Тихо, еле ступая по полу, я дошла до нашей с Маратом спальни и легла рядом с ним. От него несло, как из коньячной бочки, чего собственно и следовало ожидать, после того как он слышал наш с Рустамом разговор. Повернув голову немного левее, увидела ту самую бутылку из под коньяка, которая теперь пустая валялась на тумбочке рядом с кроватью. Сплошь и рядом я перед всеми виновата… Как разрубить эту череду неподчиняющихся мне событий, я не знала. Страшно было то, что я не могла остановиться, пугая саму себя поступками, которые совершала.
Проваливаясь в сон, где-то глубоко в моём сознании мелькали позывы встать и пойти закрыть Олю на эту злосчастную щеколду. Но, положившись на судьбу, я крепко уснула, чуть не погубив, как оказалось, дорогого мне человека…
Глава 33. Марат
После того как жёстко трахнул эту коварную подлую змею на бильярдном столе, я быстро ушёл, иначе боялся придушить её там же на месте. А она этого заслуживала! Я догадывался, что чувства к Рустаму ещё теплились в её сердце, но предлагать ему себя так открыто, как последняя шалава, не имея гордости и собственного достоинства? Потеряла теперь остатки моего уважения… Она была моя королева, ради неё я был готов измениться, хотел с ней построить семью и постараться стать для этой девушки всем в этом мире. Не захотела, плюнула в душу… Чувство, что меня использовали всё это время, чтобы подобраться к моему другу, не покидало. А я, как влюбленный идиот, потёк и потерял бдительность. Сука! Она вертела мной и пользовалась этим моим восхищением и преклонением, преследуя свои корыстные цели. На самом деле плевать она на меня хотела, я был ей не нужен…
Не мог и не хотел её больше сегодня видеть, поэтому выпив с горла всю бутылку коньяка, я сразу же уснул без снов и сновидений, проклиная эту стерву, которая въелась под кожу и отравила мою кровь. Сквозь сон до меня доносились крики о помощи, но я слышал это всё, как сквозь вату. Мой мозг пытался поднять моё тело, находящееся в состоянии алкогольного опьянения, но оно меня не слушалась. Мне казалось, что эти крики длятся вечно, но я был бессилен и ничего не мог сделать, чтобы не то что подняться, а даже пошевелить пальцем. Сначала это был голос Рустама, раздающийся откуда-то издалека. Он не просто кричал, а молил о помощи с надрывом и безысходностью, как будто жизнь и смерть стояли на кону, и только я мог помочь прекратить его страдания. Потом его голос трансформировался в напуганный и дрожащий голос Ларисы, которая уже чуть ли не плакала, умоляя меня проснуться.
– Марат очнись! – расслышал я сквозь пелену сна.
Слегка приоткрыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Ларису. Девушка была вся в слезах и трясла меня в разные стороны, пытаясь разбудить. И, судя по всему, тормошит она меня уже приличное количество времени.
– Что случилось? – подорвался я с кровати.
Только взглянув на неё, сразу догадался, что произошло что-то плохое.
– Рустам…. скорее… ты ему нужен. Там… Оля… ей нужна помощь, – сбивчиво говорила она, рыдая и заливая меня своими слезами.
Я ничего толком не понял из её невнятных объяснений, но соскочил с кровати и быстрее молнии метнулся в нужную комнату. Ноги сами понесли меня к спальне друга. Открыв дверь, увидел шокирующую мое сознание картину: Рустам плакал, прижимая к себе свою любимую девушку, растирая её тело своими руками. Я ничего не соображал и ждал хоть какого-то вразумительного объяснения или указания, что мне делать и как помочь. Я был оглушён и растерян.
– Марат, звони нашему врачу, пусть срочно сюда выезжает! Любые деньги, слышишь? И принеси тёплые одеяла, ей нужно согреться! Бегом, Марат, не стой истуканом! И ещё, – крикнул он мне вдогонку, когда я уже хотел бежать и выполнять его просьбу, – чтобы этих двух тварей через пять минут не было в моём доме. Ты меня понял?
– Что случилось, ты можешь нормально объяснить? – подал я голос, остановившись в дверях, не понимая, при чём здесь девчонки и почему их надо выгнать.
– Некогда объяснять, от этого Олина жизнь зависит! Не спрашивай ни о чём, всё потом! Делай, что я сказал. Немедленно! – зарычал Рустам, как разъяренный зверь, что у меня кровь застыла в жилах.
Понял я одно: пока я спал, в доме произошли какие-то непоправимые события, и это в том числе как-то касалось Марины и Ларисы, а вот как именно, в этом мне только предстояло разобраться. Последние следы сна мигом сошли на нет. Первым делом я притащил целый ворох одеял, укрыв Рустама и Олю сверху, и побежал звонить врачу. Задача привезти доктора в этот дом была на данном этапе непосильная. Пока не расчистят дороги, мы заперты здесь, как в склепе. Нужно звонить и вызывать трактор, чтобы расчистить снег, потом уже решать другие проблемы. Сейчас хоть десять докторов вызови, они и шага не смогут ступить по этой белой и снежной, доходящей до пояса, пустыни. Мы были оторваны от остального мира, буквально погребены под огромной толщей снега. Мне было страшно, я весь дрожал. Потребовалась вся моя выдержка, чтобы собраться и взять себя в руки.
Только утром смог дозвониться и вызвать технику, но так как мы живём за городом, никто не обещал сделать это быстро. Пришлось предложить двойной тариф оплаты, после чего лёд тронулся, и мы договорились, что максимум до обеда всё будет сделано. А о том, чтобы раньше не было и речи, они не волшебники, как было мне сказано. И на том спасибо, хоть какие-то сдвиги. Следующим шагом было связаться с врачом, которому мы звонили всегда в случае необходимости.
Выйдя на улицу, я убедился в том, что был прав насчёт дорог, не обнаружив даже намёка на дорожки, а наши машины были как два больших белых бугра среди ровной и гладкой равнины. Можно, конечно, двигаться, но если только вплавь. Нужно откапывать двор, чем я сам и решил заняться сразу же после того, как снова зашёл к ним в спальню, чтобы оповестить, что все задания выполнены, остальное от меня не зависят.
– Рустам, дороги замело, сам же знаешь, что всю ночь шёл снег. Сейчас он прекратился, но дороги расчистят к обеду, не раньше. Врачу позвонил, сказал приедет, как сможет. И это… ммм… насчёт девчонок, – замялся я, – не выставлю же я их на холод, там всё в снегу, они и шага сделать не смогут.
– Ладно, пусть остаются , но чтобы на глазам мне не попадались! Делай там что нужно и держи меня в курсе, а теперь оставь нас! – скомандовал жёстко друг, прижав свое сокровище к своему сердцу.
Я понимал его чувства, как ему страшно сейчас за девушку, которую любит больше жизни. А что это именно так я не сомневался теперь ни секунды. Я вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Оля не подавала признаков жизни, было такое чувство, что Рустам прижимал к своей груди бездыханное тело. Но мысли о том, что тогда Рустам бы вёл себя более темпераментно, давали надежду, что сердце девушки бьётся, и она дышит, просто без сознания.
Дело принимало серьёзный оборот, и если я сейчас чем-нибудь себя не займу, то сойду с ума. Ларису видеть не хотел, поэтому, взяв лопату, пошёл откапывать двор от снега. Мне хотелось иметь доступ к машине в любое время, как только можно будет на ней передвигаться.
Работал долго и без перерыва, периодически замечая колыхающиеся шторы на окне. Сразу предположил, что это Лариса следит за мной из окна, больше некому. Но мне было это безразлично. Я чувствовал, что она каким-то боком причастна к этой истории, которая случилась с Олей. Не зря она лила горькие слёзы. Скорее всего – это не просто переживания за подругу, которую предала. По-любому она чувствует за что-то свою вину, и я буду не я, если не докопаюсь до истины. Мой пыл к этой девушке поутих, и разочарование было самое меньшее, что я испытывал по отношению к ней. А если это она причинила Оле вред, то нет ей прощения! Это конец всему… Если сцену с Рустамом я мог ещё ей простить и оттаял бы через какое-то время, то это уже грань. Только она сама во всём будет виновата, не маленькая уже и должна отвечать за свои поступки.
Закончил работу уже ближе к обеду, когда услышал приближающуюся технику к нашему дому. Наконец-то, хоть одна хорошая новость за сегодня! Заплатив им двойной оклад, как и обещал, я рванул к телефону звонить опять врачу, что дороги чистые и можно к нам выдвигаться. Новости были не самые хорошие, когда он сообщил, что мы у него на вызове не одни и ему не разорваться. Всем нужно срочно именно сегодня, поэтому он будет делать заказы по пути следования его машины. Иногда даже деньги не всесильны и не в состоянии помочь в решении казалось бы простой задачи.
Только я зашёл к Русу сказать, что я повёз девчонок по домам, как тот и просил, он сразу подорвался, оставив Олю одну, и побежал их допрашивать. Я наблюдал за всем со стороны, не вмешиваясь. Мне нужна была информация о событиях этой ночи. Кто бы мог подумать, что банальное желание напиться с другом и поиграть в бильярд, обернётся такой страшной трагедией. Из Марины он чуть душу не вытряс, добиваясь ответа, что она делала в его кровати, да ещё и голая, когда он ей чётко дал понять, что не намерен видеть её в своей постели.
– Ты нахера ко мне подлегла? – схватил он её за плечи, тряся во все стороны, что я испугался он ей сотрясение мозга сделает. – Совсем страх потеряла? Я тебе русским языком сказал, что иду спать один. В доме ещё одна спальня есть, тебе что места мало?
Марина и так умом никогда не блистала, теперь последние извилины разбегутся. Ждать ответа пришлось недолго, как только друг поставил девушку на твёрдую почву, она ответила, да так, что мои глаза полезли на лоб от её бесцеремонности.
– А что тебе не так, Рустам? На мой взгляд всё было прекрасно, ты как всегда на высоте. Мне очень даже всё понравилось, милый. Если что, ты знаешь где меня найти, – с наглым выражением лица говорила она, ещё пытаясь поцеловать его в губы.
Рустам скривился от омерзения и отшвырнул её подальше от себя, что она чуть не упала, но чудом устояла на ногах. Я видел, что он еле сдерживается, чтобы не дать ей пощёчину. Чтобы предотвратить это, я подошёл и отвёл его в сторонку, где он мне сообщил в двух словах о том, что произошло. Ночью, когда мы с ним спали, кто-то открыл Олю. Вероятнее всего, она увидела его в одной постели с обнажённой Мариной, которую он туда не приглашал, и убежала в снежную ночь, чуть не замёрзнув насмерть. Оля лежит, возможно, умирает по её в том числе вине, а у неё ни грамма раскаяния на лице. Неужели у этой Марины нет ничего человеческого, душа отсутствует напрочь, а вместо сердца гранитный камушек встроен, что ли? Никаких угрызений совести она не испытывала и в помине, вот же настоящая сатана! Никогда с таким хладнокровием прежде не сталкивался, мне даже жутко стало.
И тут я понял кое-что ещё, только глянув на другую интриганку, которая стояла, потупив глаза в землю и молчала. Ох, Лариса, что же ты наделала… Не желала отпускать своё до последнего, строя интриги, не задумываясь о последствиях своих поступков. Для меня это было дико, если учесть, что я даже мысли никогда не допускал, чтобы предать или даже хоть как-то навредить своему брату. И эту девушку я полюбил и боготворил? Теперь, смотря на неё, я видел только оболочку, красивую обертку, фантик, не имеющий никакого внутреннего содержания. Она убила всё хорошее, что я испытывал к ней, на корню вырвав к ней все чувства… Моя принцесса превратилась только в воспоминание о той девушке, которую я полюбил… А, может быть, её и не было никогда, и я только придумал этот образ, закрывая глаза на то, какая она есть на самом деле?
Мы ехали в полной тишине. Мои мысли были полностью сосредоточены на друге, который попросил меня быть на связи. Мы условились, что я буду дома ждать его звонка. Сразу же после того как развёз своих пассажирок, я поехал домой. Ожидая новостей, мерил шагами свою огромную пустую квартиру, принимая боль Рустама как свою собственную. Было непросто находиться в своей квартире, где любая мелочь мне напоминала о девушке, которая делала меня здесь счастливым. Это были незабываемые моменты, и я сомневался, что когда-нибудь смогу встретить такую же. Она единственная и неповторимая в своем роде, и если бы не её роковая ошибка, ею бы и оставалась. Сейчас я её люто ненавидел за то, что она сделала с нами, разрушив своими руками наше счастье и шанс на совместное будущее…
Глава 34. Марат
Вечером мне позвонил Рустам и сходу, ничего не объясняя, попросил узнать кое-какую личную информацию об Оле: домашний номер телефона, имя и отчество её родителей, а так же дал имя её лечащего врача. Пробить врача по своим каналам не составило труда. Мне подтвердили, что Левченко Игорь Петрович – толковый специалист и дело своё знает. Со вторым заданием было сложнее. Я знал только одного человека, кто может мне в этом помочь, и поехал обратно к общаге.
Вызвав Ларису через девочек, я сидел и ждал в машине, когда она придёт. Выглядела она паршиво, да, собственно, мне были уже побоку её проблемы, а внешний вид тем более. Я не хотел слушать ни её голос, ни её оправдания, они уже ничего не изменят. Чтобы она сейчас не сказала, на моё решение с ней расстаться это уже не повлияет, а от своих принципов я не отступаю. Так же сильно как я хотел когда-то её заполучить, примерно так же, а то и сильнее, теперь хотел от неё избавиться, чтобы никогда больше не видеть это лицо, лицо человека, у которого нет ничего святого. Как можно быть с такой и доверять? Это невозможно… Каждый день жить с ней и думать, а не предаст ли она меня завтра? Нет, это точно не про меня и не по мне. Рядом со мной должна быть надёжная женщина, на которую я смогу всегда полагаться.
Сказав мне нужную информацию, к моему удивлению, она сразу же вышла из машины. Не ожидал, если честно, такой реакции, думал, будет плакать, просить прощения, заливаться слезами. Хотя это к лучшему, сейчас женские истерики совсем были бы некстати, тем более выслушивать оправдания я не намерен и рад, что Лариса оказалась понятливая девочка, а главное, ненавязчивая, что я очень ценю в людях. Сразу поняла, что между нами всё кончено и назад дороги нет.
Как приехал домой, сразу скинул Русу на пейджер, чтобы связался со мной. Через пять минут он мне перезвонил на домашний, где я сообщил ему всю интересующую его информацию.
Две недели я поддерживал моего друга, как мог. Тяжело, когда не можешь быть рядом с человеком, которого любишь, а он не мог. Оля лежала в больнице и не хотела его видеть. На него было страшно смотреть, и помочь ему я тоже в этом деле никак не мог. Вот так закончились наши с ним попытки обрести хоть небольшой намёк на счастье. Может, мы просто не созданы для семейных отношений, и наш удел всю жизнь бродить неприкаянными от одной юбки к другой, как настоящие моряки в поисках своей пристани и надёжной гавани.
И почему наш внутренний компас не всегда указывает в нужном направлении? Для чего мы встретились с Ларисой? Почему я полюбил именно эту недостойную женщину, и моё сердце выбрало её среди миллиона других? Эти и многие другие вопросы роились в моей голове, не находя на них ответов, так и оставаясь в звании риторических. Я успел только слегка надкусить счастье, немного попробовать на вкус и потерял безвозвратно… Как же это было сладко, но быстротечно…
Сегодня мне позвонила Наташа и попросила забрать Пашу, её сына, из детского сада, потому что она не успевала это сделать, задерживаясь на работе. Наташа – мой друг и единственная женщина, к которой я никогда не испытывал никаких других чувств, кроме как дружеских, с которой я никогда не спал и даже не собирался.
У нас с ней интересная история знакомства. Когда мы с Рустамом только приехали в этот город, создавая свой бизнес с нуля, я встретил беременную девушку на скамейке возле квартиры, которую снимал, не обзаведясь ещё тогда собственным жильём. Она сидела и смотрела не отрываясь в одну точку и ни на кого не реагировала. Я сразу не придал этому значения и прошёл мимо. Ну мало ли, может быть, просто сидит, напитываясь витамином Д, пока на улице было лето.
Прошло несколько часов, но она также продолжала сидеть на этом же самом месте, не двигаясь, опустив плечи вниз. Периодически я подходил к окну и наблюдал за ней, мне стало интересно, почему она так долго сидит и не уходит. Может быть, человек попал в беду и ей нужна помощь? Когда сумерки уже стали спускаться на землю, я не вытерпеть и вышел предложить этой девушке свою помощь, которую она с радостью приняла. Она была жутко голодная, и я с умилением смотрел, как она ест. Не лез к ней с расспросами, пока не накормил, а потом она сама мне всё рассказала.
Муж её периодически поколачивал, а ей совсем некуда идти. У всех друзей свои семьи, и она не хотела никого обременять, а родителей у неё нет, детдомовская оказалась. Вот он, сволочь такая, на сироте и отыгрывался, знал же, что заступиться за неё некому. В очередной раз её пьяный в сисю муж пришёл с работы и кинулся бить, видите ли не так она его встретила. Наверное, ковровую красную дорожку забыла расстелить перед такой важной персоной. Наташа испугалась за малыша и убежала из дома в чём была.
Так она и осталась у меня, временно, конечно, пока я утрясал её дела. Что я сделал первым делом, так это отпиздил хорошенько её мужа, подкараулив его в тёмном переулке. Должна же быть хоть какая-то человеческая справедливость, пусть кто-то скажет неблагородно, зато, на мой взгляд, правильно. Добро должно быть с кулаками! Наказал я его по полной, естественно скрыв этот небольшой эпизод от Наташи, и заставил переписать квартиру на жену и сына, а после исчезнуть из их жизни раз и навсегда.
С тех пор мы стали с ней очень дружны. Я помог ей с ребёнком, с работой, с разводом и даже с получением детского сада, получив официальный статус крёстного её малыша, когда он родился. Я догадывался о её чувствах ко мне, и уверен, что она была бы не против жить со мной, как с мужчиной, но я её никогда не любил. Для меня Наташа, как сестра, которой у меня никогда не было. А Пахана я обожал, как собственного сына, балуя и заваливая подарками. Этот парень – единственная радость в моей жизни. Своих я пока ещё не хотел, а детей очень любил. Да и не от кого было их заводить, если честно. Была одна девушка, с которой я был готов создать что-то большее, чем мы есть каждый по отдельности, но… не срослось, видимо, не судьба мне стать отцом…
Я часто забирал ребёнка из детского сада, а потом мы ужинали все вместе на моей большой кухне. После я увозил их домой, или они оставались у меня ночевать. Паша тянулся ко мне, как к родному отцу, хотя другого с рождения он и не знал, но папой не звал, только по имени или крёстным, так приучила его Наташа. У меня была новая просторная квартира с евроремонтом, по сравнению с их маленькой и старенькой, поэтому крестник очень любил у меня оставаться. Почти всегда, когда я забирал его из сада, они ночевали у меня, потому что уговорить ехать домой этого сорванца было практически невозможно, да и скучал он по мне сильно. Мальчик же, им в этом возрасте мужского внимания не хватает, и я как мог старался восполнить ему этот пробел в жизни.
В этот вечер мы ужинали все втроём на кухне, когда раздался звонок в дверь. Может, Рустам решил зайти? Он последнее время часто ко мне наведывался, чтобы получить очередную порцию поддержки. Вчера только ему советовал набраться смелости и прорваться к Оле в палату, несмотря на её запрет и нежелание его видеть. В любых отношениях нужна определённость, а недосказанность терзает душу и заставляет страдать от неизвестности. Нужно поговорить, выяснить свои непростые отношения и принять важное решение: быть вместе или нет. Смогут ли они преодолеть все обиды и жизненные невзгоды, только покажет время. Оно всегда требуется, чтобы залечить душевные раны, а иногда и времени недостаточно и исправить ошибки невозможно. Главное, что все обошлось, она жива, невредима и идёт на поправку, а остальное всё поправимо и можно исправить. Так убеждал я своего друга и, судя по его настрою, в ближайшее время Оле от серьёзного разговора не отвертеться.
Открыв свою тяжёлую металлическую дверь, я с удивлением обнаружил за ней вовсе не Рустама, а девушку, о которой я хотел забыть, но пока у меня это плохо получалось. На ней не было лица, смерть ходячая и то краше выглядит, чем она в этот момент. Такая же красивая, ухоженная, но бледная, так и кажется, что в обморок брякнется в следующую минуту. Ничего не оставалось делать, как предложить ей зайти внутрь квартиры. Я молча стоял и ждал, сложив руки на груди, когда она зайдёт и выложит, зачем явилась на порог этого дома. Видеть её – последнее чего я хотел в этой жизни…
– Быстро ты нашёл мне замену, – хмыкнула Лариса, показав кивком своей головы вниз на женскую и детскую обувь, стоящую в прихожей. – Готовая семья, смотрю, сразу с ребёнком подобрал.
– Тебя это больше не касается. Ты потеряла своё право что-то знать обо мне, а тем более указывать, с кем мне встречаться и встречаться ли вообще. Что тебе надо говори и свободна?!
– Да помню, помню… как ты мне говорил, «будь со мной и ты не пожалеешь», а на деле оказался таким же козлом, как и твой друг! – оскорбляла она меня, чем просто взбесила.
Я уже еле сдерживался, чтобы не вытолкать её взашей отсюда. Нависнув над ней, я зашипел сквозь стиснутые зубы:
– А кто в этом виноват? Ты сама всё испортила. Немного хоть осознаёшь, что по твоей вине чуть человек не погиб? Твоя близкая подруга, между прочим! Или ты такая сука, что совсем ничего не чувствуешь? – рычал я, как раненый зверь, надеясь увидеть хоть малейший проблеск вины на её лице.
Губы её задрожали, в уголках глаз собрались слёзы, готовые пролиться, но я ничего сейчас не чувствовал к ней, даже если она и раскаивается в содеянном.
– И Марину, я просто уверен в этом, ты к Рустаму в кровать подложила, подставив его перед Олей. Марина эта – тупая курица, сама бы до такого не додумалась. Вот такая ты… Вот твоё истинное лицо… Ни себе, ни людям называется… Так не доставайся же ты никому, да, принцесса? – с издёвкой произнёс я это когда-то любимое для меня прозвище.
– Прости меня… я не осознавала что делала, не контролировала свои поступки. Все мы ошибаемся, вы тоже с Рустамом не идеальные….
– Да, неидеальные, – резко прервал её оправдания я, – но мы с ним никогда намеренно никому не причиняли зла или вред здоровью, а тем более никого не подставляли. Тебе нет прощения, здесь ты его не найдёшь! Забудь меня и Рустама и живи своей жизнью, как мы уже давно вычеркнули тебя из своей.
Тут моя интонация изменилась, и я сдавленным голосом продолжил. Мне хотелось, чтобы Лариса знала о моих истинных чувствах, и что она по своей глупости потеряла, играючи разбив мне сердце.
– Я был готов ради тебя на всё… Семью хотел, с первого взгляда влюбился, но ты меня отвергала всегда. Даже когда мы были вместе, ты только и делала, что использовала меня в своих целях, чтобы подобраться к Рустаму и Оле и навредить им. Я сильно виноват перед ними, а тебя только презираю… Теперь уходи и забудь сюда дорогу!
– Я беременна… Это твой ребёнок… – услышал я её тихое признание.
Это известие меня шокировало, чуть не сбив с ног. Я стоял и не мог вымолвить ни слова, как громом поражённый. Почему именно сейчас? Мне не нужен этот ребёнок, тем более от этой! Грех на душу брать я тоже не хотел, к тому же вообще сомневался, что он мой, судя по её развязному поведению тогда с Рустамом, когда она хотела лечь под него, хотя встречалась со мной. Я её придумал, идеализировал, на многое закрывал глаза и не хотел видеть очевидных вещей.
– Ты уверена, что он мой? Ты показала мне, какая ты шлюха, и я сомневаюсь, что был у тебя один. Как я могу быть уверен, где гарантия? – сощурив глаза, я стоял и сверлил её взглядом.
– Это правда, у меня никого больше не было. Ты третий мужчина в моей жизни, Рустам был второй…
Я громко рассмеялся ей в лицо. От такого бесцеремонного вранья этой бессовестной вертихвостки меня разобрал дикий хохот. И хватает же наглости приходить сюда и так фривольно и беспардонно себя вести. Я что, похож на идиота?
– Чего ты хочешь? Денег или жениться на тебе должен, как честный и порядочный человек? Решила свесить на меня чужого выродка? Не выйдет, дорогуша, поищи лохов в другом месте! Стало хреново, да? Прижало хвост и сразу тогда прибежала, вспомнив про Марата, а то бегала от меня, как чёрт от ладана. Даже не мечтай о том, что женюсь или признаю твоего ребёнка. С сегодняшнего дня это только твоя проблема, сама расхлёбывай кашу, которую заварила. Хочешь – делай аборт, хочешь – рожай, но учти одно, если сделаешь аборт – это только твой грех, не мой! Тебе ясно?
Я по наитию тут же сорвался и побежал в комнату, взял деньги и так же быстро вернулся. Она стояла и дрожала, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться. После всего, что она сделала, я больше не верил в искренность ее чувств и вообще, что она думает о ком-то в этой жизни кроме себя. Такие, как она, только о своей шкуре пекутся, шагая по головам, а там хоть какие жертвы, главное она добилась своего.
– Не устраивай концерт, Лариса, знаю я какая ты актриса. Не бери на жалость, я больше не куплюсь на твои манипуляции. Вот, возьми деньги, – протянул я ей очень солидную и увесистую пачку, но не увидев никакой реакции с её стороны, сам взял её сумку и засунул их туда, толкнув её в сторону входной двери.
Прежде чем закрыть перед её носом дверь, я сказал на прощание:
– Благодари ребенка, которого ты носишь, потому что если Рустам узнает о твоём участии в его подставе, уж поверь мне на слово, смерть покажется тебе избавлением. Гудбай, принцесса! – и без сожаления закрыл дверь, вычеркнув её навсегда из своей жизни…