Он казался маленьким котенком на фоне огромного окна и, усевшись на солнечное пятнышко, принялся приводить шерсть в порядок. Тут же пришла серая туча, которая бесцеремонно закрыла солнце начала бросать дождь в стекло.

– Прекрасный город! – повторил Дикс. – Вы же знаете, что в Греверсонде находится его брат-близнец? Ну, или клон, если можно так выразится.

Марта понятия не имела ни о каких близнецах и клонах. Надо признаться, что историю города, который так ее манил, она знала плохо. Даже ту официальную историю, которую стыдно было бы не знать. Просто что-то тянуло ее в этот города и всё… Это было магическое притяжение, не иначе.

– Магическое притяжение…? – переспросил кот задумчиво. – Право же, в этом нет ничего удивительного! Так вот-с… Во время Взрыва в Греверсонде каким-то образом отзеркалило один из городов. На Земле появился точно такой же Петерсбурх…

– Погодите! – перебила Марта кота. – Взрыв ведь был давно! Я не знаю… Миллион лет назад! Или миллион миллионов лет назад!

– Ну что вы, дитя мое! Какой миллион! Да, это было не вчера, конечно… Но ведь время не прямое, как палка! Оно скорее как клубок ниток. Рвануло давно, а сюда прилетело в восемнадцатый век… Ничего сверхъестественного.

– Ха-ха! Ничего сверхъестественного, конечно! – Марта никак не могла поверить словам Дикса. Это звучало слишком нелепо даже из уст говорящего кота. – Вот так – бац! – город! И никого это не удивило? Очень удобно – и строить не надо!

Дикс насупился.

– Ну, во-первых, это действительно удобно… Правда, к несчастью, появившимся городом прихлопнуло другой, который уже стоял на этом месте. В энергетическом плане здесь столько всего намешано! Салат оливье какой-то! – кот засмеялся придуманному им сравнению, спрыгнул с подоконника и деловито заявил: – Пожалуй, дитя мое, мы закроем эту тему. Мне придется выдать слишком много информации, да к тому же терпеть твои насмешки, убеждая тебя, что все это правда..

До Марты в это время, не спеша, доходили слова кота.

– Вы хотите сказать, что на этом месте был когда-то другой город?

– То, что я хотел сказать, я уже сказал, – важно заявил кот, удаляясь из комнаты.

– Я не хотела обидеть вас, просто вы столько странных вещей говорите!

– Ничего странного для… в меру образованного… пусть даже человека. Ну ладно, успокойтесь. Я не обижен, – кот поднял на Марту янтарные с бесинкой глаза. – Давайте-ка лучше прогуляемся к грифонам!

Глава 9

– А Дикс всё-таки молодец!

Эло, шмыгая носом, надевал черные кожаные перчатки, которые Дикс предусмотрительно вложил в карманы его нового пальто.

– Ага, молодец… Накормил, обул, одел! Вот только шмотки у нас с тобой одинаковые…

– Мы с тобой как два тайных агента, еще портфеля не хватает! – смеялся Эло, натягивая на нос шарф.

– Нет, мы с тобой как два деб…

Файдер вдруг замолчал – в полуметре от него возникла шикарная блондинка с нарисованным лицом.

– Следуйте за мной, – сказала она и исчезла.

Через мгновенье она прошла мимо Эло и Файдера, не обращая на них внимания.

Немного погодя, они пошли за блондинкой: проспект, арка, двор, ступени, коридор, ступени, какой-то подвал, снова улица, и перекресток.

Блондинка исчезла в доме, окутанном зеленой строительной сеткой.

Эло и Файдер зашли следом.

Им навстречу выкатился бородатый пупс в гавайской рубашке и мятых штанах на подтяжках.

– Ма-а-а-шенька! Какая вы умница! А я переживал, что наши гости заблудятся!

Блондинка Машенька, не теряя достоинства, улыбнулась.

«Машенька… Ну хоть не к медведям привела… И на том спасибо!» – подумал Эло и посмотрел на своего друга. Файдер с брезгливой осторожностью смотрел на пупса и не спешил с приветствиями.

Эло шагнул навстречу первым.

– Здравствуйте! Да, спасибо что побеспокоились и встретили нас! – Эло пожал руку пупсу.

Тот суетился и что-то участливо чирикал, а потом, наконец, представился:

– Меня зовут Генрих. Генрих Стеллик.

Файдер что-то еле слышно прошипел.

–Пройдемте, я введу вас, так сказать, в курс дела. Расскажу что к чему! Машенька, золотце, подготовь нам слайды за последний месяц! Да… и отчеты!

Лунное Управление представляло собой обычное унылое учреждение с множеством кабинетов, затертым паркетом и красными ковровыми дорожками на тех этажах, где сидело главное руководство.

Генрих привел их туда, где помимо полутора десятка невеселых сотрудников, имелись огромные экраны, по которым бегали какие-то цифры, буквы, вырастали таблицы, змеились параболы и гиперболы.

– Как же хорошо, что вас, наконец, прислали, ребятушки! Я чуть с ума не сошел! – он радостно смеялся, усаживая Эло и Файдера за один из свободных столов. – Последняя перезагрузка прошла нормально. А потом что-то… того… и всё!

– Хм… Очень интересно… И что же от нас требуется? – спросил Файдер полным профессионализма голосом.

Пупс сложил ручки на животике и улыбался:

– Надо заменить один из Лунных процессоров.

– Я извиняюсь, – спросил Эло с подозрением, – а… Лунный процессор находится… где?

– На Луне, конечно же, где же ещё! Придется подняться на Луну, иначе никак. Этого, правда, давно уже никто не делал…

– Как давно? – пока еще вежливо поинтересовался Эло, уже начиная нервничать.

– Ну, – замялся Генрих, – давненько. При мне такого не было.

Файдер на полсекунды повернулся к Эло: «Молчи!»

Эло стал послушен и в разговор более не вмешивался. Ничего сложного – если просит, значит надо заткнуться и ждать. Эло прекрасно помнил о том, что на Земле он сейчас только потому, что Файдер, ничтоже сумняшеся, подделал заявку на пропуск. И будем же надеяться, что этот факт не отразится пагубно на карьере Файдера.

Эло не заикнулся и на полслова о Луне, даже когда они вернулись на квартиру Дикса. Разговор начала сам Файдер.

– Что ты знаешь о Луне?

– Знаю, что это – искусственный спутник Земли. Ну… вращается всегда одной стороной к ней.

– Ага, – Файдер подтверждающе кивал. – Она заряжается от солнечного света и излучает свой собственный свет. Разрядка-зарядка происходит по частям – так мы видим лунные фазы… Кто её создал, я не знаю, но за ее состоянием обязаны следить как в Аду, так и в Раю и в некоторых других мирах, в том числе и в этом. А ты помнишь, для чего она нужна?

Эло задумался.

– Знаешь, я что-то вот не могу вспомнить, чтобы нам говорили о том, для чего она нужна. Или я что-то пропустил?

– Нет, ты не пропустил. Это во многом закрытая тема, – Файдер снял с плиты почерневший от копоти чайник и скептически смотрел на то, что из него выливается. – Что тут за вода у них… Хоть бы кони не двинуть… Знаешь, может быть, я тебя расстрою, но у меня нет доступа к той информации, которая могла бы шокировать. Но так… кое-что… расскажу. Короче, Луна – это типа как архив. Что-то вроде кладовой, где хранятся генетические образцы, всякие там важные штуки для земной цивилизации…

– Типа соль и спички? – хмыкнул Эло, выуживая клубнику из банки с вареньем.

– Ну и это тоже, – Файдер даже не воспринял слова Эло как шутку. – Еще там есть те, кто в случае чего будет знать, что с этим всем делать. Так сказать, интеллектуальные образцы. Лучшие интеллектуальные образцы.

– Образцы чего? – не понял Эло.

– Образцы интеллекта.

– А… В виде чего?!

– В виде архивных копий людей, – Файдер высматривал в холодильнике что-нибудь съедобное и не вызывающее тревожных для него подозрений.

Так ничего и найдя для себя, взял ломтик хлеба и уселся с чашкой чая напротив Эло. Тот ловил с булки убегающее по маслу варенье и недоуменно спрашивал:

– Так они живые там что ли? Сколько их там? Или замороженные?

– Живые, конечно. Но они как бы в «спящем режиме».

– Их что, похищали на Земле и отправляли в архив на Луну? Ученых там всяких, да?

– Ну да, ученые и не только. Никто их не похищал, – Файдер отхлебнул чаю, прислушался к своим ощущениям, принюхался и, наконец, успокоился. – Просто делали их клонов… Точнее, делают… Я так понимаю, что этим занимаются до сих пор.

– Так клоны на Луну отправляют или наоборот?

Файдер, вдруг, задумался. Он никогда не задавался этим вопросом. Да и вообще Земная Луна никогда его не интересовала, если бы не эта командировка… А с другой стороны, какая разница – клоны там, на Луне или здесь? Ему-то какое дело?

– Не знаю! – равнодушно ответил Файдер. – Какая разница?

Эло продолжал расспрашивать.

– Так зачем тебя сюда прислали?

– На Машенькины ляхи смотреть.

– Эм-м… Ха-ха! Нет, ну в самом деле, я слышал про процессор и прочую лабуду, это значит – нас будут в космос запускать что ли?!

– Можешь называть это космос. Но если ты уже представил как мы в скафандрах, во-о-о-о-т т-а-а-ак в-о-о-о-т прыгаем по Лунному грунту, то ждет тебя, мой друг, разочарование… Как всё будет – я не знаю, но точно не так.

Эло смеялся синевой своих глаз и пообещал не расстраиваться и не плакать по этому поводу. Будут они прыгать или нет, главное – вернуться целыми домой.

– А где Марта с Диксом? – озаботился, вдруг, Эло.

– Да, наверное, в Башню к грифонам пошли, – предположил Файдер. – Это рядом, на соседней улице… А я вот хочу тебя спросить – где твоя Илла? Тебе не кажется, что пора тревогу бить, а?

Файдер прекрасно чувствовал тщательно скрываемое беспокойство своего друга, но до поры до времени решил не поднимать это вопрос.

– Я не знаю, что делать, – признался Эло.

– Тогда продолжай наворачивать булки.

– Файдер, слушай, ну она всегда говорила, что если что-то случится, то я об этом сразу узнаю. Она ведь не шарохается где-то непонятно с кем! Делает какое-нибудь доброе дело с компанией таких же как она.

– Ты уверен?

Файдер был беспощаден, как неясыть. Уверен ли Эло? Нет. Не уверен. Ну а что он может сделать?!

Тут Эло стукнуло внезапной догадкой:

– Ты что, знаешь что-то, от чего я должен основательно беспокоиться?!

– Да.

– И? Файдер, хватит этих эффектных входов в разговор, не беси меня!

– Я видел ее час назад, когда мы возвращались из Управления. Её и какого-то типа с ней. Летели куда-то… На какое-то мгновение выпали из тонкого мира… Всё было очень быстро. Как вспышка. Но я успел ее узнать.

Эло молчал и пытался проворачивать в голове мысли. Мысли проворачивались с трудом.

– Но… ведь это означает только то… что… она Земле. Что в этом плохого? Наоборот надо радоваться, что она жива и здорова, разве нет так?

– Я не могу это объяснить, но мне все это не нравится! Я уже где-то видел его… этого, с кем она была.

Файдер был слишком ленив для того, чтобы просто так нагнетать обстановку. Лишняя суета и пустые разговоры – это было не в его вкусе.

Он чуял опасность.

Эта Илла… Красавица с ангельской душой, которую он возненавидел каждой клеточкой своего организма с первой же секунды их знакомства. Ушла ли его ненависть к ней после того, как Илла помогла ему и Марте спастись от гибели в Тильской впадине? Нет, она не ушла. Она просто застыла, окаменела и опустилась на дно. Но сейчас Илла имеет отношение к Эло. Она – его спутница жизни… Вторая половинка. А это уже очень многое значит.

Файдер был равнодушен, как все черти. Но, в то же время, он мог быть парадоксально равнодушен к своему же равнодушию и терзаться всеми возможными эмоциями. Но, следует отметить, что в эмоции он впадал не сразу, а после тщательного наблюдения и анализа.

…Да где ж он видел этого типа, а…?

Кожа такого противного красноватого цвета… По спине серая полоса толи шерсти, толи перьев…

Инкуб.

Точно! Инкуб!

Файдер бахнул рукой по столу. Чашки испугано подпрыгнули.

– Инкуб! – повторил вслух Файдер. – Я вспомнил. Как тот, что был в резервационном центре по изучению существ потенциально опасных для общества!

– Кто? Я не помню ничего такого.

Эло растерянно смотрел перед собой.

Файдер нервно чесал голову – как будто выцарапывал из памяти эти неприятные воспоминания двадцатилетней давности.

Он, ещё будучи подростком, в составе учебной группы посещал центр, где содержались существа, которые каким-либо образом проникали в Ад и представляли угрозу для его обитателей. В основном, это были не очень умные, совсем не умные и просто с полнейшим отсутствием какого-либо разума твари. Но были среди них не просто разумные, а очень хитрые и изворотливые. И всех их объединяло то, что считалось крайне опасным явлением в Аду – у всех них была страсть.

– Страсть, это извращенное чувство голода, изнуряющее независимо от того, удовлетворено оно или нет. Точнее, это чувство никогда не бывает удовлетворено. Оно толкает на безумные действия и гонит за жертвой. Охотник, удовлетворяющий голод – добытчик. Охотник, удовлетворяющий страсть – преступник, – говорил Файдер, попутно осмысливая свои собственные слова. – Ты ведь тоже был в той группе? Я помню. Что там было… Коридоры, решетки. Штукатурка серая… в каких-то отвратных желтых пятнах. И еще стеклянные стены, там, где сидели все эти…

Файдер тяжело вздохнул. Кого там только не было в этой резервации! Большие, маленькие, волосатые, лохматые, голые, с хвостами и без, с кучей глаз и безглазые, с руками-ногами и безногие, как змеи… Кто-то был просто белесым комком в пространстве, как запертое в клетке облако.

– Я не знаю, почему я задержался у камеры, где сидел тот инкуб. У него было вполне человеческое тело. Да и к тому же, в хорошей спортивной форме. А вот морда была звериная, вытянутая, уши острые… На спине – остатки крыльев. Крылья у него были вроде как у летучей мыши, но ему их обрезали, из соображений безопасности. Сначала он просто ходил кругами туда-сюда. Потом лег на диван… Лежал с приоткрытой пастью, что-то хрипел… Да, их содержали в нормальных условиях, не на цепи. Кормили, изучали, делали опыты. Странно, что ты не помнишь… Прогуливал что ли?

– Н-н-не знаю, – проворчал Эло. – Ладно, рассказывай дальше.

– Короче, эта гадость полежала на диванчике и подошла ко мне. Он меня не видел, но он чувствовал, что там живое существо… И стал вылизывать стекло языком, точно напротив моего лица.

– Фу.

– Ага. А когда он начал тереться о стекло своим брюхом, я быстро ушел… Меня чуть не стошнило. Эти твари питаются женской энергией.

Эло как будто бы слушал сценарий к фильму. К фильму, смотреть который он и сам бы не стал и другим бы не посоветовал.

Дичь какая-то! Да и причем здесь Илла?

– Илла – ангел.

– И еще просто женщина.

– Когда она без крыльев, – уверенно сказал Эло. – А ни одно живое существо, ни в каком мире даже прикасаться к ним не имеет права!

– Ой, ну да, как же я забыл! – Файдер смерил Эло своим адским прищуром и заметил: – Вот только если она сама их не снимет…

– Файдер, это не возможно!

–Если она…

– Замолчи!

– … сама их не снимет.

Эло готов был бороться до последнего за свою надежду на лучшее. Он даже успел выплеснуть на Файдера несколько порций ругани. Конечно же, он ругался не на него, а на ситуацию. Файдер не отвечал.

– Что делать теперь? – спросил он как будто спокойный, но все еще злой. – Куда бежать?

– Бежать мы будем, но не сейчас. Послушаем того, кто знает этот город лучше нас. Нам нужен Дикс.

Глава 10

Девушка с грустными глазами шла по набережной. Из недр ее шарфа выглядывала кошачья морда.

Марта приподняла сползающего под ее курткой Дикса:

– Ох, и тяжелый же ты! А куда дальше идти?

– Пр-р-рямо! Я скажу, когда поворачивать.

Слушая штурманские указания говорящего кота, Марта дошла до загадочной обители, располагающейся в очередном темном дворике. Из земли торчало нечто из кирпича, похожее на водонапорную башню, без окон и без дверей, высотой не менее десятка метров. На это нечто смотрели окна жилых квартир, как бы вопрошая: «А что это ты тут, собственно, делаешь?»

Этот странный объект жилищно-коммунального хозяйства Дикс торжественно назвал Башней Грифонов и попросил подойти к ней поближе. Марта подошла к башне, а Дикс, наконец, спрыгнул с рук, расправил усы, отряхнулся и постучал в первый же попавшийся кирпич, до которого дотянулся. Послышался неожиданный звук, как будто кот стучал в пустую бочку. Дикс приложил ухо к стене и постучал снова. Звонкое эхо поскакало по двору.

– Всё-всё, идем скорее! – закричал вдруг Дикс Марте. – Подойди к башне, так, чтобы ноги в стену уперлись, закрой глаза и шагай!

Марта шагнула.

Отрыла глаза. Была полнейшая тьма и запах сырости.

– Дикс? – Марта шепотом позвала кота.

– Я здесь! – так же шепотом ответил кот и Марта почувствовала, его рядом, у своей правой ноги. – Не паникуй! Нас уже ждут!

Темнота исчезла и Марта обнаружила себя в большом помещении: золото, огромные люстры, страшно нависающие с расписного потолка…

Перед Мартой и Диксом проявилась и медленно распахнулась двустворчатая белая с позолотой дверь.

– Иди! – кот легонько подтолкнул Марту лапой к двери. – Я рядом, не бойся.

Марта не боялась, нет . Она просто несколько офигела от происходящего, только и всего.

Перед ней сидели большим полукругом никто иные как грифоны. Ну, кто сидел, а кто и лежал на атласных подушках и покрывалах, в абсолютно расслабленных позах. Они ели, пили и мирно беседовали. Там и тут были расставлены вазы с фруктами, журчали небольшие фонтанчики, а поодаль стояли две арфы, струны которых трепетали под чьими-то невидимыми пальцами, изливая божественной красоты музыку.

При появлении Марты абсолютно никакого движения не произошло – птицеголовые львы не обращали внимания ни на нее, ни на ее мохнатого спутника. Один из них, тот, что ближе к центру, с белым пятном на груди, всё-таки остановил свой орлиный взор на Марте. Та молча кивнула, вместо приветствия.

Белогрудый грифон спросил:

– Что вам угодно? – бархат голоса не скрывал явного высокомерия, с которым грифон смотрел на вошедших.

Марта только сейчас сообразила, что не подготовила никакой речи, с которой она могла бы обратиться к грифонам за помощью. А ведь Дикс предупреждал, что у них непростой характер и они могут спокойно послать куда подальше всяких просящих. В итоге, Марта, вместо того, чтобы сплести дипломатически правильную фразу, выпалила:

– Мне Лунный камень нужен. Вы не знаете, где его найти?

Дикс закашлял. Грифоны замолчали. Арфы тоже.

– Кто вы? – Белогрудый даже привстал от удивления и расправил крылья, но потом снова лег, обернув себя длинным хвостом. Хвост был совершенно спокоен.

– Я – Марта. Мне необходимо найти Лунный камень. У меня рецепт есть… И еще сопроводительное письмо от… Симеона Галеш. Вот.

Как это ни странно, Белогрудый взял из рук Марты документы и с интересом на них уставился. Читает он их или нет – это по птичьим глазам не возможно было понять.

В тишине зашуршали крылья – к Белогрудому стали подходить другие грифоны, толкая друг друга, как дети у новогодней елки, под которой лежат подарки.

Птицельвы окружили Марту и Дикса и выжидающе зыркали.

– Какая наглость!

– Какая дерзость!

– Какая смелость!

– Глупость!

– Неслыханно…

До Марты долетали фразочки мифических социопатов, на которые она, конечно же, не реагировала. Она смотрела прямо перед собой – на этого гадского мутанта, от которого , возможно, зависит ее жизнь. А он сидит с недовольной рожей и, само собой, сейчас начнет выеживаться…

– А почему вы так уверены, что я помогу вам? – грифон вернул документы Марте и гордо поднял клюв.

– Я не уверена. Я просто спрашиваю у вас, где может быть Лунный камень. Он мне нужен. Если он у вас, но вы не хотите просто так его отдать – назовите цену и будем беседовать дальше.

Белогрудый зычно захохотал:

– Букашка… Ты – букашка! – он подошел к Марте. – Я бы мог уничтожить тебя одним плевком! Ты понимаешь, куда ты пришла?! Люди сходят с ума увидев нас даже краем глаза, даже на одно мгновение! А если ты заявляешься сюда что-то просить, то меньшее, что ты можешь сделать – это ползти к нам на коленях, не поднимая головы!

Белогрудый сделал паузу, как бы приглашая Марту извиняться за то, что она не приползла на коленях. Тут взгляд грифона упал на Дикса:

– А вы, любезный, сейчас вообще упали в моих глазах! Марать себя знакомством с этой… с этой…

Белогрудый застыл с открытым клювом, так и не договорив – кот, который только что был вполне осязаем, вдруг, растворился, и на его месте появился светящийся куб, который начал вращаться с бешеной скоростью, издавая ужаснейший свист. После чего появилось странное огромное сутулое существо, которое с ног до головы было покрыто длинной грязной вонючей шерстью. Оно представляло собой некую помесь обезьяны и быка – ноги с копытами, длинные передние лапы с цепкими пальцами, морда гориллы и рога на голове, глубоко посаженные умные глаза в складках морщин…

– Ты бы заткнулся, а? – невозмутимо прорычало существо, обращаясь к Белогрудому. – Уже голова болит от твоего щебета! Человек тебе задал вопрос, и если уж ты не компетентен, чтобы ответить, тогда мы обратимся к другому… Господа! Я, надеюсь, в вашей компании найдется тот, кто может небессмысленно изъясняться?

Грифоны злобно шипели, высунув острые птичьи языки.

«Ну, Дикс, ты даешь! – подумала удивленная Марта, взглянув на того, кто только что был котом. Она никогда прежде не видела его в таком облике. – Судя по физиономиям грифонов, к долгому диалогу они не готовы. Будет мордобой. Дикс, конечно же, всех победит и выйдет героем. Но вот будет ли после этого Лунный камень у нас?»

Обезьяно-Дикс осклабился и предупреждающе пошевелил на спине лопатками.

Назревал, однако, конфликт.

Марта зажмурилась, но ожидаемый ей мордобой так и не наступил.

Трезвый анализ обстановки привел Белогрудого к решению. Он повернул свои вежды на Марту.

– Я дам тебе то, что ты хочешь!

В воздухе появилась золотая шкатулка, Белогрудый, покосившись на Дикса, открыл её и достал маленький мешочек, который протянул Марте.

– Вот.

Марта похолодевшими вдруг пальцами сжала этот кусочек рогожки, даже не думая о том, что надо проверить, что там внутри. Она только сообразила крикнуть:

– Спасибо!

В этот момент, грифоны, подняв клубы сиреневой пыли, улетели прочь, оставив Марту и Дикса в пустоте.

Глава 11

Волны спешили, бежали друг за другом, и, лизнув гранитные ступени, падали, исчезая:

– Плюх! Плюх!

За три часа до полуночи тьма принесла с собой мерцающую галактическую красоту ночного города.

– Жуткое местечко, – сказал Эло. – Не знаю, сколько тут метров, но кажется, что она бездонная.

– Кто? – рассеянно переспросил Файдер.

– Да река! Река эта, говорю, бездонная.

– А… Ну, в общем-то, так оно и есть. По секретным документам.

Эло засмеялся, думая, что Файдер шутит. А шутить Файдер вполне мог и с серьезным лицом.

– Жуткое.… Но красиво тут всё-таки! – Эло присел на гранитную ступень набережной.

– Да уж… Красиво… Камни, вода, вода, камни, – бурчал Файдер, присаживаясь рядом. Но тут же поднялся и пнул ступень.

– Где?! Где она?! – кричал Файдер, продолжая пинать безмолвный гранит.

Эло поёжился и огляделся вокруг, убеждаясь, что их никто не видит и не слышит.

С тех пор как он последний раз был здесь, на Земле, похищая Марту для своих экспериментов…

Как же давно это было!

…многое изменилось.

Да, земное солнце было всё так же губительно для выходцев из Ада, коими они с Файдером являлись, пусть и не жили в Аду уже несколько лет.

Но теперь не было необходимости использовать защитный гель для кожи, который оставлял на ней синюшный оттенок и жутко вонял палеными перьями и серой. Не нужна были теперь и подсадка второй кожи, операции на сетчатке глаза для защиты ее от ультрафиолета и прочие опасные для здоровья манипуляции, необходимые для длительного пребывания на Земле.

Все проблемы решала инъекция, сделанная раз в сутки. Она защищала от солнца, а при определенных добавках давала эффект невидимости. Да, при отсутствии необходимости вступать в контакты с людьми, посетители Земли предпочитали быть невидимыми и неслышимыми. Иногда, как говориться, система давала сбой, и при эмоциональных нагрузках можно было случайно «вылететь» из этого невидимого состояния. А, учитывая отсутствие особых физических преимуществ перед сынами рода человеческого, Эло очень не хотелось обнаруживать ни себя, ни Файдера, дабы не нажить ненужных проблем.

– Эти хитрые и коварные твари… Грифоны… Что там происходит? Уже произошло? Почему! Её! Так! Долго! Нет?!

Файдер продолжал кричать в Неву и убивать пальцы на ноге.

– Мы же не знаем, как у них там время идет! – Эло попытался сказать другу что-нибудь разумно-успокаивающее.

Но попытка успокоить была так себе… Конечно, Файдер всё понимал. И ждал.

Как бы это не выглядело со стороны.

А что он мог сделать? Вместо сырого гранита пинать Башню Грифонов?

– Ты что тут орешь, чертяка?!

Чей-то хриплый, скрипучий голос перехватил очередное ругательство Файдера и вернул на секунду тишину.

Эло вздрогнул. И машинально схватил Файдера за руку. Оба обернулись на голос и увидели маленькую щуплую старушку.

Она смотрела на них сверху вниз, пристроив рядом с парапетом большую корзину, прикрытую белым полотенцем. На старушенции было черное платье, заскорузлые, некогда цвета бордо замшевые ботики и старомодная шляпка-таблетка с огрызком вуали. К шляпке была пришпилена английской булавкой большая, некогда живая, стрекоза. Руки ее скрывали черные кружевные перчатки, а на плечах болталась вязаная шаль. Отверстия, задуманные автором шали переплетались с отверстиями, выполненными временем и молью, создавая удивительный узор.

– Чего ты свои глазищи таращишь? К тебе, к тебе обращаюсь! Чего шумишь? Котяток моих пугаешь! – выдала старушка, топнула ножкой и уставилась на Файдера.

– Вылетел всё-таки, – прошептал Эло.

– А ты там чего..? Дружок его, что ли? Ишь ты! Разбойники!

Файдер обалдело смотрел то на старушенцию, то на Эло.

– Она нас видит, – озвучил он, наконец, очевидный факт.

Факт был очевидный, но неожиданный. Файдер, конечно же, мог вылететь из невидимого состояния… Тут за малым из ума бы не вылететь!

Но вот как же… Эло?!

В этот момент какой-то рыжий бородач на сигвее приблизился к старушке и, как ни в чем не бывало, проехал сквозь нее. Престарелая дама только лишь чуть качнулась и ляпнула французской бранью в спину бородачу. Тот, ничего не подозревая, катился дальше вдоль набережной.

Эло облегченно выдохнул со свистом.

– Фуууух… Это не человек!

– Сейчас! Сейчас покормлю вас! Заждались мои котятки!

Старушка, тем временем, принялась выкладывать из корзинки какие-то судочки и расставлять их возле двух каменных сфинксов, кои безмолвно взирали на происходящее.

– А это, видимо, котятки! – догадался Файдер.

Не имея желания наблюдать подробности жизни сумасшедших, он уже было собрался уйти, и потянул за собой Эло. А Эло был, казалось, загипнотизирован развернувшейся пред ним картиной загадочного кормления.

– Пошли! – прошипел Файдер и сильнее потянул Эло.

Уйти незамеченными им не удалось. Старушка, вдруг, прыгнула им наперерез.

Маленькая черная и гибкая, как пантера. Файдеру даже показалось, он успел увидеть мелькнувший из-под подола ее платья черный хвост.

Она вытянула свои руки вперед и скрючила тонкие пальцы как когти. Она шипела безгубым ртом и вглядывалась в лица замершим перед ней чертям своими желтыми мутными пуговками во впавших глазницах. Где-то в глубине этих пуговок брезжил зеленый огонь.

И старуха заговорила:

– Сердцем пустым не услышать крик! Там, где расходятся крылья. Бездна, – она раскинула худые руки в сторону, а потом резко сомкнула их. – Хлоп! И закончится сказочка!

Тут она ткнула пальцем в Эло:

– Что, упустил свою голубицу? – старуха мерзко хихикнула. – Летела на свободу, попала в клетку!

Эло пытался уловить в словах старухи какой-то смысл. Одно было понятно точно – она знала о них с Файдером больше, чем они знали о ней.

Странная бабушка вперила свои зенки на Файдера, приблизила свой скрюченный восковой палец к его лицу и громко проскрипела:

– А ты… А ты – верни свою куклу откуда взял!

После чего она выгнула спину и точным прыжком оказалась на спине одного из сфинксов, приземлившись на четвереньки.

По Университетской набережной прокатился дикий нечеловеческий хохот. Хохот со звоном вырывался из широко раскрытой старушечьей пасти, в которой блестели острые белые клыки.

Файдер, в отличие от Эло, не пытался найти смысл в словах жуткой бабушки. Он спешил уйти. Происходящее не вызывало у него ни страха, ни интереса, и вообще не вызывало никаких чувств, кроме чувства тошноты.

Две тени, два чёрта бежали как зайцы по мосту, в красивом названии которого была надежда на хорошие новости.

Благовещенский.

Глава 12

Дикс огляделся.

Марта с надеждой смотрела на кота.

Башня грифонов исчезла вместе с грифонами, а Марту с Диксом выбросило неизвестно где…

Точнее, Дикс-то прекрасно понимал, где они находятся, а вот Марта не ориентировалась совершенно.

Дикс махнул лапой на огни противоположного берега:

– Мы были во-о-н там! Ну, вполне удачно вернулись, могло быть и хуже. Я бы даже сказал, что всё изумительно завершилось. Зная грифонов, я бы не удивился, если бы нас выкинуло где-то в болота за двести верст отсюда! Ну-с, пожалуй, вернемся на остров!

Вернуться домой, на Васильевский, было очень хорошей идеей, как подумалось Марте. Голова ее гудела, накатывала какая-то слабость и желание прилечь и не шевелиться.

Марта нащупала в кармане сквозь грубую ткань камень и сжала его холодными пальцами.

В эту секунду что-то или кто-то налетело на них с Диксом.

Шум, крик, шипение…

– Марта! Ты! Вы! Ну, наконец-то!

Кто-то прижал её и приподнял.

Файдер.

Свои! Всё в порядке.

Дикс от неожиданности распушился, как шарик:

– Вы что нас пугаете?! Вы откуда здесь вообще?! Носитесь, как угорелые!

– Это мы от бабки убегаем! – весело пояснил Эло.

Он радовался хотя бы тому, что можно быть спокойным за Файдера – Марта теперь рядом с ним.

– От какой еще бабки? – нахмурился кот.

– От страшной сумасшедшей бабки, – пояснил Файдер.

– Я хочу услышать эту историю… В подробностях! – Кот задумался и добавил: – Но не сейчас. Сейчас пора домой. Коротким путем…

Дикс подвел свою компанию к одному из ближайших домов. Там, на высоте первого этажа, в ряду обычных окон, было одно весьма отличающееся от остальных. Выглядело оно как заложенное и тщательно заштукатуренное.

Дикс расправил усы, откашлялся и постучал в это замурованное окно. Через секунду штукатурка начала таять и образовался проем.

Дикс запрыгнул на край проема и стал деловито поторапливать своих друзей:

– Так, быстро сюда! По одному! Эло, давай, иди первый! Осторожно! Так, Файдер, Марту подсади, я помогу здесь. Так, давай ты теперь.

Последним в проем шмыгнул сам Дикс. После этого проем затянулся обратно.

Марта не успела сделать и трех шагов в кромешной тьме, как тут же оказалась в прихожей квартиры Дикса.