И только в 20 веке удалось обнаружить документы, из которых узнали, что никаких ценностей на «Сан Хуан де Сисилия» не перевозили, и искать там ничего не стоило.
Корабль «Рата Коронада», на котором находился второй человек в командовании «Непобедимой армадой», дон Алонсо де Лейва, был выброшен на берег на северо-западе Ирландии. Испанцы попытались вновь спустить судно на воду, но после того, как из этой затеи ничего не вышло, корабль сожгли, а вся команда поднялась на борт другого галеона – «Герцогиня Санта Анна».
«Герцогиня Санта Анна» направилась к берегам Шотландии. Однако корабль пошел ко дну, едва успев отойти от берегов Ирландии. К счастью всем 600 морякам удалось спастись. Было решено всем вместе погрузиться на корабль «Хирона» – самый большой корабль «Непобедимой армады». Он мог взять на борт 1000 человек. Однако, вместе со спасенными с «Герцогиня Санта Анна» на борту галеона набралось 1300 человек. Чтобы корабль не затонул, с него пришлось снять пушки. «Хирона» взяла курс на Шотландию, но у северо-восточного побережья Ирландии судно лишилось руля и разбилось. Выжили на этот раз всего 5 человек.
В 1967 году исследователю Роберту Стенюи удалось найти примерное место крушения «Хироны». В июне того же года Стенюи и его команда принялись обследовать морское дно. Работать мешало сильное течение, неровное дно и заросли водорослей. И все же за два года подводных раскопок искателям сокровищ удалось найти немало интересного.
В руки исследователей попал «Золотой крест Рыцаря Сантьяго» – знак высшей доблести, принадлежавший самому дону Алонсо де Лейве.
Также был найден Мальтийский крест. Но сразу же возник вопрос, кто мог носить его на «Хироне»?
Стенюи по этому поводу провел небольшое расследование:
«Рыцарем Мальтийского ордена, как отмечают все историки Армады, был Гуго де Монкада, генерал‑капитан эскадры неаполитанских галеасов, убитый в Кале на борту своего флагмана «Сан‑Лоренсо». Но как мог потом крест оказаться на «Хироне»? Ведь «Сан‑Лоренсо» был дочиста разграблен англичанами.
Совершенно случайно я натолкнулся на список пропавших без вести испанцев, которые не значились среди погибших. И там под № 39 я увидел «Фабрисио Спиноле, кпт». Фамилия Спиноле (или Спунола) известна в истории Мальтийского ордена с XV по XVIII век. Значит, крест принадлежал капитану Фабрисио де Спиноле. Это подтверждала еще одна деталь: когда крест был тщательно отмыт, я нашел на оборотной стороне крохотное изображение лилии – часть фамильного герба Спиноле». (Цит. по книге Роберта Стенюи. «Сокровища Непобедимой армады». М.: Мысль. 1979.)
Был найден и красивый золотой перстень, немного погнутый, с надписью: «Мадам де Шампанэ. MDXXIY». С датой! Если перевести римские цифры, то можно получить дату 1524 год! Выходит, кольцо было подарено за 64 года до похода Непобедимой Армады. Значит, носил его не возлюбленный мадам де Шампанэ: ему должно было быть хорошо за восемьдесят.
Роберт Стенюи стал искать следы хозяев кольца и вот что накопал:
«Я устремился в Королевскую библиотеку. От архивов – в море, от моря – к архивам. Цикл замкнулся. Только поставив последнюю точку, я ощущал успокоение, – пишет он в своей книге «Сокровища Непобедимой армады». – Архивы указали, что владение Шампанэ во французской провинции Франш‑Контэ принадлежало знаменитому дипломату Перрено, который был канцлером при короле Карле V, а при Филиппе II – губернатором Антверпена. Просматривая отчеты уцелевших испанцев Армады, я нашел имя француза Жан‑Тома Перрено. Он числился офицером роты, погруженной на «Герцогиню Санта Анну», но после гибели «Герцогини» вполне мог оказаться на «Хироне». Мадам де Шампанэ, жившая в 1524 году, была его бабушка, урожденная Николь Бонвало. Прекрасно! Ведь существует знаменитый портрет Николь Бонвало кисти Тициана, исполненный в 1548 году. На руке у женщины там кольцо… Увы, не мое». (Цит. по книге Роберта Стенюи. «Сокровища Непобедимой армады». М.: Мысль. 1979.)
Еще один корабль армады, «Нуестра Сеньора де ла Роса», судя по документам, затонула между островами Блэскетс и побережьем графства Керри на юго-западной оконечности Ирландии. «Роса» затонула сразу, на глазах очевидцев. Один из них, Маркое де Арамбуру, находился в нескольких кабельтовых на «Сан‑Хуан Батисте» и описал все в деталях.
«Нуестра Сеньора де ла Роса» наскочила на риф Стромболи и тут же затонула. На карте там обозначена глубина тридцать – тридцать пять метров. После четырех лет поисков аквалангисты‑любители объявили, что возле побережья графства Керри они нашли корабль испанской Армады. Добыча, возможно, оценивается в 1 000 000 фунтов! Руководил аквалангистами сорокачетырехлетний любитель Сидни Уигнелл. Но ничего найдено не было.
Стенюи находит груз с корабля «Слот тер Хооге»
Робер Стенюи автор увлекательной книги о приключениях кладоискателей «Сокровища непобедимой армады» и сам был опытным искателем морских сокровищ. На его личном счету десятки найденных в глубинах моря остовов кораблей.
Один коллега-подводник, однажды показал Стенюи в Лондоне рисунок, выгравированный на кубке, принадлежавшем британскому нырятелю XVIII века Джорджу Летбриджу, изобретателю «глубоководной машины».
На этом кубке фигурировала карта острова Порту-Санту в архипелаге Мадейра, возле которого потерпел крушение голландский корабль «Слот тер Хооге». Все были уверены, что если карта «острова сокровищ» выставлена напоказ, то там давно ничего нет; Летбридж выудил все еще двести лет назад. Но Стенюи отправился в Порту-Санту и обнаружил в указанном месте значительную часть груза «Слот тер Хооге».
1591 год
Золотой флот и серебряный флоты испанского короля
Испанцы удачно грабили Новый свет, убивая и обманывая доверчивых местных жителей. Конкистадоры пришли в новый свет именно за желтым металлом.
Храбрые испанские идальго, которые своими мечами возродили величие испанского королевства и освободили страну от мавров, остались на родине не у дел. Войны для них не было, а делать что-либо еще они считали ниже своего достоинства. Для испанского короля эта буйная вольница была в тягость, и он уже не знал куда «сплавить» это нищее рыцарство. Но тут подвернулось и для них дело – Колумб открыл Новый Свет.
Там были новые земли, и там были сокровища! И потянулись из Испании корабли с искателями приключений, которые несли Америке не мир, но меч и огонь. Каждый слиток золота, добытый завоевателями, был обильно полит кровью аборигенов. И стало это золото, замешенное на крови проклятым.
В Испанию пошли корабли с награбленным – королевская доля. Но не всегда они доходили до пунктов назначения.
Вблизи Азорских островов в 1591 году затонул испанский «Серебряный флот». Корабли с ценным грузом стали жертвой знаменитого «Плотницкого ветра». Этот коварный юго-восточный ураган назван так потому, что часто выносит на берег деревянные обломки разбитых кораблей.
Согласно историческим источникам, в районе одной лишь бухты Ангра у острова Терсейра затонуло, по меньшей мере, 88 кораблей. Однако искать здесь затонувшие суда – все равно, что пытаться найти иголку в стоге сена.
Летом 1997 года португальско-американская экспедиция начала обследовать бухту с использованием современной аппаратуры. День за днем с борта своего судна исследователи прощупывали дно специальными эхолотами, которые могли исследовать отложения на глубине до пяти метров. Но убедились лишь в том, что скрытые песком скалы искажают всякий сигнал. Реагирующие на металл магнитометры, способные уловить малейшие изменения магнитного поля, оказались здесь совершенно беспомощными. Не золотые слитки, монеты, якоря или пушки, а содержащие железо вулканические породы заставляли крутиться стрелки подводных компасов.
«Искать здесь такими приборами металл – все равно, что на дискотеке слушать через наушники Моцарта», – говорит археолог Пауло Монтейро.
Сказано хорошо. Здесь и добавить нечего. Кто станет финансировать экспедицию, если нет результатов? Спонсорам нужна отдача. И не через 100 лет, но сейчас!
Однако в акватории самой гавани исследователям повезло с находками, появился лучик света в конце тоннеля. Под слоем осадков и горами балластных камней они обнаружили остатки четырех деревянных судов. Но обломки самого старого из них, лежащие на глубине всего семи метров, относятся не к 1591 году, а к 1500, т.е. тому времени, когда Азорские острова были только-только открыты испанскими мореплавателями.
Археологи все еще детально обследуют самые старые из найденных здесь корабельных останков. Они ждут, что вот-вот обнаружиться «золотая жила». Но результата пока не видно.
Впрочем, возможно, золота там давно нет. Часть богатств могли поднять со дна сами моряки, спасшиеся с затонувших кораблей. С помощью водолазных колоколов и дыхательных шлангов они могли опускаться на глубину от десяти до двадцати метров. А они хорошо знали, где искать утонувшие ценности. А сейчас, поди, прочеши-ка дно!
В районе Багамских островов, Гаити (бывшей Эспаньолы) и Флоридского пролива, испанская казна потеряла в течение трех столетий баснословные богатства. Представление об их размерах может дать добыча, которую за день собрал американец Герберт Хамфри, наткнувшийся на галеон «Нуэстра сеньора де лас Маравильяс». А это много ни мало, а 177 слитков серебра, 15 полукилограммовых слитков золота и 10 золотых самородков!
1594 год
Сокровища португальского корабля «Чагас»
У острова Файял (Азррские о-ва) в 1594 году произошло столкновение английского и португальского военных кораблей. Португальский галеон «Чагас» был в ходе это сражения потоплен английским капером. На его борту было больше 2 000 000 дукатов или 7 тонн золота. И этот корабль до сих пор находится на морском дне.
1600 год
Ценности галеона «Сан-Диего»
Галеон «Сан-Диего», нагруженный богатствами, вышел в 1600 году в море лишь для того, чтобы напасть на замеченный близ Манилы, расположенной в Китайском море, потрепанные штормами голландские парусники «Маврикий» и «Эендрахт».
Уже это сообщение настораживает. Зачем отправлять в погоню за легкими парусниками большое судно груженное товарами? Но испанский губернатор дон Антонио такой приказ отдал. На корабль загрузили запас пороха и добавили пушек. Но почему не убрали ценный груз, находящийся на борту? Тем более что дону Атонио наверняка указали на это.
Кто сейчас может ответить на это? Возможно, не захотели делать двойную работу. Губернатор подумал, что «Сан Диего», на борту которого было 450 матросов, и так одолеет голландца. Тем более что его сопровождало небольшое судно «Сан Бартоломе» с сотней матросов.
Дон Антонио сам командовал это экспедицией и напал на голландцев. Но с самого начала его преследовали неудачи. Голландцы дали удачный залп, повредивший мачту, который взбесил дона Антонио:
– Эти псы еще смеют огрызаться? Хорошо! Открыть огонь всеми пушками правого борта!
– Это невозможно, сеньор! – заявил капитан корабля.
– Невозможно? – удивился губернатор.
– Трюмы забиты под завязку. Нам не зарядить пушек. Я же вас предупреждал, что стоит разгрузить корабль!
– Тогда мы возьмем этого наглеца на абордаж. Надеюсь, это вам ничего не помешает сделать, сеньор капитан? Стыдитесь! Вы испанский дворянин!
Капитан отдал приказ. Но и здесь испанцам не повезло. Они врезались в «Маврикий» с такой силой. Что получили пробоину ниже ватерлинии. Абордажная команда перешла на голландское судно. Но капитан «Маврикия» забаррикадировался со своими матросами в трюме.
Подошедший к месту схватки второй испанский корабль «Сан Бартоломе», открыл огонь по «Маврикию». Его капитан де Алькег не знал что на палубе голландца уже испанские солдаты абордажной команды.
– Что делает этот идиот? – закричал дон Антонио. – Подайте ему знак, что на борту наши солдаты!
Алькег понял свою ошибку и испугался. Потому он отдал приказ следовать за уходившим от места схватки вторым голландским кораблем «Эендрахт».
Капитан «Маврикия» чтобы затянуть время стал вести переговоры. Его матросы не приняли боя с испанцами и сидели в трюме. Напрасно дон Антонио обзывал его трусом и звал на бой. Напрасно взывал он к дворянской чести, капитан «Маврикия» не был дворянином. Он был купцом.
И последний приказ дона Антонио, которому надоело ждать сдачи вражеской команды на его милость, завершил дело. Он приказал рубить абордажные канаты и отойти от голландца. И как только приказ был выполнен «Сан Диего» из-за пробоины быстро пошел на дно.
Погиб ценный груз и около 400 испанцев. А вот дон Антонио сумел спастись и даже прихватил трофей – знамя с голландского судна. Впоследствии он представил его как знак своего личного мужества. Хотя «Маврикий» благополучно вернулся на родину, потеряв сего десяток людей. А заслуги дона Антонио оценили при дворе испанского короля и назначили его советником при вице короле Мексики.
Сокровища «Сан Диего» долежали до наших дней. В 1999 году французский археолог-подводник Франк Годдио поднял груз с этого испанского корабля. Кстати помогли археологу записки того самого капитана «Маврикия».
Хотя «ценный груз» оказался совсем не сокровищами Эль-Дорадо. Несколько сотен кувшинов, фарфор династии Мин, астролябия, корабельный компас, рукояти самурайских мечей – конечно представляют некоторую ценность? Но где драгоценные камни и золото?
1613 год
Сокровища корабля «Витте Лиув»
В 1613 году португальцы у острова св. Елены пустили на дно голландский корабль «Витте Луив» с грузом золота и бриллиантов на борту. Сокровища до сих пор находятся на дне.
1622 год
Сокровища «Нуэстра сеньора де Аточа»
Поднятие испанского галеона «Нуэстра сеньора де Аточа» до недавнего времени считалось самой крупной удачей морских кладоискателей. Но в 2007 году в мае компания «Одиссей» совершила находку морского клада, что превзошел сокровища «Аточа».
***
4 сентября 1622 года 28 испанских кораблей покинули порт Гавана. Все они направлялись на родину в Испанию с ценным грузом. Трюмы судов были до пределов набиты серебром из Перу и Мексики, золотом и изумрудами из Колумбии, а также жемчугом с побережья Венесуэлы.
Каждый корабль имел на своем борту достаточный запас продовольствия и пресной воды, чтобы совершить автономное полуторамесячное путешествие, а также экипаж бывалых моряков, охрану (до 500 солдат на каждом судне) и пассажиров.
Ничто не предвещало беды. Флотилию, оснащенную почти двумя тысячами пушек, вряд ли кто решился бы атаковать. Пираты не были сумасшедшими и, несмотря на свою отчаянную храбрость, не планировали в этот раз нападения на золотой флот.
Но уже на второй день плавания разразился сильный шторм. Корабли находились в тот момент во Флоридском проливе. К утру 6 сентября восемь из этих галеонов уже покоились, разбитые вдребезги, на дне океана. Их разбросало от Маркизских до Драй-Тортугасских островов. А в их трюмах, каютах и кубриках покоились сокровища американского континента, тела моряков, солдат, священников.
Этот золотой океанский караван в качестве арьергарда сопровождал мощно вооруженный стопушечный галеон «Нуэстра сеньора де Аточа». Он прикрывал тылы бесценной флотилии, и в его надежности никто не сомневался. Галион «Аточа» был построен в Гаване в 1620 году и предназначался в подарок королю Испании. Его водоизмещение равнялось 550 тоннам, длина – 34 метра, высота – 10. Современное и сверхнадежное по тем временам судно. На его счету было всего одно плавание в Испанию и обратно, во время которого его основная мачта разрушилась во время шторма. Позднее ее заменили.
В трюмах «Нуэстра сеньора де Аточа» находился груз в 24 тонны – 1080 слитков серебра, 18 000 песо в серебряных монетах, 582 слитка меди, 125 слитков золота, 350 сундуков весьма дорогого тогда индиго, 525 тюков табака, 20 бронзовых пушек и 1200 предметов дорогой серебряной посуды и кубков. Драгоценности пассажиров и не зарегистрированные на таможне товары (в основном драгоценные камни и золотые слитки) по своей стоимости и ценности превосходили ценность официально перевозимого золота и серебра вместе с ценой самого «Аточа».
Вместе с кораблем на дно отправились 265 человек. И все же пятерым счастливчикам удалось спастись. Смерть обошла тогда трех моряков и двух темнокожих рабов. Они удержались на воде благодаря тому, что смогли схватиться за бизань-мачту, единственную часть судна, которая осталась на плаву. Прибывшие к месту катастрофы спасатели из числа флотилии в большей степени беспокоились о золоте в трюмах, нежели о людях в воде. Ныряльщикам удалось добраться до корпуса «Аточа», который покоился на глубине 16,5 метра, но плотно задраенные люки не позволили им попасть в трюмы. Отметив на карте место гибели «Нуэстра сеньора де Аточа», флотилия отправилась на помощь двум другим талионам – «Санта Маргарита» и «Нуэстра сеньора дель Розарио», – которые изо всех сил боролись за свою плавучесть и жизнь своих экипажей и пассажиров. И все же оба судна навсегда остались лежать на морском дне. Вскоре налетел еще один ураган, который теперь уже похоронил остатки «Нуэстра сеньора де Аточа». Во всяком случае прибывшая команда ныряльщиков не смогла обнаружить даже признаков корабля. Поиски сокровищ потерпевшего крушение корабля испанцы продолжали долгих 60 лет, но все их усилия были напрасны.
Прошло три с половиной века, и за поиски сокровищ «Нуэстра сеньора де Аточа» взялся американский кладоискатель-профессионал Мэл Фишер и его команда «Спасатели сокровищ».
Справка: Мелвин Фишер
Король «морских» кладоискателей
Мелвин Фишер – человек, которому принадлежит неофициальный титул «короля кладоискателей». Всемирную известность ему принесла находка, сделанная у южного побережья Флориды. Близ города Ки-Уэст он поднял со дна драгоценный груз испанского галеона «Аточа», налетевшего на рифы в 1622 году. Это была не просто ценнейшая находка, стоимость которой исчисляется сотнями миллионов долларов, – это было воплощение мечты кладоискателей о старинном корабле, перегруженном золотом и драгоценностями. Это был звездный час Фишера. Он достиг практически славы Генриха Шлимана.
***
Для зачистки предполагаемого места гибели «Аточа» от песка команда использовала специальные насосы, а для определения наличия в морском грунте металлов – протонный магнетометр. Эту аппаратуру Фишер сконструировал собственноручно.
В 1971 году капитан базового судна Боб Холловей, с которого велись поиски, совершая очередное погружение, нашел на дне корабельный якорь и фрагменты керамических кувшинов. Все, кто об этом узнал, тут же отправились на дно откапывать золото. Молодой фотограф-подводник Дон Кикейд. Дон поднял со дна массивную золотую цепь длиной 2 метра 60 сантиметров. Все остальные аквалангисты ничего, кроме ракушек, не нашли.
И только в 1973 году поисковики подняли три слитка серебра. Но Фишера больше серебра обрадовали штампы на слитках. Они соответствовали тем, что были на серебре, перевозимом в трюмах «Аточа»! Это подстегнуло команду Фишера к более интенсивным поискам. Вся семья Мэлвина заразилась лихорадкой подводных приключений и поисков сокровищ. Но время шло, уходили деньги, а самого галеона «Аточа» все не было.
И вот в 1975 году удача улыбнулась Дирку Фишеру (старшему сыну Мэла). Он поднял с небольшой глубины пять бронзовых пушек с отметиной «Аточа». Однако, через два дня катер, на котором находился Дирк, его жена перевернулся при шторме.
Гибель сына не остановила Мэла Фишера и его команду от дальнейших поисков. Но только в 1980 году удалось наконец-то обнаружить значительную часть корпуса «Санта Маргариты», в истлевших и полусгнивших трюмах которого нашли золотые слитки, драгоценные украшения и серебряные монеты!
12 мая 1980 года младший сын Мэлвина Фишера Кейн наткнулся на основную часть корпуса испанского судна. Оно находилось в неподвижном состоянии, потому что его намертво пригвоздило ко дну каменным балластом. Однако драгоценных металлов там оказалось значительно меньше, чем пушечных ядер. Историки и археологи обрадовались этой находке, а искатели сокровищ были разочарованы. Затраты экспедиции не окупались!
20 июля 1985 года Мэлвин Фишер находился на борту собственного парусного судна. Со дня начала экспедиции прошло уже 16 лет, а каждый день поисков обходился Мэлу в круглую сумму – 1000 долларов. При этом стоит учитывать, что его команда трудилась из чисто спортивного интереса и денег за свою работу у Мэла они не требовали. Впрочем, заплатить он бы им и не смог. Он мог только обещать крупные суммы из найденного клада.
В тот день магнетометр зашкалил как никогда ранее. Тогда капитан отправил на подводную разведку двух аквалангистов. Спустившись на глубину шесть метров, они обнаружили, что сидят на огромной куче серебра!
Всего на борт подняли 1041 слиток и несколько десятков сундучков с монетами. В каждом по 3000 монет. Через десять дней наткнулись на очередной «подарок». На этот раз он это были – 77 слитков, 7 дисков и 7 цепей. Все из чистого золота!
Колумбийские изумруды были найдены позже в количестве 3000 штук! В придачу к ним море подарило искателям более десятка серебряных и золотых кубков и множество серебряной посуды. Итого золота и серебра на сумму около 400 миллионов американских долларов! Помимо золота в руки искателям сокровищ попало несколько тысяч бесценных, с точки зрения археологов и историков, предметов старины.
1641 год
Золото галеона «Нуэстра Сеньора де ла Пура и Лампиа Консепсьон»
На протяжении трех веков галеон «Нуэстра Сеньора де ла Пура и Лампиа Консепсьон» был легендой, неудержимо манившей искателей подводных кладов. Ведь на нем находился, самый богатый груз, когда-либо отправлявшийся из Вест-Индии!
Построенный в 1620 году, «Консепсьон» много раз пересекал Атлантику в составе «золотого» и «серебряного» флотов, перевозивших в Испанию награбленные сокровища. В 1641 году он отправился в свое последнее плавание. Причем его трагический финал был предрешен заранее, ибо явился результатом цепи роковых ошибок.
Началось с того, что в Веракрусе испанской эскадре пришлось долго ждать, пока будет доставлено серебро, добытое за год в колониях, и отчеканенные из него монеты. Поскольку трюмы «Консепсьон» не смогли вместить весь груз, часть сундуков разместили на верхней палубе. Капитан галеона пробовал возражать:
– Сеньор губернатор желает гибели судна?
– Сеньор капитан плохо шутит.
– Какие шутки? Из-за увеличившейся осадки корабль будет плохо слушаться руля.
– Но мне сказали, что вы отличны моряк. Сеньор капитан.
Капитан не обратил внимания на колкость губернатора. Он продолжил:
– К тому же пушечные порты опустились к самой воде. Посмотрите! Даже при небольшом волнении это может стать причиной катастрофы.
– Сеньор капитан! От меня требуют эти сокровища! И я только выполняю приказ! Так что продолжайте крепить ящики на палубе. Тем более что сам адмирал де Вилья станет держать флаг на вашем корабле, сеньор капитан.
Задержка в Веракрусе привела к тому, что были пропущены все сроки относительно безопасного плавания в Западной Атлантике, где с приходом осени нередки свирепые штормы и ураганы.
В начале сентября эскадра из 26 галеонов под командованием адмирала Хуана де Вилья Винсенсио, державшего свой вымпел на «Консепсьон», вышла в Мексиканский залив. Первый этап плавания прошел без особых происшествий, если не считать порванных парусов. После непродолжительной стоянки в Гаване для ремонта такелажа, эскадра покинула Кубу и вскоре у побережья Флориды попала в жестокий шторм, выбросивший несколько галеонов на отмели и рассеявший остальные.
«Консепсьон», изрядно потрепанная гигантскими волнами, перекатывавшимися даже через его пятнадцатиметровой высоты корму, отделалась потерей почти всех мачт. О том, чтобы следовать через Атлантику, не могло быть и речи. Поэтому адмирал Хуан де Вилья Винсенсио принял решение идти в Пуэрто-Рико. Однако отвечавшие за прокладку курса штурманы ошиблись. К исходу третьей недели плавания они потеряли представление о том, где находится корабль. Одни полагали, что на траверзе восточной оконечности Кубы, другие утверждали, что галеон уже неподалеку от Пуэрто-Рико. Вопреки предложению адмирала двигаться дальше на восток штурманы настояли на том, чтобы повернуть на юг. Это привело к трагическим последствиям: в конце концов «Консепсьон» очутилась в изобиловавших рифами и банками прибрежных водах Эспаньолы. Дон Хуан был бессилен что-либо изменить. По существовавшим в те времена на испанском флоте правилам навигаторы, относившиеся к торговому ведомству, не подчинялись флагману.
Через неделю галеон наскочил на риф: корма застряла между двумя огромными коралловыми массивами, а нос погрузился под воду. И все же адмирал попробовал спасти «Консепсьон». Он приказал сбросить в море закрепленные на верхней палубе сундуки с серебром. Когда нос корабля обрел плавучесть, на воду спустили единственную большую шлюпку, чтобы попытаться снять галеон с рифа. Возможно, с помощью буксира он вырвался бы из коралловой западни, если бы не налетевший в ночь на 1 декабря тропический ураган. Галеон затонул, а из 514 членов экипажа и пассажиров спаслись лишь сто девяносто. Остальные захлебнулись в бушующем прибое или были разбиты волнами о коралловые рифы.
Гибель флагманского корабля «серебряного флота» явилась для испанской казны, пожалуй, самой крупной потерей на море в XVII веке. Оставшийся в живых адмирал Хуан де Вилья предстал перед судом, на котором в качестве свидетелей выступили уцелевшие члены экипажа. Их показания, занявшие две тысячи листов, спасли адмирала от сурового наказания, а может быть, даже от смертной казни. Все свидетели были настолько единодушны в своих оценках действий дона Хуана, что суд вынес ему оправдательный приговор.
Но вот судьба драгоценного груза «Консепсьон» сложилась неудачно. Многочисленные экспедиции, посылавшиеся королем Испании для ее подъема, оказались безрезультатными. Лишь в 1687 году, через 45 лет после катастрофы, молодой массачусетский корабел Уильям Фипс, страстный кладоискатель, сумел найти место кораблекрушения. С помощью индейцев племени лукейя, промышлявших ловлей жемчуга, ему удалось достать со дна почти тридцать тонн серебра. Судя по сохранившимся в Веракрусе документам, это составляло чуть больше десятой части груза «Консепсьон».
Фипс хранил в тайне координаты рифа, возле которого затонул испанский галеон. Во время своих экспедиций он сам прокладывал курс судна, так что ни команда, ни ловцы-индейцы не знали, где именно оно бросало якорь. Поэтому после его смерти Серебряная отмель, как стало именоваться это место, вновь оказалась потерянной.
Почти два столетия «Консепсьон» оставался недосягаемым для многочисленных охотников за сокровищами. В экспедициях, снаряжавшихся на поиски галеона, участвовали английский автогонщик Малколм Кэмпбелл и археолог Эдвин Линк и знаменитый Жак-Ив Кусто. Но рассеянные по большой площади обломки галеона, погребенные под толстым слоем песка, ускользали от поисков. Найти «Консепсьон» значило доказать свое высочайшее мастерство. Однако, хотя приз оценивался цифрой с многими нулями, любители даже не пытались вступать в борьбу за него, оставляя это трудное дело профессионалам. Впрочем, и среди последних находилось все меньше желающих тратить время и деньги на поиски призрачного клада.
В 1977 году американец Берт Уэббер отправился к берегам Гаити. В течение пяти месяцев тщательно подобранная им группа аквалангистов квадрат за квадратом обследовала акваторию. Они встретили обломки тринадцати судов, нанесли их местоположение на карту и передали доминиканским властям. Но вот никаких следов галеона так и не обнаружили. Тем не менее это не обескуражило Уэббера: главное – что его команда доказала свое профессиональное мастерство. По возвращении в Чикаго он основал фирму «Сиквест Интернэшнл» для продолжения поисков «Консепсьон».
Если под водой кладоискатели не могли похвастаться большими успехами, то на суше дело сдвинулось с мертвой точки. Выехавший в Испанию Хаскинс познакомился в архивах с канадкой Викторией Степплз-Джонсон, которая собирала материалы для монографии о «серебряном флоте» 1641 года.
В это же время канадская фирма «Вэриан ассошиэйтс» сконструировала портативный магнитометр на цезии. Берту Уэбберу предложили испытать новый прибор. Его главное достоинство помимо небольших габаритов заключалось в высокой чувствительности. Он регистрировал наличие металла даже под трехметровым слоем песка.
Хотя «Сиквест Интернэшнл» числилась в безнадежных должниках, Уэбберу всеми правдами и неправдами удалось получить кредит – 450 тысяч долларов.
«У меня просто не было другого выхода, как найти «Консепсьон», – вспоминает Уэббер. – Может быть, именно безвыходность сыграла решающую роль. Во всяком случае, на пятый день по прибытии в район поисков мы могли праздновать победу: «серебряный галеон» сдался на милость моей команды. Правда, перед этим нам пришлось изрядно поволноваться. Наш предшественник Филе считал, что кораллы поглотили кормовую часть судна, закрыв доступ к основным сокровищам. Когда же мы обследовали риф с помощью магнитометра, то поняли, что ее здесь вообще нет. Но это не повергло нас в отчаяние. Взяв за исходную точку злополучный риф, мы стали описывать вокруг, него расширяющиеся концентрические круги. В подобных случаях нужна особая зоркость, чтобы не пропустить даже самые малозаметные следы. Это может быть железная скоба или шкив от снасти, какой-нибудь предмет обихода, например винная бутылка, обросшая кораллами и поэтому утратившая свою привычную форму. Вот по таким мелочам мы и вышли на главный объект поисков».
«Видимо, во время катастрофы шторм разломил «Консепсьон» на две части. Волны перебросили корму и протащили примерно на 120 метров, прежде чем она опустилась на дно кораллового каньона. Даже вблизи ее совершенно не было видно, и я обнаружил останки галеона только благодаря магнитометру. После этого каждый последующий день напоминал рождественские праздники. "Консепсьон" преподносил нам все новые и новые подарки: серебряные монеты, датированные 1640 годом; две уникальные золотые цепи, сделанные, скорее всего, в Китае; фарфоровые чашки в поразительно хорошем состоянии, изготовленные в эпоху династии Мин, пересекшие Тихий океан через Филиппины и вывезенные через Мексику на спинах мулов; всевозможные золотые украшения, посуду из майолики и многое, многое другое. Но и попотеть, если это возможно под водой, пришлось изрядно. Ведь только кораллов мы сняли больше 300 тонн».
Среди трофеев подводных археологов обнаружились и фальшивые монеты, отчеканенные в Новом Свете. Но главной добычей экспедиции Берта Уэббера было серебро – и в слитках, и в монетах. Его удалось поднять со дна около 32 тонн, стоимостью примерно 14 миллионов долларов. Вкупе с тем, что когда-то достал Фипс, это составляет лишь пятую часть груза «серебряного галеона». Остальные сокровища еще ждут своего часа.