В кривом зеркале (30 октября 1908 г.)

В заключение г. Багров призывает толпу к бунту. (Небось, как театр снимал, каким тихоньким притворялся!) А Лаиса доказывает пользу всеобщего, равного и прямого…

Опять шум за занавесом, но публика уже не верит и улыбается.

Пир. Правда, съестного нет, но есть чашки и кувшины. Направо, за столом, мужчина, похожий на воздушный шар; он оказывается банкиром.

Разговор:

– Что общего у банкира с воздушным шаром?

– И тот и другой могут лопнуть.

Делают вид, что пьют. Потом пляшут (очень скверно) какие-то черкешки. Но галерея довольна.

Когда все сильно выпили, вспоминают, что невредно пойти бороться за свободу.

Оставшись одна, Лаиса ловит момент и хочет соблазнить профессора философии Ксенократа. Но он, увы…