В числе тех, кто составлял общность видивариев могли быть и представители пеласгийских племен с запада. В 200 г. н.э. на Ютландский полуостров высадились датчане и заняли северные земли полуострова. Начиная с V века, датчане построили Даневирке, оборонительную стену, протянувшуюся от современного Шлезвига вглубь страны на половину полуострова Ютландия. Около 450 г. с Ютландии начинается переселение ютов и англов на запад – в Британию, в то время как другие племена (кимвры, тевтоны и, возможно, пеласгийские племена) на восток. Наиболее вероятно, что переселение было следствием активности данов, т.к. сражения с ними были наиболее крупными и кровавыми. Часть археологических находок говорит в пользу того, что было вторжение завоевателей с запада. Было основано святилище Ромове (Ромува) между двух рек, на месте при впадении реки Ауксине (река Голубая) в реку Преголю. В Ромове был культ священного дуба. Надо отметить, что подобный культ был у многих народов: кельтов, славян, литовцев, палестинцев, греков и италийцев. У кельтских жрецов, дуб олицетворял мировую ось и божественную мудрость. Но друиды считали более всего священной омелу, которая произрастает на дубе, хотя ни одного обряда не справляли без дубовых листьев. Относительно священного дуба у пеласгов уже упоминали ранее, при рассмотрении племени напеев.
Т. о., на рассматриваемой территории уже к VI веку смешались многие племена и народности. Это смешение еще более усилилось с нашествием авар за счет беженцев. Для восстановления поставок янтаря аварами были направлены в Мазурское Поозерье отряды лангобардов и гепидов. Пруссы откупились от авар данью, включающую и детей – мальчиков [35]. Это не единичный пример, когда победители забирают у побежденных детей на воспитание. Римляне отбирали мальчиков у знати покорённых ими племён и воспитывали их в своей культуре, на своём латинском наречии. Поэтому кельты в римской Галлии утратили свой язык и через несколько поколений стали говорить на ломаной латыни, которая ныне является французским языком. В конце VII – начале VIII веков прусское войско разбило соединенное войско мазур и авар, благодаря возвращению своих отданных ранее на воспитание детей, ставших умелыми воинами. С этого момента появляются “пруссы”, которые переняли от аварских воинов их внешний вид и любовь к лошадям. Белый конь становится священным у пруссов. “Военная победа не привела к узурпации власти военными вождями. Приписанная воле прусских богов, она дала в руки жреческого сословия бразды правления. Верховные жрецы получили священное культовое имя, передававшееся из поколения в поколение – Криве-Кривайтис”. В честь Перкунаса (бог грома – аналог русского Перуна) горели вечные огни, поддерживаемые древесиной определенных дубовых деревьев. В VIII веке в устье Ногаты (приток в устье Вислы) в районе современного Эльблонга основан первый в земле пруссов торгово-ремесленный центр с названием Трусо, через который в Пруссию стало поступать серебро от международной торговли. С Трусо начинался янтарный путь на юг. В начале IX века в Пруссии основан еще один торгово-ремесленный центр – Кауп (Моховое) юго-западнее современного Зеленоградска на берегу бухты Брокист Куршского залива. Кауп также был одним из пунктов Янтарного пути от Балтийского к Средиземному морю. Много позже в своих записях ал-Идриси (1100-1165 гг.) описывал некий город на побережье Балтики: “ Его жители укрываются от приходящих по ночам русов. Этот город не подчиняется ни одному правителю”. У него город называется Гинтийар, что по мнению Калининградских историков и археологов означает янтарь и соответствует местоположению Каупа. А в первой половине IX века пруссы в форме Bruzi уже появляются в Баварском Географе.
Где же искать представителей пеласгов? Они могли быть среди переселенцев с Ютландского полуострова и полуострова Вагрия, среди беженцев с Дуная от аварского нашествия, среди более поздних датских переселенцев. У нас нет прямых доказательств, что с ними были представители пеласгийских племен. Но также нет доказательств и того, что их там не было. Рассмотренные ранее маршруты миграции пеласгов показали, что они могли достигнуть датской земли (район Виндеби), вагрской (р-н Гремесдорф), мекленбургской (р-н Рерик – Росток), поморской (р-н Лёкниц).
Ареал вагров охватывал восток нынешней немецкой земли Шлезвиг-Гольштейн. Особых успехов вагры достигли в морском деле. По сообщению Прокопия Кесарийского, уже в VI в. они тревожили морскими набегами поселения франков и островных бриттов. Главным укреплением вагров был Старигард (Старград), где находилась княжеская резиденция и святилище. Первые следы заселения места будущей Старигардской крепости восходят ещё к доримскому периоду. Во второй половине VII века на 16 метровой возвышенности была возведена первая крепость округлой формы и отличавшаяся немалыми размерами – около 140 м в окружности – уже в первой фазе своего существования. Во второй половине VIII века сносится прилегающая к посаду часть крепостной стены, в то же время крепостными стенами обносится сам посад, так что в конечном итоге возникает новая крепость овальной формы вдвое больших размеров и протяжённостью около 260 м. Своими размерами и внутренним устройством первый княжеский двор в Старигарде вполне сопоставим с королевской резиденцией Карла Великого (ок. 777 года) в Падеборне. Г.В. Лейбниц в переписке с берлинским библиотекарем Матюреном-Весьер Ла-Крозу, написал: «Вагрия всегда была страной с обширною торговлею, даже до основания Любека, потому что страна эта лежит у входа в Ютландский полуостров и представляет возможность легкого сообщения с океаном». Начиная с X века вагры то попадают под власть немцев (Оттон I и др.), то путем восстаний освобождаются от нее. В Балтийском море вагры известны как пираты, нападающие подобно викингам на датские острова. Ряд историков-лингвистов считают их варягами, другие ученые – категорически с этим не согласны. К вагрской земле относился и остров Фемарн. Более ранние названия острова – Фемера, Фимбрия, Кимбрия парва и Имбра (у Адам Бременского он называется Фембре). Подобно викингам, они нападали на данов и саксов, воевали с другими германскими и славянскими племенами. Флот вагров базировался на острове Фембре и других мелких островах, в том числе и принадлежащих данам и шведам, откуда вагры, как пишет Гельмольд, совершали свои набеги, поскольку: «вплоть до недавнего времени этот разбойничий обычай был так у них распространен, что, совершенно пренебрегая выгодами земледелия, они свои всегда готовые к бою руки направляли на морские вылазки, единственную свою надежду, и все свои богатства полагая в кораблях».
Представляют интерес два сообщения. Одно сообщение арабского путешественника Ибрагима ибн Йа’куба (X в.), другое – сообщение “Повести временных лет” (ПВЛ – XI-XII вв.), но оба относящиеся к Х веку. Ибрагим ибн Йа’куб был в составе посольства Кордовы у императора Оттона I и у ободритов. Он сообщает: «Граничат с Мешко на востоке русы и на севере пруссы. Жилища пруссов у Окружающего моря…Нападают на них русы на кораблях с запада.» Но это не непосредственно записка Ибрагима, а текст ал-Бакри, который он поместил в "Книге путей и государств" и в качестве используемого источника указал труд Ибрагима. Дату путешествия ибн Йа’куба установили довольно точно, хотя в самом тексте она и не указана. Дело в том, что, по словам Ибрагима, он встретил при дворе императора Оттона I болгарское посольство. Из немецких летописей того периода известно, что такое посольство действительно было принято императором весной 973 г. в Кведлинбурге. В то время Оттон I после многолетнего отсутствия возвратился на север, в Германию (где и скончался 7 мая 973 г. в Мемлебене). Во времена Мешко I район Лёкниц находился внутри пределов Польши, поэтому к сообщению Ибрагима не имеет отношения. Русы с запада – это могут быть или те, что находятся в районе Виндеби (Дания), или те, что в вагрской земле (в р-не Гремесдорф). И в том, и в другом случае это уже представители племени пеласгов, которых мы ищем. Они могли не только нападать на пруссов, но и оставаться среди них жить.
Согласно ПВЛ, после известия о гибели Олега Святославича, Владимир «убояся, бежа за море» – в варяжские земли. Набрав там войско, он вернулся в Новгород. И это были не скандинавы. Такой вывод базируется на комментарии историка С.М. Соловьева, что при уходе в Константинополь они просили "покажи ны путь в Греки". Это означало, что пришедшие с Владимиром варяги не знали пути в Константинополь. В то же время согласно Е.А. Мельниковой [24], первым известным по имени скандинавом, посетившим Константинополь в 937-944 гг., был Торкилл Светлая Прядь; после него около 950 г. там побывал Эйвинд Бьярнарсон, а затем в 969-976 гг. – Финнбоги Сильный. Т.е., путь в Константинополь скандинавам был известен ещё до Владимира. Следовательно, варяги Владимира были не скандинавы. Вопрос – кто они (откуда)?
Излагались разные версии, но скандинавские сразу отклоняем (причина указана выше). Но если варяги Владимира не были скандинавами, то это еще не означает, что они были славянами. Остаются версии о ваграх (Ю.Ю. Звягин) и пруссах (В.И. Кулаков и В.Ф. Одяков). В версии Ю. Звягина [11] Владимир набрал дружину в Любеке, т.е. там, откуда был летописный Рюрик. Относительно пруссов приоритет за В.И. Кулаковым [17], но его аргументация не была принята в виду недостаточности обоснования – изображение “птицы”. В работе В.Ф Одякова [28] приводятся более убедительные обоснования, что “князь Владимир … отправился за дружинниками-варягами не в Скандинавию и не к западным славянам, а в Пруссию.”
Основное различие версий не столько в этносе варягов, сколько во времени и лингвистике. Согласно ПВЛ, Владимир провел за морем два года. Но А.Л Бертье-Делагард [4], Иаков мних [25], А. Поппэ [33] и Ал. Карпов [13] сообщают, что уже в 978 г. (6486 г. от "сотворения мира") князь Владимир вновь был на Руси. Т.е. Владимир был за морем не так долго, как сообщает ПВЛ (которая содержит достаточное количество несоответствий по хронике).
Гибель Олега Древлянского и бегство Владимира – 977 год. Уйти за море из Новгорода можно было только в период навигации на Волхове, Ладоге и Балтике. Значит бегство Владимира было не позднее осени 977 г. Для найма дружины нужны были средства. Значит бегству предшествовала некоторая подготовка, т.е. бегство было продуманным.
Согласно версии Ю. Звягина, Владимир направился в Любек. От Новгорода по воде до Волина (в устье Одера) расстояние около 1575 км, которое преодолевается за 28 дней [42]. До Любека еще 300 км по воде. Т.е. еще 6 дней. Итого при благоприятной погоде 34-35 дней плавания. С учетом изменчивости погоды плюс еще 7-10 дней. Значит через 45 дней после выхода из Новгорода Владимир мог прибыть в Любек. Обратный путь в эту же навигацию уже был невозможен. Следовательно, всю зиму Владимир и его спутники могли решать вопрос найма дружины. Против этой версии выступают исторических хроники. Суть в том, что в начале X века (в 916 г.) вагры были покорены Оттоном I, который сохранил у них собственных князей. В Старграде в 968 году было создано епископство. Восстание вагров последовало только в 983 году. Поэтому вызывает большие сомнения возможность изъять из борьбы за независимость местных бойцов. А уж содержать два года чье-то “посольство” с таких условиях еще более сомнительно.
Обратимся к версии В. Одякова. В ней ставится под сомнение длительное пребывание за морем, анализируются известные имена варягов на предмет определения возможного этноса владельцев имен и оценивается вероятный обратный путь Владимира в Новгород. Автор обосновывает, что не позже 978 г. Владимир уже вновь был на Руси. “По мнению Г. Прошина [34], поездка князя Владимира за рубеж не состоялась бы, если бы её не профинансировали заинтересованные в ней новгородцы. Выросшего в их среде юного князя Владимира они явно предпочитали киевскому князю Ярополку. Но если это так, то новгородцы, скорее всего, дали Владимиру средства лишь для кратковременной, но не для трёхгодичной поездки за рубеж. Итак, пребывание князя Владимира за границей было недолгим. Вероятнее всего, он провёл там осень, зиму и начало весны 977-978 гг. … Князь Владимир и его спутники, уплыв в 977 г. из Новгорода, доплыли до какого-то одного пункта на Балтийском море и там остались на зиму. … остаётся лишь единственное место в Прибалтике, куда в 977 г. мог направиться князь Владимир со спутниками и остаться там на зиму – это Кауп с его поселениями-спутниками. Рядом с Каупом находились более мелкие поселения Варгенава и Бильден (Сосновка), а также сторожевые пункты Гарбик, Гломзак, Фогелунд и остров Родан, служившие ориентирами при подходе к Каупу с моря. Такое расположение Каупа способствовало полиэтничности его населения. … О скандинавском присутствии в Каупе свидетельствуют особенности некоторых захоронений (например, трупосожжения в ладье, характерные именно для скандинавов). Поэтому в дружине князя Владимира, набранной из жителей (или гостей) Каупа, вполне мог оказаться кто-то из местных скандинавов…. Для плавания по малознакомому морю князю и его спутникам, очевидно, требовался весьма опытный провожатый, знавший путь в Пруссию. Очень вероятно, что таковым стал Сигурд Эйрикссон – дядя Олава Трюггвасона, живший в Новгороде примерно с 970 г. К тому же Сигурд вполне мог понимать скандинавов, живших в Пруссии, и тем самым послужить переводчиком для новгородцев. … Общая протяжённость речного пути из Новгорода вниз по Волхову, по Ладоге, вниз по Неве, а затем морского пути через Финский залив и т.д. в Кауп составляет около 1450 км. … Поэтому можно полагать, что новгородцы доплыли до Каупа за 25-27 дней, т. е. примерно за месяц. Поэтому в любом случае осенью 977 г. (может быть, даже поздней осенью) новгородцы были у своей цели – поселения Кауп в Пруссии. Пользуясь зимним затишьем, когда в Пруссии вряд ли кто-то куда-то плавал, и имея достаточно средств, новгородцы вполне могли завербовать в Каупе и его окрестностях необходимых им воинов-дружинников”. Автор учитывает, что Нева и Волхов вскрываются ото льда в апреле, а Ладожское озеро ещё позже – только в мае. Поэтому обратный путь проходил, по мнению автора, в 978 г. через шяуляйский водораздел. Западная Двина (Даугава) вскрывается ото льда примерно в середине-конце марта. Это на две-три недели раньше вскрытия Невы и более чем на месяц раньше вскрытия Ладожского озера. Шяуляйский водораздел (водораздел между реками Дубиса – правый приток Немана – и Кульпе) “ведёт в реку Лиелупе, которая одним рукавом впадает в Рижский залив, а вторым в Даугаву у самого её устья. Дальнейший путь новгородцев по Даугаве от её устья до Полоцка трудностей не представлял. Общий речной путь от устья Немана до Полоцка через этот водораздел составляет примерно 1030 км. Дальнейший путь новгородцев из Полоцка проходил через волок Усвяча-Ловать и далее вниз по Ловати, впадающей в озеро Ильмень”. Преодолеть этот волок можно было лишь с использованием небольших речных судов, а не морских кораблей. На востоке Пруссии (в районе Каупа и Куршского залива) были речные суда, способные на короткое время выходить в море. На этом пути два волока: первый – Дубиса-Кульпе, второй – Усвяча-Ловать. “Речной путь возвращения новгородцев через Неман, Западную Двину и Ловать с использованием двух волоков (Дубиса-Кульпе и Усвяча-Ловать) оправдывал себя только в том случае, если новгородцы набирали себе дружинников ("варягов") где-то вблизи устья Даугавы или Немана”. Столь необычный путь возвращения в Новгород сбивал с толку новгородского посадника Ярополка, который мог ожидать возвращения Владимира с Ладоги (с севера), но не с юга. А значит фактор неожиданности был на стороне Владимира. “На юго-западном берегу озера Ильмень есть село Коростынь, которое, как предполагается, было загородной резиденцией князя Владимира. Вероятно, основную часть варяжского войска князь оставил там, а в Новгороде он появился лишь с немногими сопровождающими. Это село было идеальным местом сосредоточения войск для задуманного Владимиром похода против Рогволода. В нём он, естественно, занялся сбором дружины для такого похода”.
Лингвистическое обоснование В. Одякова базируется на именах варягов, ставших известными позже, при осаде Корсуни – Жедьберн (или Ижберн) и Олег. Первое имя, по мнению В. Одякова, литовско-латышское, а второе – скандинавское. “А это свидетельствует о том, что варяжская дружина, которую князь Владимир набрал на Балтике, скорее всего, состояла из представителей разных племён”.