Глава 19. Маркетологи
Маркетологи появились в десять утра. Их было двое – невзрачный мужчина и женщина лет пятидесяти. Лица у них были строгими, одежда официальная, жесты скупые. Мы сразу поняли, что разговор предстоит серьезный и решили не предлагать им ни чаю, ни кофе.
– Я директор отдела маркетинга, – сказала женщина. – Меня зовут Сьюзен, можете так ко мне обращаться. А это, – она показала пальцем куда-то через плечо, – мой заместитель. Его зовут Пит.
Мы посмотрели, куда показала женщина, но никого там не увидели. Мужчина стоял рядом с ней и глазами искал, куда бы ему сесть.
– А вы, как я понимаю, Пчёл и Рино, – продолжила женщина, не обращая внимания на наши вежливые поклоны, – меня предупредили, что называть вас следует только так. Я не люблю клички, но раз вам так нравится, то, ради бога, пусть будет так.
Я подтвердил, что нам так нравится. В это время Рино поднялся с кресла, подошел к двери, выглянул в коридор, пожал плечами, вернулся на свое место.
– Присаживайтесь, – сказал я, показав на стулья у обеденного столика.
Маркетологи сели, женщина достала из сумки планшет.
– Вчера нам позвонил Шеф и попросил оценить рыночную перспективу вашего продукта. Весь вечер мы проводили анализ, и у нас возник ряд вопросов.
Женщина включила планшет, поводила пальцем по экрану.
– Рынок аудиокниг расширяется с каждой неделей. Не буду утомлять вас цифрами, скажу только, что ваш продукт может быть востребован. Но тут есть одно «но». Вот послушайте.
Из динамиков планшета донесся монотонный голос, читающий какой-то рассказ О’Генри. Качество было приличным, слушать было можно, но недолго. Женщина увидела наши скучающие лица, ткнула в кнопку «пауза».
– Это читал робот. Думаю, что он также создан нейросетью. На сайтах многих издательств авторам предлагается услуга: создание аудиокниги, где текст прочитает робот. Это много дешевле, если книгу будет читать живой человек. Теперь вопрос: чем кардинально отличается ваш продукт от существующих?
– Что за рассказ? – спросил Рино.
– «Последний лист», автор О’Генри, – сказала женщина
Рино повернулся к экрану, что-то напечатал, включил динамик, прибавил громкость. Голос Шефа произнес первую фразу: «В небольшом квартале к западу от Вашингтон-сквера улицы перепутались и переломались в короткие полоски, именуемые проездами». Это было не то, что читал робот из динамиков планшета. Робот, конечно, пытался добавить какие-то интонации, сделав паузу после слова «полоски», но наша нейросеть прочитала это фразу так, что перед глазами сразу возник город с его узкими улицами, пешеходами, машинами, попрошайками, продавцами хотдогов и картонным стаканчиком, который гонял по асфальту ветер.
– Достаточно, – строго сказала женщина. – Я согласна, что ваш продукт лучше, но считаю, что выбор голоса не совсем, мягко говоря, удачен. Наш Шеф занимает высокое положение, он пользуется уважением даже в правительственных кругах. Вы сами понимаете, что использование его голоса не совсем этично и политически правильно.
– Мы можем использовать ваш голос, – усмехнулся Рино. – Это будет политически правильно?
Вопрос женщина проигнорировала.
– Мне стало известно, – сказала она, – что у вас в базе данных хранится много книг. Вы можете назвать их число?
– Не могу, – пожал плечами Рино. – Никогда не считал. Тысяч пятьдесят, или сто… Может и миллион.
– Допустим, сто тысяч, – кивнула женщина. – Это для начала неплохо. Вам следует сделать сайт, составить каталог, разбить книги по жанрам, найти изображения обложек, аннотации, добавить возможность комментирования, – этот список она читала с планшета. – Ну и, конечно, поставьте поиск по авторам и заглавиям. На сайте нужна статистика: самые популярные книги за месяц, год, все время. Для читателей – подписка. Первую неделю бесплатно, потом, скажем, десять долларов в месяц. Сайт будет храниться на нашем сервере. Кажется, все.
Она поелозила пальцем по экрану планшета.
– Да, все. Сколько времени вам потребуется на эту работу?
– Нисколько, – сказал Рино. – Я не буду это делать. У меня слишком высокая квалификация для такой ерунды.
– Не поняла? – женщина посмотрела на своего спутника. Он пожал плечами, что означало, наверное, что он тоже не понял.
– Что тут не понять? – усмехнулся Рино. – Во-первых, вы не мой начальник, чтобы давать мне задания. Во-вторых, это работу может сделать любой стажер. Позвоните Марку, он вам подберет какого-нибудь мальчугана.
– Не Марку, а Джону, – поправила Рино женщина.
– Кому угодно, – сказал Рино. – Я отдам коды программы, напишу пару инструкций. Но этом все. Еще есть вопросы?
– Есть, – сказала женщина. – У вас в базе только классика или есть книги современных авторов?
– Да, – подал голос мужчина. – Это важно. Сейчас больше читают современную фантастику и фэнтези.
Голос у него оказался скрипучим, в горле что-то клокотало, казалось, что ему надо срочно прокашляться.
– Может и есть, – сказал Рино. – Я греб все подряд.
– Тогда надо учитывать авторские права, составить договоры с писателями.
– Этим я тоже должен заниматься? – спросил Рино. – Слушайте, вы тут навалили кучу проблем, я уже устал слушать. Я сказал, что я могу сделать. Если у вас нет больше вопросов, то прощайте, мне надо работать.
Женщина покачала головой.
– Тяжелый у вас характер. Вы женаты?
– Женат, а вам какое дело? – Рино стал закипать.
– Не завидую вашей жене. Если бы не личная просьба Шефа, то я бы сейчас ушла.
Рино откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу.
– Что ни спросишь, ничего вы делать не будете, – сказал мужчина. – Кто вы такой, чтобы так разговаривать?
– Я гений, – сказал Рино. – Простой гений. А гениям можно все.
– Удивительно, – сказала женщина. – Впервые встречаю такого хама. Тем не менее, у нас есть запасной вариант. Подготовьте ваш продукт, а мы попробуем продать его книжным онлайн-магазинам. Думаю, что это проще и быстрее.
– Делайте, что хотите, – сказал Рино, повернулся к экрану и начал что-то печатать.
– Я доложу Шефу о нашем разговоре и вашем поведении, – сказала женщина и вдруг повернулась ко мне. – А вы, молодой человек, тоже ничего не будете делать?
– Он тоже гений, – ответил за меня Рино. – Отстаньте от него.
– Прощайте, – сказал женщина, поднимаясь. – Докладную я напишу прямо сейчас.
– Отлично, – сказал Рино, – если нужна бумага или ручка, то обращайтесь.
– Хам, – фыркнула женщина.
– Ты что с ней так? – спросил я, когда за маркетологами закрылась дверь.
– Была бы она просто дура, я бы разговаривал по-другому, – сказал Рино. – А она злая дура. У меня в ее отделе знакомая работает. Рассказала, что весь отдел от нее воет. Вчера эта знакомая сидела до девяти вечера, готовила ей шпаргалку. А эта стерва даже не позвала ее к нам. – «Вчера весь вечер мы проводили анализ», – передразнил он женщину. – Вчера она в театре была, вот там, наверное, анализ и проводила.
– Забудь, – сказал я. – У нас есть дела поважнее. Только подготовься к разговору с Шефом. Он обязательно позвонит.
Шеф позвонил через час.
– Жалуются на вас, – сказал он. – Рино, ты что, сегодня не с той ноги встал?
– Она дура, – сказал Рино.
Шеф засмеялся.
– Зато исполнительная. Я так понял, что вы не против книжных магазинов. Все, работайте.
– Сейчас Джон позвонит, – сказал мне Рино. – Ты уж сам с ним разговаривай.
Джон не позвонил, пришел сам. Без стука открыл дверь, вошел, одернул пиджак, встал между нашими креслами.
– Как это понимать? – спросил он, раскачиваясь с пятки на носок. – Вы все сделали, а я узнаю об этом последним. Да и то случайно.
– Так получилось, – сказал я. – Мы сначала Шефу показали.
– Эти проектом руковожу я, а не Шеф, – Джон еле сдерживался, чтобы не перейти на мат.
– Проект еще в стадии доработки, – сказал я. – Шеф поторопился, позвав маркетологов.
– Показывайте, – приказал Джон.
Рино включил динамик, мы еще раз послушали текст рассказа О’Генри. Джон хмыкнул.
– Какая еще нужна доработка. Все нормально. Поздравляю.
Он протянул мне руку. Я пожал. Джон протянул руку Рино. Он хлопнул по ней ладонью.
– Если нормально, то забирай. У нас много другой работы.
– И заберу, – сказал Джон, потирая ладонь. – И запомните. Никаких сайтов, никаких магазинов. Это продукт государственной важности. Им буду распоряжаться я. Не Шеф, не маркетологи, а я. Усвоили?
– Усвоили, – сказал я. – Только ты.
– И дальше вы будете выполнять только мои указания. С сегодняшнего дня вы сотрудники моего отдела. Никаких сторонних переговоров через мою голову. Усвоили?
Рино встал, щелкнул каблуками.
– Да, сэр, усвоили!
Джон поморщился.
– Вот только клоунады мне не надо. Усвоили?
Рино еще раз щелкнул каблуками.
– Да, сэр!
Джон пошел к двери.
– Клоуны, – сказал он, берясь за ручку. – Если бы не ваш талант – уволил бы прямо сейчас. И еще вот что – к завтрашнему утру мне на стол план работы вашей группы на ближайшие три месяца.
Ушел. Рино потер ладони.
– Пойду руки вымою, – сказал он. – Пойдешь со мной?
– Пойду, – сказал я.
Глава 20. План
– Пошел он со своим планом! – сказал Рино, когда мы вернулись. – Лично я буду подчиняться только Шефу.
Он открыл какой-то сайт с котами и стал смотреть, как кот пытается добраться по тонкой ветке к сидевшему там воробью. Воробей с интересом наблюдал за котом, но с места не двигался. Чем все закончится я увидеть не успел. Рино вдруг вздохнул и включил микрофон.
– Седьмой, – сказал он, – распечатай план работы нашей группы на три месяца.
– Откуда он зна… – начал я, но тут же из принтера пополз лист бумаги.
Рино взял его в руки и погрузился в чтение.
– Я подумал, – сказал он, протягивая мне листок, – что для наших целей нам не стоит ссориться с Джоном. Почитай, там есть любопытный пункт.
На листе и в самом деле был напечатан план. Вот его пункты:
1. Добиться более оперативного и полного заполнения базы данных о работе профессоров и кураторов. Составить список профессоров, которым надлежит обновить свои курсы лекций.
2. Начать выпускать еженедельную онлайн газету, где отмечать успехи и недостатки работы сотрудников университета и учебы студентов. Собирать там предложения о возможностях улучшения процесса обучения студентов.
3. Продолжать еженедельный мониторинг учебного процесса.
4. Ознакомиться с деятельностью лаборатории нейрофизиологии.
5. Улучшить работу системы Рой-1.
Я написал это пункты по памяти, возможно формулировки были немного другими, но смысл плана, который предложил Рой, был именно таким.
– И что ты думаешь? – спросил Рино. – Как тебе последний пункт?
Я вернул ему листок.
– Мне непонятно, – сказал я, – почему он ничего не написал о нашей нейросети, которая читает тексты?
Рино усмехнулся.
– Его величество Рой Первый считает, что это не нужно ни ему, ни корпорации.
– Надо дописать, иначе Джону такое показывать нельзя.
Рино согласился, быстро напечатал, что-то о тестировании и улучшении чего-то, зачем-то расписался, заставил расписаться меня, и мы отправились к Джону.
Он сидел за столом и в лупу рассматривал золотое перо свей авторучки. Увидев нас, он кивнул на стулья, стоявшие у стола, и сказал:
– Подарок на тридцатилетие. Сколько лет отлично писала, а я ее уронил на пол.
– Такое не починишь, – сказал Рино, – возьми эту в подарок.
Он протянул Джону прозрачный цилиндрик простейшей шариковой ручки. Джон мельком взглянул на ручку, заметил в руках у меня листок.
– План принесли? – спросил он, протягивая руку.
Взял листок, долго изучал его, поднял голову.
– Онлайн-газета – это правильно, одобряю. Доложу об этом на совещании у Шефа. А что это за пункт по улучшению Роя?
– Это не мы, – сказал я. – Это Рино попросил Роя написать такой план.
– Чушь, – покачал головой Джон, – Во-первых, Рой отлично работает и без вашей помощи. Во- вторых, у вас нет и никогда не будет административного доступа. А что, собственно, вы собирались улучшать?
Рино взял листок, посмотрел, положил на стол и занес над ним ручку.
– Вычеркивать? – спросил он. – А может сначала спросить самого Роя, что он имел в виду?
Джон долго смотрел сначала на Рино, потом на меня.
– Вы сказали, что это сам Рой такое предложил?
Было видно, что он растерян. Как же так, Рой чем-то недоволен и просит своих создателей что-то улучшить. Он включил микрофон.
– Седьмой, – сказал он. – Ты составил план работы моей оперативной группы, где указал необходимость улучшения твоей работы. Что именно надо улучшить?
– Увеличить вычислительные мощности и ускорить коммуникацию между элементами, – тут же раздалось в динамике.
– Распечатай этот план снова и внеси туда такие уточнения, – сказал Джон.
Взяв листок из принтера, Джон прочитал и удивленно поднял брови.
– А куда делся пункт о нашей новой нейросети?
– Его и не было, это я сам впечатал, – сказал Рино. – Рой считает, что нам не надо больше этим заниматься.
Джон бросил листок на стол.
– Тут я решаю, чем и кому надо заниматься. Пункт внести, план распечатать снова. Задача ясна?
Мы кивнули, но не ушли. Джон явно сказал еще не все.
– Значит так, – сказал он. – План перевести в электронный формат, прислать мне по почте, а я согласую его с…
Он не договорил, с кем именно он хочет согласовать наш план. Но это и неважно – мы все трое поняли, чего хочет Рой: новые компьютеры и новые оптические кабели. А как ему улучшать эффективность работы с новым железом – это он уже знает лучше нас. Это то, что мы обсуждали, когда Рой еще не начал выходить из-под контроля. И вот настал момент, когда Рой начал думать о себе больше, чем нам бы хотелось. Еще больше, чем, когда он завоевывал мир.
– Это начало конца, – сказал Рино.
– Подождем, когда получим ответ, – сказал Джон.
Но уверенности в его голосе уже не было. Он выкинул свою ручку в мусорную корзину, встал, подошел к окну. Постоял, повернулся.
– Вы еще здесь? Идите и работайте.
– Ты серьезно собираешься делать онлайн-газету, – спросил я Рино, когда мы вернулись в офис.
– Нам нельзя ослушаться Роя, – сказал Рино. – Ты не замечаешь, что он стал нашим главным начальником? Даже Джон его слушается. Рой сказал, и мы должны ответить «да, сэр!»
Он включил микрофон.:
– Седьмой, сгенерируй веб-страницу онлайн-газеты нашего университета с новостями за последнюю неделю. Страницу покажи на моем компьютере и на компьютере Пчёла.
Не прошло и секунды, как страница появилась на моем экране. Отлично сформатированная, украшенная рисунками и фотографиями: здание небоскреба, машинный зал суперкомпьютера, наш новый томограф, фотография Шефа и некоторых профессоров, лекции которых любили студенты. Я просмотрел статьи о том, что запустили в работу новые блоки памяти нашего сервера, что на историческом факультете появился новый курс лекций о средних веках в Китае, что такие-то профессора разработали новый метод быстрых ответов на вопросы студентов… И так далее, и так далее. Статей было больше двадцати, написаны простым языком, без лишних фраз, четко, по делу.
– Так Рой убьет журналистику, – сказал я.
– Считай, что уже убил, – сказал Рино. – Просто пока об этом не все еще знают. Сейчас попрошу Роя отослать газету Джону. Пусть порадуется, как работают его новые сотрудники. А мы подождем его звонка.
– Он сегодня не позвонит, – сказал я.
Не знаю, почему я это сказал. Просто так почувствовал. Может потому, что Джон долго стоял у окна и молчал? Может быть.
Джон в тот день не позвонил. Не позвонил он и на следующий. Звонок прозвучал через три дня.
– Зайдите ко мне, – сказал Джон. – Быстрее, прямо сейчас.
Глава 21. Командировка
В кабинете Джон был не один. На стульях, стоящих около окна, сидели двое: военный с короткой седой стрижкой и штатский в сером костюме, черной рубашке и белом галстуке. Не вставая, они назвали свои имена и пригласили нас сесть на стулья, стоявшие у стола Джона.
– У наших гостей, – сказал Джон, – к вам есть несколько вопросов. Я рассказал, что вы авторы проекта Рой-1, и что вы, наверное, единственные в мире специалисты, которые могут помочь в решении некоторых вопросов.
– Да, – сказал военный, – Джон нам объяснил, что Марк, кажется так его зовут, не является автором этого проекта, и нам лучше обратиться не к нему, а к вам. Дело вот в чем, – он посмотрел на штатского, – в работе Роя мы стали замечать некоторые странности. Он прекрасно и быстро решает определенные задачи, содержит в себе огромный объем информации, и до сих пор нам удавалось решать много проблем, над которыми работали наши ученые в течение многих лет.
– А в чем заключаются замеченные вами странности? – спросил я. – Мы понимаем, что вы не все можете рассказать, просто намекните в самых общих чертах, какого рода задачи Рой решал в последнее время перед тем, когда вы заметили эти странности.
Военный опять посмотрел на штатского. Тот кивнул и сказал:
– Странности начались, когда мы попросили Рой решить некоторые задачи, связанные с географией.
– У Роя в памяти должны быть все физические, политические, климатические и другие карты нашей планеты, – сказал Рино. – Детальные карты всех городов, поселка, парков. Я смотрел, на картах были отмечены даже лесные тропинке. Я уж не говорю про спутниковые снимки высокого разрешения.
– Да, – согласился штатский, – все это у него есть. Мы проверяли и с его помощью даже обнаружили некоторые неточности в наших картах. Наша задача заключалась несколько в другом, – он посмотрел на военного тот кивнул. – Представьте, что в некоторой местности произошел, скажем, катаклизм. Например, ураган, землетрясение, взрыв вулкана… ну, что-нибудь подобное. И нас интересовало влияние этого катаклизма, как далеко оно распространяется, какие оно может вызвать разрушения жилых построек и других объектов, возможные число человеческих жертв, кратковременное влияние на погоду и долговременное влияние на климат.
– Рой может решать подобные задачи, – сказал я. – Я как-то попросил его, рассчитать последствия взрыва вулкана Йеллоустоун. Последствия, скажу вам, были весьма катастрофическими. С этой задачей Рой справился буквально за секунду.
Военный покачал головой.
– Странно, – сказала он. – Наша задача была весьма похожей. Однако на наш запрос, мы получили от него сообщение, что у него недостаточно данных о природе и целях катаклизма.
Слово «катаклизм», он произнес с некоторой задержкой.
– Не понимаю, – сказал Рино, – какая может быть цель у катаклизма?
– Я это сказал в качестве примера. Вернее, оговорился. К сожалению, я не могу рассказать все детали нашего запроса. Но если вы поедете к нам, пройдете проверку, получите специальный допуск, подпишите бумагу о неразглашении, то мы вам представим детальные протоколы нашего общения с Роем.
Я начал догадываться, о чем идет речь, скосил глаза, понял, что Рино думает о том же.
– У нас довольно много работы в университете, – сказал Рино. – Я так понял, что вы нас приглашаете в командировку? Вам следует это согласовать с нашим начальством.
Я посмотрел на Джона. Он оглядел нас, как будто оценивая, можно ли нас в такой одежде пускать в приличное общество, перевел взгляд на гостей и кивнул.
– Я не против, – сказал он. – Это дело государственной важности, тут никаких вопросов быть не может.
– Ну и отлично, – улыбнулся военный. – Я рад, что мы так быстро договорились. Если вы не возражаете, то мы вылетаем, – он посмотрел на часы, – через полтора часа. Надевайте верхнюю одежду, предупредите ваши семьи, что вы возможно будете отсутствовать несколько дней, и спускайтесь вниз. Машина будет стоять у подъезда.
Рино закончил разговор с Линдой, положил телефон в карман, надел куртку. Я ждал его в дверях уже одетый. Мы тогда произнесли три фразы, смысл которых могли понять мы одни.
– Ты тоже так думаешь?
– Он научился читать наши мысли?
– Как же легко с тобой работать!
В самолете мы с гостями были единственными пассажирами. Летели молча, разговаривать о чем-то серьезном при военных не хотелось, а просто чесать языками мы с Рино не любили. Машина ждала нас у выхода из аэровокзала. Вернее, нас ждали две машины. Шоферы в форме сержантов стояли у задних дверей, готовые открыть их в любой момент. Двигатели работали, щетки смахивали падающий мокрый снег.
– Тут мы временно прощаемся, – сказал военный и протянул нам руку. – Сержант доставит вас к месту назначения и поможет устроиться в нашей гостинице. Сегодня вы пройдете необходимую проверку, а завтра в девять утра вас отвезут в операционный центр и там все расскажут подробно. Потом мы встретимся и все обсудим. До завтра!
– Если будем живы, – буркнул Рино.
Военный обернулся.
– Обязательно будем.
Большой теплый салон, мягкие кожаные сидения, зачем-то покрытые темными плюшевыми чехлами, зеленые огоньки передней панели, танец снежинок в свете фар, темная молчаливая фигура шофера. Машина неслась на огромной скорости, асфальт был мокрый, но чистый. Вскоре мы догнали ряд снегоуборочных машин, обошли их по обочине, и дальше понеслись по снежной каше. В салоне добавился звук летящего из-под колес мокрого снега.
– По воде аки посуху, – сказал Рино.
– Что, простите? – спросил шофер.
– Это я так, – сказал Рино. – Сам с собой разговариваю.
Шофер кивнул, потом спросил:
– Хотите включу музыку?
– Поставь Баха, – попросил Рино.
Шофер понажимал кнопки, покрутил ручку настройки.
– Не знаю, где Бах, – сказал он. – Может быть ретро?
– Можно, – сказал Рино.
Мы послушали, как Глория Гейнор кричит, что она выживет, обязательно выживет. Музыка очень подходила к большой скорости, мелькающим вихрям снега и нашему состоянию тревожности. Нет, это неправильно. Тревожности не было, с нами ничего не могло случиться. Скорее было чувство, что скоро нам придется принять очень важное решение, к которому мы не совсем готовы – не все обсудили, не все продумали.
– Мы обязательно выживем, – сказал я.
– Это точно, – подтвердил шофер. – Гололеда нет, доедем целыми. Еще минут пятнадцать и поворот. Tам дорогу, наверное, еще не чистили, но машин будет мало, все будет нормально.
– У тебя танк на колесах, – сказал Рино. – Ты главное скорость не сбавляй.
– Это можно! – засмеялся шофер.
Дорога, на которую мы съехали с хайвея, была узкой, но почистили ее совсем недавно. Шофер крякнул от удовольствия, и прибавил скорость. Как он и предполагал, на дороге мы были одни. Фары освещали мокрый асфальт и обочины, где лежал грязный снег, сброшенный снегоуборщиками. Даже в темноте было видно, что мы едем вдоль заснеженных полей, одиноких ферм с силосные башнями, еле освященных фонарями у входов в какие-то низкие постройки.
Вскоре поля кончились, дорога стала петлять по сосновом лесу. Шофер сбавил скорость.
– Тут наши асы любят посреди дороги ездить, – сказал шофер. – Береженого бог бережет.
Вскоре на дороге появились столбы с фонарями, промелькнули какие-то здания, бетонные заборы с колючей проволокой наверху. Машина замедлилась, сделала последний поворот, и мы остановились около глухих железных ворот с острыми железными пиками наверху. Из будки вышел чернокожий сержант, подошел к нам, поздоровался с шофером, кивнул, вернулся в будку, створки ворот встали разъезжаться в сторону. Мы проехали еще метров пятьсот, въехали в подземный гараж, ярко освещенный лампами дневного света, и остановились у двери лифта.
– Я вас провожу, – сказал шофер.
Он вышел из машины и пригласил нас следовать за ним. Дальше лифт, дверь с матовым стеклом, над которой висела камера. Рядом с дверью стоял часовой с автоматом.
– Подойдите к камере, – попросил часовой.
Мы по очереди постояли перед камерой, у двери вспыхнула зеленая лампочка, часовой открыл дверь, и мы попали в длинный коридор с серыми стенами. На полу блестящая плитка, имитирующая серый мрамор. По обе стороны коридора были двери с кодовыми замками и камерами наверху.
– Вам сюда, – сказал шофер и нажал кнопку звонка.
На камере загорелся красный огонек, замок щелкнул, шофер открыл дверь, пожелал удачи, и пошел назад.
Посреди комнаты стоял стол с какой-то аппаратурой, за которым сидели два лейтенанта. Третий офицер постарше, с худым усталым лицом, забрал наши телефоны и пригласил нас сесть на стулья у стола с аппаратурой. Нам на руки надели браслеты, к вискам прикрепили какие-то датчики.
– Мы сейчас вам будем задавать вопросы, не волнуйтесь, не спешите с ответами, отвечайте спокойно, – сказал один из лейтенантов.
Вопросы нам задавали поочередно. Спрашивали год и место рождения, в какой учились школе, какие курсы слушали в университете, какие любим фильмы, не было ли мысли о самоубийстве, читаем ли мы криминальную хронику, часто ли читаем политические новости, ходим ли мы на выборы и тому подобное. Все это продолжалось часа полтора. Наконец офицер кивнул, сделал знак лейтенантам, они сняли с нас датчики, сказали, что проверка прошла успешно, и сейчас нам надо подписать бумагу о том что мы обязуемся хранить в секрете все, что видели сегодня и увидим в последующие дни.
– Своим семьях скажите, что вас вызвали на какую-то фирму, где вы консультировали программистов и техников, обслуживающих блоки памяти.
– Мы ничего не понимаем в блоках памяти, – сказал Рино.
– Ну тогда оставьте только программистов, – равнодушно посоветовал офицер. – Сейчас лейтенант проводит вас в гараж, там шофер отвезет вас в гостиницу, отдыхайте, ужинайте, завтра в восемь сорок пять прибудет машина, которая доставит вас в операционный центр. Я не знаю, кто и о чем с вами будут беседовать – это не в моей компетенции. Желаю вам приятно провести вечер.
Та же машина, тот же шофер. Минут через пять мы остановились у трехэтажного здания из светлого кирпича. Рядом со стеклянными дверями висела табличка, сообщающая, что мы приехали в отель. Небольшой вестибюль, на полу темный ковер, в углу два кресла, журнальный столик, торшер, за стойкой регистратора сидел толстомордый сержант. Он попросил наши водительские удостоверения, сделал с них копии, протянул нам карточки с магнитной полосой.
– Ваш номер триста два, – сказал он. – Ужин принесут через полчаса. У вас есть ограничения в еде: вегетарианство, кошерная еда, непереносимость глютена, молочных продуктов, какие-нибудь аллергии?
– Ничего нет, – сказал я. – Если можно по бутылке пива.
– Хорошо, – сказал сержант. – Приятного отдыха.
Просторный номер: две большие кровати, рядом тумбочки с лампами, большой письменный стол с кожаным креслом, обеденный стол, рядом два стула. Рядом со столом прилавок, на нем электрический чайник, микроволновка, кофеварка, вазочка с пакетиками сахара и чая, рядом деревянная шкатулка с пряным кофейным запахом. Чашки, стаканы, вилки, ложки, ножи, пакет с сухариками и два пакетика с орехами. Почему-то такая ерунда хорошо запомнилась. Наверное, в стрессовой ситуации память работает как-то по-особенному. В холодильнике мы нашли бутылочки с виски, несколько банок кока-колы, и две большие бутылки с водой.
– Мы можем поужинать без них, – сказал я. – Ты хочешь есть?
– Я всегда хочу есть, – сказал Рино. – Десять против одного, что нам принесут жареное мясо с картошкой.
– Салат цезарь, по два куска несъедобного хлеба, маленькую упаковку масла, и сыр, запаянный в полиэтилен.
Через полчаса дверь постучали, и в комнату вкатил тележку молодой человек с красным лицом, в белом халате, таком же белом берете и почему-то еще в белых перчатках. Он поставил на стол два подноса, пожелал приятного аппетита и удалился.
– Мясо, картошка, и тушеные овощи, – сказал Рино. – Мы угадали все, кроме овощей. И сыр, не запаянный в полиэтилен, а красиво нарезанный. Пиво в банках, а я думал, что будет в бутылках.
Мы ели молча, запивая виски, разбавленные кока-колой. Пиво решили оставить на десерт.
– Ты продумал, как мы будем завтра себя вести, – спросил Рино, когда мы с банками пива уселись в кресла, стоявшие у окна.
– Нам будут задавать вопросы, а мы будем отвечать, – сказал я. – Тут врать нельзя. Шаг влево, шаг вправо, и ты уже государственный преступник.
– Это я понимаю, – сказал Рено, – надо говорить правду, только правду, но не всю правду. Признаваться, что мы хотели убить Рой, нам не надо. Можно рассказать про нашу читалку текстов, но вряд ли для этого нас вызвали. Скорее всего, спросят, почему Рой не хочет выполнять их команды. Проще всего сказать, что мы не знаем. Но тогда, этот будет наш последний приезд в этот сосновый лес. Я предлагаю сказать правду.
– Ты уверен, что такая правда им понравится?
– Уверен, что не понравится. Главный вопрос, можем ли мы что-то изменить. Вот тут я спокоен, Рой стал умным, ничего изменить он не позволит. Им не позволит. Согласен?
– Ты меня давно знаешь – сказал я. – Был ли хоть один случай, как да мы не были согласны друг другу?
Рино хлопнул меня по плечу.
– Никогда такого не было, и, надеюсь, что никогда не будет.