Однажды в сказку. (Не) Злая королева

Глава 23. Странные и опасные разговоры

Карета неслась, поднимая столбы дорожной пыли. Леса сменялись холмами, и вскоре мы выехали на серпантин, который, как я уже знала, вел к столице и королевскому замку. В дороге меня охватило противное, липкое ощущение, смесь тревоги и предчувствия надвигающейся беды. Чтобы немного успокоиться, в очередной раз провела пальцами по лежащему на коленях ридикюлю, нащупала спрятанное в нем зеркальце и осторожно его сжала. Роджер тут же отозвался едва ощутимой вибрацией, подбадривая меня. Последнее время он был совсем тихий, почти не шутил и не ехидничал, лишь молчаливо поддерживал, когда я начинала расклеиваться.

Король, в отличие от меня, выглядел совершенно расслабленным. Он сидел напротив, откинувшись на мягкую спинку и вытянув длинные ноги вперед, кончики его остроносых начищенных ботинок слегка касались моих спрятанных под пышной юбкой туфелек.

– Нам нужно постараться всё сделать тихо, не привлекая лишнего внимания, – сказал он, поглядывая в окно. – Нельзя, чтобы у гостей возникли подозрения, что переворот почти удался.

Услышав эти слова, я поняла, что спокойствие короля напускное, голос его звучал напряженным и выдавал истинные чувства. То, что нам предстояло сделать, волновало Эдварда не меньше, а то и больше, чем меня. Все же речь шла о его королевстве и, вполне вероятно, о его родном сыне. Обсудив несколько раз план действий, мы пришли к выводу, что необходимо как можно раньше увести из бального зала принца и Белоснежку для приватного разговора. И сделать это в образе неизвестных никому графа и графини будет непросто. Как и в случае с приворотным пирогом, Белоснежка должна собственноручно накормить Кристиана пропитанными антидотом ягодами. И здесь возникала новая трудность. Как уговорить влюбленную девицу сделать это добровольно?

Когда солнце уже клонилось к закату, мы наконец добрались до столицы. Снедаемая тревогой и волнением, я уже с трудом сидела на месте. Выехав из города в направлении замка, экипаж неожиданно остановился. Рядом с каретой возникли двое вооруженных стражников.

– Какие-то проблемы? – Эдвард выглянул в окно и окинул подошедших мужчин вопросительным взглядом.

Все мое тело напряглось как натянутая тетива, я затаила дыхание. Что, если стражники как-то поймут, что мы не те, за кого себя выдаем?

Один из них спросил у короля, кто мы и куда направляемся. Эдвард назвался графом Габсбургом и сообщил, что едем мы на бал. Второй стражник, который держал в руках довольно увесистую книгу, услышав слова Эдварда, раскрыл её, прошелся пальцем по странице и, очевидно обнаружив наши имена, коротко кивнул. Получив отмашку, кучер снова ударил хлыстом, и наша карета продолжила движение. Услышав мой громкий вздох облегчения, король усмехнулся и медленно моргнул, как бы говоря: «Первый этап пройден».

К замку, словно вросшему в скалу, вел широкий мост, на котором скопились десятки разномастных карет, ожидавших своей очереди въехать в главные ворота. Процессия двигалась медленно, и когда очередь, наконец, добралась до нас, солнце уже полностью скрылось.

Мост заканчивался темным туннелем, возле которого несли караул вооруженные стражники, каждую проезжающую мимо них карету они провожали пристальным взглядом. Преодолев небольшое расстояние в кромешной темноте, мы выехали на ярко освещенный внутренний двор. Карета остановилась, подскочивший к ней лакей в темно–сером камзоле распахнул дверцу и почтительно склонил голову. Эдвард медленно спустился с непередаваемо величественным видом и подал мне руку. В прошлый раз рассмотреть замок толком не удалось, мы пробирались потайным ходом, и я видела только кабинет, небольшой коридор и тронный зал. Сейчас же я могла оценить парадный въезд замка. Вымощенную гладким белым камнем просторную площадку окружали скальные стены, вдоль которых протянулись деревянные укрепления. Каждое из них украшали сложенные в сетку и подвешенные на близком друг от друге расстоянии кристаллы, что подобно прожекторам подсвечивали центральную лестницу и распахнутые двери главного входа.

При таком освещении любой вступавший в королевский замок, не оставался незамеченным. Наша карета сделала небольшой круг и скрылась во втором туннеле, который, очевидно, вел к заднему выезду.

Положив мою руку на свой локоть, король уверенно повел меня внутрь. Рядом с нами по центральной лестнице поднималась пожилая пара, оба с интересом поглядывали в нашу сторону. Сложно было сказать, что вызвало их интерес, появление в замке короля новых лиц или же наши наряды. Господин Лагерфельд свое слово сдержал, туалеты, которые он подготовил для нас, поражали изысканностью и стилем. Синяя ткань платья переливалась несколькими оттенками в свете магических кристаллов, а обшитый темным бархатом корсет идеально подчеркивал фигуру. Платье соответствовало всем представлениям местной моды, однако портному удалось сделать длинные, свисающие до пола рукава легкими, почти что воздушными, а высокий воротник мягким и гибким. Мелкие узоры, вышитые тонкими серебряными нитями, завершали утонченный образ. Камзол и прямые узкие брюки, сшитые из той же переливающейся темно-синей ткани, сидели на Эдварде идеально, и выглядел король этим вечером весьма соблазнительно. Пожилая дама с жадным любопытством оглядывала его широкие плечи и узкие бедра.

Захотелось одернуть старушку и напомнить, что невежливо так глазеть на мужчину, когда с ним рядом его жена. Хоть и мнимая. Однако стоило нам пройти через распахнутые двери, я, позабыв абсолютно обо всем, принялась изумленно рассматривать открывшийся нам огромный холл с невообразимо высокими потолками и белыми каменными колоннами. Еще одну длинную лестницу с двух сторон охраняли исполинские статуи крылатых фигур, напоминавших ангелов. В отличие от внутреннего двора, свет в этом помещение исходил от сотни высоких канделябров, выставленных вдоль стен.

– Вы так умело изображаете удивление, словно и вправду видите всё это впервые, – тихо усмехнулся Эдвард, когда мы начали медленно подниматься по ступенькам.

Быстро подобрав нижнюю челюсть, я улыбнулась и сделала вид, что мое удивление действительно напускное. Ну да, Гримхильда ведь раньше уже бывала в замке. За прошедшие недели я так и не смогла рассказать Эдварду всю правду. Каждый раз, когда порывалась начать об этом разговор, останавливала себя. Вдруг, узнав всё, он не захочет больше иметь со мной дело? В итоге решила, что откроюсь ему после бала, когда все закончится. Поднявшись на несколько этажей, мы оказались возле массивных дверей знакомого вида, рядом с которыми стоял одетый в парадный костюм мужчина средних лет с тростью в руках. Не дойдя до входа в тронный зал нескольких метров, Эдвард остановился. Еще шаг, и двери перед правителем Горнхольца открылись бы сами по себе, выдавая нас.

Пожилая пара приблизилась к мужчине, он молча посмотрел на них и, почтительно поклонившись, пропустил в тронный зал. Когда двери перед ними распахнулись, он стукнул тростью о каменный пол и громогласным голосом объявил о появлении на балу герцога Саксонского и его супруги. Воспользовавшись моментом, мы подошли к церемониймейстеру.

Развернувшись, он окинул нас быстрым взглядом и вежливо попросил предъявить приглашение или визитную карточку. Ни того ни другого у нас не было, Эдвард наклонился к мужчине и тихо, но четко произнес наши имена. Церемониймейстер несколько мгновений колебался, но, оценив дорогие наряды и, возможно, не пожелав вызвать немилость у знатных особ, пропустил нас вперед.

– Граф Габсбург со своей супругой, – донесся нам вслед мощный голос.

Тронный зал постепенно заполнялся посетителями. Каждые несколько минут объявляли о появлении новых знатных гостей. Со всех сторон нас окружали мужчины и женщины в ярких, порой даже пестрых платьях, отчего у меня почти сразу зарябило в глазах. Вскоре я начала ощущать на себе любопытные взгляды, отчего ко мне снова вернулось прежнее волнение. Сжав в пальцах ридикюль, постаралась успокоиться. Пока Эдвард общался с другими гостями, мой блуждающий взгляд искал знакомую девичью фигуру. Однако принца и Белоснежки нигде не было видно.

Осматривая внимательнее зал, обратила внимание, что следов огненной стычки с Кристианом нигде не осталось, сожженные портреты заменили на новые, а каменные стены очистили от копоти.

– Подождите меня здесь, – спустя какое-то время тихо сказал Эдвард, когда мы остались наедине. – Гримхильда, только никуда не отходите, – строго добавил он. – Вернусь через несколько тауров.

Я молча кивнула, так как мы обговорили это с королем заранее. В замок вело несколько секретных ходов, помимо того, что мы использовали в прошлый раз, Эдвард собирался незаметно открыть один из них для Галлахера и его отряда. Стоило королю скрыться между ярко разодетыми гостями, как возле меня возник светловолосый мужчина в камзоле цвета благородного вина.

– Графиня, вы обворожительны, – улыбнулся он, демонстрируя ровные белые зубы. – Признаться, я немало удивился, когда услышал о вашем появлении. Мне никогда не доводилось встречать графа Габсбурга, вашего супруга.

Натянуто улыбнувшись в ответ, я опустила ладошку в выжидательно протянутую руку.

– Мой муж совсем недавно получил титул. О нём еще мало кому доводилось слышать. А вы?..

Стоящего передо мной мужчину я узнала сразу, но продолжала делать вид, что вижу его впервые.

– Гаспар фон Гессен, – поклонился он, целуя мою руку. – Граф де Фомберг. Очень рад нашему знакомству.

– Взаимно, – соврала я, все еще свежи были в памяти неуспешные попытки графа отыграться за карточным столом и его тихое бегство, когда меня схватили головорезы.

Он не отпускал мою руку, с интересом заглядывая мне в глаза, что по всем нормам этикета считалось верхом неприличия.

«И что этот граф так на меня пялится?» – недовольно подумала я, пытаясь деликатно освободить свою руку.

– Вы прибыли на бал в одиночку? – вежливо поинтересовалась, прозрачно напоминая, что у него, вообще-то, дома больная жена и маленькая дочь.

– Вы знали о том, что душа человека отражается в его глазах? – вместо ответа задал он неожиданный встречный вопрос. – И в них можно увидеть скрытую истину.

От этих слов меня бросило в холодный пот.

– Ваши глаза говорят мне всю правду, графиня.

– Какую же? – напряженно спросила, украдкой оглядываясь по сторонам и ища в толпе короля.

Расплывшись в широкой улыбке, граф протянул обольстительным тоном:

– Что вы удивительная женщина.

Он снова склонился к моей руке и оставил на ней легкий поцелуй. Я облегченно выдохнула, уголки губ нервно дрогнули в намеке на ответную улыбку. И, конечно же, именно в этот момент наконец-то вернулся Эдвард. Громко прочистив горло, он холодно взглянул на лобызающего мою ладонь мужчину. Лицо графа не дрогнуло, но мою руку он все же отпустил. Я незаметно вытерла её о юбку платья и прижалась к королю. Талию тут же крепко сжали его пальцы, притягивая меня ближе.

Граф де Фомберг сделал вид, что не заметил красноречивого жеста и, все так же улыбаясь, уже открыл рот, чтобы обратиться к королю, но тут поблизости раздался чей-то голос.

– Гаспар!

– Ох, кажется, меня зовет герцог Саксонский. Прошу прощения, вынужден откланяться. Надеюсь, нам еще сегодня выпадет возможность продолжить беседу.

И не дождавшись ответной любезности, которую в таких случаях полагалось произнести нам с Эдвардом, скрылся в толпе. Король недовольно на меня посмотрел.

– Вас ни на таур нельзя оставить одну, – в этот раз он не спрашивал. – Что от вас хотел фон Гессен?

Я неуверенно пожала плечами.

– Признаться, так и не поняла. Странный вышел разговор.

Король хотел сказать что-то ещё, но тут игравшая до того приятная веселая музыка стихла, гости громко зашептались, и все головы повернулись в сторону пустующего трона.

– Наследный принц Горнхольца, Кристиан из рода Конунгсберг и принцесса Гримвальда, Белоснежка из рода Гогенштауфен, – громко и торжественно объявил громогласный голос. Двери, расположенные за троном, распахнулись, и к ожидавшим гостям вышла молодая пара. Белое платье, расшитое мелкими сияющими кристаллами, пышная юбка и тонкие рукава, обтянутые кружевами, создавали недвусмысленный образ невесты. От Белоснежки не отставал и Кристиан, представший перед нами в серебристом камзоле и белоснежных брюках с небольшим букетом светлых цветов в петлице. Словно парочка только вернулась из храма, где проходило венчание. В животе поселилось нехорошее предчувствие.

Эдвард поджал губы, но никак не прокомментировал яркое появление сына и возможной невестки. Гости перешептывались все громче, не скрывая своего удивления. Принц и Белоснежка встали перед троном и повернулись к нам.

– Дамы, господа, мы рады приветствовать вас этим вечером, – пафосным тоном обратился к толпе Кристиан. – И перед тем как объявить официальное начало королевского бала, я бы хотел поделиться с вами несколькими известиями.

Исходившее от гостей предвкушение и легкое напряжение ощущалось физически.

– Итак, начну, пожалуй, с того, что мой отец, король Горнхольца, – Кристиан выдержал короткую паузу, – …мертв.

«М-да, необычные в этом мире представления о трауре», – я мысленно покачала головой.

По залу пронесся коллективный изумленный вздох, все, кто находился рядом, впали в настоящий ступор от слов наследного принца. Эдвард прикрыл глаза и пробормотал что-то вроде: «Малолетний болван». Вот и весь наш план провернуть все по-тихому, не привлекая лишнего внимания.

– Моя коронация состоится через две седмицы в главном храме столицы, – произнес Кристиан серьезным, торжественным тоном. Затем широко улыбнулся и добавил: – А теперь к более радостным новостям! Моя любимая Белоснежка, – он нежно взял девушку за руку, – и я скрепили наш союз вечными узами брака.

Второй коллективный вздох удивление прозвучал намного громче. Как же! Королевская свадьба прошла без ведома дворян. Где это слыхано? На Эдварда было страшно смотреть, король побледнел, черты его лица заострились, а глаза полыхали гневным взглядом.

– Только не смей… – прошептал он и подался вперед, словно намереваясь остановить Кристиана от дальнейших слов.

Но было поздно.

– И наш брак закреплен магией, а потому нерушим! – радостным тоном добил изумленную публику принц.

Я не до конца понимала, что означают слова Кристиана, но красноречивая реакция окружающих наталкивала на определенные выводы. Несколько секунд в зале стояла тяжелая тишина. Затем со всех сторон начали раздаваться неуверенные шепотки:

– Он сказал – магией?

– Что же выходит, принц Кристиан – маг?

– Или, возможно, принцесса Гримвальда одаренная?

– Я не слышал, чтобы у нее были какие-либо способности…

– Если наследный принц одаренный, то, получается, и король…

Их прервал громкий, резкий звук. Это Эдвард, остановившись прямо напротив Кристиана и Белоснежке, начал медленно хлопать в ладоши, глядя на них с непроницаемым выражением на лице. Кто-то поддержал короля, в зале послышались еще несколько несмелых хлопков, и вскоре все гости аплодировали, но на лицах каждого отражалось изумление и озадаченность.

Принц и Белоснежка широко улыбались, будто и не было этой заминки, словно не замечали они, как изменилась атмосфера в тронном зале, и какие взгляды бросали на них со всех сторон. Когда аплодисменты стихли, Кристиан вывел Белоснежку в центр зала и закружил её в танце, тем самым официально открывая королевский бал. Проводив сына нечитаемым взглядом, Эдвард протянул мне руку.

Я испуганно посмотрела на короля.

«Он же не предлагает…»

За месяц, проведенный в замке, я не успела изучать местные танцы, и сейчас могла сильно проколоться. Король лишь слегка приподнял бровь, молча ожидая моего решения. Покачав головой, я уже собиралась отказаться, однако в этот момент бросила взгляд на кружащие под легкую мелодию пары и с облегчением узнала движения обычного вальса. Единственное, что отличало его от танца, который мы изучали на курсах актерского мастерства, это легкие приседания каждые три шага и плавное движение партнерши рукой в сторону от партнера. Улыбнувшись уголками губ, опустила ладонь в протянутую руку, отмечая, каким напряженным на самом деле был Эдвард.

Он двигался уверенно и естественно, как и подобает королю, легко ведя меня за собой в танце. Вскоре я забыла о тревоге, о том, что произошло, и какие у слов Кристиана могут быть последствия, сосредоточившись на ощущениях крепких рук на моей талии, на плавных легких поворотах, на красивом мужественном лице. Эдвард почти не сводил глаз с танцующей рядом пары, но время от времени переводил их на меня, тогда наши взгляды встречались, и в груди растекалось приятное тепло. Что бы ни произошло дальше, как бы ни закончился сегодняшний вечер я знала одно. Я не хотела расставаться с Эдвардом. Никогда.

Что-то прочитав в моих глазах, король чуть не сбился с шага, к счастью, в этот самый момент мелодия закончилась, и пары остановились. Проследив за удаляющимися с танцпола Кристианом и Белоснежкой, Эдвард прочистил горло и тихо произнес:

– Поговорите с падчерицей. Я попробую образумить сына. Нам нужно постараться вывести их из зала.

После чего направился к группе молодых людей, окруживших принца. Слуха касались их приглушенные, немного удивлённые слова соболезнования и поздравления. А я тем временем поспешила к стайке молодых девушек, которые вились вокруг раскрасневшейся после танца Белоснежки, и наперебой расспрашивали её о состоявшемся тайном венчании.

– Я бы хотела поговорить с принцессой наедине, – подойдя, сказала вежливо, но твердо.

Несколько девушек окинули меня надменными, если не сказать презрительными взглядами, одна из них, скривив губки, спросила:

– А кто вы такая?

Холодно улыбнувшись, я повторила свою просьбу, сдобрив ее в этот раз коронным ледяным взглядом. Впечатлительные молодые особы оценили его по достоинству. Сделав быстрые книксены Белоснежке, они быстро скрылись в противоположной части зала.

– М-матушка? – девица удивленно открыла рот, хлопнув ресницами.

Надо же, узнала. Возможно, прав был граф, говоря об истине, скрытой в глазах.

– Белоснежка, что ты творишь? – без обиняков начала я.

– О чем вы? – девушка удивленно приподняла тёмные брови.

– Сначала сбежала с принцем в чужое королевство, никого не предупредив, а теперь еще и тайно вышла за него замуж!

– Но мы с Кристианом любим друг друга!

Тяжело вздохнув, я покачала головой и тихо сказала:

– Это не так, чувства принца вызваны приворотным зельем.

Жестоко, но иного выхода не оставалось, все зашло слишком далеко. Девушка поджала пухлые губки и сложила руки на груди. Несколько мгновений я пристально рассматривала её лицо.

– Ты знала.

– Я не слепая, догадалась, – буркнула Белоснежка, отводя глаза.

– Значит, ты понимала, что делаешь, – немного помолчав, сказала я, – когда привязывала к себе Кристиана магическим браком.

Прикусив язык, досадливо поморщилась. В чем, собственно, её поступок отличался от моего? Ведь я обошлась с принцем точно так же, опоив его приворотным зельем. Да и Белоснежкой, по сути, намеревалась воспользоваться, только чтобы вернуться домой.

– Он любит меня и так! – упрямо заявила девица.

– Ты в этом уверена? – сухо спросила я.

– Уверена, – она сверкнула глазами, чуть вскинув подбородок.

– Почему бы тогда тебе это не проверить? – раскрыв ридикюль, достала из него несколько ягодок и протянула их Белоснежке. – Угости ими принца, и узнаешь, насколько крепки его чувства.

Девушка колебалась лишь несколько секунд. Решительно выхватив из моей руки ягоды, она повернулась в ту сторону, где стоял Кристиан, и удивленно хлопнула ресницами. Принц в сопровождении Эдварда как раз двигались в нашу сторону.

– Любимая, – улыбаясь, обратился к ней Кристиан, когда они приблизились, – граф сказал, что у него есть важная информация, которую он должен нам сообщить.

И галантно предложив девушке руку, кивнул нам и направился к тем же дверям, через которые они с Белоснежкой входили в тронный зал. Взяв Эдварда под локоть, я скептически выгнула бровь и прошептала:

– Как оригинально.

Король пожал плечами, как бы говоря: «Ну, он же согласился». Перед тем как покинуть зал, Эдвард повернул голову и кому-то едва заметно кивнул.

Мы вышли в уже знакомый мне коридор, и вскоре Кристиан подвел нас к такому же знакомому кабинету. Пригласив нас внутрь, он, не отпуская Белоснежку, провел свободной рукой над стоящим у стены канделябром, свечи тотчас же вспыхнули яркими алыми огоньками. Эдвард сузил глаза, явно недовольный, что принц так открыто демонстрирует незнакомцам свой магический дар, но ничего не сказал.

Подойдя к массивному письменному столу, Кристиан развернулся к нам и вежливо произнес:

– Я вас слушаю.

Стоило ему произнести эти слова, как моя рука неожиданно дернулась. Отпустив локоть короля, я открыла ридикюль, чтобы, к своему величайшему удивлению и ужасу, достать из него охотничий нож.

«Откуда он там, черт возьми, взялся?» – мысленно завопила я, сохраняя при этом внешнюю невозмутимость.

Не понимая, что делаю, и почему мои руки мне не подчиняются, я развернулась к Эдварду и направила на него острие ножа. Белоснежка испуганно вскрикнула, принц отшатнулся, утаскивая девушку за собой к дальней стене. Король же не двигался, глядя на меня и наставленное на него оружие.

– Гримхильда… – непонимание и боль, прозвучавшие в голосе Эдварда словно ударом под дых выбили из моих легких весь воздух.

Хотелось закричать, объяснить, что я сама ничего не понимала, но язык не шевелился, и даже лицо оставалось спокойным, не выдавая моих внутренних терзаний.

«Да что происходит?!»

– Опустите нож, – тихо сказал король, протягивая ко мне руку.

Мысленно закричав от ужаса, я подалась вперед, метя клинком точно в сердце.