Однажды в сказку. (Не) Злая королева

– Когда всё это закончится, и я вернусь в свой замок, рассчитаюсь с вами.

Король смерил меня таким взглядом, словно я его только что оскорбила. Прикусив губу, молча последовала за ним дальше. Мы заглянули в аптеку, чтобы купить зубную пасту и обезболивающий порошок. Его Величество к концу дня страдал от головной боли.

Когда мы наконец закончили с покупками, я уже умирала с голоду и валилась с ног. К счастью, постоялый двор, в который нас привез Эдвард, был не в пример лучше приграничного трактира. Король снял хорошо обставленные апартаменты со смежными комнатами. Плотно поужинав запеченным мясом с картошкой и овощами, мы оставили друг друга до самого утра.

Постирав перед сном белье, повесила его сушиться на подоконник и запрыгнула в большую теплую кровать. Расположившись на мягких подушках и поплотнее закутавшись в одеяло, достала зеркальце, чтобы пообщаться с Роджером.

– Ты как?

– Снова сегодня чуть трещинами не пошёл от волнения, – пробурчал он.

– И я. Непростой был денёк. Как ты и предполагал, на Кристиане сказалось зелье.

Скорчив печальную рожицу, Роджер вздохнул. Мы некоторое время молчали, глядя друг на друга.

– Скажи, а есть способ тебя обратно в человека расколдовать? – этот вопрос крутился в голове с прошлой ночи, и я наконец осмелилась его задать.

Боялась услышать отрицательный ответ, но маска, криво ухмыльнувшись, сообщила:

– Способ-то есть. Да вот только…

– Что? Ну, говори!

– Да только заклинание мне неизвестно! В архивах, к которым открывается доступ магических советников, эти сведения, как ты понимаешь, отсутствуют. А проклятие действует так, что даже если я узнаю, как его снять, тут же забуду.

– Ох, Роджер…

Сведя брови, решительно посмотрела на маску в зеркальце.

– После того как разберусь с Белоснежкой и принцем, займусь поисками этого заклинания. И когда найду, помогу тебе снова стать человеком.

– Правда? – как-то неуверенно спросил Роджер.

– Обещаю.

«У меня, так или иначе, еще будет время, пока ищу нового жениха для падчерицы…»

Зеркальце некоторое время молчало. Наконец из него раздался тихий, чуть охрипший голос.

– Спасибо, Ира.

Через мгновение, снова повеселев, Роджер громко хмыкнул и добавил:

– Надеюсь, завтра вы обойдетесь без приключений!

– Я тоже на это очень надеюсь, – вздохнула и, отложив зеркальце, потушила лампу.

***

Выехали с первыми лучами солнца. В новых одеждах мы с Эдвардом походили на пожилую пару зажиточных буржуа, путешествующую налегке. Мне больше не пришлось подсказывать королю, как вести себя, он неплохо вошел в образ. Когда нам встречались проезжающие мимо торговцы или путешественники, горбился и кряхтел как настоящий старик. Через несколько часов пути дорога вывела нас на проселочный тракт. Еще немного погодя, Эдвард свернул с него на лесную тропу. Сухие ветки хрустели под копытами лошади, громко шелестели листья деревьев, щебетали птицы. Неожиданно к этим звукам добавились отчетливые удары металла о камень.

Тропа становилась все шире, по ее обочинам появлялись оставленные телеги, загруженные кристаллами.

– Магические? – перегнувшись через седло, с любопытством всмотрелась в сверкающие породы.

– Да, – коротко бросил Эдвард, понукая лошадь.

Вскоре мы выехали к поросшему деревьями холму, в основании которого был пробит туннель. Вероятно, он вел в шахту. Из глубины доносились мерные удары киркой и чьи-то приглушенные голоса.

– Дальше придется идти пешком, – король спрыгнул с лошади и привязал ее к ближайшему дереву. – Поляна должна быть где-то в штайге отсюда.

Мы углубились в чашу не больше чем на несколько десятков метров, как вдруг раздался оглушительный свист. Из-за деревьев выскочили несколько неизвестных в длинных кожаных плащах и, как-то гаденько ухмыляясь, двинулись на нас. Эдвард потянул меня назад, доставая меч из ножен. Один из мужчин цокнул языком и покачал головой.

– А вот это не надо.

У него был грубый, противный голос, от которого у меня непроизвольно задрожали коленки. Неизвестный резко выбросил кулак вперед, и меч вылетел из рук Эдварда. Сжав зубы, король задвинул меня за спину и закатал рукава.

– Лучше не сопротивляйся, старче, – прогнусавил второй, подходя ближе.

Двое набросились на Эдварда, но «старче» сдаваться без боя не собирался. Он откинул одного, ударил в живот другого, и отбил удар подоспевшего на подмогу третьего. Из кустов появились еще несколько в плащах и тут же накинулись на него.

– Ты что, магических грибов объелся, дед? Откуда сил-то столько? – прокряхтел один из них, наваливаясь на короля.

Впятером им все же удалось повалить Эдварда наземь. Чтобы справиться со мной, достаточно было и одного. Мужчина схватил меня за локоть и резко дернул на себя. Я уткнулась носом в лацканы твердого кожаного плаща, на котором красовался огромный шеврон с вышитыми золотыми буквами: «Г.Н.О.М.М».

Удивленно перечитала еще раз, и, подняв глаза на мужчину, с сомнением выдохнула:

– Гномы?

Глава 15. Семь бед – один побег

– Для тебя, бабуля, господа уполномоченные охотники на нарушителей магического миропорядка, – противным голосом протянул мужчина. – Лучше не зли нас и прояви уважение.

Я посмотрела на рослых охотников, которые скрутили Эдварда и рывком подняли его на ноги. Из горла сам собой вырвался сардонический смех.

«Значит, Белоснежка и семь гномов… в нашей сказке явно что-то не договаривали».

Мужчина сердито сощурил на меня глаза и больнее сдавил локоть.

– Гнусавый, свяжи их, – скомандовал он тому, чье прозвище соответствовало голосу.

Охотник с коротким ежиком темных волос, маленькими глазками и длинным носом достал из кармана моток толстой веревки и крепко стянул запястья сначала Эдварду, затем и мне. К моему удивлению, я не увидела узлов, однако пошевелить руками уже не могла.

Следом другой охотник с длинной челкой, закрывающей половину его лица, отчего тот выглядел моложе всех, поднес ко мне иглу. Палец неприятно кольнуло. Смахнув с острия каплю моей крови на небольшой отрезок пергамента, он подошел к Эдварду и проделал с ним то же самое. Остальные молча наблюдали за его действиями.

– Ну что там, Умник? – спросил тот, что меня держал.

– Одаренные. Оба, – повертев пергамент в разные стороны, уверенно заключил молодой охотник.

– Будьте добры, предъявите бумаги, в первую очередь, магическое разрешение, – потребовал Гнусавый, подбрасывая в руке какой-то гладкий белый камушек с черными символами.

– Бумаг нет, – просто ответил Эдвард.

Он выглядел удивительно спокойным, словно несколько минут назад не отбивался разом от пяти здоровенных мужчин.

– Так-так. Незаконно промышляем магией? – обрадовавшись, протянул над головой охотник и снова болезненно сжал мой локоть.

– Не понимаю, о чем вы, – ровно отозвался король.

– Не понимаете? А что вы тут, добрые люди, забыли? Уж не магическими ли кристаллами хотели разжиться?

– Просто гуляли.

– Гуляли, значит? – хмыкнул охотник. – А если вам нечего скрывать, что же вы тогда сопротивлялись?

– Вы выскочили на нас как разбойники. Я растерялся, – Эдвард пожал плечами.

– М-хм, – насмешливо изрек мужчина. – Длинный, ты ему веришь?

– Никак нет, Ворчун. Брешет, как дышит, – заметил самый долговязый из компании.

– В вашем-то возрасте, уж постыдились бы! – Гнусавый укоризненно покачал головой.

– Толстый, – коротко бросил державший меня охотник, которого величали Ворчуном.

Тот, что был ниже всех ростом и шире всех в объемах, достал из внутреннего кармана плаща небольшой блокнот с карандашом, и, повернувшись к Эдварду, довольно вежливо поинтересовался:

– Родовое имя?

Удерживающие его Гнусавый и Длинный ударили короля под дых, когда тот промолчал. Хрипло выдохнув, он процедил:

– Эдуард из рода Фрост.

– А вас, бабушка, как звать? – охотник повернулся ко мне.

– Регина из рода… Габсбургов, – ляпнула первое, что пришло в голову, с тревогой глядя на короля.

– Эд-ду-ард и Ре-ги-на, – пробормотал Толстый. – Записал.

Ворчун кивнул ему, и охотник скрылся в том направлении, откуда мы пришли. Через несколько минут он вернулся с сумкой Эдварда и нашей лошадью.

– Отлично, давайте в отделение, там проверим, есть ли эти двое в списках, – противным голосом скомандовал Ворчун и потянул меня дальше в чащу леса.

Гнусавый подобрал с земли меч, и подтолкнул Эдварда в нашу сторону. Вскоре мы вышли на дорогу, где стояла запряженная крытая повозка и привязанные к деревьям мулы. Нас с Эдвардом впихнули внутрь, двое охотников сели рядом, остальные запрыгнули в седла, и упряжка тронулась.

Пока мимо мелькали высокие ели, я нервно постукивала ногой по деревянному настилу. Мне даже в своем мире никогда не доводилось близко сталкиваться с органами правопорядка, а чего ждать от местных, я боялась даже предположить. Украдкой поглядывала на Эдварда, но король оставался невозмутимым, и его расслабленный вид понемногу успокаивал и меня. Примерно через час мы подъехали к небольшому городку и вскоре остановились у невысокого здания, над входом которого черная вывеска золотыми буквами гласила: «Горнхольцкий Надзорный Орган Магического Миропорядка».

В просторном помещении кроме столов и стульев другая мебель отсутствовала. Голые серые стены сиротливо украшала одна единственная деревянная доска, на которой был прикреплен пергамент со сводом законов королевства. Охотники на нарушителей магического правопорядка разбрелись по комнате, занимая свои столы. Эдварда и меня усадили на жесткую лавку рядом с тяжелой железной дверью.

– Итак, посмотрим, – Гнусавый открыл толстую папку и начал перелистывать страницы.

Спустя несколько минут томительного ожидания, он поднял на нас глаза и, криво ухмыльнувшись, произнес:

– В списках зарегистрированных одаренных нет никаких Эд–ду–арда и Ре–гины.

В этот момент Ворчун вытащил из сумки Эдварда кожаный кошелек и, открыв его, громко присвистнул.

– Целый мешок гольдов! – удивленно протянул подошедший к нему Длинный. – Дед, ты что, королевскую казну ограбил?

Охотники все разом подобрались. Мужчины окинули нас оценивающими взглядами. Глаза Ворчуна заблестели, он кивнул Длинному.

– А ну-ка, проверь карманы. Может там еще что интересного найдем?

– Кафтан с качественным мехом, – завистливо протянул тот, ощупывая Эдварда.

– Они, случаем, не из знатных? – в голосе Толстого прорезалось волнение.

– Что-то я о Фростах раньше не слыхал, – Гнусавый почесал нос.

– И я о Габсбургах впервые слышу, – отозвался Умник. – Незначительные, скорее всего, людишки.

– Ну что ж, – Ворчун довольно хлопнул в ладоши, – тогда, как обычно, всем поровну!

Эдвард молча смотрел, как содержимое его кошелька высыпают на стол и делят на семь равных горсточек. Хмыкнув, Ворчун скинул свою долю в ящик стола, и, подойдя ко мне, довольно грубо похлопал по ногам и животу.

– Эй! – громко возмутилась я, когда его руки оказались в неприличной близости от груди.

– Надо же, а наша бабуля еще самый сок, – он гаденько засмеялся, и его подхватили остальные. – Так, что это у нас тут?

Стянув с моего пояса кошель, повертел его в руке.

– Эй, Умник, а ну иди сюда. Глянь-ка.

Взяв мешочек, молодой охотник осмотрел его вдоль и поперек, и возвращая Ворчуну авторитетно заявил:

– Магический.

– Опаньки, – обрадовался тот. – Тащи сюда цуберштаб.

Я бросила нервный взгляд на Эдварда, но тот не выражал каких-либо эмоций. ГНОММы провели над кошельком странной черной палочкой, и аккуратный тряпичный мешочек раздулся до размеров саквояжа. Раскрыв его, Ворчун вытащил скомканную одежду и без особого интереса откинул в сторону. Когда он заглянул внутрь второй раз, его лицо просияло.

– Ты посмотри! Котел, травы… а это что? Ведьмовской гримуар! Что, всё еще будете отрицать нелегальную ворожбу?

– Дед, а ты тоже ведьмак или чернокнижник какой? – хохотнул Гнусавый.

Эдвард всё еще молчал.

Толстый откупорил пузырек и, принюхавшись, сморщился.

– Скорее всего, ведьмовское зелье.

– Подождем, когда вернется Большой нос, он точно скажет. Но я в этом даже не сомневаюсь, – Ворчун победно потряс гримуаром Гримхильды.

Умник высыпал на ладонь несколько найденных в мешке монет.

– Гримвальдские, – задумчиво хмыкнул он.

– Так может, они, это, не наши? – снова заволновался Толстый.

– Наши, не наши, какая разница? – пробормотал Ворчун. – Где поймали, там и посадили. А нам галочка для отчета. Оформляем их и отправляем запрос на конвой.

– А знаете, что я недавно узнал? В Гримвальде королева новый закон подписала, – вдруг подал голос Умник, все еще перекатывая в руке монеты.

– М-м? – с интересом отозвался кто-то из охотников.

– Об обязательном тестировании всех подданных на магический дар. Они даже завели официальные списки.

Эдвард бросил на меня быстрый нечитаемый взгляд.

– Вот это правильно, – отозвался Гнусавый, – везде должен быть порядок!

– Так что, у них теперь тоже надзорный орган появится? – удивился Толстый.

– Ага, конечно! – рассмеялся Длинный. – Бьюсь об заклад, всё будет в ведомости этих треклятых фон Бергов.

– Так или иначе, чем меньше нелегальных магов, тем лучше! Вот и нашему Жестокому королю уже бы следовало принять подобный закон.

– Ворчун, – предостерегающе произнес Гнусавый.

– А чего? Наше Величество что-то слишком мягок к одаренным. Даже прозвище свое не оправдывает. Обяжи он всех еще с детства проходить проверки, и нам бы меньше работы. А то гоняемся за нелегалами, как собаки какие-то! Вот честное слово, у нашего короля просто кишка тонка!

– Ворчун! – сразу несколько голосов попытались осадить разгорячившегося охотника.

– Ты бы поосторожней с выражениями. Все же о повелителе нашем говоришь, – тихо заметил Умник.

– Тю, а что мне станется? Король о моих словах же не узнает. Никто из вас меня его Величеству не выдаст, – хохотнул он, покачав указательным пальцем. – Не посмеете, я ведь, если что, и о вас много чего могу рассказать.

Гнусавый скосил на нас глаза.

– А, да эти уже никому ничего на скажут, – Ворчун махнул рукой. – В магической тюрьме до короля-то не докричишься.

И он разразился громким противным хохотом. Эдвард сидел спокойный, с какой-то странной легкой улыбкой на губах, которая не сулила Ворчуну и остальным ГНОММам ничего хорошего.

Охотник взял зеркальце и начал его с интересом крутить в руках.

– Хм, вроде обычное, – скучающим тоном протянул он и постучал серебряной рамой по столу.

Я дернулась, что не укрылось от Ворчуна. Он с интересом на меня посмотрел.

– А может, и необычное.

– Прошу осторожней! – взмолилась я. – Это зеркало досталось от матушки, и очень мне дорого.

– Дорого, говоришь? – охотник ухмыльнулся и со всей силы швырнул Роджера на стол. – Можешь забыть, в тюрьме оно тебе точно не понадобится.

Я испуганно подскочила на ноги, подбегая к столу. К счастью, зеркальце выглядело по прежнему целым. Ворчун схватил меня, крепко прижимая к себе.

– Так, ну что, старика в камеру, а бабуля пусть еще с нами побудет, – протянул он и совершенно недвусмысленно шлепнул меня по ляжке.

– Тьфу, она же старая! – рассмеялся Гнусавый, покачав головой.

– Так на лицо можно и не смотреть, – возразил Ворчун, – зато гляди, какая фигурка-то аппетитная!

Тут, к моему удивлению, рассмеялся Эдвард.

– Всеми святыми прошу, сделайте милость, забирайте!

– Что? – я возмущенно вскинулась, даже забыв о противных руках Ворчуна.

Охотники удивленно переглянулись, выглядели они не менее озадаченными.

– Я хоть немного отдохну от этой старой карги! Она у меня уже в печенках сидит, – Эдвард картинно закатил глаза. – Сил нет! Всю плешь мне проела своим ворчанием, все нервы истрепала! Почитай, целую жизнь на неё потратил, а она мне ни дня покоя не дает. Святым Готфридом молю, забирайте! А я посижу в камере в тишине да в спокойствии, отдохну.

И он счастливо улыбнулся, прикрыв веки.

– Слышь, дед, тебе тут не гостиница, чтобы отдыхать, – проскрипел Ворчун и потащил меня к кованой двери.

Он грубо впихнул меня в тесную темную комнату с зарешеченным окном, где не было ничего, кроме большого жестяного ведра. Следом в нее втолкнули и короля. Тяжелая дверь захлопнулась, и послышалось лязганье закрываемого замка.

Опустившись на холодный пол, я прислонилась к стене и с негодованием посмотрела на Эдварда.

– И что это только что было?

– Если бы я начал возмущаться и требовать оставить вас в покое, они бы точно от вас не отстали, – спокойно заметил Эдвард, внимательно осматривая камеру. – А так поступили против моего желания из чувства противоречия. Оно присуще почти всем служителям надзорных органов. Вспомните, как один из них швырнул Мортимера на стол.

– Да? А если бы ваша импровизация не сработала? – все еще негодовала я.

– Действовал бы по ситуации, – пожал плечами король, опускаясь на пол.

Задумчиво посмотрела на сидящего рядом со мной старика.

– Значит, Эдуард из рода Фрост? – немного успокоившись, полюбопытствовала.

– Сказал первое, что пришло в голову. Не говорить же им было имя правящей семьи.

Он сидел сосредоточенный, словно к чему-то прислушиваясь. Минут десять прошли в молчании.

– Только не кричите, – вдруг прошептал Эдвард.

– О чем вы? Почему я должна кри… А–а… м-м-м!

В этот момент произошло следующее: у нас над головами в оконном проеме появилась жирная крысиная морда с блестящими серебристыми глазками, с тихим писком она пробралась через решетку и рухнула прямо к моим ногам. Несмотря на просьбу Эдварда, от вида шлепнувшейся возле меня облезлой крысы, я начала вопить. Чтобы мой крик не привлек внимание охотников, Его Величество решил заткнуть пугливую особу единственным возможным в нашей ситуации способом. Резко наклонившись ко мне, он впечатал свои губы в мои, превращая крик в удивленное мычание. Когда я изумленно замолчала, он отклонился и вопросительно на меня посмотрел.

– Постарайтесь сидеть тихо, иначе нам отсюда не выбраться. Другого способа избавиться от этих пут у нас нет, – сухо произнес король.

Его голос был привычно холоден и, если бы не легкий румянец, проступивший на старческих скулах, я бы подумала, что наш первый поцелуй его совсем не тронул. Он отполз к противоположной стене и подставил подбежавшей к нему крысе связанные руки, та начала быстро грызть веревку. У меня немного кружилась голова, в ней крутились мысли одна забавнее другой.

«Король меня поцеловал. В образе старика. В тюремной камере. И все из-за крысы. Очень романтично».

Когда веревка Эдварда была перегрызена, хвостатая сообщница метнулась ко мне. Зажмурившись, тихо хныча себе под нос, я протянула к ней руки. Каждый раз, когда кожи касались длинные тонкие усы, внутри всё содрогалось от страха и брезгливости. Минуты тянулись мучительно медленно, за окном начало темнеть.

В какой-то момент послышались приближающиеся шаги. Звякнул замок, и тяжелая дверь начала отворяться. Эдвард свел вместе запястья, на которых еще плотными наручами висели остатки веревки, чтобы скрыть следы преступления, а облезлая соучастница юркнула в темный угол. В камеру вошли двое.

– Уверен, что это оборотное зелье? – уточнил Ворчун, покачивая темным пузырьком в руке.

– Это противоядие для оборотного зелья, – поправил его незнакомый охотник с выдающимся горбатым носом.

– То–то мне показалось странным, что дед такой прыткий и сильный. Ну сейчас узнаем, кто у нас скрывается под личиной.

Охотник поднес пузырек к моим губам. Я успела испугаться и представить, как удивленно вытянутся лица ГНОММов, когда вместо старика со старухой перед ними предстанут королева Гримвальда и правитель их собственного королевства, но в этот момент из угла выскочила крыса. С грозным воинственным писком она прыгнула невероятно высоко для своего маленького роста и впилась зубами в запястье охотника. Завопив, Ворчун дернулся, пузырек вылетел из его руки, упал на пол и разбился на мелкие осколки. Громко ругаясь, мужчина выбежал из камеры, унося с собой и крысу. Большой нос, а это скорее всего был именно он, окинул нас безразличным взглядом и перед тем, как закрыть за собой тяжелую дверь, произнес:

– Конвой приедет на рассвете.

Мы снова остались одни. Эдвард поднялся, освободил свои руки и подошел ко мне. Мои путы были прогрызены лишь наполовину. Король схватился за толстые края, на его запястьях вздулись вены, когда он с силой потянул веревку, и через несколько секунд та с тихим треском разорвалась.

Эдвард молча помог мне встать. Подойдя к окну, он схватился за решетку и потянул её на себя. Она поддалась.

– Кроме всего прочего, надо будет заняться проверкой камер, – недовольно пробормотал король, выглядывая в открывшееся окно.

– Идемте, – он протянул ко мне руку, – на дворе ночь, нас никто не должен заметить.

– Подождите! – я отпрянула назад. – А как же Роджер?

– Гримхильда, сейчас не время, – начал Эдвард.

Упрямо покачав головой, сделала ещё шаг назад. Король устало прикрыл глаза и, усмехнувшись, покачал головой.

– Ладно, заберем мы вашего Мортимера. Есть одна идея. Но для начала нужно отсюда выбраться.

Ночь была тихой, город уже спал. Рядом с отделением ГНОММ начинался густой лес, но даже из него почти не доносилось звуков. Спрятавшись за широким стволом дерева, мы с Эдвардом выжидательно уставились на парадный вход. Через несколько минут мимо нас тяжелой поступью вразвалку прошел огромный бурый медведь, кивнул королю, и, забравшись на крыльцо, выбил лапой белую дверь. Ночную тишину тут же разорвали вопли и топот ног нескольких оставшихся на дежурство охотников. Все они через несколько секунд выскочили на улицу, после чего, крича и зовя на помощь, помчались в направлении города. Медведь с задорным ревом неспешно бежал за ними следом, гоня охотников все дальше от здания.

Когда они удалились на достаточное расстояние, мы с Эдвардом прошмыгнули в опустевшее отделение и начали спешно собирать свои вещи. Первым делом схватив Роджера, я сунула его в ставший вновь маленьким волшебный кошелек, затем торопливо забрала со стола Умника гримуар, травы и котелок. Король тем временем выпотрошил ящики столов и собрал украденные монеты, однако его кошель изрядно исхудал, так как большую часть охотники уже унесли. Та же участь постигла и меч Эдварда.

Сложив всё, что могли забрать, поспешили покинуть здание Горнхольцкого надзорного органа и скрылись в темном лесу. Когда король сказал, что меньше, чем через цайтаур мы выйдем к небольшому ремесленному городку, я уже не стала спрашивать, откуда он это узнал. Глаза короля светились серебром, и как в первую ночь, он уверенно вел меня за собой.

Действительно, примерно через час мы вышли к окраине поселения, которое ярко освещали фонарные столбы с магическими кристаллами. Трактир здесь был всего один – двухэтажное, немного покосившееся здание, вокруг которого витал сильный запах скотины, доносившийся от курятника, свинарника и небольшой конюшни. Рыжебородый хозяин приветливо нам улыбнулся и, несмотря на поздний час, с готовностью предоставил самую комфортную комнату «для пожилой пары».

Мы быстро поднялись на второй этаж и как только Эдвард закрыл за нами дверь, он повернулся ко мне.

– Варите новое зелье.

Кивнув, без возражений полезла доставать котелок. Я и сама догадывалась, что медведь рано или поздно отстанет от охотников и, когда те вернутся, первым делом хватятся пропавших заключенных. А значит, нужно было срочно менять внешность. К счастью, из тех ингредиентов, что мы купили, были все необходимые для зелья.

Смешав травы, зажгла специальное магическое дно котелка и поставила отвар на медленный огонь. Взяла зеркальце и с тревогой спросила:

– Роджер, дружище, ты в порядке?

– Угу, только рамка немного болит, – буркнул недовольный голос.

– Скажи спасибо, что не остался в отделении, – фыркнул Эдвард, снимая камзол.

– Премного благодарен! – в тон королю фыркнул Роджер.

– Родж, а ты знаешь, где растет скороспел? А то ведь мы его так и не успели собрать, – я с надеждой посмотрела на насупленную маску.

Некоторое время из зеркальца не доносилось ни звука. Эдвард подошел ближе и выжидательного на него посмотрел. Спустя еще несколько минут, Роджер наконец протянул:

– По данным из архивов, скороспел сейчас можно найти лишь в двух местах – возле королевских шахт Горнхольца и в Ничейных землях у херца Ван Сининга, так же известного как Безумный Садовник.

Эдвард на мгновение прикрыл глаза, вздохнул и молча вышел из комнаты.

– Роджер, что еще за Ничейные земли? – удивленно спросила я, помешивая отвар в котелке.

– Спорная территория на границе трех королевств. Каждое больше века назад предъявило свои права на эти земли, но к соглашению прийти так и не удалось. Вот они пока и числятся как не принадлежащие ни одному из них.

– А кто такой Безумный Садовник?

– Чернокнижник. Он там давно обосновался. Проводит какие-то опыты. О нем, честно сказать, мало что известно…

Тут в комнату вернулся Эдвард и протянул мне раскрытую ладонь.

– Для оборотного зелья, – коротко пояснил он.

– Вы что, вырвали целый клок волос у хозяина гостиницы? – я перевела изумленный взгляд с руки на лицо короля.

– Это сделал не я, а петух, – невозмутимо ответил он.

Я прыснула, представив эту картину. Бедный хозяин, угораздило же его на свою беду нас приютить. Уголки губ Эдвард чуть дрогнули, но он сохранял серьезный вид.

«А король неплохо осведомлен о ведьмовских зельях, – подумала я, бросая рыжие волоски в котел. – Вероятно, от бывшей жены. Она, вроде, тоже была ведьмой»

***

– Готово, – зевая в кулачок, пробормотала я.

Когда зелье наконец достигло нужной консистенции, над горизонтом уже теплился рассвет, и петух, не жалея сил, надрывал горло, пытаясь пробудить весь город.

– Нужно переместиться в другое место под новой личиной. Вы как, держитесь? – король все это время мерил комнату шагами.

Вдруг он остановился и прислушался. Я вся напряглась, предположив, что это ГНОММы нас уже нашли. Но тут Эдвард расплылся в широкой улыбке, которая удивительным образом преобразила его старческое лицо. Он подошел к двери и, к моему величайшему удивлению, впустил внутрь знакомого волка.

– Чарли? – ахнула я.

Издав радостное «аву», он запрыгнул в распростертые объятия короля.

– Узнаю руку Фроло, – пробормотал он, осматривая зашитую рваную рану на левом ухе и порез на правом боку.

Вздохнув, Эдвард прислонил лоб к морде волка и тихо выдохнул:

– Спасибо, приятель.

В этот момент эти двое выглядели так умилительно, что я невольно улыбнулась. Правда, через минуту уже еле сдерживала нервную икоту, так как король, опустив Чарли на пол, схватил его за нижнюю челюсть и требовательно произнес:

– А теперь открой-ка пошире рот.

Виляя длинным пушистым хвостом, Чарли разинул пасть. Заглянув внутрь, Эдвард бесстрашно просунул в нее руку. Подцепив что-то между острых зубов, он с силой дернул. В пальцах у него оказался тонкий кожаный сверток.

Чарли тихо рыкнул и, еще сильнее виляя хвостом, вскочил на пустую кровать. Король развернул сверток и достал из него тонкий лист пергамента. Подойдя к окну, он тихо прочитал:

«Министеррат куплен, у всех есть тайны, которые они хотят скрыть. Моя давно известна Вашему Величеству, поэтому я остаюсь верным слугой. Галлахера и еще нескольких стражников держат в заточении в тюремной башне. Через три седмицы принц объявит о том, что вы передали ему престол. После этого серьезных последствий не избежать. Я к вашим услугам, вы знаете, где меня найти».

– Три седмицы, – задумчиво произнес Эдвард. – У меня три седмицы, чтобы спасти сына и королевство.