Назначив Медведя исполняющим обязанности, Лесник стал собираться в дорогу. Завершить объезд подконтрольной территории, не забывая, объявить негласный конкурс. Почему негласный? Да потому что «гласность», на которую опираются либералы, возносит на вершину тех, за кого голосует большинство. А не профессионалов. Но завоевать симпатии избирателей – дело не хитрое. Давно придуманы технологии манипулирования. Вон как Сова обработала соплеменников. Целая тайга «потеряла голову». Вот и задумался Лесник о звере, что будет негласно блюсти порядок на вверенном ему участке. Не под Медведем, а подчиняясь непосредственно Леснику. А это значит, кандидат должен быть преданным и могучим, не уступающим силой Косолапому. Кроме того, его неподкупность должна стать образцом, поскольку лихолетье смуты не исчезло бесследно. Народилось поколение зверёнышей, хлебнувших горячительного напитка вольной жизни. Не зря в народе говорят, «нету кошки, вот мышки и резвятся».

Стоп! Эх дурья башка! Как же сразу не догадался? Хватит амурскому Тигру прохлаждаться. Времена непростые, так что призову его на службу. Жёны у него верные, а здоровья, хоть отбавляй, силища – неимоверная! Что ещё? Преданность? Ах да, Кошки тяжело поддаются дрессуре. Но с преданностью поступим так: присвоим ему графский титул, будет что оставить потомству.

Переговорив с Медведем и несмотря на его явное недовольство, Лесник приказал Тигру выходить на службу. Пройдя подробный инструктаж, новоиспечённый граф с огоньком занялся делом. Перво-наперво составил список неблагонадёжных. В него попали все, без исключения, грызуны, так как Лесник, разгребая последствия мятежа, обратил внимание на свод правил, что задолго до смены власти готовили эти самые грызуны. И благодаря длинному списку самые бредовые идеи получили законодательные инициативы. Но завершилась кропотливая работа, проделанная грызунами из желания выслужиться перед Совой. Её результатом стало поимённое попадание всех «канцелярских крыс», к Тигру «на карандаш»…

Само собой разумеется, мы не претендуем на полноту изложения событий в мельчайших подробностях: с описанием характеров, сложности взаимоотношений между участниками этой трагикомедии. Тем не менее, узловые моменты отражены в полном объёме. Медведь вновь оказался на своём месте, правда, с урезанными полномочиями. Из нововведений в тайге появилась должность «незримого смотрителя». Ну а Сову опекал внук-либерал, изводивший бабушку язвительными вопросами: бабуля, вдеть тебе нитку в иголку? Прекрасно понимая, что подслеповатой пенсионерке трудно справиться с этой непростой задачей. Но, что посеешь, то и пожнёшь.

Да, Медведь-то на досуге учудил! Впечатлившись должностью, учреждённой Лесником и закреплённой за амурским Тигром, он безо всякого на то согласования открыл в штате вакансию начальника охраны. Зреть да позирать за таёжной живностью, дабы зверьки малые благополучно добирались домой, а на таёжных тропках было спокойно. К слову сказать, вакансия пустовала недолго, Мишка знал, для какой кандидатуры она создана, так как не прошло и несколько дней, а он уже представил начальника охраны общественного порядка. Им оказался его ближайший родственник – Волк! С той поры завелись в тайге Волки позорные. Стоящие на позоре, позирающие за общественным порядком. Кстати, Волк оказался верным служакой, мздоимством не страдал, полномочий не превышал. Службу тащил исправно, служил – не тужил.

Узнав о несогласованной инициативе Медведя, Лесник ругаться не стал. Однако поразмыслив, принял решение. Не дожидаясь, пока Хозяин тайги завалится в берлогу, он созвал совещание. Там, публично наградив Михайло Потапыча, отправил на заслуженный отдых, после чего озвучил приказ, который гласил: исполняющим обязанности Хозяина тайги назначается – Орёл о двух головах! Природа наградила его этой особенностью именно ради государевой службы. И теперь всем подданным строжайше предписывалось ему повиноваться.

Завершая речь, Лесник подошёл к машине и открыл заднюю дверцу. Из салона выпорхнул огромный Двуглавый Орёл и, заняв верхнюю ветку стоящего неподалёку вяза, стал горделиво осматривать окрестности…

Пугало

На дачном огородике во владениях пенсионера Агафона с недавних пор поселилось пугало. Всамделишное. Рукотворное. Отгонять птиц да иных непрошеных гостей. Потому как жил старик один-одинёшенек. Жены у него давно не было, а детки выросли и разлетелись по своим орбитам. Из домочадцев оставался только кот Меркурий, что любил погреться на печи да вываляться в снегу, и лохматая собака по кличке Венера. Она жила во дворе, в будке. Такая вот бесхитростная компания.

Несмотря на свои преклонные годы, Агафон был крепким, вот только малость прихрамывал. Характеру незлобного, голосу негромкого. Говорил тихо, но доходчиво. Из курева предпочитал самосад. Его выращивал на огороде и сушил на чердаке. Самосад был таким терпким, что продирал горло от одной затяжки. И всё бы ничего, вот только скука донимала, ведь кроме Меркурия и Венеры, компанию составить некому. Кто-то допоздна задерживался на работе, кто-то уехал в город. А прохожих раз-два и обчёлся.

Вышел Агафон на улицу, огляделся по сторонам, да и присел на лавочку возле калитки. Поднял глаза к небу и подумал: а не смастерить ли мне пугало? Посидел так минуту-другую и решил изготовить себе бабу, для чего направился к веранде, что служила мастерской. Там достал из шкафа моток толстой проволоки, кусок поролона да приволок высохшую тыкву. Она вот уже несколько лет как валялась в сарае без дела. Недолго думая, скрутил узловатыми пальцами проволочный скелет, обмотал поролоном, а из одежды натянул на пугало длинную юбку и кофту. Их нашёл в комоде вместе с париком. Прикрутил к туловищу тыкву, приладил парик, а сверху повязал платок. Отошёл назад и умилился. Вылитая баба! Издали сойдёт за живую.

Поднял он пугало на руки и бережно отнёс в огород. Однако на шест сажать не стал. Как-никак – баба, негоже ей вертеться на шесте у всех на виду. Приволок скамейку и усадил на неё Агафью. Так назвал пугало. Пожелал ей спокойной ночи и ушёл готовиться в вечернюю смену. Потому как, невзирая на возраст, не желал сидеть без дела. Вот и устроился сторожем, по ночам работал, а днём занимался домашними делами. Ведь на старости лет не спится. Каждый час жизни на вес золота…

Едва за стариком захлопнулась калитка, Агафья пошевелилась. Если б кто из соседей в это время проходил мимо, наверняка с перепугу попал бы в реанимацию. Пугало, да ещё живое – зрелище не для слабонервных! Но Агафья, несмотря на неказистую внешность, оказалась доброй и трудолюбивой. Не стала она рассиживаться на скамейке, а пошла к дому, где взяла метлу и собралась вымести двор. И всё бы ничего, но Венера настороженно восприняла её намерение. Разумеется, собака была не против, когда с метлой управлялся старик. А тут за метлу взялось нечто, ещё недавно бывшее проволокой, поролоном, да ненужным тряпьём. Вот и забилась с испугу в конуру.

Видя такое дело, Агафья спросила:

– Ты чего переполошилась? Метлы не видала?

Однако Венера ещё больше вжалась в будку и только глухо рычала. Тогда Агафья взяла её миску и налила воды из рукомойника. Затем, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить соседей, вымела двор и собрала мусор в совок.

В это время зашелестела цепь. Оказалось, Венера вылезла из конуры попить водицы. Агафья подошла и погладила собаку. Та вильнула хвостом. Так между ними завязались дружеские отношения.

Закончив подметать, она вынесла совок с мусором на огород, где возле деревянного нужника возвышалась куча барахла. Когда подошла ближе, заметила змею, что, свернувшись калачиком, по всей видимости, спала. Агафья осторожно к ней приблизилась, дабы получше рассмотреть. Она знала: со змеями нужно быть внимательной, чтобы не укусили, да и самой не нанести им вреда. Ведь многие с испугу убивают змей! Однако, если их не беспокоить, змеи уползают восвояси. Они редко нападают на людей. Только когда защищаются.

Насколько ей было известно, самой опасной обитающей в этих местах по праву считалась гадюка. Поэтому она внимательно изучала голову лежащей перед ней змеи. Нет! На гадюку не похожа. У той голова треугольная, а зрачки расположены вертикально. А у этой зрачки круглые, к тому же два больших жёлтых пятна за головой.

Змея, будто почуяв, зашевелилась и постаралась спрятаться.

– Это уж! – радостно подумала Агафья, а вслух сказала. – Доброй ночи! Простите, если побеспокоила.

Удивлённый уж прошепелявил:

– Доброй! Ничего страшного. Бывает, – и замер.

Движения Агафьи не несли угрозы, поэтому он с любопытством разглядывал существо, по виду напоминавшее женщину. Удостоверившись, что с ней можно общаться без опаски, спросил:

– Если не секрет, почему не спите? На улице такая темень, даже странно, что вы меня заприметили.

Агафья улыбнулась и поведала свою историю. Про то, как её создал старик, а также про дружбу с собакой. На ужа сказанное произвело впечатление, и выпуская раздвоенный язык, он уточнил:

– Так почему не спите?

Агафья охотно ответила:

– Мне сон ни к чему. А работы накопилось изрядно. Нужно успеть до рассвета, чтобы хозяин остался доволен.

Уж задумался, Агафья была не по годам мудра. Пожалуй, не уступит в мудрости змеям. Вишь как радеет за хозяина! Растроганный, он предложил ей в случае надобности помощь. Однако Агафья отказалась. Тогда змея свернулась поудобнее и приготовилась ко сну. Агафья попрощалась с ужом и вернулась во двор. Она поставила совок у сарая и вошла внутрь.

В сарае было темно, хоть глаз выколи. Стоял густой запах прелой соломы. Агафья сделала шаг, но стукнулась о притолоку. Ойкнув, пошарила рукой и нашла включатель. Он негромко клацнул, и тусклый свет проник во все уголки, осветив перегородку, разделявшую сарай на две неравные части.

Его большую половину занимал свинарник, где вольготно себя чувствовал кабан. Он хрюкнул от неудовольствия, потому как включённый свет разбудил. Хряк поднялся и стал раздражённо грызть корыто. В другой половине стояли клетки с кроликами. Грызуны испуганно таращились на Агафью. Их красные глаза неотступно следили за нею. Тогда Агафья, обратившись к кабану и кроликам, поздоровалась:

– Доброй ночи. Извините за беспокойство.

Кабан засопел, а кролики пошевелили ушами. Они выжидательно смотрели на гостью, надеясь получить лакомство. Однако Агафья, не обращая внимания на неприветливость кабана, похвалила его округлые бока, мощную спину да крепкие копытца. Кабану это понравилось, тогда Агафья предложила ему прогуляться, пока будет чистить свинарник. Кабан удивился! Обычно старик молча открывал дверцу и выпускал во двор. Но Агафья была столь деликатна, что он смутился и подождав, пока ему откроют, выскочил наружу. Довольный, юркнул в огород, пробежал по рыхлой земле и улёгся возле мусорной кучи.

Агафья огляделась. Блёклый свет вторгался в самые дальние закутки. Там стояли вилы, лопата да скребок, каким обычно чистят полы. Она взяла его и стала скрести деревянное покрытие, служившее кабану местом ночлега. Затем сгребла навоз в кучу, после чего закатила в свинарник тачку. Нагрузив тачку доверху, направилась в огород, где и разбросала удобрение. Свинарник был вычищен на славу!

Когда закончила, пригласила хряка вернуться. Но боров не желал возвращаться, и ей пришлось его уговаривать. Наконец он внял просьбе и втиснулся в дверной проём. Кабан придирчиво осмотрел отскоблённый пол и остался доволен, ведь Агафья выстелила угол соломой, куда он с удовольствием повалился. После чего занялась кроликами.

Агафья поочерёдно открыла дверцы и убрала лежалое сено. Затем застелила клети свежим. За ним сходила на огород, так как за сараем рядом со скирдой соломы стоял душистого стог скошенной травы. Она навела в клетях порядок и заметила ведро с картофелем, что стояло чуть поодаль. Мелко разрезая картофель, накормила кролей. Пока те лопали, ласково приговаривала:

– Ешьте, я ещё нарежу.

Но кроликов не нужно было уговаривать. Они уплетали картошку за будь здоров.

Хлопоты

Накормив кролей, Агафья вышла во двор. Безлунное небо повисло над дачами. Его пронизали мириады маленьких дырочек, сквозь которые проникал свет. Робкое пенье сверчков знаменовало приход весны. Кое-где раздавался одинокий лай, услышав который, Венера вскидывала ухо. Но лай смолкал, и собака успокаивалась.

Агафья прислушалась к шорохам, исходившим из сарая. Судя по негромкому шуршанию, там всё было в порядке. Кабан спал глубоким сном, кролики доедали картофельные клубни. Сонная Венера изредка поглядывала на Агафью, вскидывая то одну, то другую бровь. Ей нравилась расторопность пугала, но собака, несмотря на дружеский настрой, была начеку.

Агафья направилась к крыльцу, на котором стоял тазик с мокрым бельём. Днём старик замочил вещи и оставил до утра. Глядя на бельё, она подумала: стирать – не мужское дело! У мужчин своей работы хватает. Им нужно добывать еду, чтобы прокормить семью. Содержать дом в порядке – женская обязанность! Правда, домашний труд незаметен, но без него никак.

Она придвинула таз и выстирала бельё. Затем слила пенную воду. Осталось прополоскать. Раздумывая, где набрать воды, подошла к калитке и потянула за ручку. Дверца скрипнула, и Агафья осторожно выглянула на улицу.

Очертания колодца проступали на противоположной стороне. Однако, несмотря на безлунное небо, она не рискнула выйти. Вдруг кто увидит? Так и не решившись, прикрыла калитку и, задумавшись, села на крыльцо. Где же набрать воды? Размышляя, подняла глаза и увидела Ганимеда. Троянский виночерпий забавлялся с рыбами, поливая их из кувшина и Агафья обратилась с нему с просьбой дать немножечко воды. Щедрый Водолей плеснул в таз чистую струю. Падая, брызги расплескались и оросили крыльцо. Тогда Агафья выполоскала бельё, хорошенько отжала и развесила сушиться. Затем взяла половую тряпку и вымыла деревянные ступени. Довольная, поблагодарила Ганимеда. Виночерпий благожелательно кивнул в ответ.

Внезапно возле палисадника раздался смех, и кто-то перелез через штакетник. Послышались звуки, какие издаёт человек, утоляя жажду. Венера зарычала, но Агафья приложила палец к устам: тихо. Не шуми. А сама незаметно подкралась к палисаднику.

Оказалось, два припозднившихся приятеля поочерёдно прикладывались к банке берёзового сока, потому как весной берёзы щедро делятся соком. Для этого достаточно надрезать кору, вставить небольшой жёлоб, по которому стекает сок, а ниже привязать банку. Но у каждой берёзы свой вкус! Одна даёт больше сладости, другая меньше. У многих на участках росли берёзы. Но самым вкусным соком делились те, за которыми ухаживал Агафон.

Тем временем гости утоляли жажду. Они бережно пили сок, стараясь не расплескать. На сердце Агафьи отлегло. Ребята не собирались разбивать банку, и успокоившись, она дожидалась, когда они покинут палисад.

– Знатно мы сегодня покатались, – негромко сказал невысокий. – Только тебе не повезло. Твой конь оказался пугливым…

– И не говори, – ответил долговязый. В подтверждение сказанного он потёр ушибленное плечо, – Я даже не понял, как всё случилось. Видно, он целлофановой плёнки испугался. Вот и сиганул в сторону.

– Страшно было? – спросил невысокий.

Долговязый сделал глоток и ответил:

– Испугаться не успел. Когда конь рванул, я оказался у него на шее и думал лишь о том, как удержаться, и ещё чтобы не затоптали, кто скачет позади.

Приятели замолчали. Один подумал: повезло. Кони могли покалечить. Другой, что свалился на полном скаку, утолял жажду. Он был цел и невредим, а плечо заживёт. Зачем ворошить прошлое?

Однако невысокий не унимался и нарушая тишину, предложил:

– Нужно попробовать сёдла.

– Для чего? – удивился тот, кто слетел с лошади.

– Я в седле ни разу не ездил, – настаивал невысокий.

– Где их взять? – вздохнул долговязый. – И потом, как тащить на пастбище?

Невысокий рассмеялся. Об этом он не подумал. Ему представилось, как они ночью по полям волокут сёдла. Да уж! С седлом особо не нагуляешься. А ведь им порой приходилось искать табун по несколько километров. И хорошо, если по прошлогодней стерне. А если по вспаханному полю?

– Нет, с седлом не годится, – уверенно сказал с ушибленным плечом. – Особенно зимой.

– Почему? – не понял приятель.

– Без седла на коне тепло.

Коротышка промолчал. Действительно, когда наступают холода, без седла на коне не замёрзнешь. Конь – животное большое! К нему прижмёшься, запустишь руки в гриву – он согревает. Прав приятель, будем ездить без сёдел. Оба замолчали и осторожно перелезли через штакетник.

Агафья, убедившись, что гости ушли, показалась из укрытия. Она поправила банку, дабы, когда наполнится, ни одна капля не пролилась. Удостоверившись, что посуда надёжно закреплена, вернулась во двор.

В это время на соседнем участке тревожно замычала стельная корова! Её звали Зорька. Она была на сносях, и, видно, пришло время телёнку появиться на свет.

Агафья бросилась на помощь. Ни минуты не колеблясь, перемахнула через забор. Благо собаки не было. А то неизвестно, чем бы закончилась её прыть. Да и соседи отсутствовали. Их пригласили в гости. Вот и заночевали у родственников.

Она открыла дверь в коровник и увидела Зорьку. Несмотря на то, что та была первотёлкой, у неё сильно отекло вымя. Огромным пугающим шаром выпирало оно из-под живота. Но Агафья знала: чем больше набухло вымя, тем лучше! Будет много удоя. Кроме того, у коров во время стельности сочится молоко. Бывает, они просыпаются в молочной луже. Этого тоже не нужно бояться. Главное, не трогать вымя! Иначе можно спровоцировать ранний отёл. А это ни к чему. Всё должно идти в согласии с природой, и, прихватив пустые вёдра, Агафья пошла к калитке.

На улице не было ни души. Понимая, что её могут увидеть, она тем не менее всё равно подошла к колодцу. После отёла Зорьку будет мучить жажда, и некоторые коровы, отелившись, выпивают четыре и даже пять вёдер воды. В зависимости от собственного веса. Потому, взявшись за металлический вороток, она толкнула ведро. Прижимая ладонью воротину, регулировала скорость падения. Наконец ведро булькнуло в воду. Правда, подъём оказался не столь быстр. Но Агафья справилась и два полных ведра принесла в коровник.

Когда вошла, довольная Зорька вылизывала коричневого с белыми пятнами телёнка. Второй, по всей видимости появившийся первым, уже пытался встать на ноги. Агафья вылила вёдра в поилку и снова ушла к колодцу. Она принесла ещё два ведра и дождалась, пока Зорька вдоволь напьётся. После отправилась к себе. Зорьке предстояли приятные хлопоты. Телят нужно было кормить.

Агафья – вещь в хозяйстве полезная!

Агафья вошла в родной двор и огляделась, какой бы ещё работой заняться. До рассвета далеко и на глаза попала веранда, пристроенная с другой стороны дачи. Эту веранду старик использовал под мастерскую. Бывало, дневал и ночевал в ней, ведь когда-то его умелые руки кормили семью. Нынче же он изредка изготавливал что-либо для соседей или местной ребятни. Они любили старика и частенько наведывались в гости. Возможно, потому, что ко всем он относился с уважением, и невзирая на возраст, внимательно слушал, чем делились ребятишки.

Агафья решила на веранде прибраться, открыла дверь и включила свет. В нос ударил запах самосада и деревянных опилок. Она пробежала взглядом по мастерской и обнаружила верстак. Тот стоял в центре и служил рабочим местом. На верстаке крепились тиски и наковальня, формой как голова быка. По всему было видно, верстак достался старику от отца и был изрядно пошарпан, но исправно служил и ещё послужит. Было б кому на нём работать.

В правом углу веранды стояло три табурета. На одном банка с водой, до половины заполненная окурками. Видимо, старик опасался пожара, потому окурки всегда тушил в воде. У дальней стены громоздился шкаф. Местами с него слезла краска и проступило дерево. Из-за этого создавалось впечатление, будто шкаф выкрашен небрежно. Широкие окна веранды были пусты. Занавесок не имелось, но везде висели карнизы. Из-за этого днём там гостило солнышко. Вечером его сменял абажур. Нависая над верстаком, он позволял работать в тёмное время суток.

Агафья прикоснулась к наковальне. Холод металла отозвался. Она отдёрнула руку и решила разобрать поверхность верстака. На нём лежали плоскогубцы, ножницы, отвёртка, моток толстой проволоки, куски поролона и бечёвка. Внимательно разглядывая то, из чего сотворена, Агафья не могла понять, что её так тревожит и волнует? Трогая поролон, ощущала нечто родное…

Примериваясь, с чего начать, она знала, старику вряд ли понравится, если не найдёт инструменты, где оставил. Мужчины не любят, когда женщины вмешиваются в их дела. Поэтому она аккуратно смела с верстака стружки, кусочки поролона, обрезки проволоки и прочий мусор. Остальное оставила лежать нетронутым. После подошла к шкафу, что был доверху забит инструментом. Агафья вытерла дверцы, затем взяла табурет и взгромоздясь, попыталась разобрать чертежи, хранившиеся на шкафу. Ей едва удалось стереть с них пыль, потому что рулоны всё время выскальзывали и разворачивались.

Управившись со шкафом, она вымела пол. Освободила пепельницу от окурков и споткнулась о половик, что лежал возле порога. Когда собрала его, намереваясь вытрясти, под ним обнаружила дверцу. Замка в петле не было, и любознательная Агафья решила посмотреть, может, там для неё найдётся работёнка? Она потянула дверцу, та легко подалась и открыла внутренности погреба.

В погребе было прохладно, но сырость отсутствовала. Воздух сухой и пряный, насыщенный вкусными запахами. Агафья бросила взгляд на вентиляцию, благодаря чему влага выходила наружу, затем осмотрелась. Таинственный полумрак хранил припасы. Случись что, Агафон без труда мог прожить на них несколько месяцев. Старик не первый день жил на свете и знал: времена меняются, и нужно быть готовым ко всему.

Агафья покосилась на деревянный сундук, обитый кованым железом, его содержимое заинтересовало. Она приподняла массивную крышку и обнаружила упаковки с гречкой, макаронами, овсянкой, перловкой, просом, рисом и сахаром. Ими сундук был забит до отвала. Здесь хранилось то, чем могли полакомиться грызуны.

Неловко повернувшись, Агафья не удержала крышку, и, громко клацнув, сундук захлопнулся. Она вытерла с крышки пыль, и распрямившись едва не стукнулась о деревянные полки, нависавшие сверху. На полках в изобилии хранились консервы: тушёнка, сгущённое молоко, морской салат, а также вдоволь рыбных. Кроме того, там же стояли банки с домашними закрутками. Маринованные грибы, кабачки, солёные огурцы и помидоры, малиновое и клубничное варенье располагались везде, где только возможно. Агафья протёрла влажной тряпкой стеклянные банки и смела с полок пыль. Затем вытерла флягу с мёдом, и утомившись, присела передохнуть.

Под потолком, прямо над ней медленно вращаясь, висел огромный окорок. Его округлые формы вызывали аппетит, заполняя погреб ароматом копчёного мяса. Неподалёку от окорока, на верхней полке, притаился толстый шмат сала. Для верности завёрнутый в марлю. Агафья повернула голову и наткнулась на головки чеснока, что пряными гирляндами ниспадали вдоль стен. Под чесноком ссутулился полупустой мешок картошки, она заглянула внутрь, многие клубни проросли. Пошарив рукой, Агафья достала из-под лестницы плетёную корзину и высыпала в неё картофель. Засучив рукава, занялась переборкой.

Когда закончила перебирать, убрала за собой и покинула погреб. Старику не придётся наводить в нём порядок, ведь у каждого Агафона должна быть своя Агафья. Пускай пугало огородное, но родное. В завершение вытряхнула половик и расстелила на место. Осталось навести порядок в избе, и Агафья спокойно проникла внутрь.

В связи с тем, что посёлок не подключили к газу, дома отапливали по старинке. Поэтому в каждой избе стояла печь, на них спали и в них же готовили. Вот, собственно, и всё отопление.

Агафья заглянула в спальню. Вспыхнула хрусталём люстра, освещая длинную серую дорожку, разделившую комнату на две половины. На одной за занавеской спряталась кровать, Агафья одёрнула занавеску, ворсистое покрывало свисало по бокам кровати. На нём айсбергами высились белоснежные подушки, а стену украшал гобелен радуя глаз незатейливым рисунком.

На другой половине комнаты разместились диван, секретер и комод. Старенький комод служил подставкой для телевизора, а невысокий секретер заполняла посуда. Агафья открыла секретер намереваясь навести в нём порядок. Для этого сходила к колодцу и принесла воды. После занялась полами. Но когда стала их протирать, из-под кровати выскочило что-то лохматое и устремилось в кухню. Агафья отпрянула, но, разглядев кота, рассмеялась и пошла за ним. Обнаружив кошачью миску, достала из холодильника сардельку. Нагрела в руке и предложила коту.

Кот в это время исподлобья изучал непрошеную гостью. Ему не понравилось, как она своевольничает. Правда, сарделька смягчила недовольство. Не чувствуя опасности, он полакомился и даже позволил взять себя в руки. Уже на руках заурчал, изредка выпуская когти. То ли от удовольствия, то ли в качестве напоминания. Дескать, ты в гостях. Помни это.