Истинный интеллект. Часть 1

– В-о-т, так встр-е-ча, сам Ян Громов. – Она демонстративно сложила руки на груди, скрестив их. – Что же вы тут делаете?

От моей уверенности не осталось и следа. Я помнил, как нехорошо получилось тогда после выписки, и как я не находил слов в своё оправдание, как корил себя. Сейчас все эти ощущения вернулись. Но чувство накатывающей радости от такой встречи брало верх.

– Рита, как же я рад тебя видеть, ты просто не представляешь! Ты изумительно выглядишь! – На этот раз на ней не было ни грамма макияжа, и можно было оценить её бесподобную естественную красоту. – Прошу не злись на меня, я виноват перед тобой. С того нелепого случая я всё это время жил в угнетённом состоянии – чувствуя свою вину. И только сейчас мелькнула надежда исправить сложившееся недопонимание между нами.

– Слушаю, – сделала снисходительное выражение лица Рита, – продолжай.

– Я не смогу описать всё в двух словах, Рита, поэтому спрошу: разреши мне рассказать подробности в другой обстановке, например, за ужином? – широко улыбнулся я. Моё сердце уже отбивало уверенный ритм – граве.

– У неё усилилось сердцебиение и расширились зрачки, – указал на незримые детали Ин.

Значит речь подействовала.

– Обещаю, Рита, эта история не оставит тебя равнодушной. И обещаю больше не исчезать. – Я старался чаще называть её по имени, ещё при нашей прошлой встрече я заметил, что ей это очень нравится.

– Тут с исчезновениями сложно, – подметила девушка. – Ты, Ян, некрасиво поступил, но я тебя прощаю. Насчёт ужина, прямо так сразу? Я подумаю. Ценю твою наивность, она мне нравится. И ещё я благосклонна только потому, что это ты меня позвал, если б случилась обратная ситуация, то пощады бы не было, – опустив глаза и теребя косу в руках, закончила фразу Рита.

– Ну, что голубки, наворковались? – Вмешалась в разговор Елена Сергеевна. – Ян, давай уже ближе к делу. Проходи к аппарату просканируем тебя и составим карту неврологических коммуникаций.

– А что это? Ни разу не слышал про такое, – с нескрываемым интересом полюбопытствовал я.

– Тут, Ян, технологически и технически совершенно другая планета, – сказала Рита.

– Я уже понял, уже нагляделся, поэтому и пытаюсь расспросить, да узнать об этих технологиях побольше, пока есть возможность.

– Видел картинки тела человека с нервной тканью? – спросила врач. – Вот тут будет такая же, только с твоей. На ней будет видно насколько хорошо проходят сигналы. Аппарат выявит дистрофию и недостаточность участков ткани. Давай раздевайся и ложись уже.

От этих слов на лице Риты загорелся лёгкий, еле уловимый румянец.

Я выполнил указанные действия. Рита ассистировала врачу. Я улёгся на кушетку, вокруг которой было тороидальной формы тело с проводами и датчиками – напоминало аппарат магниторезонансной томографии, только здесь не человек прокатывался в трубе, а «бублик» вдоль человека.

Построение карты нервов началось. Оно длилось недолго, около 15 минут. В самом начале процедуры я мысленно попросил Ина активировать и использовать все возможные участки нервной ткани.

Полученная картинка напоминала пересвеченный негатив.

Елена Сергеевна засуетилась, результат явно её удивил. Она смотрела то на меня, то на настройки аппарата, то на полученное изображение, которое отображалось на огромном мониторе в масштабе один к одному. Экран был сенсорный, и можно было увеличить изображение, что и сделала врач.

Рите тоже был интересен результат, она подошла к экрану и стала пристально рассматривать изображение.

– Не сразу поняла, почему такой «пересвеченный» результат получился, думала уже настройки сбились. Но они оказались штатными, – и врач-невролог, подойдя к экрану, лёгким движением рук увеличила часть изображения с жирной белой линией. Она состояла из сотен других мелких линий. На увеличенном изображении чётко была видна нервная периферия и магистрали нервных путей или коммуникаций, как называли их здесь.

– Столько лет работаю, а такой результат вижу впервые. По уровню развития периферии нервной ткани ты, Ян, пожалуй, должен суметь определить наощупь достоинство монеты, делая это даже пяткой ноги. Может проведём эксперимент? – пошутила воодушевлённо врач.

– Очень даже интересно, я не против, – поддержал инициативу я.

– Рита принеси что-нибудь похожее, пожалуйста.

Мне закрыли глаза и вдобавок растянули мобильную ширму, отделив нижнюю часть тела от верхней – обеспечивали чистоту эксперимента.

Послышались шаги Риты.

– О, отлично, то, что нужно, – похвалила ассистентку Елена Сергеевна.

К моей стопе приложили металлический круглый предмет, это ощущалось сразу по его температуре.

– Ну, что скажешь, Ян?

Разумеется, моих сенсорных способностей для определения рельефа столь малого предмета не хватило. Я мысленно спросил Ина, возможно ли считать информацию подобным способом.

– К стопе приложена медаль за занятое 2 место в соревнованиях по волейболу 10 сентября 2020 года, –мгновенно отреагировал Ин.

Я слово в слово повторил фразу.

– Невероятно! – в один голос произнесли врач и её ассистентка.

– Как это возможно? – продолжала удивляться Елена Сергеевна, – Так, постой, повтори, что ты сказал?

Ещё раз слово в слово я повторил сказанную фразу Ином.

– Я, конечно, всё понимаю, но Ян – это какой-то фокус? На медали нет даты проведения соревнований! Только год и месяц.

Мне нечего было пояснять, ведь я не знал ответ на этот информационный косяк. На выручку опять пришёл Ин, пояснив, что это консолидированные данные с разных источников информации. Дата была указана предположительно по информации с грамоты, висящей на стене: месяц, год, вид соревнований, занятое место – всё совпадало. Именно поэтому данные с медали были дополнены датой.

Я попытался объяснить это проводящим опыт, и, как мне показалось, их это не очень убедило. Но практически это подтвердилось: на стене действительно была такая грамота. Пока я одевался, врач ещё несколько раз выясняла для себя какие-то медицинские аспекты и отмечала их.

– Ян, я хочу подробнее изучить твой феномен. Это будет серьёзная научная работа. Надеюсь, что ты мне поможешь в этом, – с этими словами она погрузилась в работу на компьютере, то и дело, поглядывая и увеличивая разные участки моего отсканированного тела.

Я полностью собрался и был готов покинуть затянувшийся приём в кабинете невролога. Напоследок ещё раз заговорил с Ритой, напомнил ей, что жду ответа насчёт серьёзного разговора за ужином и добавил фразу: «В отказе вашем я б не видел смысла, не понял бы его».

В ответ увидел изумлённое лицо Риты. Это было попадание в яблочко.

– Ты цитируешь Шекспира? Ты меня удивил, за всю жизнь я ещё не встречала кого-либо, кто бы это делал. Ты – кладезь необычного, умеешь удивлять, Ян. Время встречи обсудим чуть позже, – и она невероятно красиво смущённо улыбнулась. В этой естественной улыбке была вся искренность прекрасной девушки.

Я был горд собой, и чувствовал себя невероятно сильным. Я был готов на подвиги, дух авантюриста ликовал.

22. Правильное решение

Список врачей закончился. На прохождении медицинской комиссии можно ставить жирную галку выполнения. Небольшой груз с плеч.

Коммуникатор издал звук – поступило сообщение от Коменданта:

«Ян, сейф принесли установили. Всё очень скрытно и незаметно, ключи и инструкция на нём, не найдёшь – пиши».

Сообщение оканчивалось смайликом, такое общение мало походило на деловое, скорее дружеское. Но меня такой формат полностью устраивал. Я ответил, поблагодарил за оперативность, в конце добавил, что не сдамся и буду искать до последнего. И нарисовал самодовольную мордочку.

Дома была идеальная чистота, никакого намёка на присутствие посторонних и на то, что в интерьере что-то поменялось. Бегло поискав, я решил поддержать социальную коммуникацию – набрал сообщение о мастерских успехах в конспирации металлических ящиков в жилых помещениях и отправил его комендантше.

В ответ пришла метка на карте с комментарием «Слабак».

Я улыбнулся и растянул карту в самый крупный масштаб. Метка указывала на область шкафов в комнате для работы. В той самой, где был расположен персональный компьютер. Далее найти не составило труда. Сейф был достаточно интересным: современным, с множеством степеней защиты. Разбираться я не стал, не хотел сейчас забивать голову. Интуитивно установил открытие по отпечатку пальца, закрепил 12-тизначным цифровым кодом и зафиксировал механическую трещотку в нужном положении.

Ценные ежедневники я убрал внутрь, но любопытство взяло верх. Я достал верхний и прочитал текст на титульном листе – непонятная аббревиатура и года с 1985 по 90.

Я быстро пролистывал страницы, пытаясь уловить что-то знакомое. Но искать порядок в чужих мыслях – задачка посложнее разбора чужого кода. Поэтому отложил ежедневник в сейф, и захлопнул его.

– В следующий раз, хотя бы просто просмотри все страницы не торопясь, – высказал своё недовольство Ин.

– Вот ворчун, – ответил я, – следующего раза вдруг не будет. Да и память место понадёжнее, чем ультрасовременный сейф.

Я не поленился: достал ежедневники и страницу за страницей по команде Ина переворачивал вперёд. Занятие нудное, но цель была оправдана.

За таким занятием время пролетело чрезвычайно быстро, сообщения от Риты не было до сих пор. И я уже отчаялся.

Работа лучшее лекарство от хандры. Я написал сообщение руководителю – Олегу Михайловичу. Поинтересовался, возможно ли на базе опточипа собрать безмерно мощный ноутбук, чтобы не выходя из дома проводить исследования технологии более тесно.

Ответ меня огорчил – разрешение получить не удалось. Руководитель сослался на эксклюзивность технологии и предложил вариант, при котором ни один опточип не покинет охранную зону Конуса – это работа на машине в облаке виртуализации, поднятом на основе опточипа, и – что меня нисколько не удивило – эта технология будет разработана мной. Большая работа по адаптации новой архитектуры предстоит.

– Ну, Ин, есть что интересного? – равнодушно поинтересовался я у своего внутреннего голоса и распластался в огромном кресле.

– Да, безусловно, интересного масса, данные ещё структурируются. Я заметил одну особенность: Олег Михайлович является автором теории истинного интеллекта и при этом потратил огромные силы на опровержение этой теории. Он занялся своего рода поддержкой антитеории и весьма преуспел в этом. Видимо из двух утопичных, слабо доказуемых теорий он выбрал ту, которая ближе по техническому прогрессу и с большей вероятностью будет доказана. Как следствие, легче воспримется научным сообществом. Создание искусственного интеллекта выглядит логичнее и проще, чем доказательство существования души.

Теперь самое интересное. Он не знал того, что знаем ты и я. У меня сейчас более полная картина устройства мозга человека. Благодаря исследованиям, заметкам и умозаключениям профессора, я могу с уверенностью сказать, почему их технология копирования мозга была столь ограничена по результату. Они не смогли скопировать содержимое некой области, которая в твоём понимании называется «чертог». Она-то и содержит ту неизвестную субстанцию – личность, интеллект, душа. В твоём случае, Ян, в чертоге расположен не один экземпляр интеллекта как у всех, а два – мой и твой. По заметкам профессора, эта субстанция теоретически является самым ценным ресурсом во вселенной. Также он предположил, что для «заселения» мозга интеллектом или душой (термин, который он сам употребляет в рукописях) есть информационный канал неизвестной природы, по которому и происходит это заселение у младенцев при рождении. Ну, и моё подселение к тебе в мозг можно этим объяснить.

Я слушал и анализировал каждое слово. Это звучало, как открытие тайны человечества.

– Получается, что всё человечество расположено в едином информационном пространстве, природу которого ещё предстоит выяснить. И что есть некий триггер для «заселения» мозга, как с внутренней стороны при рождении, так и с внешней стороны, как в случае с тобой. Это же ключ к созданию искусственного интеллекта! Для этого всего-то нужен самый ценный и, судя по всему, редкий ресурс во вселенной – душа. Знаешь, никогда бы не подумал, что это скажу. Я как технарь, был уверен, что ИИ можно сделать на основе нейросетей и огромных производительных мощностей.

– Получается так, – подтвердил Ин. – Но помимо души ещё нужна и технология её удержания, программный чертог. У меня уже есть вариант реализации. Для этого надо…

Сообщение на коммуникатор и концентрация внимания на него прервали поток мыслей и голос Ина. Прервало на самом интересном месте, потому что я не имел ни малейшего понятия о реализации столь сложной технологии, тем более, имея дело с неизвестной субстанцией. Но жаловаться я не стал, да и смысла в этом не было – Ин читал меня как открытую книгу.

Сообщение было долгожданным. Рита написала, что встретимся в питблоке через полчаса. Я ответил, что информацию принял.

Сидеть на месте и ждать отведённое время не было терпения, поэтому я вышел на улицу и решил прогуляться.

Впервые за время, как я здесь оказался, увидел множество других людей. На улице был тёплый летний вечер, и жители научного городка не ленились: кто просто прогуливался, кто выполнял пробежку, кто-то выгуливал питомцев, были и мамочки с колясками. Словом, городок жил, как все нормальные города. И со стороны нельзя было сказать, что этот город – секретный объект.

На досуге ковыряясь в коммуникаторе, я обнаружил там атрибут любой уважающей себя информационной системы – голосовой помощник. Имя у него было Эхо.

Я достал устройство и сказал:

– Эхо, привет!

– Привет, привет, – негромким эхом ответил помощник. Это был он, а не она.

– Забавно, – подумал я, и продолжил вслух. – Проложи маршрут для неторопливой прогулки до питблока длительностью 20 минут.

– Есть два удобных варианта, через парк и через фонтан.

– Через фонтан хочу, его я ещё не видел.

– Готово, Ян. Неторопливой вам прогулки. Вам составить компанию?

– Нет, спасибо, хочу остаться со своими мыслями наедине.

Ответа не последовало, я подметил, что система достаточно продвинутая.

Даже в преддверии такого уникального для этих мест и интересного события, как встреча с девушкой, мою голову заполняли мысли от услышанного в диалоге с Ином. Но почему-то он молчал. Я ментально задал вопрос, ответ поступил только через несколько секунд.

– Я занимаюсь сложными расчётами, Ян, мозг работает во все извилины. Вероятно, что вечером, примерно через пару часов ты ощутишь тяжелейшие недомогание и усталость.

– Вот так раз, спасибо, что предупредил! – Моё лицо расплылось в улыбке – будем надеется, что Рита не «такая».

– Ладно, – продолжил я, – если чертог – это некий контейнер под душу, то помимо моей души там сейчас и твоя?

– Судя по различиям на этом уровне между мной и тобой, я не целая душа, а часть её. Вероятно, целую душу заселённый мозг не примет, а если и примет, то не сможет прожить с ней долго. Ты не пугайся, твои показатели все в норме, я за этим слежу, – успокоил меня Ин.

– Душу можно разделить?

– Опять же на моем примере, похоже на то.

– Если ты часть души, то где-то тогда должна быть и остальная?

– Затрудняюсь с ответом, не могу знать. Я наряду с тобой могу управлять телом и мозгом, но при этом не могу взять их в абсолютный контроль, так как место занято тобой. Управление осуществляется из чертога, но организм достаточно автономен за счёт условных и безусловных рефлексов, к тому же, тебе как программисту будет понятно: мозг имеет огромную распределённую базу данных, способную к саморасширению и заполнению – обучаемость. Участие же души требуется при принятии сложных или новых решений и сопровождает мыслительный процесс. К слову, мысль – это неотъемлемая часть души.

– По такой логике у животных нет души.

– В таком понимании, да. Но вполне может быть, у них она простая.

– Ещё вопрос про младенцев: заселение мозга происходит при рождении? Не при зачатии или во время внутриутробного развития?

– Хоть эмбрион и формируется из двух клеток, и на раннем этапе развития там просто нет нужной архитектуры для заселения, но уже на двенадцатой неделе мозг плода полностью повторяет мозг взрослого человека. В этот период и происходит заселение. С этого самого момента начинает работать база данных, появляются первые таблицы соответствия, первые эмоции и ответные реакции, при этом таблицы безусловных рефлексов и инстинктов зашиты в самый корень, на твоём языке «в пакете поставки». Эту распределённую базу данных можно назвать жизненный опыт.

Я погрузился в раздумья, даже огромный фонтан не смог отвлечь моё внимание. Читая мои мысли, Ин продолжил:

– С момента своего появления я ничего не помню, воспринималось это так, как будто я просто проснулся.

– Просто проснулся, – повторил я, – в этом что-то есть. Сон – бессознательность, как дверь в другое пространство.

Я не стал больше донимать Ина вопросами, всё же предполагая, что ответы у него кое-какие есть. Неторопливая прогулка подходила к своему завершению, как и отведённое время до встречи. Вот теперь я стал волноваться, сердце то учащало пульс, то почти останавливалось. По пальцам пробежала лёгкая дрожь.

– Может помочь? – вмешался в процесс моего переживания Ин, – могу стабилизировать состояние и предотвратить дикую аритмию.

– Нет спасибо! – на этот раз я отказался, – хочу чувствовать себя человеком, а не роботом.

– Правильное решение, – поддержал меня незримый друг. – Я даже подслушивать не буду ваши разговоры, – пошутил он.

23. Поживём – увидим

Раздался голос Эха, оповещающий о исходе времени и пути. Я был очень удивлён – моему взору открылся потрясающий вид. Такому виду может позавидовать мэр любого города: красиво украшенный, с всевозможной иллюминацией и живой музыкой на небольшой площади расположился ресторан под открытым небом. Он был представлен несколькими беседками одного размера, каждая гостей на двадцать-тридцать. Туда-сюда шнырял обслуживающий персонал, пронося то пустые, то полные подносы еды. Изумительный запах распространялся на ближайшую округу. И только сейчас я понял, что мог бы съесть целого быка.

Следом за Эхом дала о себе знать программа для питблока, каким-то образом расширив зону покрытия до пределов открытого ресторана. Уже пора пообещать себе ничему не удивляться, но прочтение всплывшего сообщения вновь вызвало волну вопросов и удивлений: «Ян Громов, Ваш стол отмечен на карте, количество гостей – двое».

– Какая осведомлённость! Наверное, Рита внесла корректировки, – предположил я.

Спустя несколько минут по указаниям на карте я нашёл свой столик, его сервировка уже соответствовала описанию. Я сел и посмотрел на устройство, на нём было предложение сделать заказ или подождать гостью. Я выбрал «подождать». Следующее сообщение гласило, что ожидание гостьи займёт около двух минут – система определила местоположение устройства Риты и выдала мне это время. Осталось дело за малым – ждать.

Действительно, ждать пришлось ровно столько, сколько заявлялось первоначально.

Я заметил её заранее и наблюдал, как она медленной походкой, неуверенно поглядывая в своё устройство, приближалась к столику, озираясь и ища его. Она была в изящном платье в греческом стиле. Светлое, украшенное золотистой вышивкой, оно имело роскошный вид и идеально подходило к её стройной фигуре. Увидев меня издали, Рита улыбнулась и ускорила темп, а, не успев сесть, заговорила.

– Опять меня удивляешь, ловко ты придумал: «Стол отмечен на карте, количество гостей – двое», – пафосным голосом она завершила фразу.

Я не стал начинать с оправданий, решив начать с комплемента.

– Платье тебе идёт, очень красиво!

– Спасибо! – На её лице возник лёгкий румянец.

А теперь можно и оправдаться.

– Ну, нет, – решил честно ответить я, – чужие заслуги мне не нужны. Я думал, это твой пируэт, твои коррективы.

– Даже так?! Значит всевидящее око – не только око, но и ухо, а ещё великий сводник!

В туже секунду раздался звук входящего сообщения, коммуникаторы мой и Риты загудели. Мой лежал на столе, я взглянул на экран. В месте информационного сообщения красовался смайлик из точки с запятой и скобки ниже была приписка «Приятного вечера».

Я посмотрел на Риту, она вопросительно смотрела в устройство.

– Тебе тоже пришёл смайлик?

– Д-а-а, – протяжно ответила она, – и пожелание приятного вечера.

– Значит вполне достаточно сказать спасибо вслух, – пошутил я.

– Сознавайся, это же твоих рук дело? Это же ты у нас IT-шник с высочайшим уровнем доступа.

Я ещё раз объяснил Рите, что не имею к этому отношения, и что сам не меньше удивлён такому сервису.

– И вообще, я тут всего лишь второй день, – завершил я своё объяснение. – Давай сделаем заказ, а то есть хочется ужасно. И потом я отвечу на любые твои вопросы.

Нас обслужили очень быстро, ждать практически не пришлось.

Разговор шёл в приятном русле. Неудобных вопросов Рита не задавала, как и не переходила к той запутанной истории. Мы сидели, обсуждали всё на свете, громко смеялись и вкусно ели. Я чувствовал себя настолько непринуждённо, что, казалось, знаю Риту с детства. Неоднократно во время разговоров наши взгляды пересекались. Я не уставал любоваться красотой её глаз, иногда даже засматривался, подвисал на них, теряя чувство реальности и осознания происходящего.

Когда наш разговор в очередной раз прервался на небольшую паузу, я решил, что мне стоит начать ту сложную тему. Рита – воспитанная девушка и воспитание, судя по всему, не позволяло ей начать «катить на меня бочку».

Вот что-что, а воспитание в современных девушках я ценю больше всего – невоспитанность, бескультурье и вульгарность опускают девушку в глазах мужчины до уровня зверушки. И отношение будет соответствующее. Данный феномен имеет обратный эффект – в случае, если мужчина также невоспитан или умышленно занижает требования к себе (устал от жизни). Для такого ручная зверушка куда важнее, чем достойная нравственная спутница. Но себя надо уважать, в конце концов, как мужчинам, так и девушкам.

Я предложил Рите перейти к тому случаю, когда я не смог приехать за ней. Я прекрасно понимал, что чувства были задеты, и задеты очень сильно. И хоть внешне она этого не проявляла, но ответы получить хотела.

– Рита, больше всего на свете я боюсь сейчас всё испортить, но и молчать об этом тоже не имею права. Чтоб между нами не было недомолвок, я прошу тебя выслушать меня. Как бы это банально не звучало, но в той ситуации моей вины совсем нет, и вот почему.

И начал рассказ во всех подробностях – с момента выбора конфет в супермаркете. Я вёл монолог, Рита внимательно меня слушала и, казалось, ничему не удивлялась. Рассказ подошёл к концу, и я высказал своё негодование о невозможности позвонить и сообщить о происходящем. На этом моменте Рита звонко рассмеялась.

– Да, я помню твоё самодовольное лицо, – сквозь смех еле понятно произнесла она, и снова залилась.

– Тебе бы в кино сниматься, а не в медицине работать! И внешние данные, и актёрский талант.

– Родители то же самое говорили, – просмеявшись ответила она. – Но если б не медицинский, то не было бы меня здесь.

– Как хорошо, что ты пошла в медицинский, – добавил я.

Темы для разговоров не иссякали, но сил на них, как и еды и напитков становилось всё меньше. Обоюдно было решено, что разговорчики можно продолжить и завтра, и что настало время прощаться. На дворе уже была ночь, время приближалось к полуночи. Я вежливо предложил проводить Риту и добавил уже знакомую фразу про бессмысленность отказа, на что Рита улыбнулась и кивнула.

Идти оказалось, ну, уж очень недалеко. Спустя несколько минут мы уже стояли у входа в жилой корпус Риты. Оказалось, что ей не предложили отдельное жилье, а поселили в группу по 4 человека на дом.

– Так приходи ко мне жить, – сказывалась фоновая загрузка мозга, и я ляпнул это не подумав. – Ну, я не в том смысле… – пытался я оправдаться. Но Рита сама продолжила:

– Очень интересное предложение, Ян. Ценю, но я не из тех девушек, которые идут ночевать к парням после первого свидания.

– Я очень на это надеялся… на то, что ты не из таких, – глупо уточнил я. – И мне чрезвычайно приятно слышать, что ты расценила этот ужин, как свидание.

– Поживём – увидим, – и она легонько поцеловала меня в щеку, а когда отходила я почувствовал, как её рука скользнула по моей от плеча до кончиков пальцев, от чего противоположная половина моего тела покрылась мурашками.

– Пока-пока, – всё, что я смог сказать на прощание.

– Пока, – услышал в ответ. И входная дверь захлопнулась за ней.