– Думаю, я сожалела бы, если бы ты выключил. Мне нравиться. Это дождь, да?
– Да.
– Я хотела бы увидеть дождь.
– Он мокрый, после него грязь кругом. Роботы от него могут заржаветь и сломаться.
– Я нет,– сказала она.
Позже Первый лег. На второй ярус. Хотелось бы конечно на первый, но согнать с места не по-мужски. Первый напомнил себе, что перед ним не женщина. По крайней мере, не женщина-человек. И все равно уступил. Устроившись, Первый забылся книгой.
Разбудил тихий плачь. Первый перекатился на бок и свесил голову вниз.
– Что случилось?
– Она закончилась.
– Кто?
– Книга. Она закончилась.
Первый разглядел в ее руках свой планшет. Он разрешил ей взять, перед тем как заснул.
– Все же закончилось хорошо.
– Я знаю,– кивнула она,– И все равно я плачу. Глупо, правда?
– Да, нет. Не глупо.
– Роботы же не плачут, да, Первый?
– Да. Это так,– признался он,– Но мы уже, кажется, решили, что ты не робот.
После этих слов захотелось проглотить язык.
– Если я не робот, тогда я человек?
«Да мне-то, откуда знать, что ты такое? Человек? Что-то я не встречал людей, которым можно сказать «активировать» и они включаются».
– Это лучше спроси у тех, кто тебя создал. У меня нет ответов.
– Я найду их и спрошу,– кивнула она и утерла слезы,– Но сначала перечитаю книгу.
– Зачем?
– Разве ты не понимаешь?– сквозь слезы она улыбнулась,– Если начать заново история не закончиться. Она начнется.
Первый откинулся назад и уставился в светящуюся панель над собой.
«А она права. Разве важно как все закончиться? Быть может куда важнее то, как мы к этому придем?».
После они много часов провели в спорах и взаимном убеждении. Не отвлекаясь, они рассуждали и обсуждали, спорили и доказывали друг другу. Внимательная к мелочам и обладающая невероятной памятью Ада легко подлавливала его. Но Первый много раз прочитал трилогию и почти всегда находил ответ. Потом они говорили о других книгах что прочитал Первый, о музыке и о том где он родился. Говорили о его службе в рядах космической пехоты, о том, как он уволился и сделался наемником.
– Я запомнила книги, что ты назвал,– сказала она,– И теперь прочитаю их все.
– Я сразу сдаюсь,– засмеялся Первый,– Мне никогда тебя не переспорить. Ты целые главы можешь цитировать.
– Я поддамся,– уголки ее губ дрогнули,– Чуть-чуть.
– Это мне вряд ли поможет. Я…
Раздался скрежет. Дыхание перехватило. Корабль скатывается в пропасть? Тело налилось холодным липким ужасом, тяжелый комок засел в животе. Снова скрежет. Где-то мялся и коверкался металл. Гул от удара разбежался по кораблю.
– Это не с орбиты,– сказала она,– Кто-то пытается вскрыть шлюз и пробраться внутрь. Нам нужно остановить его.
– Что? Кто?– он опешил,– Мы на пустой планете. Здесь никого нет.
Снова раздался удар. Звонкий стук металла о металл с размаху. Гул пробежал по кораблю.
– Надевай броню, Первый, и возьми оружие. Без челнока мы умрем.
– Погоди. Надо все обдумать,– он оцепенел,– На планете же больше никого нет!
Снова громыхнул удар.
– Первый, ты мне нужен.
– Да. Идем,– сказал он.
Несмотря на тусклое освещения Первый не сомневался, что шлюз еще цел. Кто бы ни пытался его проломить, не справился. Удары прекратились уже как пару минут. Первый направил оружие в сторону шлюза, ожидая нового удара.
– Кажется, оно ушло. Что бы это ни было,– сказал он.
– Возможно, только отступил и думает.
– Вернется?
– А что ему мешает? Придумает что-нибудь еще.
– Как раз этого я и не хотел услышать. Могли бы оставить все как ест.
– Ты и сам знаешь, что это плохая идея. Мы должны перехватить инициативу и подчинить ситуацию себе.
– Военные труды что ли? На практики от всей этой тарабарщины мало проку.
– Нужно выяснить что там, и устранить, если понадобиться. Нам придется рисковать…
Дальше Первый не слушал. «Рисковать нам». Надо отдать приказ и она пойдет одна. Незачем сталкиваться с чем-то неизвестным на мертвой планете. Передать дробовик и оставаться на связи, вот что нужно сделать.
Она смотрела на него:
– Ты о чем-то задумался, Первый?
– Да. Хорошо бы за шлюзом оказалось что-нибудь медленное и уязвимое. Здоровенный слизень, например. Не хотелось бы встретить гигантского арахнида.
– Они бывают?
– Так-то нет. Но космос огромный.
– Неприятная перспектива.
– Ага.
– Я открою шлюз, а ты прикроешь,– сказала она. Он согласился.
Но прежде чем начали:
– И все же мне это не нравиться,– предупредил Первый.
– Мне тоже.
За открытым шлюзом ничего. Только бескрайняя мертвая пустота, озаренная слабым светом ближайшей звезды.
– Ничего нет,– сказала она и шагнула вперед.