Во сне что-то стало меня беспокоить, поэтому я внезапно проснулся и вдруг ясно расслышал, приглушенные рыдания, раздающиеся рядом. Свет в центральном зале, ставшим нашей спальней – был тусклым. Всё же, я разглядел вздрагивающие плечи девушки и тихо спросил: «Гелюн, что случилось, почему ты плачешь?». Сквозь рыдания, она жалобно ответила: «Я устала ждать, Толя! Богиня Соз обещала мне, что я буду хранителем дома ровно триста зим, пока не придет помощь. Вот только прошло ещё семьдесят, а я по-прежнему здесь!».
– Теперь Анатолий, ты знаешь, что я не могу отсюда выбраться. Так как после того, давнего побега, я почти всегда нахожусь под воздействием волшебных чар Харги. Поэтому покорно ему подчиняюсь. Правда, по неизвестным мне причинам, бывают дни, когда он освобождает меня от воздействия, своих сил. Так что в такие дни, как сегодня, я начинаю безудержно плакать. Вот почему, чтобы благополучно вернуться домой, ты не должен направлять злость, против харги. Конечно, злой дух хочет править вечно и упиваясь своей властью – мучает меня, хотя он прекрасно знает, что однажды Живые боги – проснутся!
Я хотел отвлечь несчастную девушку от горестных мыслей и как мне показалось, на первый взгляд, в голове возникла, годная идея. Поэтому я произнёс: «Послушай, Гелюн. Вполне возможно, что богиня Соз измеряет время не в земных годах, а во временных периодах, принятых у них на Девятом небе! Ведь могло случиться так, что она сказала тебе об этом, но ты не поняла?!». Гелюн ошеломленно ответила: «Анатолий, неужели такое может быть?! Я в этом ничего не понимаю!». Тут я понял, что со своей благой идеей по-видимому ошибся, но теперь отступать было некуда. Поэтому как можно спокойнее, я предложил: «Ты можешь спросить Духа дома, об этом сама, но если ты не понимаешь сути вопроса, попроси его ответить мне. Хорошо?». В следующий миг, лицо Гелюн застыло в немом вопросе. Правда через минуту, после мысленного диалога с Духом дома, она расстроенно прошептала: «Харги не желает говорить с тобой и не хочет отвечать – мне!». Поэтому в сердцах, она снова заплакала, а я знал, что ничем не могу ей помочь.
Всё же, не чуждый сострадания, я начал гладить спутанные, её длинные волосы, успокаивая несчастную затворницу. Через минуту прекратив рыдания, Гелюн доверчиво прижалась ко мне и беззащитно обняла. Теплота наших тел и взаимная ласка, подействовали на состояние одинокой девушки благотворно, лучше всякого лекарства. После чего мы расслабленно заснули. Правда вскоре, я внезапно проснулся, с явным ощущением того, что мне больше нечего делать, в этом – инопланетном доме!
Почему-то я точно знал, что метель снаружи прекратилась. Гелюн крепко спала, поэтому я осторожно вытащил руку из-под её головы и тихо встала. После этого, чувство собственной здесь ненужности, резко возросло! А бесплотный голос, возникший в моей голове, недружественно произнёс: «Землянин! Твоё здесь присутствие нежелательно – уходи!». После чего меня всего перетряхнуло, как будто после удара электрическим током. По наитию, несколько погодя, проснулась Гелюн и стала наблюдать за моими сборами, но не желая верить своим глазам, всё же спросила: «Ты уходишь, так скоро?». На что я со вздохом, твёрдо ответил: «Да, это так. Поскольку так хочет – Дух дома!».
В следующий миг, брови Гелюн угрожающе нахмурились и она импульсивно спрыгнул на пол, словно разъярённая кошка! Где неподвижно замерла в мысленном поединке, с Духом дома. Правда спустя минуту, она измученно присела на край кровати и обречённо произнесла: «Я проиграла – Анатолий! Харги был категоричен, ты должен уходить, но только это не всё. Когда ты покинешь подземный дом, то забудешь всё, что здесь было!».
Я был раздражен, таким неприятным обстоятельством и сердито спросил: «Ты тоже хочешь, чтобы я всё позабыл?». В смятении чувств, девушка торопливо возразила: «Толя, как ты мог – так подумать?! Дух дома решил всё за нас и сказал мне: «Никто из людей не должен узнать об этом месте!»». Собравшись в дорогу и теряя надежду на то, чтобы сохранить свои воспоминания, я предпринял последнюю попытку, попросив: «Гелюн, скажи Духу дома, что я не собираюсь причинять вред тебе или Живым Богам! Ненужно лишать меня памяти!». В ответ, девушка лишь горестно покачала головой и примирительно сказала: «Могучий омолги – это бесполезно! Дух дома твердит, что люди опасны!». После чего снова, беззвучно заплакала.
В порыве вспыхнувших чувств, я шагнул к Гелюн, чтобы в последний раз обнять и утешить, но враждебная сила, грубо остановила меня. Дух дома безжалостно смял остатки моей воли и словно злобный погонщик оленей, стал толкать меня в спину, своей невидимой палкой, подгоняя к вспыхнувшей – стене. Так что я не смог даже оглянуться, чтобы попрощаться с Гелюн. Как вдруг – вдогонку, я услышал её прощальный крик: «Анатолий, я всегда буду помнить тебя!». В следующий миг, Дух дома швырнул меня – в радужные разводы!
Как вдруг, я увидел себя на вершине тундрового холма среди больших, намного больше моего роста, валунов! Поэтому я удивленно моргнул и осматриваясь по сторонам, воскликнул: «Какого черта?!». Поскольку чёрная метель только начиналась и несколько секунд назад, я наклонился к теодолиту, чтобы закрыть его чехлом и заглубить поглубже, треногу. После чего я разогнулся и вдруг, неожиданно увидел себя в неизвестном месте, на каком-то проклятом холме!
Я недоверчиво осмотрел горизонт и серьёзно задумался: «Сегодня с утра я уже отработал два часа и встретил сумрачный световой день. Тогда почему на востоке, снова начинается рассвет? Как я добрался до вершины этого, незнакомого холма и в какой стороне, находится мой топографический отряд? Почему вместо начала чёрной метели, стоит ясная и морозная погода?». Затем вслух, приободряя себя – сам, я сказал: «Никакой паники! Товарищ Начальник Топографического Отряда! Просто сориентируйся так, чтобы найти новый профиль вешения и вдруг, свой исчезнувший – теодолит!».
Определив своё местоположение в соответствии с направлением блеклого, полярного не восхода солнца, я предположил, что профиль должен идти за холмом, слева. Как вдруг рядом с громадным валуном, я обрадованно заметил свои незаменимые, но почему-то вмёрзшие в ледяную корку – лыжи! Которые я нетерпеливо выковырял своим складным ножом, после чего продел валенки в их крепления и скатился вниз, спешно скользя в выбранном направлении.
В долине за следующим холмом, теодолит действительно оказался на том же месте, а вешки ожидаемо уходили вдаль по нашему профилю. Глядя на свой измерительный прибор, как и в случае с лыжами, я вновь получил неоспоримое доказательство того, что чёрная пурга действительно была, но закончилась! Потому что его брезентовый чехол с наветренной стороны, был покрыт ледяной коркой, что характерно для полярных широт, после долгой метели.
Сперва я счистил лёд с чехла и треноги, потом краешком рукавицы, осторожно смахнул кристаллики наледи с оптической трубки. В то же время, мучительно пытаясь восстановить в памяти, последовательность произошедших событий, правда безрезультатно. После чего я обратил внимание на то, что вешки теодолитного хода, под порывами ветра не упали. Чем профессионально воспользовался, завершив недостающие измерения. Затем скользя вдоль заснеженного профиля, я докатился к нашему жилому балку. Возле которого, наш старший рабочий Мавлетдин Бадретдинович, а для меня просто друг – Мамед или Мишка, возился возле ящика с геодезическими вешками.
Когда товарищ Бадретдинов заметил меня, то первым делом, удивлённо вскинул кустистые брови и внимательно меня осмотрел и только потом, начал выражать свое справедливое негодование: «Анатолий Николаевич – чёрт побери! Да ты просто бродяга! Ведь позавчера, через час после начала пурги, мы с ног сбились, когда искали тебя! Пока механик-водитель Лукошенко на тракторе ездил по профилю, Соболенко с Дуровым, высматривали тебя по холмам. В то время как я сам, расстрелял весь запас сигнальных ракет! Ну где тебя носило, неужто с самим дьяволом чай пил? Ведь тебя небыло два дня! Сейчас мы выходим на повторный рейд, я тут дожидаюсь ребят, которые одевают амуницию в ЦУБе».
После этого Мавлетдин отходчиво вздохнул и заглянув мне в глаза, обрадованно спросил: «Просидел всю пургу в куропаткином чуме? Ага – дело верное! Ничего не обморозил?». В ответ, я лишь отрицательно помотал головой и раздражённо подумал: «Как – так?! Тогда где же я был, эти злосчастные дни?!». Затем незаметно для друга, я взглянул на свои точные, наручные часы – Ракета. Стрелки которых, почему то вновь, показывали ровно десять часов утра. Косвенно подтверждая правоту Мамеда.
Я был очень зол на себя, так как ничего не мог вспомнить! Бадретдинович продолжил рассказ: «Мы даже пытались использовать радиостанцию, чтобы связаться с базой и сообщить о твоём исчезновении, но не смогли этого сделать. Потому что были сильные помехи магнитной бури, которые заблокировали передачу радиосигнала. Только поэтому я не смог затребовать, поисковый вертолет!».
Пока старший рабочий неформально отчитывался, я напряжённо думал над тем, как себя повести. Например, если я скажу Мамеду, что ничего не помню, тогда он будет просто обязан, посчитать такое происшествие – внештатной ситуацией! После чего он, согласно должностной инструкции и ввиду того, что мы работаем над секретной картографией под контролем Главного Управления Геодезии и Картографии при Совете Министров СССР, также при участии Министерства Обороны СССР – вызовет медицинский авиационный борт! Так что ничем хорошим для меня, эта ситуация не закончится. Поэтому я решил лгать.
Дослушав Мамеда и придав голосу твёрдости, я сказал: «Верно – Миша. Всё как ты предположил, так и было! Метель усилилась, так что при нулевой видимости, я заскользил наугад. Поэтому заблудился и неожиданно съехал в овраг. В котором решил остаться, так как не знал, где нахожусь. Вскоре меня засыпало снегом, поэтому я не обморозился, отсиживаясь в куропаткином чуме. Как только метель затихла, я покинул свое укрытие и поднявшись на вершину холма, определил своё местоположение!».
Видимо, вынужденный довольствоваться моим лживым объяснением, друг пошёл к дверям жилого балка, ворча что-то не совсем приличное, в бороду. Я оглядел себя с головы до ног и вдруг понял, причину его матерной брани. Ведь моя одежда, была совершенно сухой! Теперь мне ничего не оставалось делать, как только неловко пожать плечами и следом за Мишкой, подняться по крутой лестнице в сени.51 В центральной комнате нашего балка, которая начиналась сразу за холодными сенями с технической амуницией и инвентарём, собрался весь наш отряд. Товарищи искренне радовались моему возвращению и соперничая друг с другом, начали наперебой рассказывать, как они искали меня! В этот день мы не работали и я зарегистрировал его в журнале, как выходной. Мы решили остаться на этом месте с ночёвкой ещё на одну ночь, так как здесь было удобно выламывать лёд из прибрежного озера, для приготовления чая.
Вечером, пока не отключили свет в жилой комнате, я не раздевался, что бы случайно не привлечь внимания к своей фигуре. Сам украдкой ощупывая, свои могучие мышцы. Так как моё тело, чудесным образом налилось силой и стало таким же как в юности, когда я стал чемпионом хакасии по лёгкой атлетике. Глубокой ночью, когда мы все спали, произошло ещё одно, странное событие. Товарищ Дуров, второй топограф нашего отряда – проснулся, потому что захотел сходить по ветру.52 Как вдруг, он с удивлением протёр глаза, поскольку увидел ярко-зелёный свет за окном! Когда он накинул ватник и поспешно вышел на улицу, то разглядел лишь необычайно яркие, холодные звезды. Правда с утра – нагоняя пущего страха, он рассказал нам о зловещем свечении.
Ребята стали посмеиваться над историей Дурова, а тракторист Соболенко в шутку ему посоветовал: «Бросай пить в тихую, да под подушкой. Лучше делись с товарищами!». Всем стало весело, кто как умел, так и хохмил. Мамед поглядывал на меня и посмеиваясь в кулак, да бил себя поколенкам. Только мне почему-то было не весело, хотя я не мог понять причину своей грусти. В последующие дни погода ухудшилась и началась затяжная, двухнедельная метель, поэтому я ещё не раз, упрекнул себя за тот выходной. Когда заставляя своих товарищей, работать в непогоду, чтобы выполнить государственный план.
Непросто жить и работать в полярной тундре. Не только физически или морально, но и потому что здесь, всего за какой-то час, погода может кардинально измениться. Например, бывает так, что юго-восточный ветер стихает и начинается резкое падение температуры до экстремальных значений. После чего в тёмной и промёрзшей тундре, мозг не хочет даже думать! Поэтому, если вы хотите связать свою судьбу с севером, будьте готовы к тому, что он незаметно, но верно – отнимет у вас здоровье и силу! Ближе к лету со мной стали происходить разные, сперва показавшиеся забавными, случаи, но вскоре переросшие в необъяснимые чудеса! Например, вдруг я начал слышать мысли всех рабочих нашего топографического отряда и особенно ясно, мысли Бадретдинова.
Дорогой читатель! Как ты думаешь, хочу ли я знать твои мысли или думы своих товарищей? Поверь мне, отвечаю честно: «Нет. Мне этого совершенно не ненужно! Более того, теперь это невозможно, поскольку я установил отсекающий блок». Такой поворот событий, оказался только началом моей психофизической метаморфозы! Затем я начал слышать атмосферные разряды и электрический фон, северного сияния. В довесок – стал видеть ослепительные вспышки, в начале магнитных бурь, которые стали вызывать болезненный резонанс по всему телу.
Но больше всего меня вывел из душевного равновесия, первый случай самопроизвольной левитации! Так однажды, я спускался на лыжах по склону холма, когда вдруг обнаружил, что завис на высоте четырёх метров над его поверхностью! Из за чего у меня возникло чувство неконтролируемого страха и всё закончилось – опасным падением! Когда я боком, болезненно рухнул на скалистый склон и перекатившись на спину, едва мог дышать, из-за сломанных ребер! Мой теодолит со штативом, в это время продолжал висеть в воздухе, даже не собираясь падать или приземляться!
Мне нужно было учиться жить заново, но таким образом, чтобы я мог контролировать себя абсолютно во всем! Во-первых, я научился отключать сверхчувствительное восприятие окружающей реальности. Во-вторых с помощью волевых усилий, я начал строго контролировать свои эмоции и в-третьих, научился падать контролируемым образом, после внезапной левитации!
Хотя только через год, я смог убедить себя в том, что я не сошел с ума, а стал чем-то вроде колдуна или экстрасенса. Вот почему через некоторое время, я начал успешно лечить людей от различных недугов, своей энергией и постепенно обрёл необходимую психологическую стойкость. Полтора года назад, после очередного чудесного инцидента, я сравнил множество накопленных фактов и пришел к выводу, что мне нужно прибегнуть к услугам врача-гипнотизёра. Чтобы вспомнить, где я был два дня моей жизни, во время той метели. Вскоре я познакомился с опытным специалистом и наконец, всё вспомнил! Но это тема для следующей истории …
