Разум. Том 3. Возвращение

Двили, переодетый в чистую одежду, сидел в кресле и сосредоточенно всматривался в монитор радара. Труп Оммера уже убрали. Время от времени слышался тупой, квакающий звук. Это «похоронная команда» освобождала фрегат от тех, кто не смог перенести невыносимой перегрузки при проходе через последнюю Спираль.

Двили покосился в сторону вошедшего.

– Штурман, мне удалось нащупать эхо-след светляков. Но судя по слабости сигнала, мы значительно отстали от их кораблей.

Энке скривил губы.

– Ещё бы. Корабли их класса способны проходить такие препятствия абсолютно без потерь, а мы это делаем на последнем издыханьи. Какие чудовищные потери! Кто будет прикрывать боевые посты? Какая глупость – соваться в ад! У меня до сих пор башка раскалывается от боли. Впрочем, – одёрнул себя Тибор, – расслабляться нельзя, ведь времени у нас в обрез. Иначе мы вообще затеряемся в этом мире. Ведь что ни говори, капитан прав – светляки для нас иголка, а мы их ниточка. Нужно рвать отсюда и как можно скорее, сигнал эхо-следа действительно очень слаб.

Дождавшись рапорта Тьера о полной зачистке фрегата от трупов, Энке занял кресло пилота и решительно запустил двигатель.

ГЛАВА 7

Крун Ширкон исподлобья посмотрел на понуро сидящих членов совета и едко поддел их:

– Что, раз такое дело, так и лапки вверх? Думайте, думайте! «Ариэнта» скоро станет куском безжизненного металла, если мы в ближайшие два-три дня не перезарядим энергопакеты. Молчим? Тогда слушайте моё решение. «Ласу» отстыковываем и оставляем на орбите. «Ариэнту» садим на экваторе Гондваны и разворачиваем аккумулятивные кондукторы. Пополняем энергозапас и возвращаемся на орбиту. Затем твоя очередь, брат. Эн слегка похлопал по плечу Кима. Сейчас это для нас наиглавнейшая задача. Корабли должны быть готовы к любым неожиданностям.

– Да, крун капитан безусловно прав. Об одном только прошу всегда помнить, когда десантные группы будут находиться на поверхности…

Русс обвёл взглядом собравшихся.

– Каждая сорванная травинка, каждая, даже случайно умервщлённая тварь, прервёт цепочку тысяч, миллионов поколений, вызовет непредвиденные искажения в развитии Земли. И вообще, я лично склоняюсь к тому, чтобы сразу после зарядки энергопакетов, убраться с этой планеты и направиться к Фаэтону. Поскольку ей всё равно суждено в будущем погибнуть, хотелось бы узнать побольше об этой гипотетической для будущих землян планете.

После недолгих и не очень бурных пререканий, члены совета согласились с доводами капитанов. «Ласа» второй день находилась на низкой орбите, охраняя «Ариэнту» от неожиданного нападения со стороны открытого космоса. А весь немногочисленный экипаж корабля собрался в рубке и слушал рассказ Кима, в который время от времени вставлял свои замечания Шао.

– Судя по тем данным, которые нам удалось получить, Земля сейчас находится в стадии прохождения палеозойской эры. Если вести отсчёт от настоящего времени той Земли, которая была родиной для меня и моего земляка, – Ким приобнял Шао, – то это будет примерно пятьсот-шестьсот миллионов лет назад. Видите?

Ким кивнул в сторону иллюминатора. Под ними как раз проплывала будущая Австралия, занимающая сейчас место будущей Канады.

– Карта этой Земли словно перевёрнута с ног на голову.

– Смотрел, смотрел, однако нет Тибета, – Шао удивлённо зацокал языком.

– Его ещё нет, дружище.

Ким тоже, почти не отрываясь, смотрел на свою родную и такую… чужую планету.

– Твой горный Тибет и отдельные материки стали появляться, когда тектонические плиты Земли стронулись со своих мест, стали сталкиваться друг с другом, наползать одна на другую. А безмятежность этого мира нарушило скорее всего вторжение чужой звёздной системы. Это событие стало величайшим потрясением и для солнечной, и для юпитерианской систем. Катастрофа поистине вселенского масштаба буквально опрокинула Землю, сместила её, да и не только её с первоначальной орбиты. Погиб Фаэтон, столкнувшись с одной из планет вторгшейся системы. В результате в нашем современном мире между орбитами Марса и Юпитера образовался чудовищно мощный астероидный пояс. Наверное, во время этой катастрофы Земля поймала в сети своего притяжения планетоид из чужой звёздной системы. Теперь он называется Луной. Кстати, ещё до того, как земляне начали освоение своего спутника, космоархеологи Кольца достаточно хорошо изучили лунную поверхность. Знаете, что там было обнаружено?

Ким грустно вздохнул и взял в пучок свою бороду.

– Нет, там не было городов, пусть и уничтоженных катаклизмом. Там были шахты! А это значит, что кто-то добывал там полезные ископаемые. Сейчас на севере России, где я родился, довольно суровый климат. А теперь вы сами видите – будущий север Евраазии находится далеко на юге. Там сейчас сплошной ковер из папаротниковых зарослей. По ним бегают шустрые зубастики-динозаврики и еле переставляют ноги многотонные туши, диплодоки, этакие доисторические жвачные животные, типа наших коров. Кстати, среди ящеров этого мира есть очень опасные хищники, так что, когда попадём на поверхность планеты, всем быть начеку…

Включилась видеосвязь. Чуть ли не весь экран занимала физиономия улыбающегося круна Ширкона.

– Брат, мы заправились по самые уши. Засекай наши координаты и через час после нашего взлёта сади свой корабль в эту же точку. Кондукторы сворачивать мы не стали, заберёшь их после заправки.

– Хорошо, Эн, я тебя понял. Как там на поверхности?

– В аду у Великого Ядраса огунов и то, наверное, прохладнее будет. Солнце палит так, что несколько крунов и тзельмпенов получили тепловые удары и их пришлось госпитализировать. Но в двух ридах на юг от точки зарядки есть глубокое озеро с чистейшей прохладной водой. Так что советую побултыхаться в нём. Но..

Крун недовольно поморщился.

– Мои ротозеи так спешили к этому озеру, что не выставили силовой защитный биоэкран вокруг места купания и к нам пожаловали гости…

– С мощными клыкастыми челюстями, лапками в твой рост и хвостом размером с челнок, – подхватил Русс.

– Точно! Откуда ты это знаешь? Или ты их через подзорную трубу рассмотрел?

Ким рассмеялся.

– Ты, видимо, забыл, что я землянин? Но каюсь и в своей ошибке. Мне нужно было сразу всех предупредить об особенностях флоры и особенно фауны этой планеты. Сейчас на Земле начался период интенсивного размножения и распространения пресмыкающихся различных видов, в том числе довольно крупных и опасных для нас. Так что биоэкраны нужно было выставить однозначно.

– Да я уже всех своих гавриков загнал в корабль, так что не беспокойся. Слушай, брат, а как вы, земляне уживаетесь с этими тварями? Ведь насколько я их понял, интеллекта у них не больше чем у шелудивого таракана, а силы, как у десяти крунов.

Русс невесело хмыкнул.

– До появления на планете человека дожили лишь крокодилы, вараны да прочие мелкие ящерки. А этих громил, что вы накануне видели, смело с поверхности огромной метлой грандиозного катаклизма, от которого и сама Земля еле оправилась. Ну а крокодилы с варанами жить нам не мешают.

– Тогда я спокоен за землян… Мне тут доложили о готовности к взлёту, так что до связи, брат.

Жёлто-белое ослепительное Солнце показалось из-за горизонта, когда «Ласа», блеснув своим продолговатым корпусом, приземлилась в точке за-рядки. Ровная, как стол поверхность была покрыта сплошными зарослями папоротника и древовидными растениями со свисающими широкими листьями. На юг от корабля вела довольно заметная тропа, вытоптанная десятками ног.

Оба Русса и Шао шли по этой тропе, осторожно отводя руками хвощевидные кустарники. С собой они несли треногу с ЛОЖем, лучевым отпугивателем животных. Его предусмотрительно оставили для людей по приказу круна Ширкона. Вскоре гладкая, без единой морщинки гладь озера замаячила перед глазами. Было и впрямь очень жарко и влажно, словно воздух насквозь пропитался сыростью. И это утром! Днём и особенно в полдень здесь будет, как в бане.

– Дед, а чем отличается эта Земля от той, которая была твоей родиной?

– Ну, ты и скажешь, Кир. Она не была, она и есть моя родина, только молодая, даже юная. А отличия… Проще назвать, чем они похожи. Ты пойми, жизнь на планете ещё совсем недавно вышла из океанов на сушу. На той Земле, на суше произрастают тысячи видов деревьев, кустарников, трав, цветов, а здесь…

Ким на ходу потрепал рукой ломкий стебель.

– …только вот эти хвощи да папоротники. Слонов, коров, кошек с собаками и прочих млекопитающих ещё нет, одни зубастики…

Капитан не успел закончить. В нескольких десятках ронов от них, впереди, прямо поперёк тропы, по которой шли люди, сначала показалась удлинённая головка с пучком хвоща в пасти, затем длинная-предлинная шея и, наконец, появилось тело, но какое! Изумлённые Шао и Кир после предупредительного знака капитана замерли на месте и переглянулись.

– Ничего себе штучка. Ронов тридцать от головы до кончика хвоста. Кир стал медленно поднимать свой плир.

– Не стреляй! Это, если не ошибаюсь, самый крупный ящер из когда-либо живших на Земле – диплодок. Он травояден и не опасен для нас, разве что если случайно не попадёшь под его «ножку». А вот за ними могут следовать по-настоящему опасные твари, по сравнению с которыми даже наши крокоди-лы и вараны, всё равно, что Моська перед слоном.

Они дождались, когда ящер полностью продефилировал от них по своим делам, и вскоре, гуськом, один за другим вышли на истоптанный множеством ног жёлтый песок берега озера. За их спинами поднимался раскалённый диск светила. Над синей гладью воды курился лёгкий туман, быстро исчезающий в палящих лучах. Неподалёку от них слышалась шумная возня крупных животных, видимо, пришедших на водопой. Над далёким противоположным берегом озера кружилось несколько летающих тварей, еле шевелящих своими полупрозрачными перепончатыми крыльями.

Шао не торопясь начал устанавливать треногу с ЛОЖем.

– Капитана, купайтесь, однако, сначала вы, потом я.

Тибетец уселся прямо на влажный прибрежный песок, лицом к треноге и положил перед собой все три пистолета, давая понять, что к обороне готов. Ровное песчаное дно плавно уходило вглубь, и Ким, опасливо прощупывая дно ногами, медленно продвигался в воду, постепенно погружаясь в это «парное молоко» всё глубже и глубже. Внук же наоборот, после короткого разбега с головой ушёл в воду и почти сразу же, как пробка вылетел на поверхность.

– Ничего себе! Сверху вода аж горячая, а поглубже холоднющая, как лёд!

– Кирюха, не вздумай идти на рекордный заплыв. Нас, кажется, заметили. Ким показал рукой вверх. На них, быстро снижаясь, пикировали, издавая квакающий клёкот несколько птеродактилей. Но как только они вошли в зону действия ЛОЖа, резко захлопали огромными крыльями и яростно, пронзительно крича, стали нарезать круги, поднимаясь всё выше и выше над головами людей. Это было, пожалуй, единственным приключением за всё утро. Липкая жара, охватившая всё вокруг, видимо, не располагала местных гадов к охоте.

Назад шли нагруженные флягами, заполненными холодной и вкусной водой. А уже подходя к кораблю все трое почувствовали, что впору возвращаться назад, к озеру. Полуденное солнце раскалило даже воздух, который стал горячим и которым было трудно дышать.

– Ну как, Бан, пошёл процесс?

– Всё нормально, капитан.

Кадур принял протянутую Киром фляжку,бросил в неё таблетку антивира и с удовольствием сделал несколько глотков.

– Солнце на этой широте так жарит, что завтра уже к полудню набьём все энергопакеты. И как вы, земляне, могли выжить в таком аду?

– Бан, ты придуриваешься или как? Землю после катастрофы отбросило от светила на приличное расстояние и на ней стало попрохладнее, чем сейчас. Правда, местной фауне это здорово не понравилось. Во всяком случае, крупные ящеры такую метаморфозу не перенесли, тем более что и флора стала другой, приспосабливаясь к новому климату. Ну а мы, люди появились гораздо позже, когда погода на планете совсем устаканилась.

Ким набрал в ладонь воды из фляжки и ополоснул ею лицо.

– Что купались, что не купались – всё пОтом выходит. Завтра с Ясором выходите перед самым рассветом, иначе сваритесь, как и мы. ЛОЖ мы оставили на берегу. Туда и обратно прокатитесь на челноке и чтобы никакой стрельбы!

Ясор с Кадуром хитро прищурились.

– Да мы и стрелять-то разучились!

Наступивший вечер прохлады не принёс. Стояла безветреная духота. И всё же жизнь вокруг корабля заметно оживилась. То и дело до людей доносились близкие и далёкие всхрипы, разъярённый рёв и жалобные стоны местных обитателей. И вся эта какафония звуков происходила на фоне звенящего гуда бесчисленных туч летающих кровососов, неутомимо ищущих своих жертв. От греха подальше капитан загнал всех внутрь корабля. После лёгкого ужина все, кроме Кадура, собрались в кают-компании.

– Дед, расскажи нам о Фаэтоне.

– А про Землю тебе уже всё известно?

Ясор хитро подмигнул капитану.

– Прадар, она всё равно станет другой, и о той, другой, дед мне все уши прожужжал, а вот про Фаэтон вообще ничего не рассказывал. Что вам самим не интересно о нём что-нибудь узнать?

Кир возмущённо фыркнул, а седобородый капитан укоризненно посмотрел на Ясора.

– Сразу скажу, что об этой планете, вернее, о возможно существовавшей когда-то такой планете я знаю чуть больше вас. Учёные Кольца ещё несколько сот лет назад, когда и меня и моих родителей ещё в проекте не было, решили проверить гипотезу возможного существования этой таинственной планеты. Без малого сотня лет ушла на изучение части осколков составляющих астероидный пояс между Mapсом и Юпитером. Работа эта была трудной и опасной. Несмотря на мощное антиметеоритное вооружение, несколько исследовательских кораблей получили серьёзные повреждения, а один из них, корабль «Осмол», забрался в самую гущу смертоносного каменного хоровода и погиб. На его борту было семь тзельмпенов и два человека. Когда их всё-таки нашли, все они были уже мертвы. Вскоре программу этих исследований решили свернуть, даже несмотря на удивительную находку.

– Подожди, подожди, капитан. Попробую угадать, чем была эта находка. Ясор лукаво сверкнул глазами.

– Наверное, это был окаменевший ботинок с ноги почившего в бозе, фаэтонца.

– Не пытайтесь угадать. Это был кусок мраморной лестницы, на которой чудом сохранились фрагменты ступенек. Причём ступеньки в своей средней части были заметно сточены, значит…

– …по этой лестнице каждый день проходила уйма народа, вот они и стёрлись!

– Правильно мыслишь, внук. Выходит, на Фаэтоне или на Терре… Заметив недоумение на лицах товарищей Ким пояснил:

– Но это же элементарно! Ведь если Фаэтон разлетелся на мелкие куски, значит он столкнулся с огромным, соизмеримым по размерам телом, ну не знаю – планетой, планетоидом. Вот это неизвестное тело и назвали Террой. Так вот. Получается, что либо на Терре, либо на Фаэтоне была цивилизация разумных существ, причём их антропология ближе всего к тзельмпенам.

–?!

– Об этом говорят глубина ступенек и ширина марша лестницы. Человеку, а тем более круну по такой лестнице ходить было бы неудобно и даже трудно – ступеньки мелкие, а марш узкий.

– А после гибели «Осмола» были ещё попытки узнать, останки каких планет носятся в астероидном поясе?

– Нет, Кир. Последние сто лет до моего отлёта с Понтиака программа изучения пояса была заморожена.

Ясор, облокотившись на стол, задумчиво накручивал на палец седой локон волос.

– Какое решение принял учёный совет?

– Я убедил наших учёных мужей начать с Фаэтона. Исследуем его и, если не произойдёт ничего из ряда вон выходящего, возможно посетим и Марс.

Капитан встал с кресла и несколько раз прошёлся по проходу между пультами.

– Мы действительно попали в серьёзный переплёт. Я имею ввиду временной фактор. Но как говорят на моей родине: «не было бы счастья, да несчастье помогло». У нас есть шанс увидеть то, что от современной цивилизации Кольца скрыто непреодолимой тайной. Так почему этим шансом не воспользоваться?

Капитан «Ариэнты» коротко ответил на приветствие двух крунов, вошедших в кают-компанию, где сидели в своих аморфинах Седи Бермон, Ким Русс и начальник экспедиции Тару-а-Зату,

– Крун Тернон и крун Карнон! Наша экспедиция отправляется к орбите пятой планеты, Фаэтону. Вам же надлежит, не привлекая внимания к своим корветам, остаться на боевом дежурстве в ближнем космосе Земли. У нас, – он обвёл рукой собравшихся в кают-компании, – сложилось мнение, что скоро сюда могут нагрянуть гости. И это наверняка будут огуны. Да, да, те самые, что облапошили нас на Луре. Хотя, – Ширкон яростно потёр свой загривок, – если честно, я сильно сомневаюсь, что они вообще ещё живы. Взрыв Шерра был ужасающий, тут и нашему крейсеру с его массой трудно было бы выжить. А если они всё-таки выжили, то надо быть совершенно сумасшедшими, чтобы соваться в эту чертовски мощную Спираль. Но мы решили подстраховаться. Чем чёрт не шутит! Имейте в виду, если на вас нарвётся одиночный разбойник, предложите ему сдаться. При сопротивлении уничтожьте! Если окажется, что за нами гонятся два и более кораблей противника, в бой не ввязывайтесь. По триниттеру сообщите о их действиях мне. Дальше будем действовать по обстановке.

…Фаэтон был почти на треть меньше Земли. Он не имел естественных спутников и вращался вокруг своей оси за тридцать шесть земных часов. В глаза бросались огромные полярные шапки на обоих полюсах. Три вытянутых в меридианном направлении материка разделялись океанами, северные и южные окраины которых были покрыты сплошными льдами. Но экваториальные области материков, которые временами скрывались облачностью, были окрашены в равномерный тёмно-зелёный цвет, что говорило о наличии растительного покрова.

«Ласу» в целях экономии энергоресурсов вновь пристыковали к «Ариэнте», и оба капитана с интересом вглядывались во всё увеличивающееся изо-бражение планеты на обзорном экране. Они были старыми волками и за свою жизнь посетили множество планет и планетоидов. Но каждая новая планета, её тайна, неизведанность по-прежнему манили к себе этих убелённых сединами существ. Это известное свойство Разума – ставить вопросы и получать на них исчерпывающие ответы, были в одинаковой степени присущи и людям, и крунам. Ширкон удовлетворённо крякнул.

– Похоже, на Фаэтоне гораздо прохладнее, чем на твоей Земле, где мои круны, да и тзельмпены едва не изжарились, как на раскалённой сковороде.

Русс мельком взглянул на показания приборов.

– Да, ты прав, Эн. В экваториальной части дневная температура с трудом дотягивает до двадцати градусов, а ночная – почти нулевая. Зато в полярных областях и днём и ночью от минус тридцати, до минус ста десяти. Не жарко, однако…

Крун же наоборот расплылся в довольной ухмылке.

– Для крунов в самый раз. Терпеть не могу жару.

– Кстати, Эн, а ведь для тзельмпенов эта планета явно холодновата.

– А причём здесь они?

Ким рассказал Ширкону об эпопее исследования астероидного пояса между Марсом и Юпитером, и тот, выслушав человека, меланхолично изрёк:

– Не будем гадать, Фаэтон или Терра родили тех существ, которые топали по найденной мраморной лестнице. Скоро всё выяснится.

Крун потянулся до хруста в костях и повернул голову к другу.

– Надо определиться по выбору целей при исследовании этой приятной незнакомки. У тебя есть задумки на этот счет?

Русс неопределённо пожал плечами, но взглянув на хитро улыбающегося круна, засмеялся.

– Похоже, ты для себя уже решил, что делать. Не тяни, выкладывай!

Ширкон, сосредоточиваясь, потёр свои огромные пятерни одна о другую.

– Мой план таков. На Фаэтоне три материка. Назовём их условно Икс, Игрек и Зет. Пару челноков с разведчиками предлагаю направить на северную оконечность Икса. Вторую группу высадим в районе близком к экватору, а третью – на юг Зета.

– Разумно. Поскольку тзельмпены скорее всего откажутся от высадки на слишком холодную для них планету, я с твоего согласия высажусь на экваторе Игрека.

– Согласен. Но это решение нужно ещё согласовать с Тару. У начальника экспедиции могут быть свои соображения на этот счёт. Тебе проще. Ты – вольная птица.

И Эн лукаво посмотрел на человека.

– Ну, вольная-невольная, а примкнул к вам добровольно я.

Тут же скаламбурил Ким, и оба весело рассмеялись.Тару-а-Зату они нашли в лаборатории, где находился террариум с несколькими оставшимися в живых терпхами. Тзельмпены упорно пытались разгадать феномен необычного поведения пауков, впрочем, пока без особого успеха. Как и ожидали капитаны, Тару не решился посылать своих соплеменников на слишком студёную для них планету.

– Полагаю, что и круны с людьми должны ограничиться короткой разведкой. Должен вам сообщить уточнённые данные по составу атмосферы на обитаемом уровне. Так вот кислорода в ней около шестнадцати процентов, углекислого газа – почти девять, так что особо там не разгуляешься.

Ширкон раздул ноздри и недовольно засопел. Не любил он скафандры, даже лёгкие, так как они в той или иной степени сковывали движение, мешали круговому обзору. А Тару, словно не замечая недовольства круна, добавил:

– Прошу при высадке учесть ещё и такие неприятные обстоятельства, как наличие на поверхности почти на всех широтах мощных ветровых потоков меридианного направления. На освещённой стороне нижние приповерхностные слои воздуха перемещаются от полюсов к экватору, а верхние, наоборот – от экватора к полюсам. Скорость перемещения воздушных масс почти штормовая. Ветровая нагрузка снижается только ночью, ранним утром и поздним вечером, а всё остальное время дует, дует и дует. Да, вот ещё что. Вдоль восточного побережья Икса и южного на материке Игрек тянутся горные цепи, напичканные действующими вулканами. Три из них дымятся, два извергаются. Держитесь от них подальше. У нас достаточно инструментальных средств дистанционного исследования.

Капитаны переглянулись, а Ким лишний раз убедился в расторопности их меньших собратьев. Ширкон шумно выдохнул и отвесил тзельмпену шутливый поклон.

– Ты как всегда завалил нас поуши наиполезнейшей информацией, Тару, и разумеется, все рекомендации будут нами неукоснительно соблюдены.

Ким уже шагнул было вслед за капитаном «Ариэнты», но повернувшись к Тару решил задать ему последний вопрос:

– Скажите, Фаэтон имеет магнитное поле?

Тзельмпен молча несколько раз кликнул по клавиатуре компа.

– Вы ведь землянин? Так вот, магнитное поле этой планеты составляет лишь одну пятую от земного.

– А зелёная окраска экваториальной области?

– Это явная форма растительной жизни. Скорее всего, низкорослые кустарники и стланники. При таких ураганных ветрах на поверхности пожалуй ничего больше не устоит и не укоренится…

Людям приглянулась площадка для высадки между горным кряжем и излучиной неширокой реки, глубокий каньон которой был заметен даже с большой высоты. Широта экватора, где располагалось место высадки, не показалась им раем. Скорее, наоборот, на поверхности были явные признаки преддверия ада. Зарич, Агор и Кир, выходя из бронекатера, чуть расслабились и их тут же свалило с ног. Поэтому пришлось сразу пускать в ход страховочные тросики. Вторую тройку возглавил сам капитан. Разведчикам приходилось передвигаться навстречу ураганному ветру складываясь буквально пополам. Ким Русс по-вёл свою тройку к отрогу горного хребта, что находился не более чем в двух ридах от корабля. Зарич со своими парнями направился в сторону излучины реки, которая находилась от места высадки примерно на том же расстоянии. От использования лёгких челноков пришлось сразу отказаться, они слишком парусили и плохо поддавались управлению. В бронекатере оставили Шао. И не потому что боялись неожиданного визита тех же огунов. Нет, в таких разведывательных операциях по всем канонам и уставам с разведчиками должна поддерживаться постоянная связь.

Михен взглянул на термодатчик, закреплённый на левом предплечье.

– Итак, мы севернее линии экватора примерно на десять-пятнадцать ридов. Температура за оболочкой скафандра одиннадцать градусов. Сейчас утро. Есть тенденция к её повышению. Скорость ветра чуть более двадцати пяти ронов в секунду. Кстати, ветер тоже крепчает, ребятки, так что крепче держитесь на ногах.

– Не очень-то ласково встречает нас Фаэтон.

Кир чуть ослабил карабин и переместил часть страховочного тросика к Агору, который уже несколько раз наступал ему на пятки. Впрочем, то, что в их тройку входил Агор, Кира устраивало. Его глыбообразную фигуру не так-то просто было опрокинуть даже этому сумасшедшему ветру. А Зарич, споткнувшись, беззлобно ругнулся.

– Смотрите под ноги, парни. Тут не то коряги, не то корни на каждом шагу. А вообще бывало и хуже. Температура самое то – не жарко и не холодно. Вот крунам повезло, так повезло. У них там, на Иксе и Зете не только ветер свирепствует, но ещё и мороз этак под пятьдесят, а то и больше. Да, с ветрами тут явный перебор.

Перед группой старшего Русса, вплоть до невысокого горного отрога, где они должны были набрать образцов горных пород, простиралась ровная, как стол долина, заросшая сплошным ковром странных растений. Их тёмно-зелёные узкие листья, растущие из узловатых сочленений и бурые извивающиеся ветви были корявыми и словно иссечённые ветром. Растения буквально стелились по поверхности, переплетаясь между собой, но упорно тянулись навстречу ветру, в меридианном направлении. Но Моде, Канода и капитана поразило другое. Это были не отдельные кустики или кущи. Нет. Это была единая, сплошная поросль. Она тянулась от горизонта до горизонта, нигде не вздыбливаясь, обходя крупные валуны, попадающиеся на пути каменных россыпей. Кое-где были видны одеревеневшие и отпавшие части этих (или этого!) растений. На их месте появлялись новые суставчатые отростки. Сверху каждого сустава торчал узкий жёсткий лист, едва трепещущий на ветру, а снизу сустав имел острый изогнутый шип, который словно коготь вонзался в почву, прорастал в ней, затем наращивался новый суставчик, выбрасывающий очередной шип-лист, и даже этот ураганный ветер был не в состоянии помешать двигаться этим зарослям куда им заблагорассудится. На вид жёсткая и мясистая поросль продавливалась под ногами разведчиков и вскоре Ким Русс, перестав петлять, ища хоть какие прогалы в зелёном ковре, пошёл прямо на ближайший выступ отрога.

Менее чем через час они добрались до его подножья и обнаружили, что каменистые склоны от места, где они остановились и до вершины были покрыты островками из пушистого ворса мха с более светлой окраской, чем у растений равнины. У скал ветер набрал ещё большую силу, дул неистово, без всяких порывов, как будто какой-то гигантский вентилятор тужился в полную мощь, чтобы опрокинуть, сбить с ног любопытных двуногих существ, пришедших сюда. Подстраховывая друг друга, разведчики прошли ещё несколько сот ронов вдоль скалистого отрога и уже собирались повернуть назад, но тут капитан, идущий впереди, быстро наклонился и выхватил свой плир из кобуры.

Пал Моде и Канод, шедшие за ним в положении буквы «г» буквально уткнулись капитану в спину, а затем, как и Ким удивлённо уставились на тварь размером с земного броненосца медленно приближающуюся к людям. Её словно тяжёлым катком сплющенное тело имело шесть коротких, далеко вынесенных вбок конечностей, каждая из которых заканчивалась загнутым вниз коготком. Пока задние и средние лапки твари крепко впивались коготками в землю и поросль, удерживая тело под натиском ветрового напора, передняя пара лап вытягивалась вперёд, подтягивала плоскую голову и переднюю часть туловища. Затем приходила очередь средней и задней пар лап.

Медленно, но верно и надёжно, зверёк полз от одного молодого росточка к другому и, похоже, радовался жизни. Он вытягивал свою заострённую мор-дочку и крупными, выдающимися вперёд резцами зубов перекусывал лист у самого основания, на какое-то время замирал и даже прикрывал бусинки глаз чешуйчатыми складками век. Он явно блаженствовал, пережёвывая неприхотливую пищу. Ким убрал плир обратно в кобуру, посчитав, что это явно травоядное животное не способно причинить им зла. Остальные стояли, как вкопанные, и зверёк заметил что-то неладное, когда уткнулся мордой в ботинок Канода. Тварь смешно задрала головку вверх, осмотрела каждого человека и вдруг неожиданно звонко чихнула! Моде не преминул поддеть друга.

– Какой гадостью ты чистишь ботинки, Канод? Зверюге они очень не нравятся!

Русс и Пал рассмеялись, а тварь моментально преобразилась. Она услышала пусть и приглушённые маской голоса людей! То, что они приняли за толстый волосяной покров, вдруг вздыбилось, и перед ними, недовольно урча, предстала фурия, полностью покрытая острыми шипами, направленными в сторону незнакомцев. И только добродушный Канод мог догадаться в этот момент протянуть руку, чтобы погладить звериную, но такую милую мордочку. И тут же пожалел об этом. Тварь неуловимым движением полоснула зубами по руке человека, а передние шипы вонзились в перчатку. Этот безобидный с виду зверёк мог постоять за себя!

– Вот и будь после этого добрым, ласковым и нежным!

Канод затряс перед собой рукой. А Пал Моде уже сорвал со спины друга ранец и вскоре протянул капитану шприц-пистолет с антивирусом.

– А нечего было расточать нежности там, где тебя не просят.

Защитные перчатки устояли против зубов зверька, а вот один из шипов похоже достал до плоти. Ким, выговаривая Каноду за его беспечность, сделал тому прививку и повёл разведчиков к скалистому откосу. Нужно было заканчивать со сбором образцов и возвращаться к катеру.

Тем временем, Зарич со своей группой вышел к реке. Собственно воду они увидели, когда осторожно, по очереди приблизились к самому берегу. За многие тысячи, а может миллионы лет вода проточила глубокое русло, превратив его в каньон с почти отвесными берегами. Солнце только сейчас перевалило за полдень. Вода в реке заметно прибывала. Бурлящее течение в этом месте несло воды почти строго с севера на юг. Агор, замыкающий тройку, повернул голову туда, где каньон, сужаясь, терялся за поворотом. Далеко на юге стелился слой почти чёрных грозовых облаков, которые то и дело прочёркивались едва различимыми на таком расстоянии сполохами беззвучных молний. И в этот момент он услышал короткий вскрик и почувствовал сильнейший рывок страховочного фала.

А произошло то, что и происходит постоянно с обрывистыми берегами, подвергающимися ветровой эррозии. Зарич, стоявший в этот момент у самой кромки берега, пошатнулся от неожиданно сильного порыва ветра, переступил ногами, и кромка козырька из податливой почвы обрушилась вниз, увлекая его за собой. Михен был чуть легче Кира, но без помощи Агора вытащить наверх своего командира было бы трудно. Упав на свои «пятые» точки парни упёрлись ногами в грунт и медленно, рет за ретом, пятились подальше от берега. Вскоре Зарич, помогая себе десантным ножом, выкарабкался на кромку и тяжело отдуваясь, произнёс: