Крепостная стена Тригорья крошилась и раскалывалась, словно глиняная посуда, а великан руками разгребал растущую груду обломков. Наконец он перелез на ту сторону и стремительно понёсся прочь, сотрясая шагами землю.
– А вот и выход! – воскликнул Валейгар.
С востока ударили первые лучи рассвета и озарили просыпающуюся долину, когда Валейгар привёл лошадей из тригорских конюшен. Гордые белоснежные скакуны Замка Магов были полны сил и, похоже, желали поскорее отправиться в путь.
Вскоре чародей и разбойник проехали через созданную великаном гигантскую брешь в крепостной стене, и двинулись вдоль стены на юг, где впоследствии выехали на дорогу. Оссимур прикрыл глаза от солнечных лучей и посмотрел на её серую полосу. Недалеко от Тригорья стоял лагерь. Зелёные шатры были возведены прямо на дороге, и среди них можно было заметить какое-то движение.
– Кто это? – спросил разбойник.
– Алфейны, – ответил Валейгар. – Похоже, пока рано расставаться с посохом. Ведь посох Тригорья – это единственный в Гэмдровсе символ, к которому они относятся с почтением. Без него мы рискуем встретить враждебный настрой.
– И что они здесь делают?
– Должно быть, пришли за колдуном. Двимгрин не знает, что такое осторожность. Он привлёк к себе слишком много внимания со стороны Первородных.
– Они пришли, чтобы наказать его за пожар в Мотходэке?
– Наверное. Но взгляните туда, Оссимур. Лес снова горит.
Оссимур устремил взор дальше, за лагерь алфейнов, и увидел дымовую завесу, заволокшую горизонт на юге.
– Должно быть, это старый пожар.
– Не думаю, – молвил Валейгар. – Он новый. Сейчас горит восточная часть Священного Леса. Наверное, Двимгрин сотворил это напоследок. Но взгляните, алфейны сворачивают лагерь. Они убирают шатры. Кстати сказать, там не только Первородные. Я вижу каких-то людей не то в коричневых, не то в красных плащах.
– Хорошее же у тебя зрение, Валейгар, – проговорил Оссимур. – Так может быть, плащи бордовые?
– Верно, бордовые!
– Будь мы в Межгорье, я бы сказал, что это воины Алкайгирда. Но что им делать здесь.
– Кто знает! Ты тоже в этих землях быть не должен, уважаемый Оссимур, – молвил Валейгар.
– Если это и вправду они, тогда дела плохи. Если они поймут, что перед ними главарь Братства Волков, тогда моё путешествие может закончиться уже сегодня.
– С чего они это поймут? В любом случае, уважаемый Оссимур, не переживай, я всё улажу.
– Как? Ты же даже колдовать не в состоянии!
– Не все вопросы решаются силой.
Ощущение чьего-то присутствия вдруг охватило Оссимура. Он огляделся, но никого не увидел.
– Что-то не так, – сказал он.
Маг тоже посмотрел по сторонам и тронул коня с места.
– Поехали, – молвил он.
В тот же миг, окружающие заросли прилегающего к дороге леса всколыхнулись, и Оссимур узрел алфейнов. Ни разу в жизни ему не приходилось видеть их, но вот настал этот день, и у него не было сомнений, что перед ним сами Первородные. Они были статны, высоки, и горделивы были их светлые лики. В сказках детства он считал их дружелюбными созданиями, но сейчас на Оссимура и Валейгара было направлено с десяток луков.
Главный алфейн взмахнул рукой, и в следующее мгновение цепкие руки стащили Оссимура с лошади. То же сделали и с Валейгаром. Затем главный подошёл ближе. Разбойник лежал на животе, двое алфейнов прижимали его к земле. Оссимур попытался дотянуться до кинжала, но кто-то тут же перехватил ему руку.
– Кто вы такие? – вопросил главный алфейн чистым и звонким голосом.
Оссимур не стал отвечать, предоставив это Валейгару, и чародей вскоре произнёс:
– Я маг Тригорья Валейгар, а это мой спутник.
Первородный недоверчиво посмотрел на обгоревший плащ мага, затем перевёл взор на скакунов и увидел прицепленный к седлу тригорский посох. В тот же миг по молчаливому приказу главного алфейна Валейгара подняли на ноги и отпустили.
– Облачен ты не в синее, чародей, – молвил алфейн.
– Нынче маги Тригорья не соблюдают всех старых правил, – сказал в ответ Валейгар. – Однако, мы по-прежнему остаёмся служителями Ордена.
– Ежели бы соблюдали вы их, то не проникли бы Тьмы служители в стены крепи вашей! – сердито проговорил алфейн.
– Твоя правда, уважаемый алфейн.
– Кто он? – главный указал на Оссимура.
– Мой спутник. Прошу отпустить его. Он вам не больший враг, чем я.
Алфейны вопросительно посмотрели на повелителя, и тот кивнул. После этого Оссимур тоже смог подняться на ноги. Главный алфейн одарил его недоверчивым взглядом и вновь обратился к магу:
– Видели мы великана. Из Тригорья шёл он. Прошагал он недалеко от стана нашего и вскоре на горизонте исчез. Скажи, маг Валейгар, был ли Страж Экгара?
– Верно, уважаемый алфейн. Это был он. Он наверняка отправился в погоню за Двимгрином.
– Стало быть, попала-таки Шкатулка Вилорна в злые руки его?
– Попала, – вздохнул Валейгар.
– В руках служителя Тьмы Двимгрина Шкатулка Вилорна и Ключ, – продолжал алфейн. – Ведаешь ли ты, чародей Валейгар, что значит сие?
– Я ведаю, к чему это может привести, – ответил маг. – Двимгрин провёл всех, но у нас ещё есть время ему помешать.
– Служитель Тьмы Двимгрин сумел проскользнуть мимо нас. Светлейший Эн-Анэр считает, что отправился он к озеру Ундлифер, ибо Затмения день всё ближе.
– Я догадывался об этом. Мы собирались поехать за ним.
– Не вы одни, – молвил алфейн. – Судьба Элона зависит теперь от того, сумеет ли Служитель Тьмы Двимгрин замысел свой воплотить. Посему пойдут Первородные Элона Сыны к озеру Ундлифер, дабы тёмные деяния остановить. Но есть и причина иная следовать за ним… Дважды поджёг он Лес Священный и взывал к силам темным в доме нашем. Первородные Элона Сыны не оставят сего без возмездия.
– Тогда позвольте присоединиться к вашему походу, уважаемый алфейн.
Главный алфейн пристально смотрел на Валейгара, затем перевёл взгляд на Оссимура. От пронизывающего взгляда разбойнику стало не по себе.
– Не мне решать сие. Но мнится мне, не воспротивится сему светлейший Эн-Анэр, ибо помощь чародея из Тригорья не будет лишней в деле нашем. моё имя Ыр-Даар. Мы сворачиваем стан, а после выступаем. Светлейший Эн-Анэр уже ожидает нас на опушке Леса Священного.
Послышался перестук копыт. Со стороны лагеря приближались три всадника на вороных конях. Это действительно были стражи Алкайгирда. Теперь, вблизи увидев бордовые плащи, Оссимур в этом даже не сомневался. В груди главаря разбойников похолодело от пробудившегося страха быть разоблачённым. Едва выбравшись из одной тюрьмы, он совсем не желал так скоро отправляться в другую.
Первый всадник подъехал к беседующим и остановился в паре шагов от Оссимура. Спешиваться он не собирался. Свысока взирая на разбойника, воин долго оглядывал сначала его, потом мага. Сурово было его лицо, украшенное двумя толстыми шрамами: один рассекал щеку, другой лоб. Под плащом всадника сверкали доспехи, а шлем с чёрным оперением воин держал в руке.
Глава Братства Волков, готовясь к худшему, нащупал за поясом кинжал.
– Вот уж нежданная встреча! – неожиданно молвил воин. – Оссимур, главарь Братства Волков.
Сердце Оссимура провалилось в пятки. Два других всадника из Алкайгирда тут же подступили ближе, а алфейны, наоборот, расступились. Главарь разбойников извлёк кинжал и настороженно смотрел на воинов, словно затравленный пёс.
– Помнишь меня, Оссимур?
Разбойник помотал головой. Он и правда не мог вспомнить этого человека.
– Нет, – ответил он. – Я не знаю тебя. Твои шрамы я бы запомнил.
Всадник рассмеялся, но в тот же миг пресёк собственный смех, склонил лицо к Оссимуру и уже с ненавистью в голосе произнёс:
– Эти шрамы я получил от тебя! Караван с оружием из столицы Санамгела в Алкайгирд! Помнишь? моё имя Хасба. Я со своими людьми сопровождал его, когда ты и твои выродки решили ограбить нас.
– Теперь вспомнил, – изрёк Оссимур, старясь сохранить спокойное выражение лица, хотя волнение его усиливалось с каждым мгновением. – Я потерял много соратников в той схватке.
Главарь разбойников действительно вспомнил ту злосчастную атаку на караван, которую возглавлял лично. Это было лет десять назад, не меньше.
– Это было дерзкое нападение, Оссимур, ты не находишь? Ты вышел против стражей Алкайгирда.
– Мы ошиблись в темноте той злополучной ночи, – проговорил Оссимур. – Приняли вас за купцов.
– То, что вы ошиблись, это несомненно, – сказал Хасба. – Если бы мы повстречались где-нибудь в Межгорье, я бы без раздумий снёс твою лысую голову. Но сейчас иные обстоятельства, и у меня несколько другие заботы. Вначале я хотел бы узнать, как судьба могла свести нас в таком месте, где ни один из нас быть не должен. И убери свой нож. Я безоружен перед тобой, Волк Тракта!
Оссимур послушно убрал кинжал за пояс и произнёс:
– Ты прав, военачальник Хасба. Мы оба оказались в тысяче вёрст от наших привычных мест. Судьба…
– Судьба, – усмехнулся Хасба. – Вопрос лишь один. Чего она хотела? Чтобы ты попал ко мне в руки?
– Что бы не случилось, всё уже предрешено, – сказал Оссимур.
– Так по какой причине ты здесь? – требовательно вопросил Хасба.
Оссимур вздохнул.
– Сейчас я бы предпочёл не быть здесь… Скажем так, у меня были кое-какие счёты с человеком, который сопровождает колдуна.
– Двимгрина? – удивлённо проговорил Хасба. – Так ты тоже замешан в смерти наместника Дальвиона?
Рука военачальника угрожающе легла на эфес меча. Два других всадника тоже схватились за мечи. Алфейны молчали, оставаясь безучастными, и лишь наблюдали за беседой двух старых врагов.
– Я не замешан в этом, – проговорил Оссимур. – К чему мне убивать наместника?
– Тебе лучше знать. Порой такие, как ты, убивают ради забавы.
– Этот человек непричастен к убийству наместника Дальвиона, уважаемый Хасба, – произнёс Валейгар.
– А ты кто такой? – спросил военачальник Алкайгирда.
– Я маг Тригорья. моё имя Валейгар.
– Ты больше похож на нищего попрошайку с улиц Ралгирда. – Хасба многозначительно окинул взором обгоревший плащ Валейгара.
– У магов тоже случаются неприятности.
– Бьюсь об заклад, что к твоим неприятностям тоже причастен колдун Двимгрин?
– Именно так, уважаемый Хасба. У всех здесь стоящих есть свои счёты с Двимгрином. Каждому из нас он так или иначе попортил жизнь. Так давайте же забудем старую вражду хотя бы на время.
Хасба спешился и подошёл вплотную к Оссимуру, пристально глядя разбойнику прямо в глаза. Главарь Братства Волков не отвёл глаз.
– Так это твой друг, маг Валейгар? – задал новый вопрос военачальник Алкайгирда.
– Сегодня он спас меня, – задумчиво промолвил Валейгар. – Что ж, пожалуй, я осмелюсь назвать его другом.
– Неужели все головорезы Братства Волков нынче водят дружбу с магами и колдунами? – усмехнулся военачальник.
– Дело не в этом, уважаемый Хасба! – улыбнулся Валейгар. – Дело в том, что мир сейчас требует решения более насущных проблем, нежели старая вражда или же преступное прошлое. Всем нам следует забыть о былом и объединиться против общего врага. Грабитель тракта, маг Тригорья, алфейн и страж Алкайгирда – все мы встанем в один строй против Тьмы.
– Напыщенные речи, которые на деле ничего не стоят, – произнёс Хасба, не отрывая испытующего взгляда от Оссимура. – Пусть даже мы будем в одном строю, но в сердце каждого из нас всё одно будет своя личная цель и лишь собственные стремления.
В это время со стороны лагерь прибыл ещё один алкайгирдец. Он подъехал прямо к военачальнику и, не спешиваясь, доложил:
– Хасба. Нашлись они… В лесу. На юго-западе.
– Что с ними?! – спросил в ответ военачальник.
– Мертвы, как мы и предполагали…
Хасба отвернулся от главаря разбойников и вернулся к коню.
– Что ж, ещё увидимся, Оссимур, – молвил он, вскочив в седло. – Не до тебя сейчас. Мне, если начистоту, плевать, как ты здесь оказался, и каким боком эта история с Двимгрином касается тебя. Но помни одно: когда всё это закончится, я не ручаюсь, что не приму решение заковать тебя в кандалы.
Оссимур кивнул.
– Я буду готов, – изрёк он и через некоторое время почти шёпотом добавил: – Защищаться…
ГЛАВА 12
Ночь прошла спокойно. Аледу снился Ралгирд, его величественные башни, дома и узкие многолюдные улицы. Когда он открыл глаза, окрест было уже светло. Колдун неизменно сидел на корме и неподвижным взором смотрел вперёд. Весла лежали внутри, стремнина реки сама несла старую лодку.
Лес Мотходэк остался где-то далеко позади. Русло реки сузилось, а течения явно стало быстрее. Теперь оба берега реки были одинаковыми – высокие и каменистые, с карликовыми деревьями, отчаянно цепляющимися корнями за крутые склоны.
Колдун даже не взглянул на проснувшегося санамгельца. Алед оглянулся и посмотрел вперёд по направлению лодки, чтобы увидеть, на что смотрит колдун. Но он не увидел ничего, кроме крутых берегов и извилистого русла Медной Реки. Смотреть было ровным счётом не на что. Алед ополоснул лицо и попил речной воды. Потом взор его упал на мешок. Двимгрин, похоже, пребывал наедине со своими думами, витал где-то далеко. Убедившись, что он не смотрит, Алед подтянул мешок к себе. На дне его лежали Шкатулка и Ключ. Снова бросив кратковременный взгляд на колдуна, санамгелец осторожно извлёк Шкатулку наружу.
Чёрная, сплошь исписанная рунами, она восхитила Стрелка ещё в тот день, когда Валейгар достал её из Бассейна Ослабления. Но в тот момент разбойник не успел её толком рассмотреть, потому как Двимгрин сразу выхватил Шкатулку. Из чего она была сделана, разбойник определить не мог. Не то металл, не то камень, или же что-то иное… Она не состояла из нескольких частей. Она была единой, созданной из единого куска неизвестного материала, со слегка закруглёнными углами. Как ни пытался Стрелок рассмотреть щель под крышкой, так и не смог ничего увидеть. Если бы не замочная скважина, то Алед никогда бы не сказал, что держит в руках нечто такое, что можно было бы открыть. Сотворивший её был поистине мастером и очень постарался, чтобы его творение получилось безупречным. Да, она была идеальна… Стрелок провёл ладонью по шершавой поверхности, и Чёрные Руны приветственно вспыхнули алым огнём. Алед смотрел на непонятные ему символы, словно заворожённый. Шкатулка настойчиво дрожала в его руках и слегка обжигала ему руки, словно требовала, чтобы её открыли.
Он перевернул её. Дно тоже было испещрено огненными рунами… В этот миг что-то сдавило шею Аледа. Словно чья-то рука вцепилась в неё. Но никакой руки не было. Разбойник выронил Шкатулку и схватился за горло. Дышать было уже нечем, и Стрелок увидел, что Двимгрин теперь смотрит прямо на него. Глаза его яростно горели. Языки алого огня вместо зрачков увидел в них Алед.
Наконец сдавливающая глотку сила отступила, и колдун пришёл в себя. Алед судорожно втянул грудью воздух.
– Не смей трогать её, – прошипел Двимгрин.
Он встал, поднял с палубы Шкатулку и спрятал её в мешок.
– Не смей трогать её! – уже в гневном крике повторил колдун.
Разбойник, испуганно глядя на взбесившегося старика, проговорил в ответ:
– Хорошо, как скажешь. Но ты чуть не убил меня! Неужели нельзя было сказать по-хорошему?
Двимгрин присел обратно на своё место.
– Я немного сорвался, – изрёк он.
– Ты просто сумасшедший, – сказал Алед. – В который раз удивляюсь сам себе, что я всё ещё путешествую с тобой.
– Просто не трогай её, – спокойно отчеканил Двимгрин.
– Прости, но я сгораю от любопытства. Здесь, кроме того, совершенно нечем заняться. Вот я и не удержался. Но я ведь не открыл её, а просто посмотрел. Что в этом плохого.
– Я сказал тебе… Не смей её больше трогать…
– Когда мы откроем её?
– Когда придёт время! – раздражённо проговорил Двимгрин.
– Какое к гоблину время? Давай просто откроем и посмотрим наконец, что в ней. Ты ведь сам говорил, что её ни разу не открывали. Неужели тебе не интересно, что в ней?
– Поверь мне, я сгораю от любопытства не меньше твоего, – ответил колдун. – Но это не сундук с безделушками, которые открывают, когда становится скучно. Это Шкатулка Вилорна, гоблинские норы! Напряги ты уже свою глупую голову!
– Тогда хоть расскажи мне о ней. Ты так толком и не сказал, как она была создана, для чего? Понимаю, что это, наверное, великая тайна, ну так открой мне её! Неужели я до сих пор не заслужил этого?
Двимгрин молчал и пристально смотрел на Стрелка. Тот встретился с ним взглядом, и они долго, не говоря ни слова, смотрели в глаза друг другу. В конце концов разбойник отвернулся, и спустя мгновение колдун заговорил:
– Нет, это вовсе не тайна. Почти всё о Шкатулке Вилорна можно узнать из древних преданий. Но есть вещи, о которых тебе не упомянет ни одна из ветхих книг. Я могу поведать тебе обо всём. Тебя интересует история Шкатулки Вилорна? Что ж, так и быть, я расскажу тебе…
В то время я ещё служил Тригорскому Ордену и тогда ещё не помышлял его покинуть. Мои глаза ещё были ослеплены пеленой Экгара, но уже тогда я начинал вникать в истинную суть вещей. Шла Первая Эпоха Мрака. Уже пало великое западное королевство Молтоссор под напором войск Короля Мрака Варфегула, известного как Дардол, разорён был и Икхимет. Все земли за Хребтом Эрхата находились под властью чёрного трона, а крепость Даргирд, что в Ноккуа, стала столицей тёмного царства. Именно там незадолго до Войны Ярости Дардол начал создавать Шкатулку Вилорна. Считалось, что он собрал всё зло с надземного мира и заключил его внутрь, чтобы однажды с помощью его облачить мироздание во Тьму. Она была готова, но Варфегул не мог открыть Врата Вилорна в любой миг. Солнечный свет должен померкнуть, чтобы огонь Старого Солнца смог вырваться из подземного мира. Варфегулу нужно было лишь дождаться, когда чёрная тень затмит солнце, но такое происходит раз в сотни лет. Однако он знал наверняка, в какой год и в какой день ожидать это событие.
Годы шли, разразилась Война Ярости, в которой Король Мрака потерпел первое поражение. Шкатулка Вилорна досталась зуосорейнам, и в своём королевстве, в Хоромходэке, что за Великим Лесом, Сыны Зуосора спрятали её от служителей Тьмы. Затмение солнца 997-го года Первого Мрака прошло напрасно.
Через столетие Первая Эпоха Мрака минула. Варфегул был впервые изгнан из надземного мира. В начале Второй Эпохи Шестеро Колдунов, в состав которых в те дни я ещё не входил, вспомнили о Шкатулки Вилорна, и начали её поиски. Тогда ещё никто не знал наверняка, что она хранится в Ростифе, столице Хоромходэка.
– А Ключ? Он тоже был спрятан от колдунов? – спросил Алед.
– Нет, Ключ Вилорна в то время был ещё у них. Но после Века Гибельной Зимы, когда войска Трех Королевств востока вместе с гурнами и людьми Межгорья ворвались в Ноккуа, Колдуны Дардола потеряли и его. Ключ попал в твою страну, в Санамгел. Долгое время он хранился в Ралгирде.
– И что, неужели никто из колдунов не пытался выкрасть Шкатулку и Ключ?
– Разумеется, пытались. Правда они созрели для этого не скоро. Миновало более трёхсот лет, прежде чем Даэбарн, Полкворог, Эсторган и Бэнгил пробрались в Ростиф. Но их попытка провалилась, и Даэбарн отчего-то сделал вывод, что Шкатулки в Ростифе нет. Хотя именно там она и хранилась.
– Как же она оказалась в Тригорье?
– Как раз это я и хотел рассказать. Сразу после того случая король Фанкул поручил тайно перевести Шкатулку из Хоромходэка в Замок Магов, посчитав, что хранить её в Ростифе слишком опасно и ненадёжно.
– Ты тогда всё ещё служил Тригорью?
– Да, я всё ещё был там, хотя с каждым годом я всё больше понимал, что нахожусь не на своём месте…
– Что же мешало магам уничтожить Шкатулку?
– Это и попытался сделать Экгар, как только Шкатулка оказалась в его руках. Уничтожить её! Я лично был свидетелем. Но Верховный Маг не преуспел в этом деле. Уничтожить Шкатулку Вилорна невозможно, так же как и Ключ! В тот год и был создан Заслон Экгара, который окружает стены Тригорья и не позволяет служителям Изменения приблизиться к стенам замка. Он был создан именно для того, чтобы сохранить Шкатулку и не дать ей попасть в руки колдунов.
– Но ты прошёл сквозь него.
– Прошёл, – самодовольно усмехнулся Двимгрин. – Через брешь в Заслоне, которую так никто и не заделал с тех давних пор. Я знал о ней… Не пойму только, как через магическую преграду сумел пройти Эсторган. Но это уже никто не узнает…
– Но когда ты покидал Тригорье, почему ты не прихватил Шкатулку с собой?
Двимгрин рассмеялся.
– Да, это был бы хороший ход, – сказал он. – Во-первых, если бы я и хотел, то мне предстояло бы вначале найти её, ведь я не знал, где именно затаил её Экгар, а потом пришлось бы втайне вынести её из замка, в котором в те годы было несколько сотен чародеев. Но причина не только в этом… Покидая стены Замка Магов, я ещё не собирался вступать в Орден Шестерых. Никто меня там и не ждал. Я просто покинул Тригорье и даже не думал о Шкатулке тогда. Никто не думал. Весь мир забыл о ней на долгие века. Она никого не интересовала.
– Так значит Шкатулка пролежала в Тригорье до наших дней.
– До ваших дней, – кивнул Двимгрин.
– Сколько времени прошло?
Колун на время задумался.
– Полторы тысячи лет, – изрёк он.
– Полторы тысячи?! – удивлённо воскликнул Алед. – Не верю, что за это время никто не попытался выкрасть её.
– Может быть, кто-то и пытался. Но суть в том, что никто не знал, где скрыта Шкатулка. Знал лишь я.
– А Всетемнейший? Он тоже не знал?
– Всетемнейший! – прыснул Двимгрин. – Да, тоже не знал. Я никому не выдал этой тайны.
– Почему? Ты же перешёл на его сторону. Почему ты скрыл это от него.
– А зачем ему было это знать? В любом случае, он не смог бы вытащить её из Тригорья. Ведь, как я уже говорил, тогда тригорцев было слишком много, не говоря уже о Заслоне. И там был Экгар. Кроме того, Шкатулка без Ключа бесполезна, а Ключ тоже считался бесследно утраченным в те дни. Но дело ещё и в том, что, когда Варфегул возвратился в мир, ему было не до Шкатулки. Он не искал её. Он был достаточно могуществен и без неё. И у него была иная цель, на которую он тратил все свои силы: найти и уничтожить Трех Меченосцев.
– Но ему это не удалось…
– Не удалось, – сказал Двимгрин. – Случилось совершенно обратное. То, чего и хотел Экгар… Три Меченосца изгнали Варфегула из надземного мира.
– Разве они его не убили?
– Невозможно убить то, в чём изначально нет жизни. Они уничтожили Дардола. Но Дардол – это всего лишь имя, которое осталось теперь только на страницах преданий. Варфегул – один из Хранителей, и он вполне может прийти в новом обличии и назваться новым именем.
Стрелок лёг, пытаясь осмыслить услышанную историю Шкатулки Вилорна, и вскоре его мало-помалу даже начало клонить в сон, как вдруг крик колдуна заставил его вскочить.
– Гоблинские норы!
– Что случилось? – спросил Стрелок.
– Вон там! – Колдун указывал налево.
Алед смотрел в указанном направлении. Берег слева немного выровнялся, оставаясь по-прежнему высоким, и теперь он был более отлогим и рыхлым, а деревьев стало несколько больше, однако это по-прежнему было редколесье. Но санамгелец так ничего и не увидел на нём, как ни старался.
– Что ты там увидел? – спросил он наконец.
– Я же говорю! Гоблинские норы! Там! Вон они! Видишь? Треклятый Камнесоздатель вновь подослал своих соглядатаев.
Теперь Алед наконец понял колдуна и вскоре рассмотрел бугорки свежей земли на склоне. С некоторых из них ещё скатывались в воду каменья и песок, будто они появились лишь несколько мгновений назад.
– Будь он проклят! – выругался колдун.
Алед долго не отрывал взгляда от вскопанных бугорков земли, ожидая, что из нор вот-вот высунутся злобные морды подземных жителей. Когда же то место исчезло из виду, он обратился к колдуну:
– Ты говорил, что никто, кроме тебя, не знал, что Шкатулка хранится в Тригорье. А как же Камнесоздатель? Разве он не знал, где она спрятана? Ведь он тоже служил Тригорью, и в Зале Пламени находится его комната, в которой он сотворил свои чародейские камни?
– Хороший вопрос, – заметил Двимгрин. – Но с тех пор, как он сотворил Камни Могущества, путь в зал Пламени для него был заказан по решению Экгара. Да, Камнесоздатель тоже знал, что Шкатулка спрятана в Тригорье. Но она – его погибель! Она откроет врата Хранителям, против которых он дерзнул пойти. Вероятно, его вполне устраивало то, что тригорцы охраняют её. Конечно, набравшись сил, он, скорее всего, напал бы на ослабшее Тригорье и взял бы её на хранение себе. Но он опоздал! И никакие гоблины-разведчики уже не помогут ему её заполучить!
Оставшийся день прошёл тихо. На следующее утро берега стали ниже, и теперь было видно окружающие земли на много вёрст вперёд. По правую руку лежали мрачные пустынные равнины, густо окутанные серой мглой.
– Сумрачные Земли, – сказал колдун, не дожидаясь вопроса. – Ты помнишь скаллоров, которых видел в лесу? – спросил Двимгрин.
– Конечно, – ответил Стрелок.
– Эти безжизненные равнины в древности были полем битвы Первородных со скаллорами. Пролитая кровь обеих сторон навсегда оставила отпечаток на земле.
– И кто победил?
– Алфейны, разумеется, – сказал Двимгрин. – Если бы исход был другой, вряд ли мы бы сейчас с тобой это обсуждали. Вряд ли бы мы вообще родились!
Алед посмотрел на другой берег. На горизонте виднелись очертания гигантского горного хребта, окрашенного в цвета зари а между ним и рекой, по которой плыли путники, раскинулась болотистая местность. Берег был травянистым и, скорее всего, не прочным. Густой кустарник скрывал болотистую почву, а дальше на востоке начинались уродливые полусухие деревья, окружённые дымкой жутковатого тумана.
– А это Ведьмины Болота, если желаешь знать, – вновь опередил Двимгрин вопрос Аледа.
– Почему у них такое название?
– А ты как думаешь? – усмехнулся колдун.
Алед не отводил взгляда от мрачных топей.
– Там живёт Ведьма?
– Жила, – сказал Двимгрин. – Она погубила немало жизней. Там, на востоке, проходит перевал через Небоскребущий Хребет, который тоже долгое время называли Ведьминым. Признаться, мне неизвестно, до сих пор ли осталось за ним это имя. Три Меченосца расправились с Хозяйкой Перевала, и бесконечная череда исчезновений странников прекратилась.
– Почему я так мало знаю о Трех Меченосцах?
– Потому что до недавних пор тебе было плевать на историю, – сказал Двимгрин. – Но не только поэтому… Трех Меченосцев больше славили в Восточном Гэмдровсе, нежели в Западном, а до Межгорья и вовсе дошли только дурацкие песни.
– И они были достойны этой славы? – спросил Алед.
– И да, и нет, – ответил Двимгрин. – Их значение было нарочно преувеличено, а они по своей сути были никем. Они не были ни великими воинами, ни магами. Они были простаками из глухих деревень. Но тем не менее Три Меченосца выполнили то, что возложил на них Экгар. И надо сказать, справились они с этим блестяще.
– Но для тебя они были врагами.
– Разумеется. К сожалению, я ни разу не повидался с ними, если не считать недавней короткой встречи с Ликтаро в Тригорье… Но хватит уже об этом! Сейчас важно другое. Когда закончатся эти топи, мы будем проходить у устья реки Файтлари, которая течёт от самых гор и впадает в Медную Реку. Надеюсь миновать это место быстро и без приключений, потому как там запросто можно повстречаться с русалами Устлагена. После Файтлари уже через день выйдем на берег в Светлодолье.
Как и говорил колдун, в месте, где Ведьмины Болота заканчивались, с левой стороны в русло реки резво вливалась быстрая и довольно узкая река. Здесь, прямо на месте слияния, возвышались сверкающие жилища русалов, созданные из воды. На берегу бледнокожих существ было довольно много. И почти все лица были обращены на идущую по реке лодку. Двимгрин старался не смотреть в ответ, съёжившись на корме и закутавшись в чёрный плащ. Когда же устье Файтлари было благополучно пройдено, колдун обернулся.
– Бледные выродки! – выругался он.
– А где же их дворец? – спросил Алед, устремив взор на поселение русалов, которое с каждым мгновением удалялось, одновременно растворяясь в сумерках. – Я видел только жилые дома, если это можно назвать домами. Помню, у тех русалов, которых мы видели недалеко от Захолустья, был огромный дворец.
– У этих тоже есть. Он расположен ближе к отрогам гор, у водопада. Называется Устлаген. Что ж, можно считать, что всё обошлось, коли они не обратили на нас внимания.
– Я бы не сказал, что не обратили, – возразил Алед.
– То, что они пялились на нас, это ничего, – отмахнулся Двимгрин. – Главное, что они не направились к нам и не поплыли следом.
– А там что? – неожиданно спросил Алед.
Разбойник вновь кивнул в сторону левого берега. На землю уже опускались сумерки, но ещё можно было увидеть, что лес, покрывающий побережье, выглядит как-то нехорошо. Его деревья были ещё более кривыми, чем, те, что Алед видел на Ведьминых Болотах, но кроме всего прочего, они казались совершенно сухими и безжизненными.
– Иссохшая Пуща, – ответил колдун. – По легендам, он стал таким опять же из-за скаллоров и чёрных теней, которые прошли здесь в далёкой древности.
– Это всё больше убеждает меня, что подобным тварям нечего делать в надземном мире.
– Не рассуждай, как глупый смертный. Ты ничего не понимаешь, – молвил Двимгрин.
– Но я и есть глупый смертный, – усмехнулся Алед.
Колдун поднял взгляд и некоторое время не отрывал его от разбойника.
– Пожалуй, с этим я спорить не стану, – сказал он.
Алед уже не слушал колдуна. Причина была в странных звуках, которые вдруг донеслись до его ушей. Это было похоже на отдалённые раскаты грома, только слишком уж резкими и ритмичными были они. Стрелок повернул голову и устремил взор в унылую мглу Сумрачных Земель. Звуки становились всё громче, ближе. Двимгрин тоже слышал их, и уже тоже с тревогой смотрел на запад.
– Что там происходит? – проговорил Стрелок, не выражая особой надежды на внятный ответ.
– Что бы это ни было, скоро оно будет не там, а здесь, – дал ответ колдун.
Через несколько мгновений, мгла на правом берегу несколько расступилась, и Алед узрел в ней очертания чего-то очень большого. Огромная тень стремительно выползала из тумана, становясь всё более отчётливой. Разбойник без труда узнал его, и он уже хотел было открыть рот, чтобы поделиться своими мыслями, но Двимгрин опередил его.
– Страж, будь я проклят! – гневно выругался колдун. – Я чувствовал, что с ним ещё не покончено.
– Он здесь за нами?
– А за кем же ещё! Он желает вернуть украденное.
Выбравшись из мглы, великан быстро шагал в сторону побережья, пока не оказался у самой воды. Страж увидел лодку, несущуюся по реке, и направил свой путь прямо ей наперерез. Никто не сомневался, что глубина реки ему нипочём: ему нужно лишь зайти в воду и течение само принесёт лодку с ворами прямо в его широкие каменные ладони.
Страж без колебаний шагнул в реку. Вода едва доставал ему до колен, вспениваясь вокруг огромных ног. За пару шагов он оказался на середине реки и вскоре замер, опустив руки к воде.