня, для девушки. Я только провожатый. Мы с Арьяна только что, а на улице темно…
Сударыня понимающе кивнула и окинула девушку профессиональным взглядом.
– Для вас? – с легким сомнением в голосе произнесла она. – Но… вы знаете, у нас дорогая гостиница.
– Пусть вас это не беспокоит, – Натали положила на стойку золотой этрувий и добавила: – Что-нибудь поуютней, пожалуйста.
Дама кивнула и достала откуда-то снизу толстую амбарную книгу, раскрыла ее:
– Назовите себя!
– Натали Чан.
Женщина подняла глаза:
– Вы сказали Чан? Не ваш ли отец генерал Чан?
– Да, сударыня.
Не спрашивая больше ничего, дама произнесла:
– Седьмой номер, думаю, вас вполне устроит: там гостиная и спальня, не очень большие, но уютные, второй этаж, – и позвонила в колокольчик.
На звон явился коридорный, высокий парень в синем кафтане. Он что-то жевал. Увидев, что у постоялицы нет вещей, пригладил волосы на макушке и повел девушку по широкой лестнице наверх.
Проводив Натали взглядом, Вандер повернулся к администратору:
– Пожалуй, я тоже здесь остановлюсь!
Дама старалась спрятать улыбку, глядя на молодого человека, но выражение глаз выдавало ее.
– Никак приударить захотели? – спросила она степенно, слегка кивнув в сторону лестницы.
Вандер пожал плечами и улыбнулся.
– Не без этого, сударыня! Мне бы номер, чтоб глаза не мозолить, но и не далеко… Значит, – склонившись над конторкой, громко прошептал: – она дочь генерала?
– Не надейтесь на богатого свекра. Он давно в могиле.
– Что так?!
– Убили его. Он должен был выступить свидетелем в защиту генерала Воислава.
– Что вы говорите?! И как генерал?
– Отправили на рудники, – женщина достала платочек, промокнула увлажнившиеся глаза. – Извините, становлюсь сентиментальной, возраст, знаете ли.
– Ну, сударыня! Какие ваши годы! Небось от кавалеров отбоя нет?
– Да что вы говорите, – засмущалась дама и вдруг спохватилась: – Где вы с ней познакомились, я имею в виду дочку Чана? На Датии? Ее ведь тоже вскоре вслед за Воиславом отправили.
– Не хочу вас огорчать, но на судне. Я как раз на острове закончил одно, скажем так, предприятие и решил вернуться в родные края.
– И в чем заключалось «ваше предприятие», если не секрет?
– Какой там секрет! Ходил по пещерам, искал артефакты и разную подобную ерунду…
– Удачно?
– Вполне, чтобы оплатить проживание в этой гостинице, – Вандер обвел рукой широкий холл. – И еще чтобы осталось… Да, а как у вас с ужином?
– Ресторация открыта до девяти вечера. Проживающие пользуются ею бесплатно.
– Великолепно! Выписывайте номер! – молодой человек достал из кармана кошелек, высыпал из него несколько золотых монет и подвинул администратору: – Пока на недельку, а дальше – вдруг задержусь ненароком.
– Чем вы собираетесь заняться?
– Буду осматривать местные достопримечательности. Поговаривают, что в пригорье и пустыне еще неразграбленные древние храмы можно найти.
– И дравидов тоже, – серьезно взглянула на Вандера администратор. – Не забывайте, идет война.
– Этих ископаемых, поверьте, и на Датии хватало. Как видите, все обошлось. Вы мне лучше номер скажите.
– Четырнадцатый.
Дама взяла в руки колокольчик, но молодой человек ее остановил:
– Не утруждайтесь, я сам найду. Да, и еще: что здесь можно интересного посмотреть?
– Да все! Набережная, например… дворец…
– Гм. Пожалуй, после ужина я этим и займусь. И еще!
Вандер достал из верхнего кармана куртки пластинку люцидиевой руды:
– Вот вам презент! За ваше внимание.
– Что это?
– Необогащенный люцидий.
– Но… он больших денег стоит!
– Вполне вероятно, но на Датии этот металл буквально под ногами валяется, – и очаровательно улыбнувшись, отправился по ковровой дорожке на второй этаж…
Едва Вандер ступил в приемную придворного мага, секретарь немедленно проводил его к Орею. Тот встретил посланника Странников тепло, разве что не бросился в объятия. Встав из-за громоздкого стола, долго тряс ему руку, обхватив обеими ладонями.
– Заждались мы тебя, заждались! Родан уже пару раз заходил, интересовался, куда ты исчез. Капитан «Барса» еще когда доложил!
– Ну не мог же я явиться к королю прямо с дороги – не перекусив, не умывшись!
– Да-да, конечно! Знаем мы, кого ты в гостиницу провожал.
– Да Арий с вами!
– Хорошо-хорошо! – похлопал Орей Вандера по руке. – Лучше скажи, как устроил ученицу? Как приняли дочь генерала Чана?
– Все прошло гладко. Я авантюрист, она бывшая каторжанка – сладкая парочка! – и рассмеялся, да так заразительно, что вошедший король невольно заулыбался.
– Над чем вы так дружно смеетесь? – спросил он, когда смех стих.
– Да так, нервные центры прочищаем, – ответил Вандер. – Смех – лучшее лекарство от хандры и уныния, неужто не знали?
– Лекарство, скажете тоже, – молвил Родан и продолжил: – У нас тут некоторые проблемы возникли, я бы сказал – весьма существенные…
– Можно я объясню? Тем более это по моему ведомству, – пришел на помощь королю придворный маг.
– Да пожалуйста! Только давайте сначала сядем, – и Родан устроился в кресле Орея.
Придворный маг и Вандер сели на скамью для посетителей.
– Перестали действовать руны, – с ходу начал Орей. – Армия, как понимаешь, осталась без прикрытия магов. В крепостях хоть имеются пушки, а вот передовым частям нечего противопоставить ударам шаманов дравидов.
– Так дайте им тоже пушки! В чем проблема?
– Так-то оно так, но их еще изготовить надо… В крепостях корабельные стоят, а пехоте нужно что-нибудь полегче.
– Что вы от меня хотите? – Вандер посмотрел сначала на нахохлившегося короля, затем на Орея.
– Мы хотим знать, почему перестали действовать руны и можно ли возобновить их работу, – медленно проговорил король. – У самих, как понимаешь, ни сил, ни возможностей. Если потребуются помощники, Орей даст, сколько нужно. И королевская библиотека в полном твоем распоряжении.
Вандер задумался. Рунный камень представлял собой пластинку, вырезанную из цельного кристалла люцидия, с идеально параллельными поверхностями. На одну из них наносился определенный знак, руна.
Для использования руны пластинку располагали на уровне солнечного сплетения и представляли, что от последнего к руне струится поток жизненной силы.
Жизненная сила отражалась от пластины и возвращалась в хранилище, солнечное сплетение, но воля мага вновь и вновь устремляла ее обратно, пока внутри кристалла не возникало незатухающее колебание этой силы.
В конце концов мощь жизненной силы возрастала настолько, что, преодолев отражающий эффект поверхности, сокрушительно била в направлении, указанном ей волей мага. В зависимости от начертанного знака (руны) это был или огонь, или разряд.
Это касается внешней стороны использования рун. Наряду с ней имеется и тайная, о которой не ведали ни Орей, ни маги, но хорошо знали создатели рун. Была она знакома и посланнику Странников.
Скачкообразное возрастание мощности жизненной силы происходило в результате резонанса двух колебаний: колебаний самой силы между поверхностями пластины и собственной вибрацией кристалла, которую определяли размеры руны.
Собственная вибрация кристалла называлась частотой накачки, ибо являлась следствием эфирных колебаний, которыми было насыщено пространство вокруг Руты.
Создавали эти колебания эфирные вибраторы, расположенные в разных местах острова еще со времен Альт-Ланды. Использовались они тогда для беспроводной передачи электрической энергии, согласно терминологии Странников, или минеральной маны, если следовать представлениям Объединенной школы магии Этрувии.
Вандер понимал: если руны перестали действовать, это означало, что эфирные вибраторы древних храмов прекратили свою многотысячелетнюю работу или кто-то изменил их настройки.
Вандер взглянул на придворного мага:
– Как обстоят дела у дравидов?
– Не совсем ясная ситуация, – откликнулся Орей. – У Бореи шаманы продолжают метать огненные шары, хотя наши руны молчат. В Адрии сначала их применяли, но последние три-четыре дня затишье.
– Понятно, – произнес Вандер.
Ситуация в принципе была ясна. Оставалось только узнать, где и сколько имеется храмов, поддерживающих систему рун.
– Возможно, мне понадобится посетить Датию…
– «Барс» в полном вашем распоряжении, – сразу отозвался король, заскучавший во время вынужденного ожидания, – в любое время поднимет паруса.
Вандер кивнул и спросил:
– Я заметил, что вечные свечи продолжают действовать?
– Что, у них с рунами что-то есть общее? – оживился Орей.
– Есть, общий принцип действия. И те и другие работают благодаря эфирным колебаниям.
– Я думал, что светиться их заставляют элементы тока, – произнес Родан.
– Имеются и такие – изготовленные вашими магами. Древние же светильники черпают свою силу из пространства.
– Получается, – задумчиво произнес придворный маг, – дело в самих рунах. Если лампы горят, то…
– Не спешите с выводами, – перебил Вандер мага, – не все так однозначно. Руны – это целая система: кристаллы плюс храмы.
– Храмы?
– Храмы, уважаемый Родан. В них собраны мощнейшие эфирные вибраторы, которые насыщают пространство вокруг острова. Теоретически их можно перенастроить… Но я не знаю таких специалистов, кроме как канувших в Лету альтландов, хотя…
Оран и король взглянули на Вандера.
– Впрочем, – продолжил он, – мне нужно в этом разобраться. А пока требуется карта, где были бы отмечены все древние храмы, имеющиеся в Этрувии, а точнее, на Руте. И чем старее, тем лучше. Там могут остаться пометки, сделанные теми магами, которые вводили в действие систему рун.
Придворный маг и Родан переглянулись.
– Как скоро это потребуется? – спросил Орей.
– Как можно скорей, сами понимаете. Пока на этом все.
Вандер встал. Поднялись король и придворный маг.
– У меня еще вопрос, – произнес молодой человек. – Скажите, зачем вам понадобилась моя ученица и к чему такая таинственность?
– Видите ли, – медленно начал Родан, – нам с придворным магом нужен человек, который бы пострадал, так сказать, от моего произвола, но в то же время которому я могу доверять.
– Мы надеемся, – пришел на помощь королю Орей, – с помощью дочери генерала Чана выйти на группу предателей. Они наверняка попытаются привлечь на свою сторону невинную жертву королевских репрессий, хотя и обласканную в настоящее время. Завтра по городу пойдут слухи, что король за ней посылал судно.
Придворный маг замолчал и, хитро взглянув на Вандера, продолжил:
– Извини, мой друг, но тебя никто даже не упомянет, разве что администратор «Львиного сердца», которой ты подарил пластинку люцидия.
– Вам уже и это известно?!
В ответ Орей развел руками.
На следующее утро после завтрака Вандер поднялся по ступеням портика перед приемной придворного мага и, кивнув секретарю, сразу же прошел в кабинет. Орей был на месте. Красные глаза говорили о ночи без сна. Он устало произнес:
– Присаживайся, и доброе утро. Сейчас разберусь с тобой и пойду пару часиков вздремну.
Затем маг загадочно улыбнулся:
– Нашли мы таки твою карту, уж и не надеялись.
– Что, и Родан искал?
– Искал-искал как миленький. Он-то ее и откопал, этакий увалень в посудной лавке! Обрушил стеллаж… Начали собирать – а вот и она, – Орей достал из ящика стола свернутый рулон пожелтевшего пергамента. – На, полюбуйся! С пометками, как и заказывал.
– Кто увалень?! – неожиданно раздался голос короля.
Вандер и придворный маг с удивлением взглянули на него, словно перед ними возникло привидение.
– Ваше сиятельство, разве вы не отправились спать? – притворно елейным голосом произнес Орей. – Нехорошо подслушивать.
– Побудешь в моей шкуре и не то станешь делать! – буркнул король, подходя к столу, на котором придворный маг разворачивал карту. – А насчет сна, какой к лешему сон, когда любопытство гложет!
Родан некоторое время рассматривал карту. На желтоватом пергаменте была начертана Рута. Кроме Этрувии были обозначены и малоизвестные области земель дравидов.
Короля особенно заинтересовали именно они. Но там кроме «горбов», обозначающих гористую местность, да круга с надписью «Золотые Ворота» ничего не было, если не считать редких треугольников и квадратов, рассыпанных по территории дравидов, и непонятных иероглифов.
Большой двойной треугольник Родан рассмотрел в Адрии. Точно такой же нашел и в стороне Бореи, но глубоко в тылу у дравидов. Еще один был недалеко от их столицы. Над треугольниками и под ними записано по нескольку иероглифов.
Король взглянул на Вандера, провел по пергаменту пальцами:
– Что эти знаки означают? Вы что-нибудь понимаете?
– Пока не очень. Что касается иероглифов, это символы языка начал. А вот внизу под картой пояснения тоже сделаны на этом древнем языке. Кстати, с вашей стороны, уважаемый Орей! Помогите перевернуть лист.
Пергамент перевернули, и Вандер, склонившись над ним, принялся изучать написанное. Присутствующие терпеливо ждали.
– Кое-что проясняется, – наконец проговорил он, разгибая спину. – Двойные треугольники – это основные вибраторы, поменьше – вспомогательные. Каждый из них охватывает определенную территорию. Сферы их влияния перекрываются. Поэтому, если вывести из строя вибратор в Адрии, напряженность эфира над нашей местностью будет поддерживаться за счет вспомогательных вибраторов.
– Даже если его взорвать? – спросил король.
– Согласно схеме – да, если только…
– Что? – поднял голову Орей.
– Если только, как я уже говорил, не перестроить частоту вибратора у оставшихся – тех, что находятся на территории дравидов
– Что тогда? – нахмурился король. – Если перестроить частоту?
– Руны перестанут работать. Люцидиевые пластины не будут резонировать с эфирными колебаниями.
– Все так просто?! И ничего сделать нельзя?
– Если выведен из строя вибратор в Адрии, то существующими средствами нельзя! Поэтому сначала нужно убедиться, что он цел и функционирует, – Вандер взглянул на короля. – Отправьте, ваша милость, в этот район группу разведчиков. Пусть проверят. Основной признак работы вибратора – всполохи синего огня над его вершиной. И еще, над входными воротами храма должен быть изображен вот такой знак, – посланник Странников указал на один из иероглифов.