Моногамия. Бонус. О возрасте в сексе и о сексе в возрасте

Глаза его гневно сверкают. Ясно, значит, четыре дня назад я посмела покуситься на святое – секс. На самом деле, я ничего серьёзного не имела в виду, так просто пошутила, что в нашем возрасте интимом так часто и так… эм, бурно не занимаются. Мой муж молча это проглотил, а я почувствовала, что воздух между нами заискрился – это верный признак того, что он взъелся. Хлопоты, дети, внуки быстро меня отвлекли от этой мелочи – мы только неделю назад вернулись после полугода жизни в Испании, приехали домой пожить пару месяцев рядом с детьми. Когда на следующий день после нашего разговора Алекс молча улёгся вечером спать, никак и ничем не проявляя игривого настроения, я подумала, что мой муж просто устал. Ну стареет немного, пора уже, сколько же можно скакать!

Его поцелуи и интимные интервенции не разбудили меня ни следующим утром, ни следующим за следующим, и я, честно признаюсь, оголодала, но так и не поняла к чему весь этот пост.

Четыре дня совсем без секса, четыре. За все годы, что я замужем за этим человеком, такое явление – нонсенс и самый первый случай настолько долгого простоя, если только муж не в отъезде и никто из нас не болен, не беременный и не родил недавно ребёнка.

Оказывается, это был воспитательный процесс!

– И ты четыре дня терпел, мучился, сердешный, чтобы сейчас произнести вот эту гневную тираду? – я просто ухохатываюсь с него, вот ей Богу! И кто из нас после этого ребёнок, а кто взрослый?

Он смотрит на меня своими карими радужками с таким возмущением и осуждением и вдруг берёт совершенно иной тон:

– Ты что, совсем по мне не скучала?

И я больше не могу, ржу. Да, именно ржу: у меня истерический, до колик в животе смех, который заставляет перевернуться на живот и, встав на колени, хохотать в подушку до слёз. Когда приступ истерии-веселии меня отпускает, и я поднимаю голову, чтобы взглянуть на своего «учителя», он уже обиженно морщит лоб, но глаза его улыбаются – понимает, что перегнул палку.

– Какой же ты всё-таки глупенький у меня! Целых четыре дня не прикасался, дулся, мучил и себя, и меня, и всё только для того, чтобы преподнести свой дурацкий урок! А как же наше здоровье?

– Здоровье не пострадает! И я не дулся!

Это правда. Кроме постельного карантина, бойкот мужа никак больше себя не проявлял – то же количество дневных поцелуев и объятий, что и обычно. Или даже, может быть, чуточку больше.

Я залезаю на него верхом, и целую в нос, заставив широко улыбаться и купать мои плечи и шею в поцелуях. Вот такой у меня муж – один маленький жест признательности с моей стороны – и море его любви в ответ.

– Ты всех задолбал уже со своими уроками! – стараюсь быть строгой, но у меня плохо получается. – В следующий раз предупреждай, что взялся читать лекции, а то я даже не въехала, что происходит. Подумала, ты заболел!

– Но тебе меня хотелось же, признайся честно?

– Конечно, нет! – вру. – Ты же знаешь, как я переживаю, когда кто-нибудь болеет! А когда я на нервах, какой может быть секс?!

Он глубоко и разочарованно вздыхает:

– Значит, всё зря?

– Получается так…

– Но ты сказала «мучил себя и меня», то есть, ты мучилась?

– А тебе этого так хотелось?

– Разумеется, нет! Мне хотелось одного: чтобы ты ценила меня и то, что тебе дано! Не только тебе, конечно, но и поверь, далеко не многим!

Внезапно в нашу дверь скребутся. Я мгновенно вскакиваю, лихорадочно натягиваю футболку мужа и трусы, а он, уже облачённый в свои боксеры, качает, глядя на меня, головой и спокойно шествует к двери, чтобы открыть её.

Глава вторая. Дети и их вопросы о… сексе

Амаэль влетает разгневанный. Запрыгивает в постель и, прижимаясь ко мне, обиженно констатирует:

– Вы опять от меня закрылись!

Я не знаю, никогда не знаю, что ему отвечать на подобные заявления, но для этого у меня есть находчивый и всегда готовый прочесть лекцию муж:

– Не опять, а как всегда. Я же тебе тысячу раз уже объяснял, что ночью мама и папа должны быть наедине, и никто не должен им мешать, – ровным спокойным голосом внушает сыну мой муж, укладываясь рядом с нами.

Из нас двоих профессор – я, однако преподавательские наклонности с возрастом всё больше начинают проявлять себя у мужа. Стоит признать, тем не менее, что в такие деликатные моменты, как этот, я особенно ценю его гениальные способности сексуального воспитания.

– Нас тут только трое, – упирается сын, – почему вам обязательно нужно быть наедине и без меня?

– Чтобы заниматься любовью, – выдаёт мой муж, даже глазом не моргнув, а у меня в пятьдесят пять краснеют не только щёки, но и уши.

Я женщина в возрасте, и у меня имеется шестилетний сын – так уж сложилось. Бог или судьба в награду за сданный жизненный экзамен решили, в итоге, преподнести мне сюрприз – самый невообразимый и желанный для женщины подарок – ребёнка. И я его благодарно приняла, хотя мой муж чуть не умер от страха, боясь, что что-нибудь может пойти не так. Но всё сложилось почти идеально, и теперь между нами лежит бесценное дополнение к нашему уже давно оформленному и непоколебимому счастью.

Это дополнение не ходит в школу, потому что ему скучно со сверстниками – он слишком много, в отличие от них, знает и слишком часто задаёт вопросы.

– А зачем вам заниматься любовью? – спрашивает, и мои глаза готовы уже выкатиться из орбит.

– Чтобы быть счастливыми, – так же невозмутимо отвечает мой муж.

– Почему вы не можете быть счастливыми без этого?

– Потому что так задумано мирозданием.

– Разве?

– Абсолютно точно.

– А разве от секса не рождаются дети?

Мой муж и сексуальное воспитание – закадычные друзья, я же в такие моменты немею как рыба, поскольку мне в шестилетнем возрасте выдавали две противоречивые версии: отец считал, что детей находят в капусте, а мать настаивала, что их приносят аисты.

– Конечно, рождаются.

– И у вас могут родиться?

– У нас уже вряд ли.

– Но ты не знаешь наверняка?

– Сын, могу тебе с уверенностью сказать, что у нас с мамой дети больше не будут рождаться.

– Почему?

– Потому что доктор сказал, что теперь у меня точно не может быть детей.

– А причём тут ты? Разве не мама вынашивает их в своём животе? С ней же всё в порядке? У неё могут быть дети?

– С мамой всё в полном порядке, и у неё, в теории, могут быть дети, но без меня это вряд ли получится.