Посмотреть бы не на дорогие буфеты и кровати с балдахинами, а на жилище каменщика в стране развитого феодализма. Узнать, что варится в котле над очагом, не жесткая ли его постель. Нет, тысячам бездельникам, именуемым туристами, интересны дворцы и соборы. Особенно меня удивляют китайцы. Вернее, китаянки в белых платьях, фотографирующие все подряд со скоростью одно фото/мин. Горизонт завален, переднего плана нет, как нет и диагонали или перспективы. Ничего нет, зато будет полный фотоотчет о приобщении к далекой от них культуре.
Флоренция, базилика Сан-Лоренцо
Много было туристов в базилике Сан-Лоренцо (святой, которого римляне изжарили на железной решетке). Это место упокоения членов семьи Медичей. В большом зале, что под главным куполом, красота с гербами Медичей. На гербе шесть пупырей. По одной из гипотез – это таблетки. Один из первых Медичей был связан с медициной и на этом разбогател.
Посмотрел на могилу Лоренцо Великолепного. На ней стоят скульптуры Микеланджело – незаконченные, как обычно. Их, кажется, Вазари поставил, нормального надгробья сделать не успели.
Флоренция, базилика Сан-Лоренцо, сакристия
Интересно зайти в старую сакристию (место для хранения церковной утвари). Архитектор Брунеллески все задумал строго и классно. Но пришел скульптор Донателло и добавил красоту в розовых тонах. В том числе круги на потолке. Брунеллески был в ужасе, но сиятельным особам такая красота понравилась. Но двери Донателло сделал классные, с этим не поспоришь.
***
Глядя по сторонам
Воскресенье, уличное кафе. За столиком мужчина лет пятидесяти. Перед ним бутылка вина и какая-то закуска. Он не торопится – выходной, как-никак. Проходит час, полтора. Мужчина по-прежнему не торопится. Вот такой воскресный отдых.
Флоренция
Идут по улице итальянцы. Деловые, серьезные. Проходят мимо уличного кафе. На посетителей не смотрят. Все внимание на тарелки – что тут дают, что люди выбирают. Это важнее.
Совсем молодые итальянки, как правило, красивые. Некоторые очень красивые. Готовые модели для мадонн. Чуть постарше еще красивые, но уже нет в глазах чертовщинки. Еще старше – глаза потухли, на лицах забота. Мужчины же с каждым годом все веселее.
Флоренция
Вечер, бар полон мужчин разных возрастов. Все веселые, гогочут. Домашние заботы где-то далеко, на соседней улице, в большом доме, где женщины развешивают за окнами постиранное белье.
Флоренция
Женщины разговаривают со скоростью около трех слов в секунду. И ведь понимают друг друга!
Редкий итальянец выходит из супермаркета без бутылки вина.
Велосипеды, мотороллеры, мотоциклы, автомашины. Самокатов почти нет.
Лукка
День отдыха – поехали в Лукку.
Лукка
Лукка
Никаких планов, никакой спешки. Решили ходить медленно и невдумчиво. Куда глаза глянут – туда и идти. И знаменитостей в Лукке мало – родился тут композитор Пуччини и быстро уехал. Еще тут родился купец Арнольфини – это он с женой на знаменитой картине Яна ван Эйка. Он тоже быстренько из Лукки уехал. Еще тут были наши друзья, но и они уехали. Короче, за кого ни хватишься – все уехали.
Лукка
Что понравилось – в Лукке не испортили фасады старых церквей. А то построят церковь в готическом стиле, деньги кончатся и начнут во временя барокко украшать фасады. Флоренция этим грешит. В Лукке денег поменьше было, и церкви не трогали.
Главное в городе – крепостная стена, по которой можно долго гулять, любоваться на старый город и думать о возвышенном. Мы набегались по улицам, нашли на стене скамейку, сели и стали смотреть на гуляющих. Гуляющие в спортивных костюмах были сосредоточены на сжигание килокалорий. Другие с высоты поглядывали на городские улицы и явно хотели туда спуститься и как следует подкрепиться.
А я думал о другом. Хотелось оказаться в прохладном осеннем лесу, чтобы моросил дождик, где-то в макушках деревьев выл ветер, и пахло прелыми мокрыми листьями. А не вот эти горячие камни, палящее солнце и непрерывная суета даже в день отдыха.
Болонья
1. Город Болонья косвенно упоминается в литературе: «Мои друзья хоть не в болонии, Зато не тащат из семьи». В. Высоцкий.
Болонией называли плащи из ткани с пропиткой. Давно это было. Плащи стоили дорого, для многих они были несбыточной мечтой. Потом ткань перестали завозить из Италии, наладили местное производство и одели в такие плащи милицию. И мода на «болонии» сразу прошла.
Болонья
2. Поезд из Флоренции до Болоньи шел со скоростью 250—300 км/час. В бесчисленных туннелях закладывало уши и портилось настроение.
Болонья
3. Болонья красивый и приятный город, если убрать с улиц примерно 95% прохожих.
4. Суббота – в Болонью приехали «туристы» со всех близлежащих ферм и городков, чтобы сходить на блошиный рынок, а потом как следует подкрепиться. В центре города не протолкнуться.
5. Болонья – родина колбасы мортаделла. Об этом напоминает одноименный магазин напротив вокзала.
Болонья
6. В Болонье все фотографируют канал. Сейчас он высох, старожилы такого не помнят. Они много чего не помнят.
7. Максимальная плотность толпы на улице у двух башен. Строили одну, она стала крениться. На нее плюнули, но ломать не стали. Построили рядом вторую.
8. Карл Пятый привел войско, но денег на зарплату солдатам у него не было. Тогда он разрешил им грабить Рим. Они пограбили, заодно сожгли, что могли. Папа Римский приехал в Болонью и тут нашел компромисс с Карлом. Например, он его короновал как императора Священной Римской Империи.
Болонья
9. Карл и Папа совещались в здании с часами, что на фото позади коробок с макаронами. Предлагалось купить коробку и поставить ее в тарелку. Так собирались деньги на благотворительность.
10. Короновали Карла в соборе, фасад которого закончен наполовину – «Нечего строить собор больше, чем в Ватикане», – сказал Папа. И перевел деньги на строительство университета.
Болонья, университет
11. Болонский университет самый старый в мире – 11-й век. Сначала он был разбросан чуть ли не по частным квартирам. Позже для него построили шикарное здание. Были там в коридорах библиотеки и в анатомическом театре. Думаю, что представления в этом театре – так себе.
12. В Болонье много красивых площадей и улиц. Раздвигая руками толпу, туда можно пробраться.
Если кратко, то Болонья – это город, в котором стоит побывать.
Старые картинки в словах
Индия, Бангалор. Я «председательствую» на одной из секций научной конференции. Моя задача объявлять докладчиков и следить за регламентом. Когда время доклада истекает, я встаю и начинаю разглядывать светильники на потолке. Через минуту принимаю позу стоящего роденовского мыслителя и с укоризной смотрю докладчику в глаза. Он тушуется, пропускает с десяток слайдов, включает последний, делает невразумительный вывод и начинает вытирать о рубашку вспотевшие от страха ладони.
***
Италия, Падуя. МС и ее дочка ушли смотреть фрески Джотто, а я объявил себя больным. Разглядываю в окно черепичные крыши, далекие Альпы, над которыми начинается гроза, и пытаюсь читать книгу Владимира Соловьева «Евангелие от Соловьева». Там он вроде как апостол или даже больше. Не понимаю, зачем я это читаю, жалею, что не пошел смотреть фрески, закрываю книгу, иду к холодильнику, достаю и режу помидор, солю, поливаю лимонным соком и начинаю жалеть, что нет черного хлеба.
***
В самолете над океаном. Внизу шторм. Океан черный, расчерчен параллельными белыми линиями огромных волн. Сосед – собственник телефонной сотовой компании в провинциальном городе. Рассказывает, что у него все схвачено.
– А бандиты?
– Ха, первое, с чего мы начали, – всем силовикам устроили льготные тарифы.
– Вы гении!
– А то!
Он еще рассказывает, какой у него автомобиль, но мне хочется смотреть на шторм в океане.
***
Прага, пивная «У Калиха». Шум, гам, дорогое пиво. Кто-то жалуется, что пиво не то, какое пил Швейк.
– Мы пьем пльзеньское, а надо велкопоповицкое или смиховское.
– Плевать! – кричит коллега, которому сегодня предложили издать его книгу в ФРГ. – Я угощаю! А на халяву и пльзеньское будет как у Гашека.
***
Будапешт, Нижний город. Я руководитель группы «научного туризма». Брожу между лавочками, ищу сувениры для ребят из нашей лаборатории. Рядом две девушки из группы.
– Дараганище, ты, как начальник, обязан нас сводить в турецкие бани. Тут все ходят в турецкие бани.
– Вы такие грязные?
– Нет в тебе романтики.
– Зато во мне есть чистота тела и духа.
***
Лейпциг. Я впервые за границей. Золотая осень. Надо бы найти церковь, где на органе играл Бах, но я брожу по парку, шуршу листьями. Слышу, как маленький мальчик что-то бегло говорит маме по-немецки. «Ишь ты! – думаю. – Такой маленький, а уже немецкий выучил».
Шуршу дальше.
Тель-Авив
Мы раньше путешествовали по Израилю, о чем я написал книгу «Медленным галопом по Святой земле». В той поездке мы объехали страну от Цфата до Эйлата, но в Тель-Авиве не были. Об этом городе я тогда не сожалел, но огорчался, что мы не посетили Яффу, в порт которой из Ливана привозили кедры для строительства храма и где у Симона кожевника жил апостол Петр. Когда много лет спустя по семейным делам мы прилетели в Тель-Авив, то первым делом я подумал, что стоит дописать главу к моей старой книге. Думал я, думал и решил поместить эти заметки здесь. Во время поездки в Тель-Авив у меня был совсем другой настрой, и эта глава была бы инородной, вызывала бы недоумение у вдумчивого читателя.
Итак, мы летели в самолете Лондон – Тель-Авив. Летели пять часов и летели весело – с большой группой лондонских хасидов, решивших посетить Святую землю. Летели они с семьями – двое детей – это минимум. Но было и по четверо детей, которым разрешалось всё! Что сказать… Шума двигателей самолета я не слышал.
Удивительно упростились проверки в аэропорту. Раньше долго спрашивали, что мы тут забыли. И при этом внимательно смотрели в глаза и на кончики пальцев. Сегодня просто махнули рукой – проходите! Вышли ловить такси. Сразу вспомнил Шереметьево. На выходе «леваки», обещавшие скорость и комфорт. Так все знакомо, почти родное, как домой в Москву приехал.
Тель-Авив, улица, где мы жили
Квартиру мы сняли в старом районе в очень старом доме. Первый этаж, дверь сразу в тишайший переулок. До моря пять минут ходьбы. Выходишь и видишь огромную старую пальму. У нас на улице есть свой столик и два стула, прикрепленные цепью к стене. Сидишь на них и говоришь «шалом» всем проходящим собачникам. И зря – не надо напрягать людей. Они внимательно на тебя смотрят, изумленно поднимают брови, что-то шепчут, понимают, что чужак, и проходят мимо. И это правильно – нечего всем улыбаться. Улыбка – это оружие. Оно должно быть наготове, но в чехле.
Тель-Авив
Прошли в магазин и удивились, как тут ремонтируют тротуары. На место разбитых плиток кладут черный асфальт. Это хорошо. Асфальт теплый и шершавый – идти по нему удобно и приятно. Тут все для людей, а не для бездушной уличной красоты.
Попали в магазин, где все говорили по-русски. «Бывший наш народ» не улыбался, но был готов помочь. Три человека – мерчандайзера дружно помогали нам отличить маргарин от масла. Потом главный мерчандайзер посоветовал включить гугл-переводчик и с удовольствием наблюдал за процессом перевода, узнавая, что масло у них бывает ароматизированным (для выпечки). Вот чего не было, так проблем с пивом. «Хайнекен» и «Корона» были легко узнаваемы – они и в Африке такие же. Цены выше, чем во Европе, но терпимые. В общем, жить можно. Соленые помидоры в магазине были. Это не бездуховный Запад. Тут знают, что нужно мужчине в расцвете сил.
***
Сходил на пляж – это был шок. Видал я разные пляжи, но этот лучший! В Мексике, например, очень красивы дикие пляжи: пальмы, белоснежный песок, изумрудная вода… но тень там только от полузасохшей пальмы, из-под которой надо выгнать отдыхающих игуан. Про душ с пресной водой и других удобствах цивилизации надо забыть. Удобства только на пляжах отелей, но там переполнено, ты сидишь в окружении некрасивых обнаженных тел и тебе постоянно предлагают купить очки, сувениры или нечто подозрительно-съедобное.
Тель-Авив, набережная
В Тель-Авиве на пляжах прекрасно все. Чистый песок, теплая вода, спортивные развлечения, душ и прочее, и прочее. Но главное, там приятно эстетически. Красивые ребята и девушки. Тут бы поворчать, что в разгар рабочего дня они часами играют в волейбол, но потом понимаешь, что это просто зависть. Наверное, они считают, что живут в раю и действуют подобающе. Поиграли, искупались, выпили пива, пофлиртовали, снова поиграли… и, хотя бы временно, никаких мыслей о судьбе человечества.
Тель-Авив
Вдоль пляжа променад, велосипедные дорожки и скамейки под навесами. Что мне тут понравилось, так это полная расслабленность и никакого интереса к жизни других людей. В Америке стоит приблизится к кому-нибудь на расстояние два метра, так сразу начинается разговор. А уж если сел рядом, то забудь о своих философских мыслях, будь готов обсудить погоду, политиков, свою биографию и гаджет, который ты держишь в руках. Тут же к тебе подсаживаются, и никакого неудобства ты не ощущаешь. Если соседи разговаривают, то для тебя незнакомая речь, как шум моря, как шелест листвы.
Одежда… такое чувство, что можно с ног до головы одеться за двадцать долларов и это будет нормально. Футболка, шорты, шлепки – этого достаточно для всех мероприятий. В Израиле говорят, что костюм тут нужен только для собственной свадьбы и собственных похорон. В общем, тут вам не чопорные столицы, тут свобода на грани приличия. Тут можно расслабиться.
Тель-Авив
В южном городе у моря мысли текут неторопливо. Особенно, если ты там гость. И неважно – турист ты или путешественник, или приехал навестить близких тебе людей. Первое, что гость должен понять, – работать тут не получится. Ты сначала думаешь иначе – берешь свою работу (голову и планшет), идешь на берег моря, где хоть как-то можно дышать, и начинаешь думать. Вот это категорически делать нельзя. Вид отдыхающих на пляже людей не вдохновляет, а наводит на мысль, что ты живешь неправильно. В данный момент правильно живут те, кто плавает, катается на досках, учится ходить под парусом. Пьющие пиво под зонтиками кафе тоже живут правильно.
А таким как ты – место за столом в северном городе. Включен компьютер, трещат дрова в камине, за окном дождь, капли свисают с чернеющих веток, на кухне закипает чайник, в тостере греется хлеб для бутербродов. Ты решаешь, что пришедшая идея должна отлежаться, идешь к холодильнику, достаешь сыр, масло, банку клубничного варенья…
Тель-Авив
Безусловно есть туристы, которые приезжают в Тель-Авив и дальше набережной никуда не ходят. А зачем? Набережная тянется на километры, рядом пляжи, парки, кафе, рестораны, отели. Чистота и красота тут зашкаливают. А в городе толкотня, запахи, машины, стройки… А здесь шумит море, скамейки под тентами, люди все молодые и красивые. Хочешь купайся, хочешь на электросамокате по специальным дорожкам гоняй, хочешь в волейбол играй, хочешь коктейли пей с романтично-загадочным видом.
А бывает так, что придут облака, скроют палящее солнце, и кажется, что лучше и быть не может. Из серьезных мыслей остается одна: где бы подкрепиться. А потом вдруг другая мысль приходит. Хорошо бы сейчас выйти на улицу, сгрести снег со скамейки, слепить снежок и запустить его в серую тучу, которая нависла над старым садом. Но эта глупая мысль никому, кроме меня, в голову не приходит.
***
После ночного дождя влажно, жарко, душно. Ну и что? Если тебе нравится прохлада, скажет израильтянин, то езжай в Швейцарию, залезай на гору и дыши там. Тут рядом море, краска с домов слезает, не успев высохнуть. И что, надо красить каждый месяц? Тебе не нравятся провода, которые висят неаккуратно? Не смотри на них. Если тебе надо красиво, то смотри на мою дочку, она красивая. Ты знаешь, что главное? Это чтобы все были здоровы, чтобы дети получили образование, чтобы хорошо платили на работе, и чтобы дома хватало всем места. И не говори мне про краску и провода. Не нравится – иди мимо и смотри на небо.
Только вооружившись такой философией, можно гулять по Тель-Авиву. Прохожие на дома не смотрят, они смотрят в телефоны и иногда на машины, когда переходят улицы. Но это не всегда – пусть водители смотрят на пешеходов. Среди них попадаются интересные люди.
Тель-Авив
Добрался до района Неве-Цедек. Его рекомендовали друзья и путеводители. Небольшие дома, кафе, магазины, галереи. Дома приведены в порядок. Не все, конечно, но многие. Тут стараются наводить чистоту и красоту. При мне серьезный мужчина с двумя помощниками мыли плитку с помощью странной машины, которая перегоняла грязь с одного места на другое. Познакомился с местным котом. Это не был наглый французский кот. Взгляд у него был вопросительно-просительный. Кот долго на меня смотрел, понял, что мне нечем его угостить, с пониманием сказал «Мяу» и ушел.
Вокруг Неве-Цедека громоздились небоскребы или собирались взгромоздиться – за многочисленными заборами кипели стройки. Я с удовольствием выбрался на набережную, сел на скамейку и приготовился думать думу. Но дума не шла – мешали красивые бегуньи и гуляющие пенсионеры.
Тель-Авив
Если вы увидите невысокий светлый дом с плоской крышей и оригинальными балконами, то, скорее всего, это стиль баухаус или нечто в этом роде. Родился этот стиль в Германии. Архитекторы, любившие этот стиль, приехали в Тель-Авив, и в 1930-е годы тут появились баухаусные дома. Строить в Тель-Авиве тогда было одно удовольствие – исторических памятников нет, ломать почти ничего не надо, все с чистого листа.
Вообще южный город должен быть светлым. В центре Тель-Авива много домов в стиле, похожем на баухаус. И это правильно. Светлые дома, деревья, цветы – это радует глаз. Мы живем в старом районе с облупленными домишками. Там уютно, спокойно, но, наверное, градостроители доберутся до этого района и построят там пару небоскребов или высокие жилые дома с квартирами по миллиону.
Надо еще сказать про закаты в Тель-Авиве. Они не хуже, чем в Сан-Франциско и в городе Сочи. Тут море тоже с западной стороны, и утомленные солнцем тель-авивцы приходят на берег, чтобы нежно проститься со светилом. Светило падает в море, в город приходит прохлада, и на набережной начинается вечерний променад.
Чем ближе к ночи, тем чаще на променаде слышится русская речь. Старожилы, не говорящие по-русски, предпочитают сидеть в кафе или дома с наивной надеждой, что их присутствие простимулирует детей оторваться от телефонов и сделать, в конце концов, домашние задания.
Тель-Авив, собачий пляж
Если вы смотрели фильм «Мужчина и женщина», то, наверное, помните последние кадры: веселая собака (она была грустной в начале фильма) бегает по вечернему пляжу. Эти кадры снимались в нормандском городке Довиле. Мы в Довиле были, и я хотел сделать такую фотографию. Оказалось, что собак на довильский пляж пускают после семи вечера, дожидаться вечера у нас не было времени, и такого кадра у меня нет.
В Тель-Авиве на собачьем пляже такой кадр сделать можно. Но сложно. Там собаки носятся как неуправляемые ракеты по непредсказуемым траекториям. Мало того, что нужно поймать собаку в кадр в момент ее бега, нужно еще дождаться, чтобы в кадре оставалось «место», куда собака может бежать. Да еще стараться, чтобы все было на красивом фоне.
А еще интересно вечером, забыв свой адрес, заблудиться в городе и попасть на большую улицу с широкими тротуарами, магазинами и дорогими ресторанами. Поняв, что ты чужой на этом празднике вечерней жизни, нырнуть в лабиринт переулков, найти на карте магазин, где покупал пиво, и уже от него, как от печки, добраться до родного холодильника, где все было.
В сумерках все женщины красивы и молоды. Так же и старые районы. Уже не видны обшарпанные стены и перепутанные провода, ветер разметал по углам упавшие листья, припаркованные машины скрылись в тени. И тогда район, где мы живем, превращается в одну большую квартиру. Или в одесский дворик, где все друг друга знают: люди, собаки, кошки. Солнце ушло спать, с неба приходит уже не жара, а прохлада. Заполняются столики уличных кафе, шумят детские площадки, под деревьями усаживаются коты, наблюдая за происходящим.
***
Толку от меня в чужих городах мало, если не считать, что я оставляю там в магазинах деньги, поддерживая местную экономику. Но бывают и исключения.
Иду по бульвару Ротшильда, любуюсь баухаусными домами. Телефон в руках. Естественно думаю о Мировом правительстве – какие еще могут быть мысли на бульваре Ротшильда? Вдруг меня трогает за рукав какой-то лысый мужчина с усталым лицом и что-то спрашивает на иврите. Я, конечно, выпаливаю стандартное: «Я вас не понимаю, Je ne comprends pas, Ich verstehe nicht, I don’t understand».
– Уф, – облегченно вздыхает мужчина и вытирает лоб хлопчатобумажным (!) платком. – Вы по-русски говорите. Я так и подумал – вы единственный на бульваре, кто ходит в рубашке, а не в футболке. И я имею вам что-то сказать.
Я напрягся, ожидая предложения гешефта, от которого нельзя будет отказаться.
– У вас есть умный телефон, а у меня есть проблема. Мы вместе сможем ее решить. Давайте не будем торопиться, сядем на скамейку и все обсудим.
Мы сели на скамейку, и тут выяснилось, что мужчине нужен банк Leumi. Я не удивился – что еще может искать мужчина с хлопчатобумажным платком в кармане на бульваре Ротшильда? Банк и только банк.
– Мне сказали, что банк на этом бульваре, но я уже час хожу туда и взад, выучил названия всех банков по сторонам, но моего тут нет.
Тут он начал рассказывать о своей семье, которая будет голодать, если этот банк не найдется. Я понимающе кивнул, нашел в Гугле банк и объяснил мужчине, что надо от бульвара отойти на один квартал.
– Слава Всевышнему, что на всем бульваре нашёлся хоть кто-то, понимающий мою проблему, – сказал мужчина и ушел.
Я представил, как его семейство будет радоваться хрустящим синим бумажкам, и пошел дальше.
Хоть какая-то от меня тут польза.
***
В давние времена Тель-Авив был пригородом Яффо. Теперь – наоборот. В Тель-Авиве небоскребы, суета, а в Яффо тишина, только туристы шаркают подошвами по старым камням.
Камни старые, но уж очень аккуратно и красиво положены. Средневековье тут смахивает на туристическое. Римляне и арабы сравнивали город с землей, потом восстанавливали. Яффой владели египтяне, иудеи, римляне, иудеи, арабы. Даже Наполеон тут отметился. Ну а легенду об освобождения Персеем красавицы Андромеды все читали. Бедная женщина была тут прикована к скале. В общем, тут история невеселая, часто кровавая.
Яффа
Раньше тут был неплохой порт, куда для строительства храмов привозили кедры из Ливана. Вот из Библии: (2Пар 2:16; Езд 3:7):
«Мы же нарубим дерев с Ливана, сколько нужно тебе, и пригоним их в плотах по морю в Яфу, а ты отвезёшь их в Иерусалим».
«И стали выдавать серебро каменотёсам и плотникам, и пищу и питьё и масло Сидонянам и Тирянам, чтоб они доставляли кедровый лес с Ливана по морю в Яфу, с дозволения им Кира, царя Персидского».
В Яффе Иона, спасаясь от лица Господнего, нашел корабль и отправился на нем в загадочный город Фарсис. Христиане знают Яффу из Нового Завета. В Яффе (там город называется по-гречески Иоппией) у Симона кожевника жил апостол Петр. Вот из Деяний:
«Итак, пошли людей в Иоппию и призови Симона, называемого Петром. Он гостит у некоего Симона кожевника, которого дом находится при море; он скажет тебе слова, которыми спасёшься ты и весь дом твой.
Яффа
Когда Ангел, говоривший с Корнилием, отошёл, то он, призвав двоих из своих слуг и благочестивого воина из находившихся при нём и, рассказав им всё, послал их в Иоппию.
На другой день, когда они шли и приближались к городу, Пётр около шестого часа взошёл на верх дома помолиться. И почувствовал он голод, и хотел есть. Между тем, как приготовляли, он пришёл в исступление…»
Яффа
Христиане знают, что случилось дальше. В Яффо есть дверь, на которой написано, что тут жил кожевник Симон, но я даже искать ее не стал, вспомнив, сколько раз с тех времен в Яффо не оставляли камня на камне.
Яффа
Но апостола Петра тут помнят. Есть две церкви его имени. Я зашел в католическую, потом побродил по каменным лестницам, поискал в море скалу Андромеды, посидел у старого порта, зашел на мост желаний. Он, после нехитрой процедуры, исполняет любые пожелания, но я подумал, что со своими простыми желаниями я справлюсь без моста. Полчаса неспешной прогулки и желанное холодное пиво, копченая колбаса и оливки с чесноком будут доступны без всяких чудес.
***
Хотел поехать в Иерусалим, чтобы выпить там в арабской кофейне крепчайшего кофе, погулять по крепостной стене Старого города, полюбоваться Гефсиманским садом, Масличной горой… Потом понял, что хватит. Голова уже ничего не воспринимает. И главное, я хорошо помню свое первое оглушительное впечатление от Иерусалима. Поехать сейчас – это наложить на яркие картинки нечто тусклое, вторичное. Пусть этот золотой город останется в памяти таким, каким он был в той давней поездке с ее впечатлениями и приключениями.
В первый день меня «удивило» многое: начатые и заброшенные на года стройки, мусор на тротуарах, стертая дорожная разметка, асфальтовый «ремонт» тротуарной плитки… и при этом пальмы, цветы, расслабленные жители. «Восток», – решил я и перестал обращать внимание на всякие мелочи. Рядом чудесное море, много интересных домов, фрукты всякие.
Однажды я повторил маршрут первого дня, вернулся домой и обнаружил, что не помню ни заброшенных строек за старыми заборами, ни «кривого» тротуара… «Совсем обтелявивился» – подумал я и решил выпить пива за столиком на улице. Раньше я смотрел на кучу сухих неубранных листьев, а сегодня вдруг увидел, что листья убраны, а напротив нашего дома стоит дом в стиле баухаус. Я их искал по всему городу, а надо было просто поднять глаза.
Тель-Авив
Почитав эти заметки, кто-то, возможно, скажет, что я приукрасил город, не описал его недостатки. Согласен. Заметил, что чем старше становлюсь, тем меньше вижу плохого. Наверное, лучше понимаю, что такое плохое, а на что можно не обращать внимания.