Менталитет русского человека как базовый фактор российских методов управления

В начале века русский менталитет подвергся насильственной ломке в связи с революцией 1917 года и последующими событиями, формированием нового, советского человека. По словам Бердяева, «русская жажда абсолютной свободы обернулась рабством, русская жажда абсолютной любви – ненавистью».

Н. А. Бердяев считал, что история русского народа – одна из самых мучительных историй: борьба с татарскими нашествиями и татарским игом, всегдашняя гипертрофия государства, тоталитарный режим Московского царства, Смутная эпоха, раскол, насильственный характер Петровской реформы, крепостное право, которое было самой страшной язвой русской жизни, гонения на интеллигенцию, казнь декабристов и жуткий режим прусского юнкерства.

Развитие России было катастрофическим. Московский период был самым плохим периодом в русской истории, самым душным, наиболее азиатско-татарским по своему типу, и по недоразумению его идеализировали свободолюбивые славянофилы.

Русские ощутили способность внушать к себе сильную любовь или сильную ненависть. Это народ, вызывающий беспокойство народов Запада. Всякая народная индивидуальность, как и индивидуальность человека, есть микрокосм и потому заключает в себе противоречия, но это бывает в разной степени. По поляризованности и противоречивости русский народ можно сравнить лишь с народом еврейским. И не случайно именно у этих народов сильно мессианское сознание. Противоречивость и сложность русской души, может быть, связана с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории – Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное.

Очень важно отметить, что русское мышление имеет склонность к тоталитарным учениям и тоталитарным миросозерцаниям. Только такого рода учения и имели у нас успех. В этом сказывался религиозный склад русского народа. Русская интеллигенция всегда стремилась выработать в себе тоталитарное, целостное миросозерцание, в котором правда-истина будет соединена с правдой-справедливостью. Через тоталитарное мышление она искала совершенной жизни, а не только совершенных произведений философии, науки, искусства.

Интеллигенция и была раздавлена между двумя силами – силой царской власти и силой народной стихии. Народная стихия представлялась интеллигенции таинственной силой. Она противополагала себя народу, чувствовала свою вину перед народом и хотела служить народу. Тема «интеллигенция и народ» чисто русская тема, не понятная Западу.

В России в начале века был настоящий культурный ренесанс. Только жившие в это время знают, какой творческий подъем был у нас пережит, какое веяние духа охватило русские души. Россия пережила расцвет поэзии и философии, пережила напряженные религиозные искания, мистические и оккультные настроения. Как всегда и везде, к искреннему подъему присоединилась мода, и было немало вранья. У нас был культурный ренессанс, но неверно было бы сказать, что был религиозный ренессанс. Для религиозного ренессанса не хватало сильной и сосредоточенной воли, была слишком большая культурная утонченность, были элементы упадочности в настроениях культурного слоя. В душе русского народа есть такая же необъятность, безгранность, устремленность в бесконечность, как и в русской равнине. Поэтому русскому народу трудно было овладеть этими огромными пространтвами и оформить их. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное.

4. Патриотизм и чувство Родины как фундамент национального духа

Патриотизм и чувство Родины, по И. А. Ильину, составляют фундамент народного духа. Национальный характер имеет массу граней, свойств и проявлений, однако, если они не произрастают из чувства привязанности к родной земле, говорить о национальном духе невозможно. Чувство Родины – «творческий акт духовного самоопределения». Именно в духовной культуре есть суть национального сознания и характера. Русский народ не был народом культуры по преимуществу, как народы Западной Европы, он был более народом откровений и вдохновений, он не знал меры и легко впадал в крайности.

5. Формирование государства Российского

Русский народ, веками ширивший просторы своей земли, создал огромную по своим масштабам страну – великую Российскую империю. Он создал прекрасную самобытную культуру. Живопись, литература, зодчество, музыка, кухня русского народа – всё это ценная составная часть мировой культуры. Русский народ влиял на мир, от Польши до Тихого океана, благодаря своему миросозерцанию, менталитету. Однако народный менталитет в связи с политическими и социально-экономическими реалиями может подвергаться метаморфозам, видоизменяться и приобретать новую форму. Отнюдь не всегда эта форма отличается более качественным уровнем от предыдущей. Дух этноса слабеет, нравственная сторона со временем гаснет, народ превращается в Иванов, не помнящих родства, без чести и совести. Это очень опасно для нации. Поэтому необходимо беречь свою культуру и чтить традиции, знать свою историю и «беречь честь смолоду». Отсюда и непререкаемая актуальность в теме духовного мира для любого народа. Сохранив духовный мир, сохраним и материальный. Лишь сохранив духовный мир в целости и невредимости, народ сможет продолжать дарить миру прекрасное.

Говоря о русской нации, многие, однако, сводят весь её духовный мир к агрессии. Либералы искусства, политики и науки смакуют весь русский негатив, попросту забывая о позитивной стороне характера нашего народа. Вспоминают походы на Византию и на Казань, Ивана Грозного, Ермака, покорение Сибири, Кавказа, Средней Азии и многих других территорий. Слышны обвинения во многих грехах от многих стран, особенно западных. Так уж получилось, что славянская широта души просила неограниченности, простора, разгула. Её несло и на запад, и на юг, и на север, и на восток. Свободолюбивое племя алкало разгульной свободы, может, именно поэтому и несло его во все стороны света. Однако не только огнём и мечом продвигался народ руссов на инородные земли, но и просвещением. Обширные территории достались ему также и в оборонительных битвах, переходивших в справедливо-захватнические.^[13]

Так, веками, по-русски не торопясь, складывалась земля российская. Со своими причудами, со своими традициями и обычаями, праздниками и манерами… Было много великих побед, много и потерь. Наряду с богоугодными вехами отечественной истории были, как и в любой стране мира, постыдные вехи. Были и мировые открытия, которым рукоплещут миллионы и поныне. Всё это – русский народ. Неоднозначный, совершенно разноплановый характер русской нации отражает яркое многообразие души русского человека. В ней хранится огромная кладезь темпераментов и характеров. Формировался он в суровых геополитических и природно-климатических условиях, в практически непрерывных военных походах, в консервативном патриархальном обществе, в глубокой религиозности, на бесконечных просторах своей Отчизны.

Изучая данный вопрос, необходимо выделить работы русского мыслителя И. А. Ильина. В своём труде «Наши задачи» автор ставит цель укрепить русское самосознание, формировать ведущий национальный слой, способный обеспечить реализацию творческих возможностей всего народа. Главное внимание мыслитель уделяет вопросам духовно-нравственного воспитания и формирования правосознания граждан России.

Эти мыслители понимали, что для того, чтобы увидеть внутреннюю составляющую любого человека, необходимо понять, что человек – это не только материальная субстанция, состоящая из крови и плоти, живущая физиологическими потребностями, но и существо духовное. В любом человеке содержится духовный мир. У кого-то он мал, словно маковая росинка. У кого-то же духовный мир настолько велик, что его чувствуют окружающие. И не просто чувствуют, но и стараются сохранить его духовное наследие на века…

П. Сорокин писал об огромной жизнеспособности, замечательном упорстве русской нации, выдающейся готовности её представителей идти на жертвы во имя выживания и самосохранения нации, а также необычайном территориальном, демографическом, политическом, социальном и культурном развитии в течение её исторической жизни. “Энергия и изобретательность этой нации в политической и военной областях, – отмечает Сорокин, – выразились в её способности устанавливать политический режим, наиболее подходящий для защиты своей независимости и национальных ценностей, а также в способности изменять существующий режим в случае потери его жизнеспособности, на более подходящий, отвечающий изменившимся условиям” Сорокин обращает внимание на то, что после огромного кровопролития: «революция 1905–1906 гг., русско-японской войны, Первой мировой войны, Гражданской войны, Великой русской революции, Второй мировой войны, несмотря на колоссальные разрушения, огромные истребления человеческого материала, вместо того, чтобы оказаться в конце мировой войны совершенно раздробленным, разбитым, обречённым на смерть, русский народ выявил такую жизнеспособность, которой ни его друзья, ни его враги не ожидали”.^[14]

4. Базовые условия формирования русского и западноевропейского менталитетов и их фундаментальные различия

То, что и Россия, и Европа когда-то были почти равновеликим частями христианского мира, породило иллюзию у части российских элит, что наша страна – часть общеевропейской христианской цивилизации.

Действительно, жители Руси-России и Западной Европы имеют антропологическую идентичность, а главное – они всегда поклонялись одному Богу и руководствовались одним Евангелием. Проще говоря, обе части Большой Европы последнюю тысячу лет объединяла Нагорная проповедь^[15].

Разница была лишь в том, что россияне считали себя равными в отношениях с европейцами, справедливо полагая, что славяне, наряду с романо-германцами, стояли у истоков европейской культуры, а вот у западных элит никогда не было иллюзий относительно «единой христианской цивилизации». Россия всегда считалась ими, если не варварской и азиатской страной (лишь географически частью своей, находящейся в Европе), то, по меньшей мере, отсталой периферией «цивилизованного» Запада.

Следует обратить внимание, что западно-христианская церковь исторически была первой глобальной ересью по отношении к изначальному христианству. И, в отличие от истинных последователей Христа, изгнавшего, как мы помним, торговцев из Храма, римско-католическая церковь состоялась в результате её поддержки торговцами западного Средиземноморья (по такой же схеме произошла и Реформация римско-католической церкви в XVI веке, когда основателя протестантизма Мартина Лютера активно поддерживали бюргеры Германии).

Римско-католическая церковь не только пустила торговцев в храм – торговцы контролируют Ватикан и сегодня. Принципиально разная судьба духовно-нравственной надстройки – суть основа сформировавшихся к XXI веку в Европе и России принципиально разных ценностных систем и, следовательно, типов поведения.

Различие в менталитете, в том числе, определяется различиями в культуре. Во всякой культуре представления о жизни и смерти являются одними из базовых принципов.

В западном христианстве (католичестве и протестантизме) после смерти предполагается наличие чистилища, а значит, и возможности спасения и отпущение грехов через совершение добрых дел. Материальное преуспевание (накопленное трудом богатство) рассматривается как проявление благодати Божьей.

В православном мировоззрении богатство никогда не было проявлением благодати, скорее, наоборот. Спасение души достигается бегством от мира, неучастием в делах общества и государства.

У православных нет чистилища, зато есть предшествующие Страшному суду мытарства, на которых даётся оценка накопленных в земной жизни грехов. В православии от греховности нельзя откупиться через индульгенции (как в католицизме). Человек спасается не только верой (как в протестантизме), и не только делами (без которых вера мертва), но прежде всего человек спасается любовью.

Если западные христиане пытаются заслужить Царство Божие самоотверженным трудом на благо себя и своих близких, то православные «зарабатывают» право на Царство Божие не трудом и накоплением богатства, а самопожертвованием и молитвой.

Для православных главное в жизни не труд, а молитва, благодать, общение с Богом. Труд, в православии, лишь вынужденная необходимость ради поддержания плоти – вместилища духа. Пример тому – святой Серафим Саровский, тысячу дней и ночей молившийся на камне в глухом лесу.

Прежде всего, следует отметить, что Россия состоялась как земледельческая, то есть производительная и созидательная цивилизация, постепенно прираставшая сначала ремесленничеством, а затем и промышленным производством. А вот Европа сделала рывок в своем развитии с момента разрастания в Средиземноморье торговых городов и формирования торгового капитала, который предопределил ускоренное развитие финансового капитала, а затем его последующее преобразование и в промышленный капитал.

Российская империя шесть веков прирастала землями, которые заселяли преимущественно земледельцы-пахари, Европа четыре века прирастала насильно присоединяемыми к ней колониями, разбросанными по всем континентам. Разная география и принципиально различающиеся изначальные экономические уклады предопределили формирование различных моделей поведения российских и европейских этносов.

Главное отличие между Россией и Европой – ценностное, и вытекает оно из совокупности географических, экономических и, следовательно, социокультурных сущностей. И если кочевники всегда следовали за флорой и фауной и защищали свое право на это движение, торговцы защищали свои товары, финансисты – свои капиталы, а промышленники – активы, то образ жизни земледельцев предполагает защиту своей земли.

От эпохи к эпохе общество движется вперед, переступая через «рытвины и колдобины истории», в том числе через свои ошибки. Люди размышляют и действуют в зависимости от той информации, которую они получают. Не было у них информации – они думали так. Информация появилась – люди меняют мнение. Познание и развитие идет по мере появления каких-то фактов. От живого созерцания к абстрактному мышлению, и от него – к практике. Таков путь познания истины.

В результате промышленной революции XVII века в Англии и Голландии и появились философия, которая призывала слышать мнение других и признавать право других на иное мнение, что легло в основу взаимоотношений власти и общества того времени. То есть я заставляю, если я во главе власти, тебя подчиниться моей воле по вопросу, по которому мы спорим, но я не заставляю тебя изменить твою точку зрения. Такого рода культура взаимоотношений развивалась и совершенствовалась в дальнейшем.

Российская культура пошла в другом направлении. Если ты пришел к каким-то другим выводам, чем официальная идеология, нам обязательно нужно, чтобы ты публично покаялся в своих заблуждениях. Публичное покаяние – это лицемерие и ханжество, которое, к сожалению, удовлетворяло общество. При Сталине отрекались от родителей, отрекались от мужей и жен, если они были репрессированы, отрекались от взглядов и как бы все довольны. Говорили: «Вот смотрите, мы их разоблачили, они отреклись». И все делали вид, что это истина, с которой все согласны.

Ситуация в современном российском обществе изменилась в той части, что официальные репрессии за инакомыслие неявны. Однако в социальных сетях массово накинутся на того, кто высказал иное, чем определенные группы людей, мнение. Фактически время от времени организуется травля инакомыслящих. Причем одинаковые методы используют и провластные группировки, и все виды оппозиции.

Земледельческий уклад экономики и всей жизни России (еще при Екатерине Великой 94 % населения России были крестьянами) предопределил не только созидательную модель поведения русского человека и его не склонную к насилию природу, но также целый ряд других качеств русско-российского мегаэтноса: особое отношение к правосудию (справедливость выше закона), к государству (государство не хозяин, а высший судья), к обществу, семье, личности и т. п. Отличительная черта русской души – бескорыстность. Ни для какого другого народа совесть не является такой мучительной проблемой, как для русского, потому что совесть заставляет жертвовать выгодой.

На Западе особый рассудочный коллективизм основан на принципе «сделай благо ближнему, чтобы он его сделал тебе». Западная либеральная ментальность является системой адаптации человека (или группы людей, или класса, или народа) к его положению, то есть совокупности возможностей и ограничений, которые у него есть и в которых он находится. Проще говоря, умением приспосабливаться.

В европейской культуре ценность индивидуальности превалирует над ценностью общности и государства. Отсюда идея прав человека, которые превыше всего.

Проявлением же азиатской принадлежности русской нации является превалирование ценности общности над ценностью индивидуальности. Отсюда положение «русской идеи» о необходимом самопожертвовании личности ради светлого будущего всего народа.

Основные выводы по материалу, изложенному в главах с 1 по 4

– Главное отличие между Россией и Европой – ценностное, и вытекает оно из совокупности географических, экономических и, следовательно, социокультурных сущностей.

– Следует отметить, что Россия состоялась как земледельческая, то есть производительная и созидательная цивилизация, постепенно прираставшая сначала ремесленничеством, а затем и промышленным производством. А вот Европа сделала рывок в своем развитии с момента разрастания в Средиземноморье торговых городов и формирования торгового капитала, который предопределил ускоренное развитие финансового капитала, а затем и его последующее преобразование в промышленный капитал.

– Земледельческий уклад экономики и всей жизни России предопределил не только созидательную модель поведения русского человека и его не склонную к насилию природу, но также целый ряд других качеств русско-российского мегаэтноса: особое отношение к правосудию (справедливость выше закона), к государству (государство не хозяин, а высший судья), к обществу, семье, личности и т. п.

– В западном христианстве (католичестве и протестантизме) материальное преуспевание (накопленное трудом богатство) рассматривается как проявление благодати Божьей. В православном мировоззрении богатство никогда не было проявлением благодати, скорее, наоборот. Спасение души достигается бегством от мира, неучастием в делах общества и государства.

– В православии от греховности нельзя откупиться через индульгенции (как в католицизме). Человек спасается не только верой (как в протестантизме), и не только делами (без которых вера мертва), но прежде всего человек спасается любовью.

– В европейской культуре ценность индивидуальности превалирует над ценностью общности и государства. Отсюда идея прав человека, которые превыше всего. Проявлением же азиатской принадлежности русской нации является превалирование ценности общности над ценностью индивидуальности. Отсюда положение «русской идеи» о необходимом самопожертвовании личности ради светлого будущего всего народа.

5. Изменение менталитета под влиянием внешних факторов в стремительно меняющемся мире

По мнению многих исследователей, менталитет – сложнейшее явление, он складывается на протяжении многих столетий, если не тысячелетий. Некоторые из исследователей считают, что задача изменить менталитет изначально утопическая.

Однако современная социальная психология не подтверждает тезиса о неизменности менталитета, меняются условия, в которых живут люди, социальные отношения – и вместе с ними меняется менталитет.

В настоящее время вряд ли кто считает, что люди не поменяли свой менталитет со средних веков. Поэтому не будем утверждать, что черты современного русского менталитета сложились в петровские или допетровские времена.

Отношение к менталитету, как к чему-то неизменному, зачастую приводит к одному чисто практическому следствию: мы не пытаемся что-то реально сделать, чтобы стать лучше, совершенствоваться и совершенствовать общественные отношения.

Следует заметить, что в историческом масштабе менталитет способен меняться довольно быстро – за два-три десятилетия. Об этом, в частности, говорят примеры Южной Кореи или Сингапура – государств, которые кардинально изменились на протяжении жизни одного поколения.

Или возьмем пример чисто российский. Реформы Александра II затронули, в частности, судебную власть. В результате в России появилось довольно много адвокатов, работающие суды присяжных. Эти присяжные были рядовыми гражданами, но они, уверяю вас, прекрасно понимая, какие решения нужны власти, – зачастую принимали вердикты прямо противоположные. В итоге в Российской империи появилось совершенно другое отношение к суду – как к справедливому институту, в котором можно реально отстоять свои права. До Александра II такого отношения к судебной власти и теоретически не было.

У людей, конечно, есть национальные и этнические особенности. Но все же не стоит отрицать, что очень многое определяется социальными отношениями и социальной средой, в которой мы живем. В результате изменения социальной среды меняется и менталитет.

Очень важно отметить, писал Н. А. Бердяев^[16], что русское мышление имеет склонность к тоталитарным учениям и тоталитарным миросозерцаниям. Только такого рода учения и имели у нас успех. В этом сказывался религиозный склад русского народа. Русская интеллигенция всегда стремилась выработать в себе тоталитарное, целостное миросозерцание, в котором правда-истина будет соединена с правдой-справедливостью. Через тоталитарное мышление она искала совершенной жизни, а не только совершенных произведений философии, науки, искусства.

У нас принято считать, что в России испокон веков не соблюдают законы, и с этим ничего не поделать. Не то, что на Западе, где все живут по закону. Однако, по свидетельству европейцев и американцев, которые приезжали в Москву жить и работать, после недолгого пребывания в российской столице почти все они начинали нарушать правила движения при вождении автомобиля и давать взятки гаишникам. Одна американка на вопрос, почему она так делает, ответила, что в Америке ей бы в голову не пришло давать взятку полицейскому, но в Москве «по-другому нельзя».

Как видите, менталитет в голове конкретного американца меняется элементарно – едва он адаптируется к российской среде. Но этот же пример говорит о другом. В Америке и той же Германии поголовно «жить по закону» стали сравнительно недавно – лет сто назад. Мы можем пройти тот же путь, причем намного быстрее.

Только на протяжении последних менее 100 лет – исторически ничтожный промежуток времени – Россия менялась трижды и менялась качественно. Соответственно и люди, формировавшиеся в «принципиально отличных условиях» должны принципиально отличаться. Именно эти отличия и хотелось бы выявить.

Менталитет подвержен трансформации по причине того, что меняется как индивидуальное, так и массовое сознание в рамках социума. Менталитет русского народа прошел долгий путь эволюции, претерпев существенные изменения, но сохранив при этом неизменным ментальное ядро.

Это связано с формированием менталитета под влиянием природноклиматических, религиозных, географических факторов, т. е. тех, которые в русской социально-философской мысли рассматривались как условия формирования основ русского менталитета (Н. А. Бердяев, И. А. Ильин, Н. О. Лосский). В. П. Любчак отмечает, что специфика российского менталитета определяется его фундаментальным основанием. Вторая группа факторов – социоситуативные (экономический, политический, культурный). Они предполагают ситуативную поведенческую рациональность посредством осознания действительности, результаты которой формируются в виде ценностей и стереотипов. Социоситуативный уровень накладывается на фундаментальное основание менталитета, именно этот уровень более подвержен изменениям^[17].

С 1917 года сменилось более трех поколений россиян, что неизбежно скорректировало особенности, формировавшиеся у граждан дореволюционной России. Современный период развития довольно динамичен, но и он, естественно, влияет на формирование каких-либо новых особенностей менталитета граждан обновляющейся России. Таким образом, мы неизбежно концентрируем свое внимание на тех особенностях русского человека, которые сформированы с начала XIX века по настоящее время.

Выделим наиболее судьбоносные события этого периода и предположим их влияние на формирование искомых особенностей русского человека.

Два века назад в России стали формироваться политические движения, которые в конечном итоге и привели к революции 1917 года.

С легкой руки декабристов русский народ представлялся узкому слою интеллигенции (как и ряду современных социологов) аморфной массой, которая существует во тьме невежества, которую силой просвещенного разума надо привести к свету истины и счастья. Радея о народном благе, декабристы категорически не хотели впутывать собственно народную массу в их политические проекты. Все должна была сделать армия с образованным офицерством во главе. По плану их лидера П. Пестеля, народ в течение 10-летнего переходного периода должен был медленно адаптироваться к самостоятельности, свободе и отсутствию барского патроната. За это время предполагалось покрыть страну сетью школ, тем самым открыв народу доступ к образованию.

Если бы этот грандиозный план переделки российского социума удался, мы бы жили в другой стране. Он, однако, не сработал, декабристов сослали в Сибирь и русский народ так и не узнал, как его хотели осчастливить всего-то за 10–15 лет.

Государство не обязано быть империей. Государство может быть национальным государством, живущим собственными интересами, и при этом все равно придерживаться имперской идеологии. При Александре I осуществлялась первая робкая попытка превратить Россию из «страны рабов в страну граждан». Александр I пестовал ростки будущего гражданского общества, наблюдал за тайными обществами будущих декабристов, не разгоняя их и видя в них будущую конструктивную оппозицию. Он оставил после себя государство, где уже не могло быть места «бироновщине»^[18] и дворцовым переворотам. Но стоило ему умереть, и движение страны к гражданскому обществу надолго приостановилось. В том числе в силу объективных причин. Потому что внешняя страшная угроза – наполеоновская, которая обрушилась на Россию, продемонстрировала и Александру, и пришедшему после него на российский трон Николаю 1, что вообще-то сильная армия – это для государства более важная вещь, чем мечтания, так сказать, о свободе для народа, который не готов ее воспринять.

После декабристов на российской политической сцене, появились новые действующие лица – народники. Последние, в отличие от декабристов, считали, что судьба народа в его собственных руках, а их историческая миссия – раскачать лодку и добиться взрыва народного негодования. Как только такой взрыв произойдет, народ сам все устроит и решит, как ему лучше.

При этом надо заметить, что почти весь XIX век все попытки общения с народом выглядели не столько диалогом, сколько монологом. Образованный класс придумывал что-то в своей голове, а народ, как всегда, безмолвствовал. Однако были и перекосы. Если декабристы народ не знали и в общем-то им не интересовались, то народническое сознание романтически рисовало перед собой народную массу как сокровищницу мировой мудрости и несгибаемую нравственную вертикаль, к чему тоже следует относиться критически.

В тот период формирования русского менталитета в России были ярко выражены черты традиционного общества: преобладание сельскохозяйственного труда, иррациональный тип мышления; ориентация на коллективную самоидентификацию в силу общинного образа жизни. Эти особенности социального развития отразились на территориальном структурировании общества, в котором до 1917 г. свыше 80 % населения проживало в деревне. Именно в русской деревне складывались обычаи и традиции в соответствии с набором архетипических образов. Личность персонифицировалась преимущественно на семье и общинном труде.

По версии народников, это образованный человек мог заблуждаться в дебрях многочисленных истин, выработанных человечеством, а народ – никогда. Ибо где народ, там и истоки.

Следует отметить, деревенские реалии оказались таковы, что село и в самом деле хранило некие базовые основы христианской нравственности и жестко сохраняло вертикаль здравого смысла. Деревня, как показали произведения писателей-исследователей деревни вроде Шукшина и Астафьева, имела в своей душе некий инструмент по различению добра и зла, который редко когда давал сбои.

Не без помощи большевиков лодку народного гнева удалось-таки раскачать. Мало никому не показалось. Но как только революционные вихри улеглись, оказалось, что народ, которому, наконец, дали сказать свое историческое слово, не так уж дик. Откликнувшись на кампанию по ликвидации неграмотности, крестьянство и в самом деле оказалось благодатной и благодарной почвой, на которой вырос богатый урожай. Десятки тысяч новых «ломоносовых» потянулись в институты. Быстрыми темпами проходила индустриализация страны, развивалась наука.

Переход к плановой экономике, вынесение производственной практики за рамки института семьи, широкое вовлечение женщины в производство и социальную деятельность и многие другие социально-экономические изменения в целом перевернули уклад жизни населения. Индустриализация повлекла за собой рост численности городского населения, концентрировавшегося в центрах промышленного производства. Формируется система урбанистических ценностей, в которой, наряду с традиционными, весьма значимыми становятся ценности образования, материального достатка, карьерного роста. Следует отметить, что, несмотря на появление урбанистических ценностей, в советский период их приоритетность не была ярко выражена, и они весьма гармонично сочетались с традиционными (семья, брак, дети, труд).

Естественно, менялся и менталитет. Обнаружилось, что русская ментальность обладает преимущественно этическими свойствами. Что этот самый народ остро ощущает разницу между справедливостью и ее отсутствием и вовсе не склонен менять эти представления на деньги.