Но не только маги сидели в сёдлах. С ними были сотни могучих мужей в меховых плащах. Тяжёлые цепы раскручивали они над головами. То были горцы Небоскребущего Хребта.
Двимгрин впервые за время долгой битвы обернулся и узрел, как гибнут его воины от окрепшей руки Света.
– Ужели это все силы, которыми располагает великий Афройн? – с усмешкой вопросил Ноккагар.
– Сражение ещё не закончилось! – возразил Двимгрин, и меч его вновь вскинулся для удара, но и на сей раз удар был успешно отражён.
– Тем не менее исход его уже ясен, не так ли?
Какое-то время колдун молчал. Наконец его мертвенно-бледные уста произнесли:
– Ясен исход только этого сражения. Здесь вы одержите победу. Хотя исход главного сражения, которое решит судьбу мира, ещё яснее. Тьма победит! Вы не сможете тягаться с мощью Тёмного Мастера! Или я не прав?
– Не прав. Главный исход этой войны ещё сокрыт в тумане грядущего, и не стоит уверять себя в том, что случится именно так, а не иначе. Лучше просто верить.
– Тебе не ведома наша истая мощь, – усмехнулся Двимгрин.
– Не к мощи, но к правде устремится победа.
– Глупые и пустые слова! Вы в Тригорье называете это мудростью. Это всего лишь одно из бессчётных утешений, коими сполна потчует вас Экгар. Он закрывает вам глаза, а вы даже не пытаетесь открыть их. Оглянись, Ноккагар и узри истину. Стань сторонником нашего учения, покуда не стало поздно.
– Вашего учения? Ты хочешь, чтобы я преклонился перед Дардолом, как поступил ты? Никогда! Я живу во славу сил Поднебесья. Что же касается истины, то за неё ты принимаешь совсем не то, что следует. Твоя истина ложна, она навеяна тебе дыханием Мрака.
– Об этом можно спорить бесконечно, – отрезал Двимгрин. – Но споры здесь ни к чему. Если ты не принимаешь наше учение, то умрёшь вместе со всеми.
– И после смерти на небесах меня встретит Зиждитель.
– Глупец!
– Напрасно стараешься, Двимгрин. Тебе не удастся убедить меня в чём-либо… Посему оставь это бесполезное дело. Слушай теперь меня. Я давно хотел кое-что узнать. Когда-то я пообещал себе, что, если мне посчастливится встретить тебя, я задам тебе один вопрос.
– Спрашивай.
Двимгрин опустил Огненный Меч. Пламя клинка заметно послабело.
– Что заставило тебя уйти из Тригорья? – спросил Ноккагар. – Почему ты перешёл к Королю Мрака?
– Ты задал не один, а целых два вопроса, – изрёк Двимгрин. – Но ответ я дам только на второй. На первый же пусть тебе ответит твой мастер Экгар. У него-то, поверь, есть что сказать по этому поводу… Вот мой ответ: Король Мрака дал мне то, чего мне не мог дать Экгар. У него я познал истинную сущность Мрака. И у него я почувствовал себя нужным этому миру.
– Мрак накрепко овладел твоим сердцем, – вздохнул Ноккагар. – Оно у тебя всегда было слабо, и всегда ему недоставало власти. Стало быть, ты получил то, что хотел? При этом ты стал одним из тех, с кем дотоле упорно боролся. Мне жаль тебя… Но что ты говорил об Экгаре? Он виноват в твоём уходе из Тригорья?
– Это так. Он изгнал меня! Изгнал, потому что я слишком сильно стремился к познанию.
– Ты обманываешь самого себя. Твоё сердце предалось злу ещё задолго до того. Ты давно хотел уйти, и то, что Экгар изгнал тебя, послужило лишь поводом для того, чтобы оставить тригорский посох. Ты ждал того повода, и он, надо сказать, появился не без твоего участия. Так ты и оставил нас без лишних подозрений.
Двимгрин ответил на это не сразу.
– Вижу я ошибался в тебе, – сказал он наконец. – Ты далеко пойдёшь, тригорский маг.
– Увы, но то же я могу сказать и о тебе. Ты далеко пойдёшь, слуга Дардола. Вижу я, куда ты метишь в своих желаниях, Двимгрин. Лучше скрывай эти мысли, а то Тёмный Мастер, чего доброго, ненароком прочтёт их… И всё-таки мне жаль тебя.
– Ни к чему мне твоя жалость! – вспылил Двимгрин. – Нынешний наш поединок закончился без победителя и побеждённого. Но мы ещё встретимся, Ноккагар. Когда-нибудь… Посмотрим, может статься, в другой раз наши с тобой силы не будут столь равны, как сегодня. А покамест – прощай!
И он исчез. Порыв ледяного ветра налетел на Ноккагара и отступил в следующее же мгновение. Двимгрина не было больше на поле брани.
Однако битва ещё шла. Исход её был близок. Луч солнца пробил чёрную толщу тучи и упал на землю. Оказалось, что утро уже наступило.
Посреди же тёмных полков, возвышаясь надо всем прочим, передвигался огромный чёрный трон на тяжёлых, как мельничные жернова, колёсах
Глава 14
Солнце опускалось за горизонт. Четверо друг за другом продвигались через редкие лесочки и луговины Светлодолья. Они старались идти как можно быстрее, но и не тратили сил понапрасну. Если путь уходил под уклон, они переходили на бег, а на подъёмах чуть сбавляли шаг.
Ихтор шёл теперь позади всех. Он часто оглядывался и бросал взор в сторону серой цепи гор. Смутная угроза не миновала, и гальпинг понимал это.
Вскоре всё потонуло в непроглядном мраке. Ночь наступила необыкновенно быстро, будто кто-то задвинул огромный занавес. Путники устроились на ночлег под тенью небольшой хвойной рощицы.
– Костра лучше не разводить, – сказал Ихтор, – потому как огонь может выдать нас здесь, на равнине.
– Да кому он может нас выдать?! – не стерпел Рунш. – Скажешь ты, в конце концов, или нет?
– Не разумею, – ответил Ихтор. – Я ещё не встречался с подобным. Но одно верно: за нами идёт враг. И он уже напал на наш след. Вы, Меченосцы, всё ближе к обители Дардола, и всё больше опасностей будет подстерегать вас с каждым шагом.
– Но хоть выспаться-то мы успеем, Ихтор? – зевнул Ликтаро, закутываясь в плащ.
– Ещё мгновение назад я думал, что мы поспим этой ночью спокойно, но теперь я думаю иначе.
– Что ты такое говоришь? – спросил Тэлеск.
– Враги почти здесь! – тревожно проговорил гальпинг.
Тэлеск и Ликтаро обнажили мечи и стали всматриваться в темноту среди деревьев. Ихтор держал наготове водотворную секиру. А Рунш в тот миг вспомнил о луке и решил опробовать его в деле.
Монотонный стрёкот сверчков и далёкое уханье филинов были самыми громкими звуками в ночном лесу. Но вдруг стихли и они.
В скором времени таинственные преследователи явили себя. Жутко затрещали кусты, и из тьмы выступили два громадных существа. К несчастью, это было не всё, и вслед за ними показались ещё четверо, а затем чуть поодаль от остальных ещё три тени выползли под бледный свет луны.
В руках огромных тварей были дубины и молоты. То были тролли, которые некогда появились в этом мире благодаря главному среди Шестерых Колдунов – Даэбарну.
Описать их однозначно и точно невозможно, потому как все они столь разнятся друг с другом в своей внешности, сколь разнятся уродливые деревья Иссохшей Пущи. Но кое-что общее у них есть: огромный рост, светло-серая кожа, здоровенные плечи. Рассказывалось, что эти отродья очень сильны, да только ума у них не больше, чем у старого пня.
Первый тролль упал сразу, сражённый просвистевшей в ночи стрелой. То ли меткость Рунша не подвела его, то ли воля случая была тому виной, но стрела попала прямо в его разинутую пасть. Другой, уродец с длинными вислыми ушами и выпирающими изо рта клыками, вразвалку двинулся на Ихтора. При этом он неуклюже размахивал молотом над головой. Гальпинг успел отскочить в сторону, тяжеленный молот глухо ударился о землю и завяз в ней едва ли не по самую рукоять. Ихтор улучил момент и рубанул секирой вдоль отвратительной морды. Череп треснул как орех, и тролль, так и не успев поднять своё оружие для нового удара, повалился на землю. Из разбитой головищи хлынула чёрная кровь.
Тогда разъярённые тролли набросились всей ватагой. Ликтаро увернулся от огромной дубины и пронзил мечом серую плоть четверорукого горбатого громилы. На Ихтора налетели сразу двое. Но один был тут же подстрелен Руншем, в чьей меткости уже можно было не сомневаться, а со вторым гальпинг расправился сам. Тэлеску не повезло больше всех: на его жизнь покусились сразу трое уродов-великанов. От двух ударов юноша отбился, но от третьего не сумел. Большой кулак тролля наотмашь ударил юношу в живот и тем самым отшвырнул его в сторону. Эрварейн ударился спиной и затылком так, что в глазах потемнело, и он едва не потерял сознание. Меча в руке уже не было. Не успел он подумать о том, чтобы встать, как что-то схватило его за ногу и подняло в воздух.
Тролль рычал. Перед собой он держал ещё не оправившегося от удара юношу. Меченосец беспомощно болтался, словно пойманная за хвост крыса. Тэлеск посмотрел в дикие жёлтые глаза и встретил в них тупой взгляд великана. И он осознал, что тот намерен покончить с ним. Неважно, каким образом он собирался это сделать: раздавить ли, растоптать, разорвать или же просто шлёпнуть о землю. Жизнь Тэлеска висела на волоске, а он ничего не мог с этим поделать. Вырваться из мёртвой хватки тролля не представлялось возможным.
Рунш в то время спасал свою жизнь. Отбросив уже лук, он отчаянно отбивался мечом. Ихтор и Ликтаро ринулись на помощь Тэлеску. Меч и топор одновременно увязли в боку тролля. Тот пошатнулся и упал навзничь. Тэлеска при этом он так и не выпустил из руки.
Рунш уже извлекал клинок из рухнувшей туши побеждённого противника, когда Ихтор и Ликтаро расправились с двумя оставшимися врагами.
Тэлеск очнулся. Голова гудела, звенело в ушах, а спину ужасно ломило. Он был укрыт одеялом, а под головой лежала котомка.
Над ним на фоне серо-голубого неба мерно покачивались от дыхания ветра разлапистые тёмно-зелёные ветви вековой сосны. Тэлеск чуть приподнял голову и взглядом отыскал товарищей. Всех троих он увидел невредимыми в нескольких шагах справа от себя. Они сидели вокруг костра.
– Ты, надо сказать, отлично стреляешь, Рунш, – проговорил Ликтаро с набитым ртом, с жадностью что-то уплетая. – Где этому обучился?
– Неужто ты забыл, кто мой отец? – проговорил Рунш, который тоже что-то ел. – Он охотник. И стрелять я учился с самого детства.
Тэлеск вдохнул свежего воздуха. Но с воздухом в его ноздри ворвался приятно дразнящий аромат, которого Тэлеск не слышал уже давно и который уже почти забылся. Это был запах жареной дичи! От одной мысли о жарком из птицы, юноша вмиг вскочил, невзирая на всю боль, что сковывала его движения.
Рунш первым увидел, что Тэлеск проснулся.
– Доброе утро! – улыбнулся он. – Как чувствуешь себя?
Ихтор и Ликтаро перевели взоры на Тэлеска.
– Не то чтобы очень хорошо, – ответил Тэлеск, потирая бок и поясницу. – Но если бы вы меня угостили тем, что едите, мне бы точно полегчало. Надеюсь, для меня осталось что-нибудь, кроме костей?
– Перья! – засмеялся Ликтаро.
– Разумеется да, Тэлеск! – произнёс Ихтор. – Про тебя никто не забыл.
– Давай к костру! – сказал Ликтаро. – Отведай горячей еды.
Тэлеск сел рядом с Руншем и взял протянутый Ихтором кусок мяса. Он сразу же вцепился в него зубами.
– Вы, стало быть, трапезничаете, – с притворным недовольством проворчал он, – а меня под деревом бросили.
– Но ты спал, – сказал Рунш. – Мы не хотели тебя будить.
– Ради такого можно было и разбудить. Откуда дичь?
– Спасибо Руншу, – сказал Ихтор. – Он на охоту сходил.
– А Ихтор зажарил, – вставил Ликтаро. – Приятно пробуждение, когда ждёт такой завтрак, не так ли?
– Да уж, – ответил Тэлеск. – Значит, вы говорите, что я спал. Только я вот что-то не припомню, чтобы засыпал.
– Немудрено! – усмехнулся Ликтаро. – Ты же с сознанием расстался, когда тролль, что тебя держал, на землю упал. Еле освободили мы тебя после этого из его руки. А забытьё твоё потом в сон перетекло. Бредил ты ночью… Видать, здорово тебе досталось.
Боль в голове и спине напомнила Тэлеску о недавней схватке. Но теперь всё было позади. Беда миновала, однако никто не мог сказать, сколько бед ещё грядёт на пути Трёх Меченосцев. Иссохшая Пуща, которую они так невзлюбили, скрывала их, и её древняя волшба не давала проникнуть взору Мрака под кроны сухого леса. Но теперь они были как на ладони.
Воздух был прохладен. Над Светлодольем шёл редкий снег. Бескрайняя равнина была теперь повсюду. Лишь на востоке её края определял Небоскребущий Хребет. На север же, на юг и на запад она уходила в бесконечную даль до самого горизонта. Над дальними странами заката висел вечный сумрак, и багряное солнце по вечерам тонуло в том сумраке, не успевая опуститься до земли. Ещё более чёрная мгла затянуло небо на юге. Однако застлавшая всё тень нависала только над горами и в предгорьях близ последних пиков Хребта.
С продвижением путников окрестные картины не менялись. Всё было столь однообразно, что порой казалось, будто продвижения и нет вовсе. Дни пролетали быстро. Вспыхивали и угасали. Путники шли в направлении дальнего отрога, туманный белый очерк которого вырисовывался впереди и протягивался на сотню вёрст к западу. Небоскребущий Хребет то становился ближе, то вновь отдалялся. Путники старались не выходить на открытые места и продвигались всё больше рощицами, под тенью деревьев.
Ветер дул порывами: чаще всего с гор и с юго-запада. Снег валил пять дней кряду, и лишь к утру шестого после встречи с троллями дня он перестал.
Путники расположились на короткий привал в высохшем русле, по которому когда-то с плеском и шумом со склонов Хребта нёсся бурный поток.
– Надеюсь, в ближайшее время нам попадутся ручьи, – проговорил Тэлеск. – Запасы воды иссякают.
– Попадутся, – отмахнулся Рунш. – Будь уверен. Покуда мы в Светлодолье, нехватка запасов воды и пищи нам не грозит.
– Так когда мы доберёмся до отрога, Ихтор? – спросил Ликтаро. – Завтра?
– Нет. Мыслю, что завтра нам до него не дойти. Вероятнее всего, в следующий день.
– А что за ним? – Ликтаро приложил ладонь ко лбу и направил взгляд на юг против лучей солнца.
– Ваша карта извещает, что там озеро. Должно быть, се есть то самое озеро, кое называлось Тёмными Водами в мои дни. У вас на карте оно обозначено именем Аймкалас, что значит Бездна. Не знаю, как нынче, но в начале эпохи все помнили легенду, что Тёмные Воды соединяют наш Мир с Подмирьем Старого Солнца.
– То есть через него можно попасть в самое царство Мрака? – спросил Рунш.
– Так сказывают легенды, – дал ответ Ихтор. – Истину ли, ложь ли вещают они, не знаю. Но Тёмные Воды – и без того жуткое место. Мой прапрадед бывал на его брегах?
– А что дальше? – устало вопросил Ликтаро. – Что за этим озером?
– Там и лежит та самая неведомая мне земля Феоден.
– Да и нам-то много ли о ней известно? – усмехнулся Тэлеск. – Только то, что она существует!
Вдруг путники услышали странные звуки, похожие на взмахи огромных крыльев. Так оно и было. Они запрокинули головы и узрели гигантского нетопыря. Он кружил над ними, то опускаясь едва ли не к самой земле, то взлетая ввысь. Меченосцы не могли не узнать эту огромную тварь.
– Разрази гром этого гада! – вскричал Тэлеск.
– Опять он! – злостно воскликнул Ликтаро. – Сейчас он понесёт Дардолу новые известия о нас! Рунш, подстрели его! Ты попадёшь!
Сын охотника уже натянул было лук, чтобы раз и навсегда покончить с ненавистным доносчиком, но в самый последний миг Ихтор быстро опустил руку Рунша. Тетива звонко сыграла, и стрела со свистом унеслась в сторону. Нетопырь тем временем смекнул, что пора убираться восвояси и в одно мгновение улетел прочь – на юг.
Друзья молча провожали его взглядом, пока он не скрылся из виду.
– Прекрасно! – вздохнул Ликтаро. – Теперь к Дардолу полетели горячие вести. Ихтор, зачем ты помешал? Жалко что ли стало эту тварь?
– Отчасти, – спокойно отозвался гальпинг. – Но есть ещё одна причина. Не ведаю, как се объяснить, но его нельзя убивать. Он нужен не только Дардолу, но и вам…
– Что?! – вскинулся Ликтаро.
– Он пригодится Трём Меченосцам. Правда, я не в силах пока сказать, как именно.
Послышался глухой топот копыт, и с каждым мигом он был всё ближе. Этот звук казался невероятным здесь, и все четверо долгое время ошарашено переглядывались.
Сквозь безлиственные сплетения кустарника и молодого березняка уже можно было рассмотреть серого всадника, который скакал прямо в сторону путников.
Перед высохшим руслом речки, в котором притаились Меченосцы и Ихтор, всадник осадил коня и огляделся. Он был всего в пяти-шести шагах от них в тот момент, но, похоже, не замечал их. Путники смогли немного разглядеть его. С виду он был худощав и невысок ростом. Под капюшоном плаща чуть виднелись его седые космы.
Казалось, что и сам всадник, и его вороной скакун что-то или кого-то ищут. Он постоял недолго, и вскоре конь перескочил через русло. Всадник, так и не заметив путников, быстрой рысцой поехал дальше.
– Харпэх глоиш! – донёсся ворчливый возглас.
– Да это же гальпинг! – спохватился Ихтор и вскочил на ноги. – Хэй! Мидруи, е вайсир, ва ингуи-форех коале эй керитуиртон!
Наездник обернулся и тотчас же развернул лошадь.
– Может ли это быть ещё один гонец из Хилта? – предположил Ликтаро.
– Гонцы обычно мчатся во весь опор, – возразил Тэлеск. – Я не заметил, чтобы он торопился.
– Тогда кто же он? – насторожился Рунш. – И что он делает в этих местах?
– Сейчас узнаем, – Ликтаро сурово взирал на незнакомого путника.
Всадник приблизился и спешился. Первое, что бросалось в глаза – это чёрная как смоль шкура коня. Сам же незнакомец и вправду был невысокого роста, худой и довольно старый для того, чтобы ездить нарочным в дальние страны.
Он вдруг раскинул руки и весело воскликнул:
– Тэрвин руам! Неприметная тропа моего путешествия пересеклась с великим путём Трёх Меченосцев! Кто бы мог подумать!
Все слышали этот голос впервые, но только не Тэлеск. Он казался ему очень знакомым, однако юноша никак не мог припомнить, кому он принадлежит, и тщетно вглядывался в затенённое накидкой лицо.
– Тэлеск! Мы встретились вновь! А я, признаться, не чаял увидеть тебя после последней встречи. Неужто не узнаешь? – И незнакомец со смехом скинул с головы капюшон.
Худое, исчерченное морщинами лицо, осветлённое улыбкой, седые взлохмаченные волосы не сразу были узнаны Тэлеском. Но когда это всё же случилось, юноша со смехом и удивлением воскликнул:
– Хаг! – воскликнул он. – Как же тесно в мире, если мы нежданно наткнулись друг на друга здесь, в одном месте и в одно время! Но что ты делаешь в этой глуши? И как здесь оказался?
Тэлеск обернулся к друзьям.
– Это Хаг, – сказал он, – мой старый знакомый из Хилта.
– Ну и ну! – усмехнулся Ликтаро. – Ты побыл в Хилте всего ничего, а уже есть старые знакомые?
– Хаг, знакомься, – произнёс Тэлеск. – Это Ликтаро из Ограждённой Страны, это Рунш из Антшины… А это Ихтор, наш спутник из Хилта.
– Из Хилта? – нахмурился Хаг. – Мой земляк, стало быть? Рад встрече! Передо мной на родине много лиц промелькнуло, а вот тебя не припомню никак.
– Неудивительно. Я давно не был в Хилте. Очень давно…
Старик как будто бы недоверчиво посмотрел на Ихтора. Но в этот миг его отвлёк вопрос Тэлеска.
– Так каким же ветром тебя сюда занесло, Хаг? – спросил он.
– Я еду на берег озера Экир. Там живёт мой троюродный брат. Он одинокий мельник. Я задумал в коем-то веке навестить его.
– В столь тёмное время? – спросил Ихтор. – Здесь небезопасно.
– А когда же ещё? Боюсь, что до светлых дней мне не дожить. Сам-то он жив ли – тоже неизвестно. А насчёт того, что небезопасно… Я больше боялся не Светлодолья, а Ведьминого Перевала. Путь через него всегда слыл плохой затеей. Говаривали, будто там хозяйничает злобная колдунья, которая спуску никому не даёт. Но всё обошлось, к счастью.
– Разговоры разговорами, но пора двигаться дальше, – негромко напомнил Рунш.
Тэлеск кивнул и обратился к старику:
– Хаг, я рад был столь неожиданной встрече. Но наши пути лишь пересеклись и теперь снова расходятся. Время не терпит, оно гонит нас всё вперёд и вперёд.
Старик поразмыслил пару мгновений и сказал:
– Вот что я предложу вам, друзья. Как я уже известил, путь мой пролегает к берегам Экира. Как вы, уважаемые, смотрите на то, чтобы пройти до тех мест со мной?
– Отрицательно, почтенный Хаг! – отрезал Рунш. – Тэлеск уже объяснил, что у нас нет времени. Каждый час дорог, и, если мы будем неспешно брести, отдыхать под каждым деревом и сворачивать к каждому одинокому мельнику, мы опоздаем…
– Я это понимаю, – кивнул старик. – Но вы нагоните потерянное время, поверьте мне. Коли пойдёте со мной, до Ханборуна вы доберётесь куда быстрее, потому как от Экира вы отправитесь в путь уже верхом. У Торхламега есть несколько лошадей. Они хоть и не боевые скакуны, а работяги, но тем не менее на них будет гораздо быстрее, нежели пешком. Поэтому соглашайтесь! Заодно и передохнете денёк. Однако, ежели не хотите – дело ваше.
– А ты уверен, Хаг, что у твоего брата есть лошади? – спросил Тэлеск. – Ведь ты давно его не видел, как я разумею.
– Конечно же! Стал бы я предлагать не будучи уверенным? У него был целый табун. Три скакуна для вас найдётся в любом случае.
– Я не вижу причин отказываться! – заявил Ликтаро.
– Я тоже не против! – подал голос Тэлеск.
Рунш только кивнул.
– Вот и славно! – обрадовался старик и мельком взглянул на Ихтора. – Тогда в путь.
Один только Ихтор не сказал ни слова. Никто не услышал его мнения касательно предложения Хага. Он оставил свои мысли при себе, и, надо полагать, не собирался их оглашать в ближайшее время.
Часть поклажи водрузили на спину коня. Они продвигались в западном направлении, пересекали широкие луговины и рощи Светлодолья. Тем временем диск алого солнца, давно уже переваливший за полдень, катился вниз по небосклону. Вечерело. Встречный ветер неожиданно усилился и теперь ещё сильнее трепал волосы, мешал идти, ударяя прямо в лицо.
На ночлег отряд устроился на дне неглубокого оврага. Неподалёку из-под земли бил ключ, и путники смогли наконец наполнить фляги водой.
Ликтаро подошёл к коню и протянул руку к его морде.
– Как его зовут-то? – спросил он.
Скакун недовольно фыркнул, топнул копытом и отстранился.
– Он что, никого кроме хозяина не признает? – удивился хал.
– Видать, нет… – дал ответ Хаг. – А зовут его Варс.
– А отчего это он как ночь чёрный? Впервые вижу такую масть!
– Уж чего не ведаю – того не ведаю, – вздохнул Хаг.
Через некоторое время с вопросом обратился Ихтор:
– Слушай, Хаг, что за имя у твоего скакуна такое? – Не хилтское вовсе.
– А не из Хилта он, – отозвался Хаг. – С Гавани. Там всякие имена дают. И не поймёшь, из каких языков они берутся.
Тёмная морозная ночь возлегла на Светлодолье. Меченосцы решили посмотреть в карту и ужаснулись, когда узнали, что до пресловутого озера Экир шагать, по меньшей мере, триста вёрст. Это означало, что для того, чтобы достичь его берегов, путникам придётся осуществить ещё пять-шесть переходов, если не больше.
В ответ на негодование Хаг спокойно проговорил:
– Да, возможно, вы и потеряете без малого недельку. Но ведь эта потеря возместится, когда вы помчитесь на юг уже верхом. Ни о чём не волнуйтесь! Мой брат не откажет в помощи. А я сочту за честь помочь вам и вашей миссии.
Путники расположились возле тёплого костра, и вскоре все заснули.
Кто-то растолкал Тэлеска прямо посреди ночи.
– Что случилось? – быстро спросил юноша.
Остатки сна не давали ему ничего толком разглядеть и понять. Но по голосу он узнал Ихтора.
– Тише! – прошептал гальпинг, прикладывая палец к губам. – Ни слова пока… Нужно поговорить. Но не здесь.
– Может лучше утром, на свежую голову? – с надеждой предложил Тэлеск.
– Тсс… Именно сейчас. Следуй за мной, но не шуми.
Все остальные крепко спали. Лошади Хага поблизости не было. Всё окрест пребывало в непоколебимой ночной тишине и спокойствии. Ветра почти не ощущалось. Только в стороне далёких гор слышались его завывания. Гальпинг ловко выбрался из оврага и подал руку Тэлеску.
Ихтор пошёл в темноту, и Тэлеск двинулся вслед за ним, стараясь не упускать из виду его силуэт. Юноша дрожал. Холод насквозь пробирал его до самых костей.
Они углубились в лес. Могучие деревья-великаны раскидывали толстые ветви и затмевали свет полной луны. Перед путниками вскоре возникла огромная стена скалы.
– Сюда! – тихо сказал Ихтор и скрылся в едва приметном проёме пещеры. Внутри вовсю пылал костерок, дым которого уходил вверх, вытягиваемый наружу через трещину свода.
– Итак, от недобрых глаз и ушей мы скрылись.
– Ты о чём, Ихтор? – недоуменно вопросил Тэлеск. – О каких глазах и ушах ты говоришь? Что это за место вообще?
– Нашёл случайно, честно говоря. Усаживайся поближе к огню. Я заранее развёл его. Сейчас всё разъясню.
Они сели друг напротив друга у костра и оба какое-то время молчали.
– Не по нраву мне сия затея, Тэлеск, – молвил Ихтор.
– Не знаю, о чём ты говоришь, но вот эта затея с костром в какой-то неизвестной пещере, мне уж точно не нравится!
– Я о Хаге. Зря мы связались с ним.
– Что? Чем он тебе так не угодил? – удивился Тэлеск. – Он обыкновенный старый гальпинг из простого народа.
– Обыкновенные старые гальпинги живут в Хилте, Тэлеск, а не разъезжают по диким ничейным землям на западной стороне от Хребта! Но хорошо, поведай мне, как и когда ты его впервые встретил?
Тэлеск поначалу молчал и лишь с непониманием смотрел в глаза Ихтора. Но он рассказал ему про тот памятный день, когда он вышел из Дворца-На-Холме, чтобы посмотреть город и как увидел старика, который просил милостыню.
– С той поры я видел Хага ещё только один раз, спустя две недели после знакомства, – закончил юноша.
– Интересное дело, – усмехнулся Ихтор. – Милостыню, говоришь, просил? С каждым часом, Тэлеск, моё недоверие к нему растёт всё больше.
– И что же стало причиной? Расскажи, раз такое дело. Я готов выслушать всё.
Гальпинг медлил. Пламя костра озаряло его печальный и в то же время грозный лик. Снаружи не доносилось ни единого звука, лишь изредка поскрипывали деревья.
– В первый раз я начал сомневаться в нём, – начал Ихтор, – когда он обмолвился про Ведьмин Перевал. Хотя вскоре я уразумел, что слова о том, что он прошёл той дорогой, вполне могли бы быть правдой, и это, несомненно, так. Он там прошёл. Вопрос – как?
– Так же, как и мы.
– Но не от вас ли я слышал, Меченосцы, что моста на том перевале больше нет. По вашим словам, каменный великан рухнул в пропасть и утянул его с собой. Что теперь скажешь?
– Скажу, что, возможно, где-то есть иная дорога.
– В моё время её не было. Конечно же, можно предположить, что кто-то проложил её за столько столетий. Но кому это было надо, когда перевал пребывал под властью Ведьмы? Нет, Тэлеск, без чародейства здесь не обошлось.
– Без чародейства? – переспросил Тэлеск и невольно усмехнулся. – Это Хаг-то чародей? Ну ты скажешь! Вообще не вижу смысла гадать, как он прошёл Ведьминым Перевалом. Какая разница? Это совсем не повод, чтобы подозревать немощного старика в дурных замыслах.
– Не знаю, Тэлеск, – вздохнул гальпинг. – А конь, на котором он едет? Не странный ли?
– А что конь? Подумаешь, чёрный, и что теперь? Неужто не бывает таких?
– Но куда он столь внезапно подевался? У костра его не видно.
– Мне почём знать?
– Но это и хорошо, что он пропал, – сказал Ихтор. – А то возлёг у края оврага и глаз с нас не спускал. Стоило мне шевельнуться – и я чуял сверлящий взор.
– Хочешь, сказать, что за нами следит лошадь?
– Истинно, – ответил Ихтор. – А ведь его давно уже нет. Когда он исчез, я отправился надёжное место для нашего разговора искать. Вот и набрёл на пещеру. Здесь, как видишь, я костёр развёл, а потом за тобой пошёл.
– Почему именно за мной?
– А кто из вас троих больше знает о Хаге?
– Ладно, – Тэлеск сделал глубокий вдох. – Давай возвратимся к началу разговора. Какие ещё у тебя подозрения?
– Погубить он нас хочет. Вот мои подозрения!
– Да что ты такое мелешь?! – не выдержал Тэлеск. – Ты вообще здоров?
Юноша встал. Он сделал несколько шагов по пещере и бросил взор в сторону входа, за которым была темнота. Вскоре он снова сел напротив Ихтора. Гальпинг развёл руками и сказал:
– Я лишь пытаюсь поведать тебе о своих мыслях и доводах, Тэлеск.
– Нелепы твои доводы!
– Нелепы? Возможно. Но желаешь ли слушать меня дальше?
Тэлеск посмотрел на него и произнёс:
– Прости, но не могу верить в эту чушь. И вряд ли поверю когда-нибудь.
– Разумею… Будь я на твоём месте, я, наверное, тоже поверил бы в подобное не сразу.
– Ладно, – отмахнулся Тэлеск. – Что ты ещё хотел сказать?
– Мнится мне, что появление нетопыря в небесах и появление Хага тесно связаны между собой. Нетопырь недаром кружил над нами, покуда мы его не спугнули. Он указал Хагу, где мы. Наша встреча была намеренной, а вовсе не случайной.
– Ерунда какая-то, – пробормотал Тэлеск, потирая виски.
– Припомни, что изрёк он ещё до того, как увидел нас. Помнишь ли?
– Что-то на языке гальпингов, – дал ответ Тэлеск и вопросительно взглянул Ихтору в глаза.
– Воистину! «Харпэх глоиш»! «Глупый крылач»! Кого как не того нетопыря он проклинал? Видно, он счёл, что крылатая тварь ошиблась, когда указала на нас. Старик искал Избранных, а показать, где они есть, должен был нетопырь; и последний исполнил то, что от него требовалось.
– Но всё могло обстоять и по-иному, – возразил Тэлеск. – Хаг увидел нетопыря и решил посмотреть, над чем он кружит…
– Возможно. Но опять же, зачем он скакал на юг? Коли дорога его пролегает в другую сторону?
– На то могли быть, любые причины, – проговорил Тэлеск.
– Огласи же хоть одну.
– Причины эти известны только Хагу. И нас это вообще не касается!
– И для чего Хаг скакал по Светлодолью? Он мог спокойно ехать по дороге.
– Спокойно? Ты сам говорил, Ихтор, что передвигаться по дороге опасно.
– Хорошо, Тэлеск. Как он добрался до этих мест – неважно! Но куда он ведёт нас? В какую такую глушь, ежели ни дорог, ни троп не вьётся под ногами?
На время он замолчал. Безмолвствовал и Тэлеск. Юноша глядел в огонь костра, который уже почти догорел.
– И последнее, – вновь заговорил Ихтор. – Я предчувствовал нападение троллей, если помнишь. И предчувствие моё не солгало. Ныне у меня недоброе предчувствие в отношении Хага. Не доверяй слепо никому. Помни, что под чистым покровом снега всегда может оказаться лёд, и главное – не поскользнуться.
Тэлеск встал и проговорил:
– Я хочу спать, Ихтор. Завтрашний день будет не легче прошедшего. И если ты всё сказал, что хотел, то я пойду.
– Ступай, Тэлеск. Прости, что разбудил тебя. И не рассказывай никому о нашем разговоре.
Тэлеск сделал два шага в сторону выхода из пещеры и обернулся.
– Ты как, идёшь? – спросил он.
– Нет, я ещё побуду здесь, наедине с собственными думами, – отозвался Ихтор.
Тэлеск отвернулся и неспешным шагом покинул каменные своды.