Философские сонеты

Absit verbo invidia^[77]

 
Рифмы нет наготове,
Дабы стилем блеснуть.
Не взыщите на слове,
Всё же главное – суть.
 
 
Или суть вам не внове?
Что ж, прошу извинить.
Не взыщите на слове…
Может всё-таки – нить?
 
 
Снова хмурите брови —
Не сплетается нить.
Не взыщите на слове,
 
 
Но рискну предложить
На взаимной основе
Ко всему подходить.
 

Nondum adesse fatalem horam^[78]

 
Ещё не наступило роковое время,
Но уже слышен гневный гул слепых стихий,
Грозящих навсегда смести людское племя,
Не искупившее сполна свои грехи.
 
 
Шумят, волнуются просторы океанов,
Плодя тайфунов и смерчей кромешный ад.
Вдали над огненными жерлами вулканов,
Как над чистилищем, дымов столбы стоят.
 
 
О человечество, дитя земной твердыни!
Ты посягнуло, Божьей кары не боясь,
На тайные ключи, природные святыни,
 
 
Приблизив всуе роковой расплаты час.
Опомнись, обуздай коней своей гордыни,
Пока не прозвучал последний Трубный глас!
 

Consumor aliis inserviendo^[79]

 
Служа другим, себя вы расточали,
Сгорали, как свеча, светя иным,
Чьи фетиши вы втайне презирали
Всем сокровенным естеством своим.
 
 
Затратили вы вящих сил немало,
Тщась чуждые идеи воплотить,
Вместо того чтоб вечным идеалам
Себя и жизнь всецело посвятить.
 
 
Сквозь прошлого слои налипшей пыли
Со временем становится видней —
Не тем богам вы фимиам курили,
 
 
Не тем отдали пыл души своей.
Служа другим, себя вы расточили,
Сгорели, не дожив до лучших дней!
 

Cave illum semper, qui tibi imposuit semel^[80]

 
Чурайтесь тех, кто хоть однажды
Вас в лучших чувствах обманул,
Изобразив сюжет миражный,
Надежды мнимые вдохнул,
 
 
Увлёк в призрачный мир утопий,
Обетом лживым обольстил,
Чей роковой обмана опий
Сознанье ваше отравил.
 
 
В метельной мыслей круговерти
Весь ход событий промелькнул,
Знакомый росчерк на конверте
 
 
Воспоминанья всколыхнул
Тех дней… нет, никогда не верьте
Тем, кто однажды обманул!
 

Radices scientiam amarae sunt, fructus dulces^[81]

 
Глодая корни горькие науки,
Мы грызли в меру сил её гранит
В надежде, что за принятые муки
Нас будущее отблагодарит.
 
 
Иные не дошли до посвящённых,
Отчаявшись отведать те плоды,
Чью сладость поколения учёных
Прославили в веках на все лады.
 
 
Но тот, кто благосклонностью Минервы
Постиг науки сокровенный код,
И, сохранив энтузиазм и нервы,
 
 
Вкусил, в конце концов, заветный плод,
Вознаграждён был за ученья недостатки —
Пусть корень горек, но плоды науки сладки!
 

Ne cede malis^[82]

 
Не отступай перед несчастьем —
В природе так заведено,
Вслед за безрадостным ненастьем
Вновь солнцем всё озарено.
 
 
Закрой в душе сомненью двери,
С бедой безропотно смирись.
Заставь себя в себя поверить,
И пережить судьбы каприз.
 
 
Пусть над фортуной ты не властен,
Но помни, жизнь идёт вперёд.
Мир многогранен и контрастен,
 
 
Здесь чахнет, там опять цветёт.
Прими реальность одночасьем,
Знай, сердце будущим живёт!
 

Signum temporis^[83]

 
Ну как в знаменье времени не верить,
Ведь вызвездило к ночи неспроста
В престольном древнем граде Вифлееме
В канун явления на божий свет Христа.
 
 
Два имярека божества резвились
На небосводе в те далёкие года,
Но, сблизившись, в объятьях тесных слились,
И воссияла Вифлеемская звезда.
 
 
Прошли столетия, и вновь зажглась она,
Явлением своим предвосхищая
Вступление в другие времена.
 
 
Чего в них больше, ада или рая,
Какая будущность землянам суждена —
Знаменья тайна, тайна вековая…
 

Nil volenti difficile est^[84]

 
При желанье всё преодолимо,
Только где желанья столько взять.
Время движется вперёд неумолимо,
И всё меньше хочется желать.
 
 
Всем желаньям видно срок отмерен,
И приходит исподволь пора,
Когда жизни ритм уже размерен,
И сегодня то же, что вчера.
 
 
Сознаёшь, что все высоты взяты,
Снежный вихрь влечений поутих,
Ясно видишь взглядом непредвзятым
 
 
Всё, чего со временем достиг,
И желания, чей голос звал куда-то,
Вспоминаются лишь на короткий миг.
 

In vino veritas^[85]

 
Стремленье к истине присуще человеку,
С тех пор как он окреп умом вполне.
Он ищет истину во всём, и век от веку
Всё ближе к мысли – истина в вине.
 
 
Реально в истине нужда не утихает,
Но рыночный закон суров и прост.
Он предложение вина рождает
И тем на истину поддерживает спрос.
 
 
Наперекор придирчивой морали
Вина и истины курьёзный симбиоз,
Отбросив в сторону небесные скрижали,
 
 
В наш информационный век пророс.
В эпоху цифры, с Интернетом наравне,
Всё ж ищут люди истину в вине!
 

Ad cogitandum et agendum homo natus est^[86]

 
Для мыслей и деяний рождены
Мы в этом мире противоречивом,
И в юности надеждами полны,
Мечтаем о призвании счастливом.
 
 
В реальность бытия погружены,
С годами мы становимся мудрее.
Житейской суетой поглощены,
Уж не витаем боле в эмпиреях.
 
 
С небес во грешный мир обращены,
Мечты мы забываем контур зыбкий,
И лишь надеемся, что будем прощены
 
 
Всевышним за невольные ошибки
В своих деяниях – для них мы рождены,
Для мыслей и, конечно, для улыбки!
 

Alia tempora^[87]

 
Другие времена нас ожидают —
Хотим мы это или не хотим,
Они в согласье с планом наступают
Не ведомым ни нам, ни даже им
 
 
Власть предержащим, неприкосновенным,
Напыщенным факирам лишь на час,
Что будут сметены благословенным
Муссоном перемен в который раз.
 
 
За горизонтом что грядёт, не знает
Никто, ни хиромант, ни неофит.
Но ветер перемен нам навевает
 
 
Надежд благих пьянящий композит,
В другие времена нас завлекает —
Так пламя мотыльков к себе манит!
 

Antiqua, quae nunc sunt, fuérunt olim nova^[88]

 
Всё старое, когда-то было новым,
Последним криком моды и идей,
Но по законам времени суровым
Ушло в небыль, отправлено в музей.
 
 
О нём лишь вспоминают эрудиты,
Доценты с докторами всех наук,
Не преминёт и олигарх маститый,
Украсить раритетом свой досуг.
 
 
Но, часом, в новоявленном изыске
Мы узнаем знакомый силуэт
Уже далёких, но до боли близких
 
 
Реалий, чей давно растаял след.
Что ж, видно мудрость говорит недаром
О новом, как давно забытом старом.
 

Post scriptum (P.S.)^[89]

В конце письма поставить vale…

 

А. Пушкин (Евгений Онегин)

 
В конце письма иль манускрипта,
После положенных словес,
Мы механически постскриптум
Шифруем коротко – P. S.
 
 
Штриха иной раз не хватает,
Чтоб подчеркнуть свой политес,
И тут нас снова выручает
Непритязательный P. S.
 
 
Но если вы к себе отныне
Хотите вызвать интерес,
Не разумея по-латыни,
 
 
Как говориться, ни бельмес,
В конце письма поставьте fini
И не забудьте о P. S.
 

Alea jacta est^[90]

 
Я посетил тот Рубикон, где жребий
Был брошен Цезарем столетия назад,
Где знак судьбы узрев на звездном небе,
Он двинул легионы на Сенат.
 
 
Явилась мне картина перехода,
Преодоления изменчивой реки
Участниками Галльского похода
Приказу римского Сената вопреки.
 
 
И впереди, на верном Борисфене,
Гай Юлий Цезарь с поднятой рукой
Соратников зовёт… Но нет, передо мной
 
 
Канава сточная, где в грязной, мутной пене,
Прибитой к берегу лоснящейся волной,
Лишь смрад индустриальных испражнений.
 

Entia non sunt multiplicanda praeter necessitatem^[91]

 
Стремясь историю понять,
Мы множим сущности бездумно,
Вместо того чтобы принять
То, что логично и разумно.
 
 
Не удовольствуясь простым
Рациональным объясненьем,
Готовы верить мы любым
Сенсационным откровеньям.
 
 
Что, мол, пришельцы попотели
Над возведеньем Пирамид,
И что не Пушкин на дуэли
 
 
Дантесом мерзким был убит…
И даже будто в Мавзолее
Не настоящий вождь лежит!
 

Ignoramus et ignorabimus^[92]

 
Мы, несомненно, многого не знаем
И не узнаем видно никогда —
Чем больше тайных истин раскрываем,
Тем больше нераскрытых череда.
 
 
Покровы тайн нам не дают покоя,
И мы, о здравом разуме забыв,
Не думаем о том, какой ценою
Нам отзовётся к знанию прорыв.
 
 
Сенсации нужны нам и фуроры…
Чтобы развеять скуку бытия,
Покровы с тайн срываем мы шутя,
 
 
Пускаемся в дискуссии и споры,
Не замечая, даже в свете дня,
Что открываем ящики Пандоры!^[93]
 

Pia desiderata^[94]

 
Заветные мечты, благие пожеланья…
Как часто, совершенно невпопад,
Вы, обманув все наши ожиданья,
Приводите не в рай, а прямо в ад.
 
 
Не лучше ль оставаться нам с мечтами,
Желаний жар горячий охладив,
И не прельщаться сладкими речами
Тех, кто сулит блаженный позитив.
 
 
Тех, для кого мы лёгкая добыча,
Благоприятный покера расклад,
Чтоб в лицемерно-благостном обличье
 
 
Мостить для нас дорогу снова в ад,
Нам оставляя в виде утешенья
Заветные мечты, благие побужденья!