Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Глава III
Закон и совесть

Спустя 30 лет Беклемишев в своей книге «Закон и совесть» напишет, что компромисс как поиск некоторого равновесия между интересами общества и интересами криминала, устраивающего обе стороны, – так и не найден.

В XVI веке, например, в Германии при Карле V было казнено около 100 тысяч человек. Одному лишь судье фон Карпцов пришлось вынести около 20 тысяч смертных приговоров. В Англии при Генрихе VIII было повешено 70 тысяч упрямых нищих «при общей численности населения» в 4 с половиной миллиона человек. При Елизавете I в Англии было казнено 19 тысяч человек. Наместник испанского короля Филиппа II в Нидерландах герцог Альба казнил 18 тысяч человек. В период массового террора опричнины было казнено около четырех тысяч человек при Иване IV Грозном, закрепившим основы государственного строя русского национального государства.

Уместно вспомнить, что Каин из зависти убил Авеля (Быт. 4, 8) и всё его потомство погибло во всемирном потопе, случившимся по причине великого развращения человеков на земле и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время (Быт. 6, 5).

Затем поиски рационального объяснения происхождения негативных социальных явлений велись в двух направлениях. Сторонники первого говорили о биологической предрасположенности к девиантному поведению, представители второго искали в социальной среде основной фактор, оказывающий влияние на поступки человека. Современное криминологическое учение о личности преступника является диалектическим итогом борьбы и взаимопроникновения этих течений.

Бесспорным остается одно, что «беспреступных» моделей общественного и государственного устройства в мире, к сожалению, не оказалось. Есть более или менее оптимальные модели общественно-правового устройства, например японская, где удачно сочетаются историческое прошлое и современное настоящее, национальное и иннациональное, что позволяет удерживать преступность на относительно низком уровне. Большинство стран развивается через разрушение исторически традиционных форм социального контроля. Революции XX века оставили здесь свои негативные следы. Интенсивному росту преступности способствовало упразднение религиозных запретов.

Поскольку Конституцией РФ (часть 2 статьи 20) предусмотрена смертная казнь впредь до её отмены в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни, то следует заметить, что существование смертной казни как исключительной меры наказания мотивируется карательным (удовлетворение потребности общества в мести) аспектом или аспектом превентивным (устрашение, удержание). Умозрительность этих предположений вызывает сомнение в необходимости смертной казни. Например, в США «очередь смертников» превышает 3 тысячи осуждённых. С 1976 по 1993 год там было казнено 290 человек. Средний срок ожидания смертной казни по стране в целом – около 9 лет. Поэтому идет ежегодный рост «очереди смертников». По сообщениям средств массовой информации, в США в 2014 году получил свободу темнокожий Гленн Форд, который провел в камере смертников 26 лет. Его приговорили к смертной казни по обвинению в убийстве ювелира в 1983 году. Судьи признали 64-летнего Гленна Форда невиновным и отменили смертный приговор, вынесенный в 1984 году. 78-летний японец Ивао Хакамада провел в тюрьме 48 лет в ожидании смертного приговора. Его обвиняли в том, что в 1966 году он убил двух взрослых и двух детей и поджёг их дом. В 1980 году Верховный суд приговорил его к смертной казни. Решение о его освобождении было принято в рамках пересмотра дела. Выяснилось, что следствию не удалось собрать веских доказательств его вины. В 2013 году в Японии казнили восемь человек. В США за тот же период казнили 38 человек.

Нельзя забывать, что кардинальных успехов в борьбе с преступностью и надёжной ресоциализации заключённых не достигнуто ни одной страной мира. Кроме разве Японии, опыт которой оценивается в мире как «позитивная аномалия». И он неповторим в любой другой стране, так как базируется на национальном менталитете японцев. Поэтому унификация контроля над преступностью, в том числе и на последней стадии уголовного правосудия, опираясь на соблюдение международных стандартов и норм, по сути своей не должна быть самодовлеющей, сдерживающей развитие конкретного национального опыта, основанного на законе и совести, как фундаментальных идеалах твёрдого государственного строя. При этом контроль над преступностью исследуется автором в соответствии с положениями статьи 49 Конституции РФ на основе вступивших в законную силу приговоров суда.

Теория контроля над преступностью основана на учении Эмиля Дюркгейма (1858–1917) о преступности как социальном явлении, вечно существующем в обществе, с которым невозможно и нецелесообразно бороться, и которое надо лишь контролировать, чтобы оно не выходило за определённые рамки. Контроль социальный как правовое понятие есть элемент политической власти, основанный на дуализме гражданского общества и государства. Контроль над преступностью включает установление того, что именно в данном обществе расценивается как преступление (криминализация деяний) посредством уголовного законодательства, а также деятельность правоохранительных органов, имеющих в своей работе политический аспект. Поэтому судебный контроль относится к специализированным институтам контроля, поскольку суд является органом правосудия. Уровень преступности исследуется на основе тенденции роста преступности и тенденции «отставания» уголовно-правового контроля над ней. Расхождение учитываемых величин объективно влияет на качество государственного контроля над преступностью. При этом результат носит среднестатистический, то есть предположительный характер. Более того, величина реальной преступности составляет «тёмное» число, в разы превосходящее регистрируемую преступность. Поэтому, если допустить, что контроль над преступностью осуществляется государством не на «тёмных» числах, а на идеалах закона и совести правоприменителя, то именно это предусмотрено частью 1 статьи 49 Конституции РФ. В соответствии с этим конституционным принципом, каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Что является задачей уголовного правосудия, когда само событие и состав преступления, тем более виновность в его совершении устанавливается только приговором суда, вступившим в законную силу, и означает презумпцию невиновности.

Таким образом, Конституция РФ устанавливает достоверный механизм государственного контроля над преступностью и обеспечения прав и свобод человека и гражданина, которые определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления.

Конституция РФ устанавливает и то, что правосудие в России осуществляется только судом, перед которым все равны. Предусмотренные Конституцией РФ принципы правосудия основаны на идеалах закона и совести правоприменителя. В свою очередь, идеалы закона и совести как концепция Основного Закона Российской Федерации, – это не только принципы уголовного правосудия, не только основа твёрдого государственного строя, учитывающего традиционные для России религиозные представления о мире и человеке в нём, но и национальная идея в более узком смысле, согласно уровню национального самосознания.

Самосознание формируется, в том числе, юридическим образованием, кризисное состояние которого не позволяет в полной мере реализовать тенденции высшего гуманитарного образования, предполагающие передачу, во-первых, информации, во-вторых, навыков. При этом успех зависит от квалификации конкретного педагога и его способности построить образовательный процесс не только на передаче информации, а в первую очередь на обучении навыкам. С помощью которых преступная деятельность раскрывается общественности судебным приговором.

Так, в летний день Кашина судили за то, что он прошлой осенью в своём посёлке из дома местного охотника, куда залез, выставив стекло оконной рамы, из сейфа тайно похитил охотничий карабин с 60-ю патронами к нему и промысловое одноствольное ружьё. В этот же день Кашин на мотоцикле уехал поохотиться в другой посёлок, где проживала его знакомая, у которой он и остановился. Постреляв из карабина в лесу, он залез в соседний дом за самогоном. Когда сын хозяйки самогона искал Кашина, тот прострелил из карабина ему ногу, причинив тяжкий вред здоровью, опасный для жизни. В последнем слове Кашин суду заявил, что он виноват и раскаивается в содеянном; просил суд учесть при назначении наказания наличие у него на иждивении двоих несовершеннолетних детей и то, что потерпевший сам виноват.

Суд удалился в совещательную комнату для постановления приговора, а Кашин вышел на улицу покурить. Находясь вблизи здания городского суда, он увидел у проходившей мимо девушки сотовый телефон, которым, недолго думая, захотел воспользоваться. С этой целью он направился за хозяйкой понравившегося ему телефона и напал на неё, загнав в примыкавший к дороге лесной массив. Девушка пыталась убежать, тогда он, подобрав с земли деревянную палку, стал бить потерпевшую по голове. С целью лишения жизни, он накинул и затянул на шее своей жертвы пояс-ремень от её плаща, причинив потерпевшей смерть на месте происшествия. После чего убийца завладел сотовым телефоном «Самсунг», вернулся в суд, выслушал приговор и уехал домой, получив условный срок. Осенью того же года Кашин предстал перед вышестоящим судом^[1].

В судебном заседании подсудимый виновным себя в сопряженном с разбоем убийстве признал, заявил о своём раскаянии в содеянном, однако от дачи показаний – отказался.

Убийство раскрыто с помощью дактилоскопической экспертизы, обнаружившей на пачке сигарет с места происшествия след ладони руки, пригодный для идентификации личности. Этот след оставил ладонью левой руки Кашин. Будучи изобличённым, он на месте происшествия показал, где увидел девушку с сотовым телефоном на улице у здания городского суда и направление её движения; место на дороге, где он, догнав девушку, толкнул её в лесной массив; место, где выпала сумочка потерпевшей, а он потерял пачку сигарет; место в лесном массиве, где он, взяв с земли палку, ударил девушку по голове. Далее Кашин указал место, где он задушил потерпевшую кожаным поясом от её плаща, затянув на шее, а также место, где лежал выпавший телефон, который он забрал себе.

Этим телефоном злодей рассчитался за поездку на такси. Телефон опознал близкий родственник погибшей, а водитель такси опознал Кашина, от которого ему достался телефон убитой. В памяти телефона обнаружен снимок свидетеля, рассказавшего о том, что Кашин сфотографировал его, пользуясь телефоном убитой. Нашлась и свидетельница, которая видела, как подсудимый преследовал потерпевшую, пока они не скрылись в лесу. Тело дочери нашли в 30 метрах от дороги в лесу её отец, мать и брат при прочёсывании лесного массива собственными силами со своей собакой.

Судебно-медицинские эксперты подтвердили удушение потерпевшей поясом от плаща, а причинение черепно-мозговой травмы – фрагментами палки с места происшествия.

Судебные психиатры выявили у Кашина эмоционально неустойчивое расстройство личности, которое не лишает его способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. В период, относящийся к инкриминируемому ему деянию, Кашин также не обнаруживал и признаков какого-либо временного психического расстройства. Он мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Психологический анализ материалов уголовного дела и данные целенаправленной ретроспективной беседы позволили сделать вывод о том, что Кашин в момент правонарушения не находился в состоянии физиологического аффекта и ни в каком ином эмоциональном состоянии, способном существенно повлиять на сознание и поведение.

Вступившим в законную силу приговором суда Кашин осуждён за разбой и убийство к длительному сроку лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Исследуя личность и поведение Кашина, можно предположить, что совершенное им убийство – это действия страстей, как факторов, скрыто влияющих на формирование мотива и цели совершённого дерзкого преступления. И это справедливо с психологической точки зрения, при которой страсть представляет собой сплав эмоций, мотивов и чувств, сконцентрированных вокруг определённого вида деятельности или предмета. Отличительные признаки: быстрота, бурность протекания, резко выраженные органические изменения, двигательные реакции, является результатом накапливаемого эмоционального состояния.

В религиозно-философском понимании, всякое прельщение ведёт к внутреннему и часто не осознаваемому порабощению человека, приобретает «демониакальный характер», становится одержимостью страхом и страстями.

С юридической стороны каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела; доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд в порядке, определенном УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Если подобные прикладные знания способствуют обнаружению обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, а тем более подлежащих доказыванию, например таких, как мотив преступления, – существует потребность в их отыскании и обозначении.

Такой взгляд, кроме того, оправдан тем, что именно мотив определяет выбор преступного поведения, являясь, в данном случае, доминирующим побуждением или чувством. Более того, именно в мотивах конкретизируются потребности, которые определяют направленность мысли и поведения, формируя цель преступления.

Достижения современной психологии свидетельствуют о том, что основным стимулом человеческой деятельности является мотив. Мотив – явление субъективное, связанное с индивидуальными особенностями и установками личности, но в то же время, включающее в себя и её социально-психологические черты. Результаты современных криминологических исследований не позволяют утверждать, что есть специфические мотивы преступного поведения. Во всяком случае, большинство мотивов преступлений не являются таковыми и могут стимулировать иные действия. Всё зависит от нравственных черт личности, предопределяющих выбор цели и средств её достижения. Основная масса мотивов как бы нейтральна. Исключение составляют те, которые направлены на реализацию физиологической потребности в алкоголе и наркотиках.

Мотивы, как и страсти, взаимодействуют между собой, усиливают или ослабляют друг друга, могут вступать во взаимные противоречия, провоцируя конфликт интересов реальных или мнимых, основанных на квазипотребностях, результатом чего может явиться не только аморальное, но и преступное поведение.

Психическое состояние, которое характеризуется столкновением нескольких желаний или нескольких различных побуждений к деятельности, принято называть борьбой мотивов. Борьба мотивов включает в себя оценку человеком тех оснований, которые говорят за и против необходимости действовать в определённом направлении, обдумывании того, как именно действовать. Заключительным моментом борьбы мотивов является принятие решения, заключающегося в выборе цели и способа действия. Принимая решение, человек проявляет решительность.

Решительность в поведении человека направляется ведущими мотивами, которые и стимулируют поведение. При этом скрытые «стимуляторы» могут не осознаваться и носят латентный характер. Человек может быть преисполнен страстей, но не понимать этого, поскольку ему не представилось случая совершить какое-либо преступление. Именно по этой причине Кашин так и не смог объяснить, почему он совершил преступление – абсурд, лишённый всякого смысла.

Страсть – это сильное и устойчивое душевное стремление, в большинстве случаев подчиняющее себе мышление человека и оцениваемое как нравственно отрицательное. Порок и страсть сопутствуют друг другу. Стоики считали страсть соединением естественных, сильных и здоровых душевных влечений с заблуждениями разума относительно добра и зла. Страсти, когда они есть, в свою очередь вводят ум в заблуждения; возникает замкнутый круг, из которого трудно выйти, но философский разум, считали стоики, способен и должен это сделать.

Блаженный Августин (354–430) по-иному давал негативную нравственную оценку страстям и считал, что в них действует нечистая эгоистическая воля и заблуждающийся упорствующий ум, утративший ведение истины и подлинного блага. Воля к добру у человека есть, но она неустойчива, и нужна, согласно Августину, благодать, чтобы утвердить в человеке волю к добру, просветить разум и освободить от страстей.

У восточных христианских аскетов все страсти – греховные волевые навыки и склонности, они – ветви одной глубинной страсти гордости, тождественной с «гордыней» в западном понимании. В схоластике страсти не оценивались как злые по природе, но признавалось, что их действия нуждаются в руководстве воли, просвещаемой разумом. В противном случае они становятся независимыми от человека, приобретают нездоровые и нравственно отвратительные черты. Фома Аквинский видел в них проявление связи души с телом, считал их исток морально нейтральным и признавал, что они могут становиться добрыми или злыми, если соединяются со свободным (добрым или злым) действием разумного существа.

Если преступное поведение Кашина вызвано страстью или совокупностью страстей, то представляется ли возможным данный факт установить в судебном заседании для решения задач, поставленных статьями 73 и 307 УПК РФ в части установления формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Данное обстоятельство инициируется в некоторых случаях, когда истинный мотив преступления не установлен, умудрёнными судебным опытом адвокатами – защитниками подсудимых. Именно эти участники уголовного процесса стараются раскрыть для правосудия психологические проблемы человека, связанные с его одержимостью страстями, влияющими на его поведение в личной и общественной жизни.

Положительный ответ содержится в исследованных судом доказательствах. А именно, Кашину диагностировано эмоционально неустойчивое расстройство личности, выявленное экспертным путём из данных анамнеза, медицинской документации и материалов уголовного дела, указывающих на рано развившиеся нарушения в эмоционально-волевой сфере, с трудностью адаптации в коллективе с детского возраста, на слабую школьную успеваемость, на поведенческие нарушения в подростковом возрасте, на склонность к делинквентному поведению (неоднократные привлечения к уголовной ответственности), на наклонность к суицидальному поведению, на употребление наркотиков. Диагноз подтверждён и психиатрическим обследованием: неустойчивость эмоционально-волевой сферы, явления легковесности и эгоцентричности в мышлении и суждениях.

Какой страсти соответствует такая установка сознания Кашина, если весь мир воспринимается им в эгоцентрической перспективе, когда он предпочитает свои желания всему, – страсти гордости или гордыни, что отождествляется в практике русского языка. В библейской традиции гордость – источник всякого зла, паразитирующего на добре, противопоставление себя миру и его Создателю, прельщение ложным чувством силы и свободы, неприятие трудных жизненных ситуаций и тому подобное; страсть к уничтожению, искажению; предел и источник страстей. При этом зло может действовать под видом добра. Блаженный Августин считал, что гордость есть причина зависти, поскольку гордость есть любовь к собственному превосходству, а зависть – отвращение к чужому благополучию.

Таким образом, прямой умысел Кашина при сложившихся обстоятельствах события преступления возник из описанной выше установки сознания, сформировавшей мотив и цель агрессивного корыстно-насильственного умышленного особо тяжкого преступления. Конкретные обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, установлены судом и указаны в приговоре, вступившим в законную силу.