– С чего ты взяла? – спросил Николас.
– Только что я разговаривала с ним в раздевалке. У него были грязные, сломанные ногти. Словно он ковырялся в земле. И в лесу мне показалось, что глаза у сумасшедшего мне знакомы. А знакомы они мне, потому что я их каждый день вижу в школе.
– Какие глупости! Элтон бы не стал этого делать. Я его хорошо знаю. Да, ему и незачем пугать вас, – возразила Нетти.
– У него похоже телосложение. Элтон высокий, худощавый, – поддержал Ану Рей.
– Мы понимаем, что он твой друг, но только по этой причине мы не можем отбросить эту версию, – сказал Ник.
– Единственную версию, – подчеркнула Анабель.
– Хорошо. Но, если я докажу вам обратное, тема об Элтоне будет закрыта? – спросила Нетт, явно что-то замыслив.
– Конечно, – ободряюще улыбнулась Ана и достала телефон. Она набрала сообщение Данетт: «Ты же знаешь, что Эл гей?». Девочки переглянулись, и Нетти ответила: «Он признался тебе? Я догадывалась, но прямо мы не говорили на эту тему». Прочитав сообщение, Анабель слегка кивнула подруге головой.
Пока девочки переписывались, мужская половина собравшихся спорили о том, стоит ли им в сопровождение банды качков наведаться в гости к Элтону Смиту.
– Не вздумайте. Сначала я попробую разобраться, – отрезала Нетт. – Тем более, еще раз говорю, это все догадки. Элтону незачем было это делать.
– Вот мы его навестим и все выясним, – заверил Эдриан.
– Сначала я, – ответила Данетт тоном, напрочь убившим у всех желание спорить. – А ты вообще не разговаривай со мной, – обратилась она к Моррису.
Моррис театрально закатил глаза. В чем, в чем, а в этом Рей и Нетти были первоклассными профессионалами.
***
В уютной гостиной дома Коллинзов стоял невероятный шум. На кожаном диванчике сидели Стефания и Кевин Бейкеры, напротив них стояли Лэрри и Лили. Первые сидели тихо, понурив головы, а вторые и создавали весь шум, изливая потоки жарких речей.
– Как вы могли не рассказать нам сразу? Вы делали вид, врали своим друзьям и ничего? Боже, я в таком шоке слов нет! – негодовала Лили. – Я даже представить не могла, что вы все это спланируете! Бедная София. Она даже не подозревала. Слепо верила, что все делает правильно. И мы в это слепо верили!
– Мы не знали, что делать, – попытался оправдаться Кевин.
– Поэтому решили все скрыть? Подставить нас? – воскликнул Лэрри.
– Ана знает? – спросила Лили, немного поумерив пыл.
– Нет, – ответила Стефф, закрыв лицо руками, чувствуя стыд и безысходность.
– Бедная девочка. Скрывать от нее такое! – не выдержав, Лэрри вышел из гостиной, затерявшись в темном коридоре.
– Я не могу вас не винить, но и злиться на вас слишком я не могу, – сказала миссис Коллинз, увидев, насколько Бейкеры подавлены.
– Обещаю, мы разберемся с этим. Нам так сложно было признаться, даже спустя столько лет, но мы это сделали, потому что доверяем вам, – ответил Кевин.
– Как же не хватает сейчас Мелани, Криса, Джека, – сказала Лили с грустной улыбкой.
– …и Эмм.
Настала минутная полная горечи пауза.
– Если бы тут были София и Мэри, они бы развеселили нас шуткой, что у них такой проблемы никогда бы не возникло. Надеюсь, они упокоились на том свете. А у нас осталось только одно. Мы помирим Мартинов и Морриса, во что бы то ни стало!
Неожиданно Стефф рассмеялась, как-то прерывисто и даже истерично. Кевин и Лили удивленно на нее уставились. Услышав смех, в комнату вбежал Лэрри. А Стефания все хохотала, упиваясь своей «минутой славы».
– Что за черт, Стефф? – спросил Коллинз, все еще хмуря брови.
– Вы видели наших детей вместе с Мартиным и Моррисом? Какая умилительная картина! – выдала Бейкер. – Честное слово, даже не верится, что они идут по нашим стопам.
– Это уж точно, – ответила Лили и мягко улыбнулась, но не кому-то из присутствующих, а самой себе и теплым воспоминаниям.
***
Уроки благополучно закончилась. Толпа оживленных учеников шустрой оравой разбегались по своим делам. Кто шел на внеурочную деятельность, кто домой, кто гулять в парк или на скейтбордную площадку, а кто в местное кафе. Последними как раз и были Анабель, Данетт, Николас и Эдриан. Нетти пришлось очень долго уговаривать, прежде чем она согласилась идти куда-то в обществе Морриса, и то только потому, что в кафе они собирались обсудить ситуацию с Элтоном.
– Я понимаю, что это абсурд, но я собственноручно намереваюсь выяснить, что происходит в Форгсе, хотя бы потому, что это касается непосредственно меня и может коснуться любого из нас, – сказала Ана, попивая сок.
– Но что мы будем делать? Мы даже не можем доказать или напротив отрицать, что послание на окне, фото мальчика и сумасшедший в лесу как-то связаны или вообще не имеет ничего общего, – развела руками Нетт. – Хотя мне кажется, что это не может быть просто цепочка совпадений. Кто-то целенаправленно достает тебя.
– Но у нас есть подозреваемый, – добавил Николас. – Элтон.
– Я уже вам пообещала, что выясню и расскажу хорошую или плохую правду об Эле, – ответила Данетт.
– Смотрите, нашел страницу в Instagram Элтона Смита. Он похож на придурка из леса, – тыкая пальцем в телефон, сказал Рей.
– Не исключай тот факт, что в лесу было темно и его лицо мы видели мельком, вдалеке. Нас отвлек фонарь, – покачала головой Ана, решив поддержать Нетти, на устах которой застыла опровергающая фраза.
– Проверим, – кивнул Эдриан.
– Кстати, Ник, как твой план с документами для поступления в школу? – спросила Данетт
– Все прошло как нельзя лучше, – самодовольно улыбнулся Мартин.
– О-оу, у нас проблемы, – протянула Ана, усмехнувшись, устремив свой взгляд к входной двери.
Ребята взглянули на дверь и увидели идущую к ним рыжеволосую особу, а рядом с ней Реджину. Рыжеволосая девушка была очень длинноногой и худой, с выразительными скулами и блеклыми веснушками на лице, с раскосыми глазами. Мальчики стали перешептываться между собой. Зато Анабель и Данетт не нужны были слова. Они и так все понимали. К их столику подошла Анастейша Диллон, девушка из выпускного класса, а по совместительству самовлюбленная скандалистка, имеющая великий талант портить всем настроение. Они с Джин прослыли на всю школу, как парочка самых высокомерных, но популярных и красивых, девушек.
– Эй, ты, – зыркнула Анастейша на Анабель. – Мне тут шепнули, что ты с моим парнем в женской раздевалке зажималась. На что рассчитываешь, дорогуша? Ты посмотри на себя, избушка на курьих ножках. Эл любит девушек модельной внешности, а на тебе никто не посмотрит, – фыркнула она.
– Ты… – начала было Бейкер, но Николас перебил ее, приобняв за плечи, так как они сидели рядом на одном диване.
– Попрошу не трогать мою девушку. Она, как самое красивое создание не намеренна слушать твой поросячий визг, – любезно сказала он.
– Пф…а ты кто такой?
– Я Николас Мартин.
– Мартин? Однофамилец?
– Сын, – улыбнулся Ник.
– Эм… Ладно, сбавляем обороты. У вас что-то было в раздевалке? – обратилась Анастейша к Ане.
– Не было и быть не могло, – ответила Анабель, следя за недоверчивым взглядом Диллон, рассматривающую «пару». Мартин не стал долго ждать и, уверенно повернув голову изумленной Аны, чмокнул ее в губы.
– Хорошо, не буду вас стеснять, – сдалась Анастейша, окинув напоследок всех пренебрежительным взглядом и как-то особенно взглянув на Нетт. Видимо, Реджина уже успела на нее пожаловаться.
– Ник, что это было? – выпалила Анабель.
– Прости, но она не верила. Я хотел тебе помочь, – начал оправдываться Николас.
– А, по-моему, вы отличная пара, – улыбнулся Эдриан, закинув руку Нетти на плечо, но та пренебрежительно отодвинулась на другой конец дивана.
Ребята рассмеялись. Данетт вдруг смилостивилась и взглянула на Рея добрым взглядом. В конце концов, они оба хороши. Эдриан ткнул пальцем в ямочку на лице Нетт, отчего девушка почувствовала будто легкое электрическое покалывание. В такие моменты Нетти смотрела на Эдриана другими глазами. Жаль, что эти моменты случались очень редко.
– Ну что, Данетт, временное перемирие? – шепнул он ей на ухо.
– Ладно.
6 глава
Фото из прошлого
После двадцатиминутных споров, криков и пререканий, Рею удалось уговорить Николаса пожить какое-то время в доме Джека. Конечно, ребята понимали, что сын Мартина под крышей Морриса вызовет у окружающих кучу вопросов, но не все ли равно на досужие слухи? Рей поручился, что его отец против не будет и к Нику никаких претензий не имеет. Но Мартину было все равно, мягко говоря, неудобно идти прямиком в дом врага своей семьи.
– Ты уверен, что твой отец одобрит наш замысел? Он ненавидит моих родителей. Глупо вообще говорить об этом с мистером Моррисом.
– Во-первых, кто его будет спрашивать? Ты для начала мой друг, а потом уже сын его врагов, ясно? Я не кидаю друзей в беде никогда, и отец это уже понял давно. Так что ты будешь жить у меня столько, сколько будет нужно. Если отец начнет что-то возражать, я уйду из дома вместе с тобой, и мы пойдем к кому-нибудь из банды. Я тебя одного не оставлю, – заявил Эдриан.
– Где бы я был без тебя, Моррис? – благодарно улыбнулся Ник.
– Фу, не делай такое лицо! Ты выглядишь, как умиленная девчонка, – театрально скривился Эдриан.
– Слушай, я, конечно, понимаю, что мы тебя уже достали с этим вопросом, но может расскажешь мне, чего ты добиваешься от Нетт? По-моему, ты ближе общаешься с Аной.
– О, давай не об этом, – простонал Рей. – Лучше ты мне скажи, как тебе поцелуйчик с Анабель? – лукаво сощурился Моррис.
– Это было ради поднятия ее авторитета и для моральной пощечины девушке Эла.
– И не стыдно вам, Николас, козырять своим статусом в городе? Мартин, Мартин!
– Это же было для общего блага. Знаешь, если бы у меня был выбор, я бы согласился быть кем угодно, только не Мартином. Мне эта семейка дает так мало хорошего, что нужно брать от нее хотя бы возможность ставить на место всяких выскочек, произнося фамилию.
– Все так плохо?
– Рей, мне негде жить, я иду просить милостыню у твоего отца, как думаешь? – с горькой усмешкой спросил Ник.
Особняк Джека Морриса немногим отличался от особняка Кристофера Мартина, разве что архитектура дома была другой, но готический стиль обоим зданиям был присущ. Во дворе стоял автомобиль, лаял сторожевой пес, кругом пестрел шикарный осенний сад. Сам особняк был построен из коричневого кирпича с черепичной крышей цвета горького шоколада. Помимо небольших окон, насчитывалось два просторных балкона. Все это дополнял флюгер в виде карапуза-купидона с луком и натянутой стрелой.
– Прошу, – пропустил вперед Ника Рей, отворив черные узорные ворота.
Стоит уделить минуту внутреннему содержанию поместья. Дом был оборудован в стиле рококо и радовал глаз своим величием, золотом и блеском. Массивные хрустальные люстры завораживали своей изысканностью, а раритетная мебель из красного дерева заставляла задуматься о достатке хозяина. По углам ютились слуги, не издавая звуков. Идя по коридору, на каждом шагу можно встретить портреты Эммы Моррис и ее работы из бисера.
Как оказалось, Джек был дома. Он, раскинувшись на мягком стуле, курил сигару и перебирал бумаги. В нем сложно было угадать того миловидного юношу из девяностых, но что-то схожее, молодецкое проглядывалось сквозь его броню, состоящий из хмурых бровей, суровых карих глаз и стиснутых челюстей.
– Привет, сын, – кивнул мистер Моррис, оторвавшись от документов, и вдруг увидел Николаса. Он был так взбудоражен, что, подскочив, подошел к мальчикам и долгим, испытывающим взглядом стал изучать Ника.
– Пап, ты чего? – отдернул его Рей.
– Николас? Ты повзрослел, – проговорил Джек растерянно.
– Да, – улыбнулся Ник, немного удивляясь поведению мистера Морриса, ведь он запомнил мужчину после последней встречи, как сурового и отрешенного человека.
– Но… – отстранился Джек. Он оправился от легкого шока и прошел обратно к своему стулу. – Чем, собственно, могу помочь?
– Папа, Ник будет пока у нас жить.
– Что? – приподнял бровь отец.
– Он будет жить в гостевой комнате, – невозмутимо ответил Эдриан, игнорируя удивление отца.
– Ему мало места в особняке Мартина? – спросил Джек, раздражаясь.
– Стойте, не надо ссориться из-за меня. Ничего страшного, мистер Моррис, что вы не можете меня оставить. Я что-нибудь придумаю, – вмешался Николас.
– Честно говоря, мне все равно останешься ты или нет. Дом большой, я вечно занят, и навряд ли мы будем видеться больше, чем раз в день. Я просто, как любой здравомыслящий человек остерегаюсь пересудов. Ты меня понимаешь?
– Да. Но вы можете быть уверены, что никто лишний не будет знать об этом. Я буду появляться в доме только ночью.
– Раз так, то мне нет смысла возражать, – ответил Джек и снова занялся бумагами.
За время разговора с Моррисом – старшим Ник понял одно. Папа Рея изменился в худшую сторону также, как и его собственные родители. Он это понял потому, как на все реагировал Джек. Да, он разрешил сыну пригласить друга в его дом, да, он говорил вежливым и спокойным тоном, но в глазах его читалось нескрываемое безразличие, которое хуже ругани и нотаций в много раз. Безразличие к тому, что будет происходить в его доме, что будет происходить с его сыном. Если бы Эдриан привел бездомного или девицу легкого поведения, Джек также спокойно без каких-либо эмоций, не отрывая взгляд от документов, разрешил оставить их, потому что ему все равно.
Анабель Бейкер, вернувшись домой со школы, отправилась на задний двор на поиски мамы. Почему-то предстоящий разговор со Стефанией о фото мальчика волновал Анабель. Она понимала, что мама, скорее всего, ничего не знает о снимке какого-то мальчишки и вообще не факт, что сама Ана имеет с ним что-то общее, но волнение не отступало даже под этим предлогом.
– Мама, я нашла фотку мальчика. На заднем фоне я разглядела велосипед, который пылиться сейчас в кладовой в нашем доме, – на одном дыхании выдала Анабель.
– Фотку?.. – глаза матери как-то нервически забегали.
– Что-то случилось? Ты что-то знаешь? Ты поняла, о ком я говорю? – насторожилась Ана. Интерес девушки все разрастался.
– Нам лучше пройти в дом.
Оказавшись в светлой гостиной, Анабель села на диване. Она чувствовала себя, как на иголках, и мяла потными руками фотографию, следя внимательно за действиями мамы. Миссис Бейкер достала ветхую книгу из стенной библиотеки и села рядом с Аной. Когда женщина открыла первую страницу, выяснилось, что в руках она держала фотоальбом.
– Сначала покажи мне свое фото. Вдруг я ошибаюсь, – попросила Стефф.
– Вот, – Анабель протянула карточку миссис Бейкер, не давая ее матери в руки, чтобы она не увидела надпись сзади. – Я нашла это в своих детских вещах, – склоняюсь к тому, что фото старое, солгала Ана.
– Да, – ответила Стефф, сглотнув, – это он, твой друг Кельвин Паркер. Вы дружили какое-то время в детстве.
– Почему я сразу не поняла, что это Кельвин? Разве такое можно забыть? Должны же остаться хоть какие-то воспоминания… Хотя да, я вроде припоминаю, как гуляла с каким-то мальчиком, но совершенно не помню его самого. Так все мутно. Как будто это было не со мной.
– Вам пришлось разлучиться, когда ты была очень мала, поэтому ты все практически забыла. Когда ты только родилась, мы жили около леса, на окраине города.
– Леса… – словно эхо, повторила Анабель. – Я помню этот дом.
– Но мы переехали, и больше с Кельвином вы не виделись. Смотри, – мама протянула Ане альбом и показала фото, на котором маленькая Анабель стоит в обнимку с белокурым мальчиком явно старше нее.
– Никогда раньше не замечала это фото в альбоме.
– Я…долго никому не показывала этот снимок.
– Почему?
– Знаешь, ты очень тяжело перенесла разлуку с Кельвином, будто он был не просто соседский мальчик, а твой родной брат, – мама как-то нервно хохотнула. Ане вообще казалось подозрительным поведение Стефании.
– Он такой взрослый…А где были его родители? Что ты о нем помнишь? – спросила девушка.
– Немногое. Лишь то, что он жил в лесу со своим отцом-охотником, которого часто не бывало дома. Вас очень тянуло в лес. Каждый день ты уходила с ним туда, очень далеко, без моего ведома. Я очень волновалась за тебя, ведь какой здравомыслящий родитель будет отпускать ребенка в лес с мальчишкой? По-свому опыту знаю, что из этого не вышло бы ничего хорошего. Но ты не слушала меня и все равно уходила. Тогда я строго-настрого запретила тебе видеться с Кельвином и даже ходить во двор, но вам удавалось сбегать.
Тут Анабель начала все больше вспоминать. Вспоминать их прогулки, разговоры ни о чем, детские шалости, их ни на что не похожие игры. Вспомнить их прощание, такое не подтески трогательное. Они пообещали друг другу, что эта разлука ненадолго, и они совсем скоро снова встреться.
– И где он сейчас? – спросила Анабель, загоревшись энтузиазмом. Казалось, что она готова хоть сейчас подпрыгнуть с места и поехать к Кельвину.
– Не хочу тебя огорчать, дорогая, но с ним и его отцом случилось кое-что страшное. Они погибли спустя пару месяцев после нашего переезда.
– Что с ними случилось? – Ану передернула от неожиданности.
– Я точно не знаю. До меня дошли слухи, что на домик лесника кто-то напал, перевернул все вверх дном, а его самого убили. Труп мужчины нашли за домиком, а про мальчика ходили разные слухи. Кто-то говорил, что его закопали, кто-то сожгли, кто-то, что он был в доме в повешенном состоянии.
– Но… но есть шанс, что он выжил?
– Честное слово, не знаю, милая. Не расстраивайся, это ведь было так давно. Всего лишь детские игры. Конечно, мальчика очень жаль, ведь он был таким юным, но мы не можем ничего сделать. Значит, так должно было случиться.
– Мама, я возьму ненадолго машину?
– Куда ты собралась?
– К Данетт, – схватив с кофейного столика ключи, Ана заспешила в холл.
– Но ведь Нетти живет на нашей улице, зачем к ней ехать? – крикнула мать вдогонку дочери, но та уже ушла, хлопнув дверью. – Ох, еще эта встреча с Мартинами, – вздохнула миссис Бейкер и, включив телевизор, забылась сном под голос большегрудой, но некрасивой телеведущей.
Анабель вдавила педаль газа в пол и погнала по трассе. Она направлялась в лес. Ана не знала зачем, но нахлынувшие воспоминания просто не дали бы ей остаться дома. Анабель очень хотела оказаться в том самом деревянном домике, в котором она проводила время в детстве. Об этой лачужке Бейкер помнила немного. В доме было неуютно, никаких признаков постоянного жительства в нем не наблюдалось, что теперь казалось девушке странным. Но думать об этом она не хотела, ведь все ее мысли были направлены на то, чтобы вспомнить. Например, то, как выглядел Кельвин в жизни. Вспомнить, что они с Кельвином закопали у нее в саду под яблоней. Отрывки из прошлого заставляли Ану грустить и глупо улыбаться одновременно. Ей было очень жаль своего друга, жаль, что они так и не встретись и, умирая, возможно, Кельвин думал с тоской о ней. Аж мурашки по коже! Понимая это, Ана словно физически чувствовала, как на душе остается неприятный осадок. И тут Анабель осенил банальный вопрос: «Кто же все-таки подкинул мне это фото? Обо мне и Кельвине никто не знал, кроме родителей, но не они же это сделали!»
Задумавшись, Анабель не заметила, как из-за угла вылетел велосипедист прямо на середину трассы. Изумленная Ана, испугавшись, стала, оглушено сигналить, влияя в разные стороны. Какого же было ее удивление, когда она разглядела в велосипедисте Николаса. Хорошо, что водительские способности Анабель были достаточны, чтобы сообразить, что к чему и вовремя остановиться. Между тем, Николас, испугавшись машины и оглушенного визга тормозящих шин, еле удержав равновесие и оставив свой велосипед на дороге, побежал к автомобилю. Не успел Ник дойти до машины, как из нее вылезла Ана. Она уперлась на открытую дверцу и недовольно уставилась на Мартина.
– Куда несешься на своем «железном коне»? – нахмурив густые брови, спросила Анабель.
– Прости. Я ехал в магазин и слишком разогнался, не вписался в поворот, – подойдя к Ане, объяснил Николас.
– Что скидка на творожок заканчивается? Я могла попасть из-за тебя или в тюрьму, или на тот свет!
– Прости, еще раз. Но все ведь обошлось. А ты куда?
– В лес.
– В смысле? Одна? После всего? Я тебя не пущу, зная, что там может случиться.
– Ник, я могу сама решать, что мне делать.
– Не в этот раз. Как, по-твоему, я должен себя чувствовать, зная, что ты едешь на верную смерть? Если с тобой что-то случится, в первую очередь виноват буду я. Зачем тебе так понадобилась идти на рожон?
– В общем, я спросила у мамы про фото. Это снимок моего друга Кельвина Паркера. Он погиб, поэтому я хочу поехать в нашу хижину в лесу и почтить его память. Мне неспокойно от мысли, что он умер, мечтая о встрече со мной.
– Ты уверена, что так его память почтить лучше, чем съездить на кладбище? Домик давно заброшен. Я понимаю, что тебе больно было узнать о его гибели, но ехать в лес сейчас очень опасно. Вдруг этот некто специально подложил тебе фото, чтобы заманить в лес? – насторожился Ник.
– Мама толком ничего о его смерти не может сказать. Сомневаюсь, что она знает, где его похоронили, – ответила Бейкер, но, видя сомнения в глазах Мартина, добавила: – Ну, пойми, мне очень хочется снова оказаться в том домике. Я знаю, какой это риск, но, если сумасшедший хочет убить меня, он убьет когда угодно, не обязательно, чтобы я была в лесу. Да хоть сейчас он может выстрелить из-за кустов и все.
– Хорошо, тогда я поеду с тобой.
– Согласна, – благодарно улыбнулась Анабель. – Загружай своего коня в багажник.
Поехали. В начале пути никто не решался нарушить молчание, боясь сказать что-то не то, испортить одним словом их уединение. Тем более Анабель больше привыкла к Рею, ведь проводила с ним больше времени, когда как Ник больше привык к Данетт.
– Далеко находится домик? – наконец спросил Николас, потревожив тишину.
– Я уже точно не помню, сколько по времени ехать к нашему старому дому, где я жила с семьей. Наверно, где-то минут пятнадцать, а домик там поблизости, – ответила Анабель, внимательно следя за дорогой.
Ник кивнул и, не придумав более вопроса, стал смотреть в окно. Мелькали дома, в большинстве небольшие, одноэтажные, но уютные с пестрыми клумбами и милыми заборчиками. Конечно, попадались и большие особняки, и хилые старые постройки. Николас даже увидел свой дом (или свой бывший дом?), громоздившийся такой же траурной готической горой, как и прежде. Так как путь ребят лежал в самый конец города, Форгс мелькал перед глазами как быстропролистываемая книжка. Темный лес обрамлял город с трех сторон, создавая своеобразный полукруг, поэтому до разных точек леса приходилось добираться разное количество времени. В начало и конец «полукруга» нужно ехать дольше, пересекая окраину Форгса, а середина «полукруга» была ближе всего, поэтому путь к окраине занял гораздо больше времени.
Наконец, Ана и Ник приехали к бывшему дому семьи Бейкеров. По-сравнению с обителям Анабель, в котором она жила сейчас, этот был явно меньше и проще. Машину пришлось оставить. Анабель утверждала, что домик. Они шли напрямик через кусты и буреломы, то есть кратчайшим путем. Этот путь стоил Нику штанов. Он порвал штанину, зацепившись ею за неизвестно откуда взявшийся в лесу кусок ржавого металла.
Лачуга все же была найдена. Совсем простенькое, деревянное, не поддающееся достойному описанию строение. Маленький покосившийся сарайчик посреди заросшей полянки, обвитый плющом, с просевшей крышей, усыпанной сухими ветками и листьями.
– Я и подумать не могла, какое же это гнусное чувство, когда узнаешь о смерти человек. И не важно, когда вы виделись в последний раз, сколько времени знакомы и в каких были отношениях, все равно это ужасно, будто часть тебя исчезла. Ты стоишь и думаешь о том, как кто-то бегал, улыбался, говорил, мыслил, а теперь не может ничего. Банально, но правдиво до жути.
– Уверен, тот, кто совершил это с твоим другом, поплатится втройне, и его жизнь будет хуже ада, – ответил Ник, положив руку на плечо Аны.
– Зайдем внутрь.
Просевшую, вросшую в землю, обвитую колючей травой дверь, было очень нелегко открыть. Ане дверь естественно не поддалась, поэтому на помощь подоспел Мартин. Повозившись, Нику удалось отпереть дверь, которая, стоило Мартину ее отпустить, сначала наклонилась вперед, а потом и вовсе отвалилась и упала у ног Анабель.
– Надо было сразу с ноги, – хмыкнула Ана.
– Прости, конечно, но я не виноват, что эта дверь старше моего прадеда!
– Ничего подобного! Отличная дверь! Может забрать ее домой и поставить у себя в комнате? – наигранно воскликнула Ана.
Николас отошел немного в сторону, указывая рукой на проход в лачугу. Анабель вошла. Ник не успел сделать и шагу, как раздался оглушительный душераздирающий крик. Он исходил из домика, а издавала его Ана Бейкер.
***
Нетти, твердо решив узнать, причастен ли Элтон Смит к сумасшедшему из леса, не стала откладывать разговор в долгий ящик. Она хотела поскорее разобраться в этом, чтобы спокойно жить и быть уверенной, что Рей и Ник не навестят Эла с друзьями-качками. Поэтому, наспех пообедав и сделав уроки, сразу же пошла к Смиту в гости. Он жил недалеко, да и предлог Нетт не надо было придумывать, ведь они хорошо дружили и часто ходили в гости друг к другу.
Девушка, как ни в чем не бывало, не подавая виду, что волнуется из-за предстоявшего разговора, прогулочной походкой шла по известному адресу.
– Здравствуйте, миссис Смит, – поздоровалась Нетт с мамой Эла, остановившись у палисадника. Женщина средних лет, с легкой проседью у висков копалась в земле, собирая сухие, увядшие цветы.
– О, привет, Нетти, – оторвалась от своего занятия Селена. – Ты к Элтону? Но его нет дома. Он у своего друга Джорджа. Они вчера повздорили. Вот Эл и поехал мириться, – выдала женщина.
– А вы не знаете, где они были вчера? Я ждала Элтона в кафе, но он не пришел.
– Не знаю, почему он не пришел к тебе, Нетти. Видимо, ссора слишком его разозлила. Я знаю лишь, что он ездил с Джорджем в лес. Они уехали на целый день, как обычно. Но Эл вернулся поздно, какой-то грустный и нервный. Еще я заметила, что у него были грязные руки, одежда, ноги, колеса на машине. Ой, ты уж поговори с ним. Я за него очень волнуюсь. Он ведь мне ничего не рассказывает.
– Вы уверены, что они были в лесу?
– Я не могу утверждать, так как не видела своими глазами, но мне Эл сказал, что едет в лес. Да и где бы он мог так испачкаться?
– Я обязательно с ним поговорю, – Данетт была настолько поражена, что не могла контролировать мимику своего лица, которая тут же ее выдала.
– Нетт, ты что-то знаешь? – сощурилась Селена.
– Нет, просто задумалась, вспоминая, говорил ли мне что-нибудь Эл. Нет, не говорил. Я пойду. Спасибо, миссис Смит. До свидания.
Изумлению Нетти не было предела. Серьезно? Она верила Элтону, считала его своим другом. И чем он ей отплатил? Пугает ее подругу, переодевшись в лохмотья? Какой бред! Данетт было обидно и стыдно одновременно. Обидно из-за поступка лучшего друга. Стыдно за то, что Нетт защищала и оправдывала его и в итоге облажалась. Теперь еще выслушивать тупые шутки Эдриана! Но Данетт понимала, что ей придется рассказать правду и чем раньше, тем лучше.
Достав телефон, Нетт зашла в социальную сеть и написала сообщение в общую беседу, в которой состояли Ник, Ана, Рей и сама она.
«Я поговорила с миссис Смит и мои новости не самые лучшие».
Сообщение почти сразу прочли, но ответил тот, кого Нетти меньше всего ждала. Правильно, Эдриан.
«Значит Элтон сумасшедший из леса?» – спросил Рей.
Нетти, горестно вздохнув, ответила:
«Да. Я не ожидала от него такого».
Эдриан снова моментально прочитал и так же быстро ответил:
«Собираемся сегодня в шесть вечера у меня. Данетт, ты же любишь «Пятьдесят оттенков серого»? У меня есть собственная комната боли».
Нетт закатила глаза, возмущенно нахмурившись.
«Иди к черту, Моррис!»
Телефон в кармане джинсов Николаса Мартина содрогался от приходящих сообщений, но Нику было совершенно не до этого. Он стоял посреди комнаты домика Кельвина и с ужасом смотрел на женский труп. Молодое тело было полуобнажено, так как серое платье кто-то безжалостно разорвал и смешал с землей и кровью. Открытые опустошенные глаза бессмысленно уставились в потолок. Сложно было сказать какова причина смерти, ведь шокированный Николас видел все в тумане, словно во сне, но большое пятно крови кляксой расплылось на животе, а значит, скорее всего, девушку застрелили или зарезали. Но не все ли равно? Перед Николасом лежит мертвое тело! Труп! Мартин делает вдох, но сердце начинает колотиться еще быстрее, в висках гулко пульсирует, а в ушах звенит так, будто только что взорвали бомбу у него под носом.
– Звони в полицию, – прорезался сквозь пелену дрожащий от страха голос.
– Как мы объясним, что тут забыли? – спросил Ник, переведя взгляд с трупа на Анабель.
– А что нам делать? Не оставлять же миссис Альбертсон здесь? Давай выйдем, мне дышать трудно…
Ана успела схватиться за Мартина, чтобы не упасть, ведь ватные ноги совсем ее не слушались. Николас взял Анабель за руку и вывел на свежий воздух. Ему самому было не по себе, и смотреть на хладный труп было уже невозможно, поэтому он с радостью вышел оттуда. На воздухе Анабель более или менее стало лучше и она, как это всегда происходило, стала рассуждать и задавать вопросы.
– Кто убил нашу учительницу? За что? Как ее тело попало в этот заброшенный всеми забытый домик? Я ничего не понимаю. Что нам теперь делать?
– Я могу ошибаться, но дверь была сорвана с петель не от старости. Когда я ее открыл, она отвалилась, хотя… – начал осматривать откос двери Николас, – здесь вообще нет всех этих болтов и железок, словно дверь вырвали, а потом выкопали в землю, обвив вокруг ручки вьюнков и колючей травы.
– Да уж. Миссис Альбертсон убили недавно, так что нам повезло, что мы приехали позже, иначе были бы следующими, как свидетели.
– Думаешь, мы можем быть полностью уверены, что убийца уже уехал?
– Не пугай меня, Ник.
– Так что будем делать с учительницей?
– Господи, мы ввязываемся во что-то очень плохое, – сжала руками виски Ана. – Мне очень жаль миссис Альбертсон, мои руки дрожат, хочется реветь в голос, но нам надо быть благоразумными, как бы то ни было. Учительнице уже не помочь. Сейчас закрываем дверь и уходим. Тогда нас ни в чем не будут подозревать, и убийца не выйдет нам на след.