– Зачем ему твой отец? – озадачилась Ана.
– Ну, у мистера Морриса же хлопковые плантации. Вот ему что-то и понадобилось от моих родителей, которые фактически управляют этим городом.
– И что Эдриан? Опять нес бред, показывая, какой он «крутой»?
– Именно! Сидел нога на ногу. «Ой, ты меня хочешь! Давай скажи, что я тварь. Это так мило».
– Он, конечно, скотина, но не думай об этом. Я не хочу, чтобы ты тратила свои нервы на тех, кто не стоит даже твоего взгляда. Он просто эгоист, который за счет других пытается выглядеть лучше.
– Полностью с тобой согласна. Пусть делает, что хочет. Меня это нисколько не заботит.
– Сегодня будет отличная прогулка, и никакой Рей нам ее не испортит.
Между тем, Николас Мартин, поужинав в кафе, вышел на поиски ночлега. Он надеялся, что за время его отлучки в Форгсе открыли гостиницу, хостел, или может кто-нибудь сдавал комнату. В общем, безысходная ситуация. Конечно же, Ник ожидал от встречи с родителями совсем другого. Где та любовь, что они дарили ему в детстве? Все изменилось с того момента, как родители переняли у Бенджамина Мартина, отца Криса, бизнес. Что там у них происходит, ему было неизвестно. Он не слишком интересовался фермой, но даже когда пытался узнать хоть что-то, натыкался на сплошные секреты и отговорки. Одно Ник усвоил прочно: Мартины отгородились от него семью печатями и не хотели подпускать ближе ни к себе, ни к бизнесу.
Ник шагал по тротуарам вечерних улиц, задумавшись, решая, как же ему лучше поступить в сложившейся ситуации, и чисто инстинктивно завернул в переулок, решив на уровне подсознания сократить путь. Неожиданно, из-за угла выскочила банда парней. Все высокие широкоплечие, в кожаных куртках и с очень самодовольными нахальными лицами. Мартин не состоял в рядах трусов, поэтому совершенно не растерялся от натиска парней и, ухмыльнувшись самодовольнее них, сказал:
– Вот это уже интересно, а то я испугался, что Форгс стал лучше.
– Смотрите, кто-то у нас слишком языкастый, – пафосно протянул один из компании, выйдя вперед. Он был менее накачен, чем его компания, не сказать, чтобы очень высок, но, тем не менее, Ник без лишних слов понял, что он «Вожак». Однако когда Мартин начал вглядываться в лицо вышедшего вперед, его взгляд перестал быть дерзким, а стал скорее настороженным. – Так это новенький!
– Новенький? Кажется, мальчик, ты меня с кем-то перепутал.
– У-у-у-у-у! – шумно протянула толпа.
«Вожак», усмехнувшись, подался вперед и подошел вплотную к Николасу, заглянув в его голубые глаза своим пренебрежительным яростным взглядом. Оба уже мысленно были готовы к драке, лишь ждали, кто же замахнется первым. Атмосфера вокруг накалилась, компания качков замолкла, затаив дыхание. Казалось, что сами вечерние сумерки стали темнее и гуще, подобая мрачному настроению «Вожака» и Николаса. Но, когда взор обоих немного прояснился, а пелена гнева сошла с глаз, парни озадаченно поглядели друг на друга, всматриваясь в темноту неосвещенного переулка, затем, поглядев еще внимательнее и убедившись в собственных догадках, расплылись в радостных улыбках.
– Стоп. Рей? – на всякий случай уточнил Мартин, уже уверенный в своей правоте.
– Ник? Чертов Николас Мартин, это ты? – чуть ли не смеясь от радости, воскликнул Эдриан.
– Рей! – уже утвердительно сказал Ник, и парни обменялись рукопожатиями, а затем обнялись, с чувством похлопав друг друга по спине.
– Как же долго мы не виделись! Года три. То я уеду, то ты! Боже, как я рад! Парни, это Николас, мой друг детства. Наши отцы раньше были чуть ли не братья. Сейчас, правда, у них какие-то проблемы, но это не наше дело. Главное, что мой лучший друг Ник тут!
Качки стали на перебой знакомиться с Николасом, что-то рассказывать и о чем-то расспрашивать. Рей терпеливо выждал, пока каждый вставит свою фразу в адрес Мартина, после чего, заговорил сам:
– Я думал, что ты до сих пор в той странной школе, куда там тебя отправили. Родители забрали?
– Если бы. Я сам уехал. Зачем мне быть там, если мое место здесь?
– Да, Ник, твое место именно здесь, под моим теплым крылышком, – ответил Моррис, шутя. – Без тебя все по-другому. Помнишь, что мы вытворяли вместе?
– Да, отличные были времена.
– Сейчас будет нисколько не хуже, поверь. Добро пожаловать, – улыбнулся Эдриан.
– О, Рей, смотри, кто идет! – крикнул один из толпы качков, а некоторые басисто рассмеялись. Все устремили взгляды на дорогу, которая располагалась недалеко от переулка.
– Да неужели! – усмехнулся Эдриан. – Ник, пошли знакомиться со здешней «элитой».
– Я, так понимаю, под «элитой» ты подразумеваешь совершенно противоположное? – следуя за другом по направлению к тротуару, со смехом в глазах спросил Николас.
По дороге, беззаботной прогулочной походкой шли Ана и Нетти собственной персоной. Обе давно заметили банду Рея, поэтому, прибегнув к своим хлипким актерским талантам, пытались идти с самими правдоподобными безразличными и гордыми выражениями лица, хотя, на самом деле, девочки кипели от злости и жажды мести. Им, по-большому счету Анабель, хотелось сейчас же подойти к Эдриану и высказать ему в лицо все, что накипело из-за его отвратительного поведения. Но обе держали себя в руках, прекрасно понимая, что, устроив истерику, они только развеселят его и компанию качков. Оставалось, не смотреть в сторону переулка и быстро пройти это ненавистной место, выкинув из головы нахала Морриса.
– Эй, милая! Ты же мне нежности обещала! Куда спешишь? – самодовольно улыбаясь, крикнул Рей Данетт.
– Закрой рот! Зачем ты говоришь то, чего бы не случилось ни при каких обстоятельствах? – остановившись, ответила Нетт, вложив в эту фразу, как можно больше злобы и ненависти, с отчаяньем услышав, как вся компания шумно рассмеялась.
– Ай, ай, ай! Утром ты была куда чувствительней, дорогая Данетт, – цокнув языком, сказал Эдриан и подошел к девочкам в сопровождении Николаса. После чего, он томно вздохнул, показывая, как утром, якобы, стонала Нетт.
– Хватит к ней лезть, Эдриан. Я понимаю, что тебе хочется повысить свою самооценку и показать своей компашке, какой ты «крутой парень», но найди себе более сильную оппонентку, а не такую добрую и ранимую, как Нетти, – резонно сказала Ана с лицом, полным решимости и самообладания. Ни один человек не смог бы унизить такую девушку, чей взгляд уничтожал и испепелял любую попытку посмеяться над ней. Такие, как Анабель Бейкер, лишь пройдя перед парнем, вселяли в него такое уважение к себе, какое не мог вытеснить ни один дурной характер. Конечно, никто из компании не обронил ни смешка после реплики Аны.
– А у меня такое хобби воспитывать в невинных существах стержень, умение ответить таким, как я, – не растерявшись, ответил Рей. Он говорил спокойно, из чего Ана сразу поняла, что он абсолютно серьезен и можно вести с ним нормальный диалог.
– Не тебе ее воспитывать, Моррис. В мире итак слишком мало добра из-за таких, как ты. Не пытайся сделать планету еще хуже.
– А ты мне нравишься, – кивнул Эдриан, мельком взглянув на толпу позади него и на Ника, стоявшего рядом. – Прекрасная девушка, верно, ребята? – те одобрительно заугукали. – Можешь звать меня Рей. Анабель Бейкер, верно?
– Верно, – кивнула Ана и обменялись с Реем рукопожатием.
Данетт смотрела на эту странную для нее беседу с негодованием. Это что мир? Холодная война? Они сейчас ссорились или знакомились? Почему Анабель так подозрительно смотрит на Морриса? Еще не хватало, чтобы Ана запала на ее заклятого врага. Нетти хотела прервать их диалог, увести Анабель куда подальше и забыть эту сцену, как страшный сон, но что-то заставляло ее молчать. Должно быть, доверие к подруге. Раз Ана, зная, как Моррис с ней поступил, все равно разговаривает с ним, на то есть причина, о которой она, Данетт, скоро узнает.
– Это мой лучший друг Николас Мартин, – представил Ника Эдриан. – Куда ты… – Моррис вздохнул, с великим усилием исправившись, – вы идете? Сегодня в школе дискотека, не хотите, – сказав это слово, Рей акцентировал особое внимание на окончании, – нас сопроводить, юные леди?
– Будет весело. Можете считать, что это подарок мне в честь возвращения на родину, – сказал Мартин, приветливо улыбнувшись. Нетти с радостью заметила, что Ник один нормальный человек из всех, кто стоял рядом (и Ана, конечно). Пусть он один, но он нормальный.
– О, нет, нет! – зашептала на ухо подруге Нетти. – Помнишь, что ты мне обещала? Сегодня классный вечер без Эдриана! Без! Несмотря на то, что Николас внушает куда больше доверия, я не пойду!
– Не думаю, что эта хорошая идея, тем не менее, нам нужно на секунду отлучиться, чтобы взвесить все «За» и «Против», – улыбнулась Анабель и отошла чуть поодаль вместе с подругой.
– Я никуда не пойду с Моррисом! – выпалила Нетт.
– Я знаю, как тебе ненавистен Рей, но подумай, пойдя с ними, мы ничего не потеряем, а я смогу в мягкой и доступной форме объяснить Эдриану, что такое хорошо, что такое плохо. Он уже никаких границ не видит. Орет на всю улицу недвусмысленные фразы. Что подумают прохожие? А что он может выкинуть в другой раз? Если тебе не удается заткнуть его за пояс, это сделаю я. Но, если мы не пойдем сейчас с ними, возможность поговорить с Реем по-человечески будет упущена.
– Думаешь, это нормальная идея? Ничего же не случится?
– Что может случиться? Мы идем всего лишь на школьную дискотеку. К тому же, у нас есть тяжелая артиллерия: адекватный Ник Мартин.
– Твоя взяла. Я потерплю его присутствие только для того, чтобы это присутствие было последним. Только меня смущают качки. Представь, что подумают люди, когда увидят нас с толпой нататуированных увальней?
– А если мы попросим парней оставить качков и пойти вчетвером?
– Только ради восстановления справедливости. Но, если что-то пойдет не по плану, и он будет ко мне лезть, я уйду домой и оставлю тебя на растерзание, – сказала Нетти, улыбнувшись.
По дороге в школу девочкам все же удалось немного расслабиться и сменить гнев на нейтралитет. В начале, как это всегда бывает, диалог не клеился, потому что Нетти пребывала в напряжении, Николас говорил, но не очень много, и редко начатая им тема поддерживалась остальными. Один Рей пребывал в веселом расположении духа и веселил всех. Благодаря этому вскоре компания развеялась, привыкла к обществу друг друга, и смех стал звучать чаще. Нетти перестала чувствовать себя неуютно, смогла стать собой. Она уже не кидала косые взгляды на Морриса. Он не обращал на нее никакого внимания, и это радовало. Ана вошла в колею быстро и уверенно. Она вела себя так, будто была знакома с парнями уже кучу лет, но при этом, естественно, видела и указывала границы дозволенного. Когда Нетт и Ник немного отстали, и девушка оказалась наедине с Реем, завязался разговор:
– Почему ты разгуливаешь в переулках со своими… друзьями?
– Самый часто задаваемый вопрос. Все началось, когда мне было пятнадцать. Я поссорился с отцом и ушел из дома. Они помогли мне с жильем и деньгами, да и морально поддержали. Позже я вернулся домой, но друзей не бросил. С тех пор мы везде вместе.
– Ты часто ссоришься с отцом?
– Время от времени. После ссоры с Мартинами он сам не свой, с ним невозможно найти общий язык.
– С Мартинами?
– Прозвучит глупо, но Кристофер Мартин, некогда лучший друг папы теперь его злейший враг. Два бизнесмена конкурируют в маленьком городке. Кажется, так говорит народ.
– Да, об этом город болтает без устали.
– А кто твои родители?
– Моя мама журналист, работает в местной газете, а папа на ферме мистера Мартина финансовым директором.
– Последнее время мой папа злится, значит, ферма процветает, – усмехнулся Рей.
По вечерам обычный зал для постановки «Красной Шапочки» превращался в приличное заведение, то есть в совершенно неприличное. Когда ребята вошли, их застал шум и громкая музыка. Кругом толпились подростки. Дискотека была в самом разгаре, и потный ди-джей Джордж Хофманн, по кличке Пума, работал за пультом со скоростью света, параллельно крича что-то в микрофон. В общем, все как всегда. Ана и Ник, сразу побежали на танцпол. Анабель тянула подругу следом, но Нетт отказалась, пообещав, что присоединится через десять минут, когда привыкнет к громкой музыке. Анабель и Мартин закружились в ритме какого-то назойливого мотивчика, а Рей и Нетти остались в компании друг друга. Атмосфера между ними снова накалилась. Данетт хотелось провалиться сквозь землю лишь бы не чувствовать этого пытливого, многозначительного взгляда Эдриана. Он по непонятным причинам продолжал стоять рядом с Нетт у столика с прохладительными напитками. Просто стоять и смотреть. Такое поведение еще больше смущало и настораживало девушку, чем его глупейшие шутки и высказывания.
– Что тебе от меня надо? Иди, ради всего святого, куда подальше! Иди к своему любимому другу, только отстань от меня, – взмолилась Нетти, посмотрев Рею прямо в глаза, почти что впервые за вечер.
– С чего ты взяла, что я стою тут из-за тебя? Может, я любуюсь Аной? Очень опрометчиво с твоей стороны делать поспешные выводы. Хочешь спросить, зачем я к тебе лезу? Перевоспитание, я уже говорил об этом.
– Ты невыносимый! Зачем надо мной издеваться? Я такая, какая есть и никто меня не сможет перевоспитать, тем более ты.
– У меня к тебе такое предложение. Давай заключим спор?
– Ты ненормальный? Повторяю еще раз, ты бесишь меня! Первый человек, который вызывает у меня тошнотворный рефлекс это ты! Не жди от меня даже жеста, который бы обозначал, что нас что-то будет связывать в будущем. Этот вечер первый и последний, когда мы проводим его вместе и точка.
– Не отказывайся, пока не узнаешь, что тебе предлагают. Только что же сказал, не делай поспешных выводов, никогда. Так вот. Я называю это спор на жизнь…
– Ну, уж нет! Это слишком, Моррис.
– Дослушай. Спор заключается в том, что, если ты в меня влюбишься, то молча, ничего никому не сказав, исчезаешь из жизни Аны, Ника и моей, даже…даже переезжаешь в другой город, пусть на время. А, если я, чего, конечно, не случится влюблюсь в тебя, делаю то же самое.
– Смысл? Чего ты хочешь добиться? Если ты слепо веришь, что теперь вы с Аной лучшие друзья, хочу развеять твои иллюзии. Зачем вообще заключать со мной какой-то спор, тем более на любовь, если я тебя ненавижу и никогда не поменяю своего мнения?
– Раз ты уверена, что не проиграешь, что мешает поспорить? Мне просто интересно, что будет.
– Ничего не будет, не с тобой.
– Господи, какая ты упрямая. Просто поспорь!
– И ты от меня отстанешь?
– Пожми руку, и я пойду танцевать с Анабель.
– Пожалуйста, – закатив глаза, Данетт пожала руку Эдриана. Когда она уже собралось гордо уйти в уборную, Рей притянул Нетти за пожимаемую руку к себе и прошептал на ухо:
– Ты даже не представляешь, в какую игру ввязалась. Тебе будет очень несладко, Данетт Коллинз, зато я сниму твои розовые очки и покажу настоящий мир.
Выхватив руку, Данетт, взглянув на Рея блестящими глазами, заспешила в туалет. Кипя от злости и негодования, Нетти хлопнула дверью в уборной и стала мыть руки, плеща водой, как сумасшедшая. Зачем издеваться? Почему именно она? Неудержимые слезы выступили на глазах. Ей было чертовски гадко. Слова Морриса действительно задели ее где-то глубоко внутри. Девушка не понимала, как Эдриан, циничный эгоистичный идиот, смог задеть ее чувства. Девушку пугал ни Моррис, а те мысли и эмоции, которые он вызвал. Данетт вдруг почувствовала себя действительно не такой, как все. Слишком беспомощной, бесполезной и ненужной. Нетт могла утешить лишь одна мысль: все в ее руках. Она решила больше никогда не контактировать с Реем, она выполнит свое решение, и никто больше не заставит чувствовать его насмехающийся взгляд и собственную ущербность. Неожиданно, дверь в уборной хлопнула. Вошел человек. Обернувшись, поспешно стерев слезы, Нетти увидела Николаса.
– Что ты тут делаешь? Это женский туалет, – удивилась Данетт, попытавшись сделать нейтральное выражение лица.
– Ну, я же не в кабинке сижу. Нетт, все тебя ищут. У Аны с Реем появилась какая-то безумная идея. Думаю, они подружатся, – услышав эту фразу, Нетти передернулась, как от легкого удара током, – Что-то случилось? У тебя какое-то плохое настроение.
– Спасибо за заботу. Все хорошо.
– Не надо лгать. Ты можешь мне доверять.
– Мы едва знакомы, – слабо улыбнулась Нетт.
– Какие у тебя милые ямочки, а расстраиваешься из-за какого-то Морриса, – сказал Николас ласково, но, заметив, что Данетт сомневается можно ли действительно открыться ему, добавил: – Мне можно доверять при любых обстоятельствах. У меня нет привычки стебаться и сплетничать. Ты хорошая девушка, таких, как ты, редко можно встретить в наше время. Ты должна гордиться этим, не обращая внимания ни на чьи слова, поняла?
– Правда, все нормально.
– Я ведь могу обидеться, – Ник, чтобы развеселить Нетти, по-детски выпятил нижнюю губу и сделал щенячьи глазки.
– Я понимаю, – начала девушка, коротко рассмеявшись из-за гримасы Мартина, – что мне не стоит воспринимать его слова всерьез, но такой я человек. Я ничего не имею против провести вечер весело, с вами, но Эдриан издевается надо мной, прекрасно зная, что я не в силах ему ответить.
– Да, он иногда перегибает палку. Бывает, когда по своим причинам он начинает уделять особое внимание кому-то, как, например, в случае с тобой. Но Рей хороший. Знаю, для тебя это звучит неправдоподобно, но это так, иначе он не был бы моим другом. Хочешь, я с ним поговорю? Успокойся. Идем в зал. Обещаю, будет весело, и никто больше не испортит тебе настроение.
– Спасибо, Ник. Но не стоит говорить ничего Эдриану. Мне нужно просто взять себя в руки, тем более я не думаю, что когда-нибудь еще мне придется находиться рядом с ним.
– То есть ты хочешь бросить меня на произвол судьбы?
– Тебя нет. Мы можем в любой момент встретиться и поболтать, но когда ты будешь без Морриса.
– Думаю, сейчас тебя бесполезно переубеждать.
– Что там у них за безумная идея? – спросила Данетт, меня тему разговора. Николас был ей приятен, как человек, и она не хотела продолжать разговор, в котором нелестно отзывалась о его лучшем друге и выказывала упрямство, не желая даже дать шанс Рею. Нетт знала, что нет смысла давать ему какие-либо шансы, хотя бы потому, что они ему не нужны, но и настраивать Ника против Эдриана, говоря, какой он плохой, она не собиралась.
– Они хотят пойти в наш лес и устроить там что-то вроде пикника.
– Не удивлюсь, если это была идея Аны. Она уже давно тащила меня туда. Вроде бы в детстве она часто гуляла в лесу. Я как-то откладывала этот поход, потому что мне немного страшно идти туда, даже днем. А эта парочка собралась ночью! Получается, они хотят, чтобы мы пошли с ними?
– Не знаю. Они танцевали, а потом сообщили мне о своем замысле. Потом Ана спохватилась, что тебя нет, и побежала искать на улицу. Рей пошел смотреть есть ли ты в школьных коридорах, а меня осенило посмотреть в туалете.
– Эдриан тоже ищет меня? – недоверчиво переспросила Нетти.
– Да, его Ана попросила.
– А, Ана… – неоднозначно протянула Данетт, но, встрепенувшись, бодро добавила: – Ну, идем.
Прежде чем отправится в лес, ребята решили немного потанцевать. Анабель услышала свою любимую песню и не смогла уйти, пропустив ее. Она потянула танцевать всех троих, не обращая внимания ни на чьи отговорки. Было очень жарко и неудобно в толпе, но это совсем не мешало во всю веселиться. Ана и Рей были с Ником и Нетти, но танцевали как-то чуть в стороне ближе друг к другу. Анабель иногда касалась плеч Эдриана, а тот обнимал ее за талию. Данетт с Ником ритмично двигались отдельно, на расстоянии, перемигиваясь, словно одними взглядами говоря: «Не волнуйся, это всего лишь танец», – со стороны Мартина и «Боже мой, что делать? Я не хочу, чтобы Ана общалась с ним!» – со стороны Данетт. Девушке совершенно не нравилось происходящее. Анабель обещала, что просто поговорит с Реем о ней, а не будет кружиться в его руках!
– Мы поехали! – крикнула Анабель, когда во время танца пары оказались на разных концах танцпола.
– Куда? – изумилась Нетти, пока она отыскала подругу взглядом, Анабель и Эдриан уже стояла у выхода. – А нас подождать? – подойдя к подруге, спросила Коллинз.
– Мы поедим на мотоцикле Рея! Если что подъезжайте! – и все, они выскользнули из школы. Ну, ни наглость ли? А что прикажете делать Данетт? Надо же было связаться Ане с этим Моррисом! Прежде, Анабель никогда не оставляла Нетт одну в таких обстоятельствах. Но ведь она не одна, она с надежным человеком – Ником, и Ана, уходя, это прекрасно понимала.
– И что будем делать? – развела руками Нетти, обращаясь к Николасу.
– Давай немного побудем на дискотеке, а потом решим?
Пока Данетт и Николас решали, как им дальше быть, Ана и Рей, преисполненные сил и энергии, взявшись за руки, шагнули в темный лес, манящей их своей загадочностью. В Форгсе ходили разные слухи об этом месте. Одни утверждали, что в лесу живут кикиморы и лешие. Другие клялись, что собственными глазами видели, как сатана разговаривает с котом, видимо, перечитав «Мастера и Маргариту». Но, конечно, существовала и скептическая половина населения, которая преспокойно ходила в лес за грибами и ягодами и никаких леших и живых деревьев не встречала. Единственное, почему в лес не советовали ходить и всячески остерегали зевак, это возможность заблудиться. Конечно, Анабель и Рей поступили неправильно, оставив друзей, сорвав план совместной прогулки. Но Ану так давно тянуло в этот лес, как магнитом, и для осуществления своего плана ей не хватало только знакомого бесшабашного бунтаря, которого она, наконец-таки, встретила.
– Какой запах странный. Вроде стоит жуткая вонь гнили и затхлости, а вроде ночной природой благоухает, – сказала Ана, перешагивая очередной ствол поваленного дерева. – Страшновато как-то.
– Чего бояться? Здесь же никого нет.
– Мало ли, – улыбнулась Анабель, показывая, что сама прекрасно понимает, что тут никого и ничего нет и ее страх беспочвенный, чисто инстинктивный. Вдруг Ана, понизив голос, сказала: – Тихо! Слышишь? – глаза девушки стали сосредоточенными.
Моррис поежился.
– Что? А… да, слышу, – кивнул Эдриан.
В метре от них что-то прошуршало, словно кто-то пробежал по сухим листьям. Кто-то, кто хотел либо напугать, либо остаться незамеченным, но по неизвестным причинам этому кому-то пришлось покидать засаду и быстро, ибо шорох был явно громок, нежели, когда прячутся или следят.
– Подозрительно. Может это маньяк или вурдалак? Съест нас и все, – спросила Анабель Бейкер. Она шутила, но между строк легко читалась озабоченность.
– Да кому мы нужны? Может это вообще зверек какой-нибудь. Ежик?
От происходящего Ану пробрала дрожь. Шорохи повторялись с интервалом в пару секунд и всегда в новом месте, поэтому предположение Эдриана, что это шуршит ежик, отпадало. Разве что ежиков было двадцать, и все они шевелились в синхронном порядке, что маловероятно, конечно.
– Рей, что все это значит? Уйдем отсюда скорее, – негромко промолвила Бейкер, севшим голосом.
– А вдруг кто-то заблудился? Мы же не бросим вот так человека в беде?
Весь разговор между Аной и Реем велся тихим голосом, будто они были уверены, что недалеко в кустах сидит бедняга, напуганный происходящим. Когда Эдриан, повысив голос, спросил «Кто здесь?», Ану дернуло от неожиданности. У обоих волнение било через край. Замерев, в полном молчании, они стали прислушиваться, но ничего нового и даже привычных шорохов они не услышали. «Спугнули!» – мелькнула мысль в голове Рея. Только он хотел успокоить Ану, сказав, что это у птичек брачный период обострился, как недалеко от них за стеной из колючих кустарников раздался хриплый голос: «Помогите! – молил он.– «Прошу помогите!»
– Кто-то в беде, – нахмурился Рей.
– Мы пойдем туда? – спросила Ана, глядя на темно-зеленые кусты впереди. – Уверен, что это не ловушка?
– Ловушка? – недоуменно переспросил Моррис. – Кому нужно устраивать нам ловушку?
Анабель вспомнила, что не посвящала Рея в историю с надписью на окне и прикусила язычок. Бейкер понимала, что опасность велика, но до этого момента, она не думала, что «послание» было действительно угрожающим, а теперь сама не знала, что творится у нее в голове.
– Ана, дай мне руку. Иди за мной и не отпускай. Дело становится все серьезнее.
Анабель покорно шла за Эдрианом, вцепившись ему в руку. Рей направлялся к тем самым кустам, осторожно переступая сухие ветки, крадучись. Анабель, предполагая самое худшее, боялась увидеть окровавленное полуживое тело с оторванной конечностью. Но каково же было удивление ребят, когда за кустами они не увидели ровным счетом ничего и никого. Пройдя через небольшую брешь между деревцем акации и плющом и, оказавшись на просторной поляне, на которой стояли две скамейки, доказывающие, что это поляна была посещаемым местом, они совсем выдохнули с облегчением. Конечно, озадаченность не отпускала их, ибо не мог же появится этот голос, молящий о помощи, из ниоткуда и исчезнуть в никуда!
– Ого! Снаружи эту поляну не видно, одни кусты кругом. Хорошее убежище, – сказал Рей, смахивая мокрые листья со скамейки. – Моя мама как-то рассказывала о поляне ее детства в этом лесу, но не знаю она ли это. Мама говорила, что все время проводила на той поляне, вместе с моим отцом и Мартинами. Вроде с ними был кто-то еще, но я уже не помню подробностей.
Неожиданно оба замерли, навострив уши. Совсем близко от них послышались такие жалостливые стоны, что кровь стыла в жилах, как в ужастиках в настоящем ужастике.
– Помогите… – прохрипело снова. – Ради бога, Ана… Анабель…
Бейкер впала в ступор, не понимая, откуда идет звук. Перед глазами запрыгали рябые пятна. В голове все перемешалось. Страшное послание на окне, стоны неизвестного, походы в этот лес в детстве. Казалось, еще немного и Анабель упадет в обморок. Тут еще открытие Эдриана подписало ей смертный приговор.
– Ана, ты будешь в шоке…но…но посмотри в угол, – округлив испуганные глаза, кивнул в сторону Рей. Любой здравомыслящий человек уже со всех ног убегал бы из леса, но, как это обычно бывает, здравый смысл покинул их в самый нужный момент, а страх приковал к земле.
В углу, который так испугал Рей, сидело что-то худое, сутулое в черном грязном пальто с капюшоном на голове. Присмотревшись, Ана убедилась, что это человек, по телосложению явно мужчина. Он хрипло дышал, словно его горло и легкие были набиты землей, и молил у Анабель о помощи. Его широкое тело содрогалось от непрерывного плача. Он, шмыгая носом, вонзался пальцами в рыхлую землю, бил ее кулаками и утирал грязными руками слезы с невиданного лица.
– Кто вы такой? – дрожащим голосом спросила Анабель, сильно сжав руку Эдриана. Ей хотелось убежать из этого ада, но что-то не давало девушке бросить странного человека, будто подсознание подсказывало, что он является чем-то важным. Это было невероятное безумие. Рей несколько раз тянул Ану назад, предлагая выйти из леса и вызвать полицию, уговаривал уйти, но она как завороженная, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, шла вперед к неизвестному.
– Анабель… – хрипел незнакомец.
– Встаньте! – приказал Рей, убедившись в том, что Ана не уйдет, пока не выяснит в чем дело.
Худое тело поднялось, грязные пальцы мяли полы пальто. Сгорбленный человек стоял в луже грязи и в нерешительности ковырял носом ботинка месиво из земли и глины.
– Ну же, – поторопила его Ана. – Откуда вы знаете мое имя? Вы из Форгса? Что с вами случилось? Чем я могу помочь?
Человек медленно обернулся, и Ана увидела его молодое, измученное, грязное лицо, обмотанное до носа шарфом. Эдриан смотрел на незнакомца без энтузиазма и не видел в нем ничего удивительного, разве что угрозу для жизни, зато Анабель изумленно глядела в голубые чистые глаза странного незнакомца и не могла понять, почему они так притягивали ее. Потому что красивы? Явно не только.
– Ана, смотри, там что-то светится, – обернулся Рей в противоположную сторону. Анабель взглянула назад и увидела яркий свет фонаря, прорезающий темноту где-то в шести метрах от них. Когда ребята снова переключили свое внимание на человека, его уже не было.
***
Школьная вечеринка продолжалась. Время неумолимо текло, но, чем позднее становилось, тем горячее и раскрепощение вели себя люди. Джордж, потный, уставший, но очень веселый, сам не соображал, что кричит в микрофон. Его язык заплетался от усталости. Зато музыка играла качественная, сносящая голову и поднимающая настроение.
Но, как уже говорилось, время поджимало, поэтому Нику и Нетт пора было спешить домой, если они не хотели попасть в руки невыносимому Роберту. Уходить конечно же не хотелось, особенно Николасу, который так и не нашел себе ночлег, следовательно никуда не спешил.
– Что будем делать с Аной и Реем? Мы засиделись, уже прошло достаточно времени, а их все нет. Может они уже дома? – спросила Нетти, когда оба вышли на крыльцо школы, где было куда прохладнее и свежее, а самое главное – тише.
– Они уже взрослые люди и сами смогут решить, что делать, тем более, ты права, скорее всего они уже дома, – ответил Ник, которому никак не улыбалось плестись в этот лес.
– Ой, у меня шесть пропущенных от мамы! – взглянув в телефон, простонала Данетт. – Кажется, мне пора. Тебе же влево? В особняк?
– Я… – начал было Ник.
– Стой. Мама звонит. Алло?..
Далее последовал разговор, из которого Нику было ровным счетом ничего непонятно. Долетали только возгласы Нетти: «Почему?.. Ого! Ага! Да…?». Разговор длился достаточно, чтобы Ник смог понять: что-то произошло и мама объясняет дочери, как поступить.
– Все нормально? – осведомился Ник, когда Данетт положила телефон в портфель.
– Мой отец утром уехал в соседний город по работе, и на полпути домой у него сломалась машина. Мама поехала за папой, а Кларисса, моя младшая сестра, одна дома и мне нужно поскорее к ней.
– Давай я тебя провожу?
– А ты не спешишь? Родители не будут волноваться?
– Не будут, – запнувшись, ответил Николас.
– У тебя проблемы? Я слышала, как об этом говорил Эдриан.
– Ему не стоило трепать языком.
– Ты не расскажешь мне? Я ведь рассказала тебе про Морриса. Ты должен отдать мне долг.
– Понимаешь, с родителями у меня были хорошие отношения, но потом все пошло под откос. Миссис Моррис погибла, мама с головой ушла в бизнес отца. Казалось, они обо мне забыли. Позже родители отправили меня учиться в другой город. Сегодня я незапланировано вернулся, а великая чета Мартинов, вместо радостных приветствий, велела мне ехать обратно. Но я не хочу.