Невеста. Последнее задание Энди

– Сейчас станет легче. Правда, надолго этого не хватит. Но добраться до своего корабля успеешь.

Инопланетник не обманул. Где-то через пять моих редких вздохов боль стала медленно отступать. Пока не свернулась в глубине моего организма тяжелым свинцовым комом. Я пошевелилась на пробу и прислушалась к ощущениям. Никакого особого дискомфорта не было. Меня захлестнуло облегчение. Теперь все будет хорошо!

Вдвоем с инопланетником мы очень быстро добрались до края той площадки, которую здесь использовали в качестве космодрома. Непривычная тишина и пустота еще совсем недавно оживленного места действовала на нервы, заставляя беспрестанно оглядываться по сторонам. Но ни ильдаррцев, ни каких-либо других рас поблизости не наблюдалось. Ощущение просто гигантских грядущих неприятностей заставляло перебирать ногами все быстрей. Сама площадка была уже пуста. Хотя я хорошо помню, что, когда Гроу опускал нашу капсулу, два межзвездника тут точно были.

Оглядев открытое пространство, я поежилась. Инстинкт самосохранения словно взбесился. Хорошо, что мне туда не надо. Капсула была у меня за спиной, надежно скрытая от посторонних глаз странными кривыми деревцами серо-сиреневого цвета. Чтобы попасть в капсулу, мне нужно было сделать около полутора десятков шагов. И я буду в безопасности.

Я повернулась к инопланетнику с намерением попрощаться и наткнулась на пристальный взгляд золотистых глаз. Мужчина упорно сверлил взглядом щиток шлема. Словно в надежде продолбить взглядом в нем отверстие и все-таки увидеть мое лицо. В ребячливом порыве вдруг до зуда захотелось показать ему язык. Я с трудом удержалась от проказы. Ну и что, что он меня не видит. Все равно не прилично. Не понимая, что со мной происходит, я глухо пробормотала:

– Ну что, будем прощаться? Мой корабль совсем рядом. – Я кивнула себе за спину.

Инопланетник медленно кивнул, все также не отрывая от меня глаз. Вот уставился! Я подавила в себе трусливое желание поежится, и добавила:

– Желаю тебе удачи. И надеюсь, что домой ты доберешься без приключений.

Инопланетник снова кивнул. А потом неожиданно добавил:

– Я не прощаюсь, Энди. Уверен, наши пути еще пересекутся.

Я внутренне передернулась. Вот этого мне точно не надо! Кем бы этот инопланетник не был, какие бы цели не преследовал, встречаться с ним я больше не желаю. Слишком уж он какой-то жуткий. Да и не думаю, что это возможно. Уверена, это первое и последнее мое полевое задание. Впереди меня ждет Земля и академия.

Я медленно кивнула мужчине на прощание. Повернулась и пошла к капсуле, борясь с желанием оглянуться.

Впрочем, через десяток шагов я не выдержала и малодушно оглянулась назад. И сразу поняла, почему для посадки капсулы Гроу выбрал именно эту чахлую с виду рощу. Кривые несчастные деревца скрыли инопланетника и взлетную площадку с моих глаз надежней маскировочной завесы. Я вздохнула. Ну и ладно. Этот эпизод уже окончен. Нужно возвращаться домой. Носитель с украденной информацией буквально жег карман. Еще и полученная травма. Инопланетник же сказал, что облегчение кратковременное. Надеюсь, я успею вернуться на Землю. Я отвернулась от серых зарослей. И едва не уткнулась носом в грудь Мартину Гроу.

Бластер сам собой оказался в моей ладони, готовый к атаке. Мартин мягко отвел ствол в сторону:

– Тише ты! Свои!

Я облегченно выдохнула и позволила отобрать у меня оружие:

– Мартин, ты меня напугал! Зачем вышел? Надо убираться отсюда к черту! Пошли!

Мартин пожал плечами:

– Капсула уже готова к взлету. – И тут же поинтересовался: – Удалось добыть информацию?

Я кивнула:

– Да. Носитель у меня. Идем?

Мартин смотрел пристально и не двигался. И я насторожилась:

– Мартин, ты чего? Пошли. В институте уже сработала система самоуничтожения. И я начинаю побаиваться, что вся эта чертова планета тоже может самоуничтожиться. Не даром же ильдаррцы в такой панике ее покинули.

Но Гроу даже не дернулся. Только медленно вытянул в мою сторону руку. И я ошарашенно уставилась на черный глазок собственного десантного бластера:

– Мартин, ты чего?!

– Отдай мне носитель.

Я онемела. Что? Гроу рехнулся? А пилот деревянным голосом повторил:

– Энди, отдай мне носитель. Не вынуждай меня тебя убивать!

У меня во рту разлился кисло-горький привкус предательства. Стало страшно до одури. С трудом сглотнув вязкую слюну, я тихо поинтересовалась:

– А если не отдам, то что? Выстрелишь? А что дальше? Что ты на Земле скажешь?

Мартин скривился в отвращении:

– А что тут говорить? Вы оба погибли под развалинами. Информация осталась там же. Не первая и не последняя провальная операция.

– Ну и мразь же ты! – Мне стало противно, словно я нечаянно наступила босой ногой в экскременты.

Гроу зашипел на меня:

– Хватит болтать!…

В этот момент раздался характерный звук выстрела. В воздухе отчетливо запахло паленым. Пилот с выпученными глазами стал медленно оседать к моим ногам.

– Вот теперь мы в расчете, солдат.

Уже знакомый хрипловатый голос заставил меня оторвать потрясенный взгляд от мертвого пилота. У ближайшего кривого дерева стоял инопланетник с бластером в руках. Я сглотнула.

– Жизнь за жизнь. Теперь я тебе ничего не должен. – Инопланетник медленно вложил оружие в набедренную кобуру. – До встречи, Энди.

Огненноволосый мужчина повернулся и исчез за деревьями.

Я еще некоторое время продолжала стоять, в шоке таращась на мертвого Гроу. Почему он так поступил? Зачем? Чего ему не хватало? Ведь он один из самых лучших. И чудом оказался на Земле в тот момент, когда командование спешно подбирало кандидатов для рискованной вылазки. Я не могла придумать достойный повод для такого предательства. А это было несомненно предательство. Вряд ли на Земле можно было куда-то пристроить информацию, что сейчас прожигала дыру в моем внутреннем кармане.

В чувство меня привел какой-то низкий, зловещий гул. Я вздрогнула, словно просыпаясь. На планете явно происходило что-то очень нехорошее. Чужая природа вокруг меня замерла в ужасе перед предстоящим. Затаилась, словно маленький зверек перед огромным хищником. В той стороне, откуда я пришла, казалось, сгущался сероватый сумрак, поглощая собой несчастные кривые деревца. Я передернула плечами и помчалась к капсуле. Надеюсь, Мартин не солгал, и она действительно готова к вылету. Иначе мне конец.

Небольшая десантно-штурмовая капсула, рассчитанная на трех пассажиров и двух членов экипажа, стояла там, где мы ее и оставили. И действительно было готова к вылету. Это была единственная хорошая новость. Самой главной неприятностью стало то, что боль в моем животе проснулась, едва я только ступила на палубу капсулы. А едва села в кресло пилота, внутри меня словно атомная бомба взорвалась. Сидеть было совершенно невыносимо. Но и стоять тоже было немыслимо. Хотя бы потому, что я попросту не выдержу перегрузку на старте.

Запустив предстартовый отсчет, и молясь про себя, чтобы с кораблем все было в порядке, я почти наощупь нашла аптечку и сделала себе инъекцию обезболивающего. Но лекарство не помогло. Впереди меня ждало шестнадцать часов ада.

Выйдя на орбиту планеты, я трясущимися руками задала координаты Земли. Я не пилот. Но в академии нас обучали летать на небольших аппаратах. С одной поправкой: полеты подразумевались в пределах атмосферы одной планеты. Мне же предстоял межзвездный перелет. Надеюсь, автопилот здесь в порядке.

Весь полет я то проваливалась в забытье. То выныривала на поверхность своего горячечного бреда. Проверяла показания приборов. И снова проваливалась в небытие. Чтобы на границе между сном и явью раз за разом переживать гибель Макса и предательство Мартина. Снова и снова на пределе собственных возможностей бежать из разрушающегося института. Или красться по его бесконечным коридорам в поисках нужной лаборатории. Но чаще всего мне являлся высокий золотоволосый и золотоглазый мужчина, пристально вглядывающийся в защитный щиток шлема. И во мне крепла уверенность в правильности принятого решения: не выдавать чужаку свою суть.

Постепенно мне становилось все хуже. Я почти потерялась в своем горячечном бреду. Момент моего приземления вообще не отложился в воспаленном мозгу. Кажется, из капсулы меня доставал папа. Не знаю. Не уверена. Может, мне только привиделось, что серый от переживаний генерал армии Джон Мур собственноручно выудил меня из кресла пилота и понес на выход? Но я совершенно точно улыбнулась ему и тихо прошептала:

– Я вернулась, папа.

Глава 3

Шесть лет спустя

Корабль готовился к первому гиперпрыжку. Если все пойдет по плану, что через три четверти часа по внутреннему корабельному времени всем предложат занять специальные противоперегрузочные капсулы. Всего прыжков будет шесть. Далековато все-таки от Земли Аргола. Даже с гиперпрыжками полет займет почти месяц.

Я стояла на обзорной палубе и впитывала в себя картину родного космоса. Хоть я и искренне его ненавижу, но здесь мой дом. И я сейчас улетаю из дому на целых восемь месяцев. Как же я ненавижу космос!

После того самого первого, практически провального, задания, я больше ни разу не покидала Землю. Сначала долго болела и не менее долго восстанавливалась. Потом хватало дел в академии.

Мое самое первое осознанное воспоминание после возвращения из системы Крауф – это белый больничный потолок, куча трубок, трубочек и проводков, и невыносимо противный писк аппаратов. Заплаканные глаза мамы, сидящей рядом с кроватью. Бледные, перепуганные лица сестер. И посеревший от горя отец.

Уже гораздо позже я узнала, что даже самая суперсовременная медицина иногда бывает бессильна. Я слишком поздно попала к медикам. Начавшийся перитонит едва не утянул меня на тот свет. Но опытные военные медики сумели все-таки спасти мне жизнь. Жизнь, но не здоровье. Виноватые глаза моего лечащего врача, когда он перед выпиской скороговоркой сообщил мне, что у меня никогда не будет своих детей, часто снятся мне в кошмарах. Хотя тогда, сразу, я еще не прониклась. Не поняла, что только что услышала свой приговор. Что я уже не женщина в полном смысле этого слова. А только пустая ее оболочка. Яркая обертка с обманкой внутри. Если бы только можно было все отмотать назад…

На сборы нам отвели катастрофически мало времени. Я прыгала на одной ноге, натягивая форменный комбинезон и одновременно лихорадочно рассылала уведомления о том, что намеченная на сегодня вечеринка по поводу успешного старта моей карьеры не состоится. То немногое, что могло мне понадобиться на задании из личных вещей, я уже давно покидала в тощий рюкзак.

На коммуникатор начали приходить сообщения, полные разочарованных стонов. Ради любопытства я ткнула пальцем в первое попавшееся, продолжая быстро плести тугую косу. Вьющиеся темно-каштановые пряди путались между собой, усложняя мне работу. «Надо было обрезать!» Раздраженная мысль мелькнула в голове и пропала. Потому что коммуникатор выстрелил голограмму взбешенного родителя. Коса выскользнула из ослабевших пальцев, когда я поняла, что открылось не сообщение, а входящий звонок.

– Энди, ты никуда не полетишь! – Яростный рык генерала армии Джона Мура заставил дрожать стены моей крохотной квартирки. – Как отец и как высший командный чин, я тебе запрещаю! Без тебя разберутся!

Столбняк, напавший на меня в первые секунды, развеялся. Я прищурилась и едко поинтересовалась:

– Хотите провалить самое ответственное задание, генерал Мур? И черт с ней, с Землей? Авось, захватчики всех не уничтожат!

От моих едких слов на папиных скулах заиграли желваки. Взгляд потяжелел. Я вздохнула:

– Прости, пап. Я тоже не горю желанием лететь к ильдаррцам в гости. Но кто же знал, что девчонка расколется именно сегодня, а названные ею коды будут действительны только двое земных суток? У нас совсем нет времени.

Папа шумно выдохнул и потер устало висок. Он всегда так делал, когда признавал свое поражение, свою беспомощность перед какими-то событиями.

– Энди-Энди! Зачем ты только поступила в эту проклятую академию? Сейчас бы уже была замужем и, может быть, порадовала бы наконец старика-отца внуком. А то твои сестры похоже пошли все в мать – только девчонок и могут рожать.

Я молча проглотила обиду. Когда я была еще ребенком, папа часто повторял, что мои старшие сестры разочаровали его, выбрав типично женские профессии. Старшая Джессика работала наставником в детском центре. Средняя Джули открыла собственный салон красоты. Я была поздним ребенком. Наверное, уже нечаянным. Но от этого не менее любимым. Папа безмерно меня баловал. И во всем мне потакал. Я была его любимицей. Наверное, именно это повлияло на выбор моей будущей профессии. Я безумно хотела быть как можно ближе к любимому папочке. И наивно вообразила, что если получу военную профессию и стану лучшей в своей области, то папуля будет мною гордится. И перестанет переживать по поводу того, что у него нет сына. Ведь девочки ничем не хуже, верно? И я ему это докажу!

Получив аттестат зрелости, я тайком ото всех записалась в лучшую военную академию Земли. Мама потеряла сознание, когда я, придя однажды домой, с гордостью выложила перед родителями документы об успешной сдаче вступительных экзаменов и зачислении в Королевскую Военную Академию.

Скандал был знатный. Тогда я впервые почувствовала на собственной шкуре каким может быть мой отец. Но я была его истинной дочерью. И обладала немалым запасом ослиного упрямства. Я настояла на своем. Все годы моего обучения и практики папа часто бурчал: «Мало я тебя порол».

– Мало я тебя в детстве порол!

Услышав такую знакомую реплику, я невольно улыбнулась:

– Я тебя тоже очень люблю, пап! Но не мне тебе рассказывать, насколько важны для Земли эти чертовы исследования ильдаррцев. Возможно, это наш единственный шанс выстоять в борьбе с ними. Иначе, я боюсь даже представить, что ждет Солнечную систему.

Папа снова вздохнул:

– Энди, ты не готова. Только закончила обучение. Пороху еще не нюхала. И сразу в самое пекло.

У меня по спине пробежал ледяной озноб. Я старалась не думать о том, что меньше чем через сутки окажусь даже не в зоне боевых действий, а в глубоком тылу врага.

– Пап, меня обучали выполнять подобные задания. И я на потоке была второй.

– В том-то и дело, что второй, а не первой.

– Ну извини. Не я виновата в том, что Николас Хоган накануне стал дважды отцом и так наотмечался это грандиозное событие, что его не смогли вовремя найти. А кроме него больше некому. Ты и сам это знаешь.

– Хоган, как только объявится, получит урок на всю оставшуюся жизнь! – Злобный рык в адрес незадачливого лейтенанта и папа тоскливо вздохнул: – Береги себя, Энди. И возвращайся домой.

От накативших эмоций у меня перехватило горло. Так, что слово невозможно оказалось выдавить. Я молча послала папе воздушный поцелуй, подхватила рюкзак и прервала связь. Пора.

Воспоминания, как всегда, причинили боль. Я отчаянно затрясла головой, пытаясь от них избавится. Если бы только можно было все повернуть вспять! Горько усмехнулась. Теперь-то я умная. Жизнью наученная. Теперь бы я точно послушалась бы папу и отказалась бы от задания. Хотя… Нет, все же жизнь меня ничему не учит. И я опять наступаю на одни и те же грабли.

Неприятное осознание дежавю ознобом пробежалось по коже. А ведь и вправду. Ситуация повторяется. Вновь командование отобрало меня, льстиво заверяя, что только я, лучшая из лучших, к тому же имеющая боевой опыт, достойна сопровождать невест на Арголу. Это почетно для меня. Это одолжение для аргольцев. Мол, лучшие из лучших сопровождают ваших будущих жен. К тому же, ну что может случится плохого? Война уже закончилась. Кстати, полным разгромом ильдаррцев. И между прочим, не без помощи все тех же аргольцев. В космосе тихо и спокойно. Как в церкви на воскресной проповеди. Кораблем управляют лучшие из лучших. И самые опытные. Я передернула плечами. Да, наверное, самое ужасное, что может меня ожидать – это склоки между невестами. Если они не поделят женихов. Хотя, нас и уверили, что недостатка в мужчинах на Арголе нет.

Я в последний раз бросила взгляд на торжественно-сумрачный космос на обзорном экране. И отвернулась. Со склоками девиц я справлюсь. Тем более, что на борту я не единственная женщина-военный. Есть еще моя помощница Дарси Меллорс. Блондинка с невероятными голубыми глазами. И такими же невероятными габаритами. По-другому шкафоподобную фигуру Дарси и не опишешь. Кстати, нужно к ней зайти перед гиперпрыжком. Хватит уже рефлексировать. Дел полно.

Двери, ведущие с обзорной палубы в общий коридор, послушно и бесшумно отползли в сторону, открывая проход. Верхняя палуба была целиком отдана под разного рода помещения общего пользования. Чего тут только не было! Уже изученная мною обзорная палуба занимала всю переднюю часть корабля. Хотела по привычке сказать «нос корабля», но «Тацина», на которой мы летели, была первым межзвездником идеально круглой формы. Этакая летающая тарелка галактических масштабов. Смешно, но факт. Хорошо хоть в полете не вращалась.

Следом за обзорной палубой по обе стороны коридора располагались общая столовая, салоны красоты, игровые и спортивные залы, медиатеки и самые обычные кают-компании, замаскированные под светские салоны. «Тацина» была пассажирским лайнером, способным одновременно вместить полторы тысячи пассажиров и немаленькую команду вместе с обслуживающим персоналом. С этим рейсом «Тацине» не повезло. В качестве пассажиров на борту присутствовали двадцать девушек-невест, взвод солдат с командованием в лице меня и Дарси, а также трое представителей дипломатического корпуса. Корабль был отвратительно пустой.

Стартовали мы час назад. Глубокой ночью. Или, скорее, очень ранним утром. Все девушки прибывали на корабль порознь. И, насколько знаю, сразу ложились спать. Бодрствовала только дежурная смена команды. Все остальные отдыхали. Это мне не спалось. Злость на саму себя, что позволила уговорить себя на авантюрное задание, и отвратительная сцена перед самым стартом не способствовали успокоению. В поисках релакса я забрела на верхнюю палубу в железной уверенности, что тут мне никто не помешает. И вот теперь я замерла в дверях с поднятой ногой. В коридоре совсем рядом кто-то шептался и тихонько хихикал. И я готова была поклясться собственной жизнью, что в коридоре была парочка. Один из голосов был явно женским.

Я осторожно встала на обе ноги и зафиксировала дверь, не давая ей открываться-закрываться. Как ни тихо работал механизм, но шипение сжатого воздуха могло меня выдать. Почему мне было так важно узнать кто находился в коридоре? У меня не было ответа на этот вопрос. Прекрасно понимая, что свидание здесь могли назначить и члены экипажа, я тем не менее не двигалась с места, до предела напрягая слух.

Мне не повезло. Сколько я ни прислушивалась, кроме кокетливого хихиканья и невнятного мужского бормотания ничего не смогла разобрать. А через пару минут и вовсе все стихло. Скорее всего, мужчина и женщина спрятались в одном из многочисленных, пустых в это время суток, помещений.

На всякий случай я постояла тихонько еще несколько минут. Вдруг вернутся? Но все вокруг было тихо. Я вышла в пустой коридор и в задумчивости огляделась. Проверять все помещения на этой палубе? А если и вправду это члены команды? Я буду иметь крайне глупый вид. И совершенно точно потеряю авторитет среди невест. А это для меня непозволительная роскошь. Не имея авторитета, в этом гадюшнике порядок не навести. Но и оставить все как есть тоже нельзя. Если это кто-то из невест… Мне стало плохо от понимания, чем Земле может грозить не выполнение своей части договора. Я должна быть точно уверенной, что это не кто-нибудь из невест. Остальное меня не касается.

Приняв решение, дальше я действовала стремительно. Мне хватило пары минут, чтобы добраться до каюты Дарси и объяснить ей в чем дело. Заспанная Дарси возражать даже и не подумала. Молча и по-армейски быстро натянула форму, пригладила коротко остриженные пшеничные волосы, и мы с ней пошли обходить каюты подопечных.

Во всем, что касалось невест, у нас с Дарси были абсолютные полномочия. Я весьма удивилась данному обстоятельству, когда ознакамливалась с документами перед подписью. А теперь я этим полномочиям обрадовалась, как родным. Потому что секретный код позволил нам не будить девушек посреди ночи, а тихонько заглянуть в каждую каюту через специальное окошко.

Каждая из двадцати девушек была в своей каюте. Все спокойно спали. Кто-то, разметавшись по всей постели, кто-то, завернувшись в одеяло, как в кокон. Рыжеволосая оригиналка с длинной огненной косой спала на спине без подушки. Чинно вытянув руки вдоль тела. Мы с Дарси только переглянулись в недоумении. Неужели ей так удобно?

Около последней каюты мы столкнулись с симпатичным старшим помощником капитана «Тацины». Точно помню, что нас знакомили, когда я поднялась на борт. Но, взвинченная некрасивой ссорой с Тимом, я не запомнила его имя. Теперь растерянно соображала, как прикрыть свое невежество.

– Дамы, у вас какие-то проблемы? Требуется помощь?

Дарси, похоже, этические нормы не волновали совсем. Пока я судорожно придумывала нейтральный ответ, она отрезала:

– Наличие или отсутствие проблем у невест не должно вас волновать, командор Вилсон.

Я едва не охнула от неприкрытой грубости напарницы. Но старший помощник даже глазом не моргнул. И вкрадчиво ответил:

– Ошибаетесь, леди. Мне по должности положено волноваться о комфорте и безопасности пассажиров. А вы сейчас именно пассажиры. Так что у вас случилось? Чем я могу вам помочь?

На этот раз я не стала дожидаться пока Дарси снова нахамит старшему помощнику. Не знаю, когда и за что она заимела зуб на молодого мужчину, но ссорится с членом команды не лучшее решение.

– Спасибо, командор, но не стоит беспокоиться. Мы всего лишь проверили у всех ли девушек все хорошо? А то, знаете ли, старт, хоть и комфортный, для обычного человека все равно стресс. А тут еще разлука с домом, родными и близкими. Но, судя по всему, все хорошо.

Старший помощник белозубо улыбнулся:

– Это хорошо, что у всех все хорошо. Тогда, может быть, по чашечке кофе?

Дарси уже открыла рот с воинственным видом. Не сомневаясь в том, что вряд ли сейчас услышу что-то хорошее, я поспешно покачала головой:

– Давайте в другой раз, командор. Военные – тоже люди. И им тоже иногда нужно отдыхать. Так что мы с напарницей пойдем по своим каютам. Но в следующий раз лично я с удовольствием составлю вам компанию.

Командор отнесся с пониманием к отказу и снова одарил нас сияющей фирменной улыбкой:

– Конечно, леди, я понимаю. И ловлю вас на слове. Мы обязательно должны завтра вместе позавтракать. А пока, в ожидании, я вас провожу до ваших кают.

И не успели мы с Дарси опомниться, как нахальный командор вклинился между нами и подхватил нас обеих под ручки:

– Леди, не сердитесь. Сейчас ночь, ваше и мое личное время. Завтра будем официальными до беспамятства. И ни на йоту не отступим от служебной субординации. Но сейчас, прошу вас, не откажите мне в такой ерунде – провести симпатичных девушек до их кают.

На этот раз я успела взглядом приказать Дарси молчать. И она только горестно вздохнула. Но подчинилась.

Командор Вилсон довел нас обоих до дверей в каюту и поцеловал на прощание пальчики. Старомодный жест, давно уже вышедший из употребления. Но тем не менее все равно приятно. Приятно почувствовать себя интересной женщиной, достойной целования рук. Хотя, Дарси этот жест, по-моему, только разозлил. Закрывая за собою двери, она взглядом пообещала мне все муки ада.

Вилсон довел меня до моей каюты. Которая, к слову, была в паре шагов от каюты Дарси. Подождал пока я открою дверь и войду внутрь. И только после этого галантно попрощался, и пожелал спокойной ночи. Проводив взглядом его удаляющуюся спину, я счастливо вздохнула, закрыла и заблокировала за собою дверь.

Время приближалось к утру. Незаметно я пробегала большую половину ночи. Нужно лечь и поспать хоть чуть-чуть. А то, скорее всего, завтрашний, а вернее, уже сегодняшний день будет суматошным. Пока невесты перезнакомятся друг с другом. Пока изучат корабельный распорядок. Пока выяснят кто и что забыл дома. Потом поистерят немного из-за разлуки с близкими. Так и ночь незаметно настанет.

Я устало стянула с себя одежду и шагнула в душ. Горячие упругие струи воды частично смыли с меня усталость бесконечного дня. А вместе с усталостью схлынуло и очарование от случайной встречи в коридоре. Я замерла, всем телом ощущая, как иголочки душа почти болезненно вонзаются в кожу. Что это было в коридоре? Что нужно этому Вилсону? А главное, что он делал возле кают невест? Ведь жилые помещения команды и обслуживающего персонала находятся совсем на другой палубе.

Не смотря на усталость, долгий нервный день и горячий душ в конце, уснуть не получалось долго. То ли кровать не привычная. То ли слишком сильное переутомление. Но я больше часа ворочалась с боку на бок, сбивая простыни и подушку в отвратительный ком. В голове заезженной пластинкой крутилась одна и та же мысль: «Что тут происходит?» А в душе занозой засела тревога. В конце концов я приняла решение прямо с утра, после завтрака, затребовать записи корабельной системы безопасности. Пусть лучше считают параноиком. Зато я точно буду знать, что невестам и, соответственно моей миссии, ничего не угрожает. Успокоив себя таким образом, я наконец провалилась в сон.

Пробуждение мое было ужасным. Мне приснилось, что на «Тацину» напали ильдаррцы и при захвате корабля использовали бактериологическое оружие. Неведомых вирусов было так много, что они хлынули в помещения лайнера в виде сплошного потока воды. Заливая глаза и уши. Лишая возможности дышать. Я с воплем подскочила на кровати. И от моего крика жидкость хлынула в легкие. Утонуть в собственной кровати. Что может быть ужаснее? Я отчаянно забарахталась, пытаясь выплыть на поверхность.

– Энди, тысяча чертей тебе в печенку! Проснись, наконец! У нас ЧП!

Кто-то схватил меня за плечи и стиснул. Сильно. До синяков. А потом встряхнул так, что моя голова едва не оторвалась от шеи. Какого лысого демона?! Я вслепую отмахнулась кулаком. И в кого-то попала. Кто-то охнул и сдавленно выругался. А я наконец сумела открыть глаза. И обомлела.

У меня в каюте, что называется, яблоку не было где упасть. Капитан корабля, лысый сухощавый человечек в форме медицинской службы, двое из трех дипломатов и… Дарси, потирающая челюсть. Я ошарашенно села на постели. Под попой неприятно хлюпнуло. Беглая проверка показала, что моя постель чьими-то стараниями превратилась в болото.

– Извини, Энди. Это была вынужденная мера. – В противовес словам, виноватой Дарси не выглядела. – Ты никак не хотела просыпаться. И я не смогла придумать ничего лучше, чем выплеснуть на тебя колбу ледяной воды.

Ну теперь хоть понятно, что в моей каюте делает медик.

Остатки сонливости улетучивались быстро. Я сползла с мокрой кровати и недобро оглядела всех присутствующих. Кто-то из них мне сейчас заплатит за устроенную сослуживицей подлянку.

– Господа хорошие, а что вы делаете в моей каюте в таком любопытном составе? И что за повод для экстремальной побудки? Кто-то из невест сбежал с лайнера?

Знаю, идиотская реплика. Но я надеялась незамысловатой шуткой развеять витающее в воздухе напряжение. Но нечаянно попала в яблочко.

– Гораздо хуже, подполковник Мур. – Капитан сделал полшага вперед, взяв на себя незавидную участь гонца с плохими известиями. – Одна из невест…

Капитан осекся и судорожно сглотнул, глядя на меня дикими глазами. Я напряглась. В сердце впилась отравленная иголочка тревоги.

– Одна из невест – что?.. – Капитан не спешил отвечать. Пришлось его подтолкнуть слегка.

Капитан молчал, словно воды в рот набрал. Я посмотрела на остальных. Каждый из присутствующих, встречаясь со мной взглядом, виновато отводил глаза. Да что, черт побери, тут происходит?!

– Дарси? –Я в упор посмотрела на заместительницу.

Блондинка шумно вздохнула. Но, зная мой норов, молчать не стала:

– Полчаса назад одна из невест нашла вторую мертвой. В ее собственной постели.

Наверное, если бы капитан предложил мне пешком и без скафандра добираться до Арголы, я бы и то удивилась меньше. Да этого просто не может быть! Все невесты проходили самый тщательный медицинский контроль перед полетом. По договору Земля обязана была предоставить двадцать молодых, красивых и совершенно здоровых девушек. С тем, чтобы они стали сначала невестами, а потом и женами избранных аргольцев. А теперь объясните мне, солдату, пожалуйста, от чего могла умереть молодая и здоровая девушка, прошедшая не единожды через медицинский контроль? Как?!

А еще меня сильно интересовал вопрос, какого лысого демона одна невеста поперлась в каюту к другой за несколько часов до побудки? Я недобро прищурилась в сторону медика:

– Вы уже осматривали девушку? Уверены, что она мертва?

Лысый сухощавый сморчок в форме медицинской службы сильно напоминал мне богомола. Такой же нескладный, несуразный, но при определенных условиях могущий быть опасным. В его водянистых бесцветных глазах легко читалось полное безразличие к возникшим проблемам. Он равнодушно кивнул головой в ответ на мой вопрос. И, спустя секунду, добавил:

– Мертва так же точно, как и то, что вы сейчас стоите передо мной в мокрой пижаме, подполковник Мур. А значит, рискуете стать моим клиентом. Вернее, пациентом.

Я чуть зубами не заскрежетала от злости. Остряк-недоучка!

– Когда будут результаты вскрытия?

Горе-медик взглянул на меня с насмешкой и снисходительно:

– Какое вскрытие? Вы шутите? Без разрешения родственников или постановления суда я не имею права! Не хочу, чтобы мне вчинили иск и отобрали медицинскую лицензию.

Краем глаза я заметила, как округлились голубые глаза Дарси. Блондинка даже отступила немного в сторону, хорошо понимая, что сейчас может случится. А меня накрыло бешенство. Лицензия, значит. Ну-ну!

Я выпрямилась так, что спине стало больно и рявкнула на всю каюту:

– Имя, звание, должность?

Насмешка медленно сползала с незадачливого служителя медицины. Но он, кажется, еще не до конца осознал с кем имеет дело:

– Томас Фоллерт, лейтенант запаса. Гражданский я.

Сдерживая внутри себя холодную злость, я показательно скривилась.

– Кто вам сказал такую чушь, Томас? Все медики военнообязанные. И подчиняются старшему по званию. – Фоллерт начал медленно бледнеть. – Здесь и сейчас, на этом лайнере я самая старшая по званию. Вопросы есть?

Медик мотнул головой, с опаской глядя на меня.

– Это хорошо. Тогда возвращаемся к первоначальному вопросу: когда я увижу результаты вскрытия? Мне нужна причина смерти девочки.

Побледневший медик тем не менее отказался сдаваться и упрямо мотнул головой: